часть 2.2 (1/2)

</p>— …им. М… и… -стер К…?

Пульсирующая боль. Это всё, что он чувствует сейчас. Она рождается где-то в груди и расползается по всему телу отголосками былой агонии.

— К… и… м…?

Звуки. Буквы. Слова?

— ...истер Ким?

Ким… Это имя?

— Мистер Ким? — голос незнакомый и далёкий — как будто уши заложены ватой.

Медленно, но сознание возвращается, позволяя Хонджуну прийти наконец в себя.

— Он всё ещё не очнулся? — приглушённо спросил другой голос.

— Нет, сэр. Вероятно, разряд был слишком мощным для такого маленького тела. Его сообщник уже сдаёт отпечатки.

Маленькое тело? Хонджун раздражённо морщится. Его зубы болят. Его зубы болят? Он не знает, почему его зубы болят. Он вообще ничего не знает.

— Оу. Думаю, он приходит в себя.

— Мистер Ким?

— Мн… — Хонджун подслеповато моргает, пытаясь разлепить глаза. Ударивший по зрачкам свет заставляет его конвульсивно дёрнуться. Зрение никак не желает проясняться.

— Мистер Ким? — с вопросом обращается к нему размытая фигура. Всё вокруг наконец начинает приобретать чёткие границы.

Два неясных силуэта и… Какая-то вещь перед ними. Предмет мебели? Он видит проекцию экрана сбоку, но ни черта не может на ней разобрать. Со временем он наконец может различить двух людей перед собой — чёрные плащи. Офицеры Галактический Коалиции. Даже в его присутствии они продолжают вести себя так, как будто его здесь нет.

— Пак, запиши все его приметы. Цвет волос, глаз, пирсинг… Кажется, даже не один.

— Да, сэр.

— Измерим его рос и вес, когда он сможет подняться. Говоришь, его подельник уже проходит процедуры?

— Да, я уже заполнил основную информацию. Сейчас его готовят к допросу, сэр.

— Великолепная работа, Офицер Пак.

— Спасибо. К слову… Как бы вы описали его… Волосы?

— Мнн… — Хонджун пытается сказать что-нибудь, но звук выходит больше похожим на стон. Первый и больше всего волнующий его вопрос сейчас это:

Какого чёрта происходит?

— Ох, кажется, он приходит в себя. Мистер Ким?

— Сэр, считаете, «маллет» — достаточно подходящее определение, или мне стоит просто назвать это…”волосами на затылке”?

— Маллет — это просторечие, остановимся на волосах на затылке, так будет понятнее.

— Волосы…на…затылке… Да, сер.

— Хн… Чт… — Хонджун моргает ещё больше, окончательно сгоняя туманную пелену. Едва различимые фигуры обретают очертания людей. — Воосы…на.заылке? — он снова пытается что-то сказать, но рот будто полон песка. Хонджун буквально ощущает этот едкий привкус на языке.

— Ох, он проснулся. Следи за его реакциями. И записывай.

— Да, сэр.

— Мистер Ким, — старший из двух офицеров ГК впервые обращается напрямую к Хонджуну.

— Ммм? — только и отвечает Хонджун. Ему некомфортно, он сидит в неудобной позе, нагнувшись вперёд, и когда пытается устроиться поудобнее, то понимает, что привязан к стулу.

— Я Старший Уоррент-офицер Ким Кибом, а это мой протеже, Старшина Пак Сонхва. Мы офицеры Галактического Флота — и мы же будем заниматься ведением вашего дела.

— Веде… чего?

Уоррент-офицер, Кибом, продолжает, не обращая внимания:

— Мы собираемся задать вам несколько вопросов, но сначала… — Металлические оковы, удерживающие Ходжуна на месте, неожиданно расстёгиваются с мягким стуком. — Встаньте.

Несмотря на сухость во рту и спазм в горле, Хонджун протестует:

— Чт-что происходит…

— Я сказал встать, — сурово приказывает старший офицер.

— Почему я… Ааа! — резкая, пронизывающая боль в запястье не даёт Хонджуну закончить. Когда он переводит взгляд вниз, то замечает окольцовывающие его наручники. Неоновая полоса по периметру металлического кольца горит красным — верный знак того, что посылающая шоковые разряды в тело Хонджуна штука работает исправно.

— Всегда действуйте быстро и уверенно, Офицер Пак, — наставляет Кибом. Тот, что моложе, с готовностью кивает. Хонджун не может сдержать гримасы на своём лице — офицер даёт этому сопляку советы о том, как издеваться над ни в чём не повинными людьми? — Как я уже сказал ранее, Мистер Ким. Встаньте. Я бы посоветовал вам сотрудничать.

Хонджун подчиняется, всем телом ощущая себя неправильно. Запястье всё ещё щиплет остаточным ощущением от воздействия странного устройства — испытать такое ещё раз, пожалуй, не хочется. Как только он поднимается, дверь позади офицеров открывается, внутрь влетает пара небольших дроидов. Когда Хонджун выпрямляется полностью, один из них замирает прямо перед его лицом.

Щёлк!

Дроид делает фото — магшот, судя по всему.

— Повернитесь, — инструктирует Офицер Ким Кибом.

И Хонджун снова подчиняется, хотя гримаса отвращения не сходит с его лица.

Щёлк!

Ещё одна вспышка на периферии зрения, и после этого второй выпускает луч, сканирующий тело Хонджуна вдоль и поперёк.

— Предварительное сканирование завершено. Все жизненные показатели в пределах нормы, — констатирует сканер-бот. Сделав свою работу, оба дроида снова исчезают за дверью.

— Хорошо, Мистер Ким, — продолжает старший офицер, — раз вы пришли в сознание, то у нас есть несколько вопро…

Звук открытия всё той же механической двери прерывает его. Но на этот раз это не маленькие боты, а другой человек в форме.

— Уоррент-офицер Ким? — обращается вошедший офицер ГК.

Старший офицер сводит брови вместе, обращая своё внимание на подчинённого:

— В чём дело, Вэнь? Что за срочность заставила тебя прервать допрос?

— Я-я прошу прощения, сэр. Это насчет его сообщника — того пса. Нам необходимо ваше разрешение, чтобы получить доступ к некоторым файлам. У нас возникли сложности с идентификацией его личности.

— Хм? — Выражение лица Кибома сменяется с раздражённого на заинтересованное. Хонджуну это не нравится. Ему это совсем не нравится. Старшина уже говорил что-то о сообщнике — он имел в виду Юнхо?

— Сонхва, — обращается старший офицер, — ты достаточно наблюдал за моей работой, я доверяю тебе закончить здесь самостоятельно. — Он кивает в сторону Хонджуна.

Хонджун в ответ только скалится.

— Д-да, сэр! — воодушевлённо кивает младший офицер. Подхалим и любимчик, думает Хонджун. Офицер Кибом покидает комнату вместе с другим чёрным плащом, оставляя Хонджуна наедине со Старшиной Пак Сонхва.

Когда большая шишка уходит, Джун наконец может хорошенько присмотреться к младшему офицеру. Он игнорировал этого парня сначала, но сейчас придётся обратить на него внимание.

Пак Сонхва.

Красивое имя для красивого человека.

Ни один волос не выбивается из его причёски. Пряди цвета платины идеально разделены пробором и зачёсаны в сторону, открывая кусочек лба. Кристально-голубые глаза, идеально прямой нос. Яркие, привлекательные губы без единого изъяна — Хонджун невольно задумывается, не использует ли этот парень тинт. В дополнение всего — чётко очерченная линия челюсти, чистая кожа и хорошие пропорции тела.

Хонджуну почти кажется, что этот парень сияет. Настолько идеальный, что даже тошно.

Противное чувство зарождается где-то глубоко в желудке, и Хонджун изо всех сил сдерживается, чтобы не отступить подальше от того, кто выглядит как оживший в реальном мире виртуальный аватар.

— Что ж, прекрасно, — бормочет себе под нос Сонхва. Он садится с идеально прямой спиной и складывает руки на столе перед собой. — Так как в данный момент мой начальник занят, вашим допросом займусь я. Почему бы вам не начать с небольшого рассказа о себе, — он приглашающе поднимает безупречно очерченную бровь.

— Небольшого рассказа о себе? — скептически переспрашивает Хонджун. — Ну, моё имя Ким Хонджун. Мне двадцать, я скорпион. Мне нравятся долгие прогулки при свете звёзд и поэзия. — Он усмехается.

Офицер Пак немного напрягается, но сохраняет на лице нейтральное выражение:

— Всё это просто прекрасно, но, может, вам стоит начать с того, что вы делали в Клубе Амбустио сегодня чуть позже шести утра?

Хонджун вздыхает. У него всегда было не очень хорошее отношение к правоохранительным органам. Может быть, дело в его профессии джанкера, а может в том, каким было его детство. Не важно, как много раз власти пытались внушить ему, что они лишь «выполняют приказы» или «пытаются всем помочь», он не покупался на эту чушь. Но даже несмотря на это, сейчас он невиновен и абсолютно сбит с толку. И сейчас он решает перешагнуть через гордость. Может быть, только может быть, если он будет честным, этот парнишка Пак на самом деле поможет ему. Нервно покусывая нижнюю губу, Хонджун начинает говорить:

— Я доставлял кое-какую посылку туда. Просто лёгкая работёнка, вот и всё.

— Я? — Сонхва прищуривается, — имеете в виду мы?

— Простите?

— Мы установили вашу связь с сообщником — Чон Юнхо, кажется?

— О…оу. — Хонджун нервно постукивает пальцами по коленям. Пусть он и знает, что Юнхо тоже схватили, и они также знают, что они двое знакомы, Хонджуну впутывать сюда Юнхо совсем не хочется. — Ну…

— Записи с камер наблюдения подтверждают это. Отрицанием вы своему подельнику не поможете, — холодно осведомляет его офицер Галактического Флота.

— Эм, верно. Ну, тогда, да, — Джун стискивает зубы и продолжает. По коже бегут мурашки, но сотрудничество — его единственный способ поскорее со всем этим покончить. Ну, по крайней мере он на это надеется. — Мы доставляли посылку.

— Значит, вы работаете в Амбустио?

— Что? Нет, — Хонджун шокировано таращится на офицера. Тот явно склонен к поспешным выводам. Но, опять же, он может намеренно подначивать его. Хонджун пытается игнорировать чужой обвинительный тон и продолжает, — Это был просто единичный заказ. Быстрая сделка, которую мы заключили вчера. Мы с Юнхо безра…эм, фрилансеры, — уточняет он.

— Понятно, — отвечает Сонхва. Он нажимает что-то на столе, приводя в действие вспыхнувший над столом проекционный экран. Хонджун со своего места не может разглядеть, что там такое, но зато отлично видит, как старшина яростно что-то печатает. Что, чёрт возьми, такого там можно печатать? Хонджун успел сказать не больше четырёх полных предложений с момента пробуждения. — Не могли бы вы, пожалуйста, пересказать мне все детали этой сделки — с момента знакомства до вашего ареста?

— Ээ…конечно, — отвечает Хонджун. — Так…вчера вечером мы с Юнхо пошли на Юго-Восточный Базар. Продали там всякое барахло и зашли в бар, чтобы немного…

— Как он назывался?

— Хм?

— Бар. Заведение общественного питания, которое вы посетили. Как оно называлось?

Звучало как придирка, но Хонджун всё равно попытался вспомнить:

— Эм… Это был… Что-то «Тёмное». «Тёмная лошадка»? «Тёмный и дикий»? Тёмный и… Нет, погодите, это точно было «Тёмный и дикий».

— Ясно, — Сонхва кивает, не сводя с Хонджуна глаз, в то время как его пальцы продолжают агрессивно набирать текст. — Это был первый раз, когда вы встретились с клиентом? Встреча не была назначена заранее?

— Нет, сэр. Мы просто собирались перекусить, когда клиент сам подошёл к нам.

— И кто конкретно подошёл к вам, Мистер Ким?

— Я… — Хонджун поджал губы. — Я не могу сказать. Это нарушение контракта.

— Вот как? Контракт у вас на руках? Можете ли вы предъявить его? — допытывается Сонхва.

— Это было устное соглашение. Скреплённое рукопожатием, — говорит Хонджун.

— Серьёзно? — Обескураженно смотрит на него старшина.

— Да, серьёзно, — у Хонджуна начинается складываться впечатление, что Пак Сонхва не часто встречает таких, как он. А если такое и происходит, то только по разные стороны решётки или в комнате для допросов — прямо как сейчас. — Это довольно распространённая практика среди людей моей профессии.

Старшина Пак смеётся — действительно смеётся. Фыркает, выдыхая воздух через нос, — так обычно смеются те, кто услышал что-то очевидно нелепое, лживое. Хонджуну это не нравится. Ему нисколечко это не нравится, но он тут ничего не решает сейчас. Поэтому он просто посылает старшине неодобрительный взгляд.

— Никаких подтверждений на бумаге. Как удобно, — продолжает офицер.

— Люди, прибегающие к услугам приватных курьеров, действительно ценят приватность. Просто удивительно.

— Люди, прибегающие к услугам приватных курьеров? Да, хорошо… Я… Не важно. Просто…просто продолжайте. Так значит, к вам подошёл клиент с просьбой о…доставке, вы говорите?

Пожаром разгоревшееся внутри Хонджуна раздражение немного стихает, и он может продолжить:

— Да. Вот так просто. Мы забрали контейнеры этим утром и доставили их в нужное место — то есть в Амбустио. Получили часть заранее, остальное после выполнения работы. Довольно легко. И мы как раз уходили, когда… Ну, остальное вам известно. Даже лучше, чем мне, кажется. Вот я иду к выходу — а через мгновение уже прихожу в себя здесь. Может, вам стоит заполнить пробелы самостоятельно.

— В этом нет необходимости, мистер Ким. Уверяю, как только вы и ваше животное…

— Простите?

Наступил на больное.

— Ваш сообщник. Чон Юнхо. Я думал, мы уже установили, что он…

— Он не животное, — Хонджун стискивает в кулаки лежащие на коленях ладони. Злость заполняет желудок и поднимается вверх по пищеводу.

Сонхва не понимает или просто не обращает внимания на то, как Хонджуна задели его слова, и продолжает как ни в чём не бывало:

— Верно. Он человек, я знаю. Семантика. Я хотел сказать, что детали задержания абсолютно не важны. И здесь я задаю вопросы. Не вы.

— Да, сэр, — он произносит слова подчинения, но голос полон яда. Хонджун пытается не думать о Юнхо — эти мысли сводят его с ума. В порядке ли он? О чём сейчас думает? Как они с ним обращаются?

— Очень хорошо, — отвечает Сонхва (и, Хонджун клянётся, его голос звучит покровительственно), — а сейчас, скажите, что же такое вы должны были доставить в столь короткий срок?

— Это не ваше дело, — с вызовом отвечает Хонджун. — Раскрытие такой информации это…

— Да, нарушение контракта, разумеется, — обрывает его Сонхва. Взгляд его голубых глаз холоднее, чем бесконечный вакуум космоса. Дрожь пробегает по телу Хонджуна, но он старается не подавать виду — у него почти получается. Он не хочет влезать в ещё большие проблемы, чем сейчас, но чёрт, как же хочется стереть это надменное, безразличное выражение с лица старшины Пак Сонхва.

— Рад, что вы запомнили, — отвечает Хонджун, улыбаясь приторно-сладко. Воздух между ними от напряжения едва ли не трещит.

— Так, как я понимаю, вы говорите, что… К вам и Чон Юнхо подошёл мужчина — личность которого вы отказываетесь разглашать — с просьбой доставить два контейнера — содержимое которых вы отказываетесь разглашать, потому что это будет нарушением заключённого вами устного соглашения. Всё верно?

— Да. Да, верно.

— Не эти ли контейнеры, случайно, вам было поручено доставить? — продолжает задавать вопросы Сонхва. Он снова нажимает что-то на клавиатуре, и перед ним появляется очередная проекция. Фото не очень хорошего качества, но место абсолютно точно знакомо Хонджуну. Маленькая, тёмная комната, до отказа забитая полуголыми людьми, буквально прилипшими друг к другу. Знакомая фигура стоит возвышается над двумя открытыми контейнерами с вином — без сомнений это те контейнеры, что доставили Юнхо и Хонджун.

Хонджун поджимает губы, рассматривая снимок. Сделан, должно быть, сразу после того, как они ушли. Мужчина, принявший посылку, Рэйн, говорит что-то в одно из своих запястий, попутно рассматривая зажатую в другой руке бутылку.

Если у них есть видеозапись того, что происходило в комнате после доставки, значит есть и запись самого момента тоже. Хонджун не видит смысла в отрицании очевидного, так что он подтверждает всё. Он всё ещё не понимает, что в этом такого. Ну доставил он вино какому-то богатенькому плэйбою, и что?

— Да, это они.

— То есть, вы признаёте это, — уточняет Сонхва.

— Признаю что?

— Признаёте, что вы собственноручно доставили это в Клуб Амбустио.

— Э… Да? — Такой обличительный тон офицера начинает его нервировать.

— И вы знали, что было в этих контейнерах?

— А…ну. Приблизительно, да. Нам было сказано что это весёл...э, вино.

— Ага! Так вы были осведомлены о товаре, доставляемом в Клуб Амбустио! — Офицер Пак подскакивает с места и хлопает ладонями по столу так сильно, что по проекционному экрану пробегает рябь.

Злость окончательно уступает место непониманию, и всё, что Хонджуну остаётся, это выглядеть запутанным. Так делать свою работу теперь вне закона? Но это всё равно не объясняет, зачем понадобилось засылать туда целый отряд на задержание. Люди были в ужасе, в панике метались туда-сюда — и всё почему? Потому что они доставили в Клуб алкоголь? Ничего не складывается.

— Офицер, я… Я не вижу в этом никакой логики. — Тихо говорит Хонджун. Чем больше он говорит с Офицером Паком, тем больше сомневается во вменяемости этого парня. Может, тот просто чокнутый.

— Единственное, чего вы не увидите, так это свободы.

— Я… Что?! — Хонджун в ужасе раскрывает рот, — о чем вы говорите?!

Сонхва смеётся снова (и теперь Хонджун точно уверен, что этот парень сошёл с ума).

— Вы хороши, знаете. Вы оба очень хороши.

— Что происходит? — Спрашивает Хонджун, совсем потерявшись.

— Ваши ничего не понимающие лица просто бесподобны. Учились актёрскому мастерству или вроде того?

— Мы — что? — У них двоих в детстве не было ни одного театра в радиусе пятидесяти километров. И теперь его обвиняют в актёрстве?

— О, пожалуйста. Уже можно перестать притворяться. Мы знаем, что вы причастны к операции Чона.