Неожиданные подробности из прошлого (1/2)
После внепланового и экстренного переезда в дом Ланы, Иней с Валтором парадоксально заключили, что уже слишком поздно бежать куда подальше от этой зараженной сектантами планеты. Синхронно вздохнув, телохранитель и герцог уныло покосились на небольшое круглое окошко на чердаке, надеясь увидеть хоть маленький проблеск надежды на что-то получше. Они уже два дня безвылазно сидели в доме мало знакомой им женщины, и за это время ни разу не поговорили с ней. Когда они наконец опустили свои скудные пожидки и устало плюхнулись кто куда, то неожиданно на них навалились горе и ужас. Валтор, конечно, быстро пережил смерть Дорис, и только грустные взгляды на Лулу заставляли его сердце сжиматься от боли, но касалась она исключительно девочки, а не старой лекарки. Инея же долго била дрожь при одном только воспоминании о том, как безжалостные языки колдовского пламени за секунду пожирают Дорис, которая даже не поняла, что сгорает. В то мгновение Иней резко запаниковал, и животный, всепоглощающий страх буквально пригвоздил его к тому месту, где он стоял. Если бы не быстрая реакция Валтора, то кто знает, может быть, и он бы сгорел заживо!
Иней чувствовал себя разбитым и виноватым, и его бедное осунувшееся лицо явно говорило об этом. По каменному выражению Валтора вообще нельзя было сказать наверняка — грустит он или испытывает что-то ещё?
Лулу бывший демон так и не разбудил, всякий раз опасаясь её реакции на произошедшее. Она, как ни в чём не бывало, тихо спала на красивом бархатном диванчике, и на её лице была лёгкая безмятежная улыбка, будто ей снилось что-то хорошее. Лулу стала настоящей Спящей Красавицей, вот только «принц» не торопился её пробуждать.
За все эти два дня они видели Лану только тогда, когда она скромно стучала в дверь и отдавала им поднос с едой, а потом тихо, словно мышка, забирала его. Казалось, малейший шорох её пугал, она с опаской смотрела на Лулу, но ничего не спрашивала, всегда молча опускала взгляд.
Иней сначала очень удивился, когда по ароматному запаху понял, чем занимается эта бледная, как призрак, женщина. Она продавала пироги! С мясом, с грибами, с капустой, с картофелем, с вареньем, да с чем угодно! И кормила их в основном пирогами. На самом деле для среднестатистического жителя Пилады — планеты не слишком уж богатой, — Лана жила очень хорошо. У неё был двухэтажный дом, намного больше старой скрипящей лечебницы, у каждого из её неожиданных гостей была своя большая мягкая кровать с дорогим пастельным бельём, а чего стоили одни только здоровые подушки из гусиных перьев!
Дом и сам был украшен довольно богато. Красивые резные шкафы, камин, пуховые кресла, дорого обставленная кухня, цветастые восточные ковры (наверняка от Сохров!), стеклянные лампы, развешанные на манер современного жилища Земли, странные картины, и даже столбики с перилами у лестницы были сделаны в виде диковинных животных и птиц.
Все те два дня, что они уже провели здесь, Марли не появлялась. Сердцем Иней понимал, что сейчас она очень занята в Клыках, а тем более оставила свой район без поддержки, но почему-то всякий раз, когда он думал о ней, в груди тревожно ныло.
А своему чутью Иней доверял, особенно после того, как получил Волю Зверя.
В тот серый и траурный день Валтор, задумчиво глядя на мирно сопевшую Лулу, сказал:
— Мне кажется, пора её разбудить.
Иней, такой же мрачный и скучающий, оторвался от разглядывания цветного ковра под ногами и неуверенно спросил:
— Ты точно готов к этому?
— Боже, разумеется, нет! — Валтор бессильно сжал зубы. — Просто магия может на ней плохо отразится. У меня нет выбора.
— Тогда давай прямо сейчас. Терять нам всё равно уже нечего. И так по уши в дерьме.
— Твоя правда.
Валтор слегка зажмурился и провёл ладонью над спящей девочкой. Белый свет озарил её лицо и освободил от магического сна. Иней напрягся. В его планы не входили утешения маленькой девочки. Но по примеру Сапфиры он знал, что детей могут успокаивать сладости. Однако он сомневался. Ой, что сейчас будет!
Белесые ресницы затрепетали, и Лулу медленно открыла глаза. Она всё равно выглядела уставшей и хрипло спросила, не поднимаясь:
— Можно мне водички?
Валтор с готовностью помог ей напиться из хрустального фужера (ещё одна роскошная вещь) и вытер её рот большим пальцем.
— Я думаю, ты проголодалась. — сказал Иней и быстренько свинтил на первый этаж в поисках пирогов.
Валтор про себя фыркнул, но всё же решил, что наедине успокаивать Лулу будет проще, чем показывать свои истинные эмоции при герцоге.
А пока он не знал с чего начать, неловко мялся, боясь снова увидеть слёзы девочки, и наконец, взяв Лулу за руку, тихо сказал:
— Ты долго спала. Хочешь пирог? Иней тебе сейчас принесёт. — «если он вернётся, конечно.»
Лулу пару раз моргнула, всё ещё приходя в себя после долгого сна. Потом она попыталась встать, но была слишком слаба, чтобы сделать это. Валтор придержал её за спину, помогая выпрямиться, но Лулу поморщилась и сказала:
— Голова кружится!
— Тогда тебе лучше лежать, — Валтор положил её обратно и погладил по щеке. — Тебе нужно много-много отдыхать.
— А почему? — Лулу посмотрела на него своими большими голубыми глазами.
— Ну, понимаешь, ты устала. Поэтому тебе нужен отдых.
— Я… Что-то… — Лулу всхлипнула. Хотя это и было ожидаемо, Валтор совершенно растерялся. — Мне снился страшный сон! Там… Б-б-бабушка! Она… Она… Горит! И наш дом… У-у-у!
— Лулу… Понимаешь, птенчик, это был не сон.
Казалось, будто весь мир замер, когда Лулу на мгновение перестала плакать и молча, так, что у Валтора мурашки пробежали по спине, посмотрела на него в упор. В огромных голубых глазах читалось непонимание и страх. Но у Валтора было обсалютно каменное лицо, только тёмные глаза отражали его истинные чувства.
— Бабушка… — дикий шёпот, похожий на могильный ветер, разорвал тишину комнаты. — Она… Она…
— Прости, птенчик. — Валтор наконец нашёл в себе силы лечь с ней рядом и обнять одной рукой. — Я ничего не мог поделать. Твоя бабушка умерла.
— Нет! Бабушка… Она же обещала, что никогда не оставит меня! Бабушка! — Валтор чувствовал, как сердце Лулу разрывается от боли, как она дрожит, пытаясь смириться с потерей, но всё, что он мог делать — обнимать и целовать её.
— БАБУШКА! УА-А-А-А! НЕТ!
Лулу кричала всё громче и громче, она едва не начала биться в истерике, но Валтор крепко её держал, не давая сделать что-нибудь необдуманное и опасное для здоровья. Он ничего не говорил, заведомо зная, что сейчас слова бессильны. Сам проходил через потерю близких.
Время тянулось мучительно медленно для него, и Валтор смог успокоиться только тогда, когда Лулу уже охрипла от криков и устала. Переодически всхлипывая, девочка тряслась и прижималась к телохранителю. В конце концов усталость дала о себе знать, и она беспокойно заснула, свернувшись калачиком в его объятиях. Валтор глубоко вздохнул, погладив её по спине, и невольно задумался: а что теперь будет с девочкой? Нет, он, разумеется, понимал, что ни родителей, ни бабушки у Лулу больше нет, но неужели не имеются другие родственники? Бедная малышка действительно осталась одна-одинёшенька в этом мире?
***</p>
Иней тихо спустился в гостиную, стараясь не потревожить Лану. За те два дня, что он иногда видел её, у герцога создалось впечатление, что эта дамочка слегка не в своём уме. Она часто смотрела куда-то в пустоту, порой болтала сама с собой и кружилась по дому, словно в танце, мурлыча себе под нос какую-то мелодию. Не смотря на свои странности Лана прекрасно могла позаботиться о себе. Часто пекла пироги, пополняя свою лавку, убиралась, да и в принципе не выглядела такой уж сумасшедшей. Так, слегка.
Иней застал её спящей в кресле. Лана опустила голову на грудь, а на её коленях лежала раскрытая книга, которая выскочила из рук. Решив, что будить женщину из-за пирогов не стоит, герцог прошёл на кухню. Она была просторной и, сразу видно, дорогой. Одни столешницы из красного дерева чего стоили!
Отбросив от себя навязчивые мысли о том, откуда у такой особы как Лана столько денег, Иней подошёл к духовке и открыл её. Там как раз примостился красивый с завитками и всякими фигурками из марципана пирог. Иней вдохнул сладкий запах. М-м-м, малина?
Он ловко достал пирог и вновь вздохнул этот дурманящий аромат дома и уюта. Ну, хотя Лана и была слегка не в себе, но это с лихвой компенсировалось талантом к выпечке. Иней впервые за два дня улыбнулся, вспомнив о своей семье, но тут же с горечью спохватился. Он же обещал им написать, когда обоснуется!
Иней нахмурился, пытаясь посчитать, сколько дней он уже на Пиладе. Три дня, четыре… Неделя? А может даже две? Кажется, из-за пережитого кошмара он запутался в счёте времени. Мозг буквально молил о передышке, и герцог, тяжко вздохнув, перестал даже пытаться прикинуть, сколько времени прошло.
Однако понимал, что по возвращению на Даймонд его ждёт наказание от Айси и Думана.
Перехватив одной рукой тарелку с пирогом, а второй поддерживая небольшой круглый поднос с чашкой и заваренным чаем, который опасно качался, Иней поторопился к Валтору. Как-никак, а это была их общая проблема — Лулу. Оставлять товарища в беде Иней был не намерен — внутри заговорили честь и достоинство. К тому же, пока Марли не вернётся — если она вообще надумывает возвращаться — маленькая девочка остаётся под их присмотром.
Миновав гостиную, в которой всё так же спала Лана, Иней вышел к лестнице и, балансируя между подносом и пирогом, зашатался в сторону ступенек.
Нет, вопреки законам жанра он не споткнулся, опрокинув всё на пол. И не навернулся на ровном месте, разбив об лоб чайник и потеряв сознание.
Там дверь его остановила. Точнее… Кое-что потаинственнее.
Комната самой Ланы располагалась на первом этаже, рядом с лестницей, и Иней только сейчас заметил, что дверь в неё распахнута настежь. Виднелась широкая кровать с серебристым балдахином, очередной цветастый ковёр и большое овальное зеркало в агатовой раме в виде обвивающего плюща. На верху рамы была оттиснута сложная руна, которая едва заметно светилась магическим золотым светом.
Иней внезапно встретился взглядом со своим отражением в этом зеркале и не пойми отчего вздрогнул. Руна будто его узнала, коротко мигнула и из неё вылился тонкий ручеёк золотистого дыма. Он медленно поплыл по воздуху к Инею, который от удивления даже уронил челюсть, так и застыв с занятыми руками. Закручивающийся дым дейстовал на него гипнотически, приковывал взгляд, и герцог очнулся только тогда, когда тонкая струя коснулась его шеи.
— И-и-иней! — прошелестел многоголосый шёпот. — Милый мальчик, хочешь узнать, где сейчас твоя Лина?
Иней вздрогнул и отшатнулся от дыма, наконец придав голове ясность. Он вырос в магическом мире, и поэтому привык ко всяким волшебным артефактам, хотя порой они пугали его. Этот случай не стал исключением, но Иней быстро вернул себе хладнокровие и ответил:
— Нет! Не надо. Лина сама придёт, когда решит, и всё мне расскажет. Я ей доверяю.
Дым на секунду замедлился, обдумывая его слова, но потом наконец, неспешно продолжая выделывать в воздухе сложные фигуры, произнёс:
— Твоё безграничное доверие похвально, Иней. Но неужели ты не хочешь узнать сегодня какую-нибудь тайну? Тебе не любопытно?
— Хватит! Убирайся в своё зеркало! Не пудри мне мозги! — рыкнул Иней, оголив клыки. На дым это не произвело никакого впечатления, он безмятежно кружился.
— Не лги себе, Иней. Тебе хочется разобраться в происходящем. Я могу помочь, но только с твоего позволения. Не бойся, милое дитя. Я светлый артефакт, временно находящийся в этом зеркале. Можешь спросить обо мне у своей подруги-лекарки. Она защитила меня.
Озарение снизошло на Инея, как гром среди ясного неба. Он еле устоял на ногах, чуть не выронив пирог и поднос.
Дым растянулся в неком подобии улыбки:
— Вижу, ты уже догадался.
— Чаша Прозрения?! — Иней понял, что силы удивляться покинули его. — Это вы?!
— Верно. Так что, Иней, хочешь узнать что-нибудь? Я отвечу на любой твой вопрос.
— Стойте! Почему вы готовы растрепать мне все секреты мира? — подозрительно прищурился герцог. — Я даже не знал, как работает подобный артефакт.
Струя дыма снова завертелась.
— Ты — основной ключ в этой истории. Не целительница. Ты! Лишь от тебя зависит исход этой войны. И когда речь идёт о судьбе всей Вселенной, я не имею права стоять в стороне. — золотистый дым подлетел к Инею и взъерошил его волосы. — Ты важен, Иней. И ты нужен Пиладе. И Лине, пусть она всеми силами стримится оградить тебя от бед. Ты уже вмешался в это. И даже целительница не представляет, насколько ты могущественный.
Иней почувствовал, как руки затекли и положил на пол пирог и поднос. Теперь он смело зашёл в комнату Ланы и посмотрел в глубь зеркала.
— Почему Марли отдала вас Лане? — спросил он, касаясь поверхности зеркала кончиками пальцев.
— Марли очень сильно заботится о своём районе. Она и принцесса решили спрятать меня у того единственного человека, которого знала Марли за пределами Майолы. Ты можешь задать ещё два вопроса.
Иней сосредоточился. Ну конечно, у всех артефактов есть лимит, как он мог забыть. Поэтому вопросы нужно было выбирать с умом. Поразмыслив немного, он спросил:
— Марли из знатного рода? Она… — он спохватился, едва не задав третий вопрос. Дым уже обвил его шею. Это было непривычно, но приятно.
— Да. Она знаменита.
— дым издал нечто, похожее на смешок. — Но ныне она не может вернуться домой, покуда не покончит с проклятием.
— Да, это я знаю. — кивнул Иней. Он всё никак не мог выбрать третий вопрос. — Но я не знаю, что спросить ещё.
— Хм… Если ты действительно не знаешь, то как на счёт Ланы? Тебя не интересует, что за человек — одинокая женщина с помутнённым рассудком? Между прочим, ты её уже встречал.
Иней недоверчиво покосился на дым.
— Лана… Я её не встречал! А если и встречал, то не помню этого. — покачал головой он. На это дым лишь усмехнулся и указал одним своим концом на небольшой комод в самом углу комнаты.
— Посмотри в нижнем ящике и всё поймешь. — прошипел он, зависнув прямо напротив лица герцога.
Иней лишь вздохнул, но послушался. Он подошёл к комоду и отодвинул нижний ящик. Внутри было много всякого барахла: пуговицы, тетради, булавки, швейные наборы, стопки картона. Вытащив всё это, Иней всё меньше надеялся увидеть хоть какую-то подсказку. И именно в этот момент его руки нащупали гладкую крышку маленькой малахитовой шкатулки для колец. Она была не больше круглой апельсиновой дольки, но когда герцог снял крышку, оказалось, что внутри были вовсе не кольца.
Маленькая полоска хлопчатой бумаги, свёрнутая в спираль. Иней достал её и молча развернул.
«Джонсон. 7 августа этого года 11:36. Пол: женский. Вес: 3,25 кг. Рост: 45,8.»
Первые пять секунд Иней шумно глотал ртом воздух, как рыба, стараясь унять предательскую дрожь в теле.
— Не может быть! — он в полном шоке посмотрел на дым, который закручивался в спираль у него над головой. — Не может быть! Это же… Информационный браслет, который вешают младенцам для опознавания! Я точно знаю! Это с Даймонда! Где угодно узнаю эту бумагу! Но почему она у… Ланы?!
— Правильно, Иней. А теперь ты определился с третьим вопросом? — дым поплыл к нему, почти прикоснувшись к носу.
— Да! — активно кивнул герцог, которого трясло от своего открытия. Оставалось проверить свои догадки. — Где и когда я видел Лану?!
— Что ж…
***</p>
Шестнадцать лет назад. 7 августа.
— Иней! Иней! — Сапфира визжала так, будто день рождения был у неё, а не у старшего брата. Она запрыгнула к нему на кровать и буквально задушила в объятиях, прокричав в ухо: — С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!
Иней недовольно взглянул на сестру, но промолчал, медленно вставая с ней на шее. Потом он стряхнул Сапфиру и поковырял в ухе, надеясь, что ещё не оглох от поздравлений своей младшей и неугомонной сестрички.
— Сапфира, дай ему проснуться! — со смехом проговорила мама, шелестя своим платьем. Она села на край кровати и заботливо погладила сына по голове.
— Ма-а-ам! — полусонно пробурчал Иней. — Я же уже не маленький!
— Но и не взрослый! — парировала Софита. Иней вздохнул. Даже тренеруясь из года в год, ему никогда не удавалось выйти из беседы с матерью победителем. — Ладно, малыш, папа и Айси ждут тебя в столовой.
— Мама! Сколько раз просил, не называть меня малышом! — Иней покрылся румянцем, что случалось с ним крайне редко. Ну правда, ему сегодня исполняется тринадцать, так с какой стати он до сих пор малыш?!
Софита лишь щёлкнула сына по носу, и Сапфира, спустившись с кровати, заявила:
— А у меня подарок круче чем у Айси!
— Сапфира! — мама переключилась с принца на принцессу. — Веди себя, как леди! И не принижай сестру у неё за спиной!
Иней лишь фыркнул. Насколько он знал, Сапфира всегда была сорванцом и никого не слушала. Он встал с кровати и поплелся в ванную приводить себя в порядок.
— Мы ждём тебя в столовой! — крикнула мама, а Иней только кивнул.
Его тринадцатый день рождения был очень важным событием не только в жизни самого принца, но и в политике Даймонда. Это был тот возраст, когда Иней официально признавался наследником престола, входил в королевский двор и начинал усиленную подготовку к будущей коронации. Сам же Иней ждал этого дня ради долгожданного признания родителями его взрослости. Но как он успел уже убедиться, маме было обсалютно по барабану, что её сын уже официально наследник и достаточно взрослый для того, чтобы вести государственные дела.
Иней тяжело вздохнул и решительно выпрямился, оценивая свой «взрослый» взгляд в зеркале. М-да, как говорит отец, практика, практика и ещё раз практика!
Спустившись в просторную Янтарную столовую (особый случай, потому и Янтарная), Иней открыл большие белоснежные двери и улыбнулся. Витражи в этой столовой были сделаны из всевозможного янтаря. Здесь были все оттенки, начиная с золотисто-желтого и заканчивая темно-рыжим. Вся семья сидела за небольшим прямоугольным дубовым столом и ожидала его.
— С днем рождения, Иней! — хором сказали они при виде принца, и тот не смог сдержать улыбку. Всё равно, день рождения — это в первую очередь праздник для души в кругу родных!
— Спасибо! — тепло поблагодарил всех Иней и устремился к маленькому золотому трону во главе стола. Сегодня это было его место.