Дорога к храму (2/2)
- Вот как? Так, как сейчас? Или как?
- Сканд, прошу, давай отложим наши споры на более позднее время, я боюсь опоздать! - Лекс почувствовал, что ему, как минимум, должны дать медаль за выдержку в этой ситуации, - если я не успею посетить сегодня четыре храма, то придется перенести отъезд еще на день!
- Я тебе сказал, а ты меня услышал! - зло рявкнул муж и наконец выпустил из комнаты, отправившись вперед и командуя охраной и слугами.
Лекс замешкался в дверях в тяжелых раздумьях. Ходить в подобном в империи не хотелось категорически. Он всегда посмеивался над одеждой младших супругов, и вдруг надеть подобное? Кошмар! Но, с другой стороны, когда они еще вернутся в империю… Сканд может и забыть о произошедшем, или передумать… а сейчас было важно, чтобы все прошло без запинки. Лекс проверил, как легко достается линза и как надежно припрятана еще одна, ну так… мало ли что… а еще таблетки «фараоновых змей» для усиления спецэффектов и восхищения зрителей. Всегда стоит иметь план «Б».
*
Седло для выезда младшего выглядело, как кресло с балдахином. Очень помпезное, с резьбой, позолоченными завитушками и яркой обивкой, и конечно шторки с мишурой, на взгляд, наверное, весьма удобное. Ну, по крайней мере, если передвигаться неспешно. Седло-кресло закрепили на спине Аши, и тот недовольно дергал шкурой из-за жесткого крепежа. Но Ламиль принес ему кусочки рыбы и хитрец с тяжким вздохом лег на брюхо, лишь бы маленькому наезднику было удобно залезть на сиденье. Лекс только хмыкнул, для него Аши ни разу даже лапы не поджимал, похоже, ему нравилось, чтобы Лекс запрыгивал на него, как на большого и могучего, а вот для Ламиля он согласился стать удобным.
Аши встал и кресло опасно закачалось на его спине, Лекс даже подумал о ремнях безопасности, но потом откинул эту мысль. Пусть Ламилю будет неудобно и он испугается, а еще лучше, чтобы он свалился оттуда. В любом случае, Аши не сделает этого специально, да и амазонки подхватят в случае чего. Лекс был в них уверен. Они уже не раз доказывали свое умение оказываться именно там, где надо, и подмечать нюансы, чтобы избегать неприятностей. Зи и Зу шли пешком по сторонам от Аши, а Ниюли показательно вела Аши за уздечку. Аши относился к такому с философским смирением, он уже знал, что у Ниюли тяжелая рука, и хотя в реальной драке она не победит, но в случае, если он будет себя плохо вести, Ламиль точно не даст вкусняшки. А ради вкусных кусочков Аши был готов на многое.
Сканд возглавлял выезд, но за воротами дворца их ожидали Чаречаши верхом на песчаном как Аши ящере и полсотни копейщиков, которые встали по периметру и тупыми концами копий удерживали любопытный народ в отдалении.
- Почему она до сих пор жива? - Чаречаши бросил ленивый взгляд на Ниюли, - мне доложили, что она посмела поднять руку на Звезду, и почему же ей эти руки не отрезали? Хотя это, пожалуй, слишком мягкое наказание для подобного преступления.
- Ей руки понадобятся, - Лекс даже не повернул головы к брату, - она его охраняет, если ты этого до сих пор не заметил. И вообще, не лезь в игры детей! Ламиль всегда получает то, что хочет, вне зависимости от того, как это выглядит со стороны для непосвященных.
- Оу, - глаза у Чаречаши загорелись голодным блеском, - я как-то забыл, что некоторых младших шлепки возбуждают, но я всегда считал, что любовь к боли приходит со временем.
- Он еще слишком мал для возбуждения, так что слюни подбери! - Лекс стегнул ящера брата и тот бросился в сторону. Чаречаши пришлось удерживать и успокаивать своего ящера, и только потом подъезжать обратно к Лексу, и тот решил пояснить, - ему просто стало интересно, что я нахожу приятного в подобном. Но будь готов, что тебя в ответ на шлепок могут укусить не хуже ящера! Я своему мужу шрамов на шкурке добавил!
- Такими шрамами я наслаждаюсь, когда вижу, - Сканд тихо подъехал и втиснул Шу между ящерами родственников, - столько воспоминаний!
- Надо поторопиться, - Лекс посмотрел на солнце, - я хотел бы успеть посетить четыре храма, пока солнце будет близко к зениту.
- Небесный огонь, - Чаречаши бросил на брата заинтересованный взгляд, - один из подарков богов? И почему боги так щедры к тебе?
- Может потому, что я ничего не прошу для себя?
Лекс поправил браслеты на руках и оглядел еще раз процессию. Красные монахи потрясали бубнами и отбивали четкий ритм. Народ стремился на этот шум, как мотыльки на свет лампы. Четверо белых монахов шли неподалеку. Одинаковые и обезличенные. Их различало только оружие, закрепленное на спинах – парные клинки, большой меч, на взгляд, крупнее спаты офицеров, но меньше двуручного меча Сканда. У третьего была секира за спиной и короткий меч у пояса, у четвертого был лук, в этот раз маленький, как у всадников, и мелкие стрелы, похожие больше на болты арбалета, а во время похода лук был длинный и большой колчан, закрепленный на ящере, со стрелами, похожими на короткие копья. Вторая четверка дежурила во дворце, отгоняя любопытных от вещей Лекса. Третья присланная Кирелем четверка «белых теней» еще раньше умчались в город и, по всей видимости, встретит их у храма.
Так и произошло. Стоило добраться до храма, который напоминал перевернутую миску, и большой толпы народу, как на крышах соседних домов появились их силуэты, почти невидимые в свете полуденного солнца. Лекс их заметил случайно, из-за отблеска солнечного зайчика с одной из крыш. Маленькие зеркала уже вовсю использовали и в армии, и монахи Киреля, только вот «морзянка» условных знаков у каждого была своя. Монахи знали язык переговоров военных, но вот их собственные сообщения были понятны только в узком кругу посвященных. Сейчас один из монахов на крыше быстро доложил Сканду (и Лексу, который, естественно, сам разработал этот язык), что все в порядке и вооруженных людей не было замечено.
Чаречаши увидел перемаргивание с крыши и, недовольно поджав губы, промолчал, а его воины принялись раздвигать толпу, чтобы Лекс смог войти в храм. Красные монахи сопровождения стали помогать воинам удерживать взбудораженный народ, а Лекс спустился с самочки и, протянув руки, снял с седла Ламиля. Осталось только уговорить Звезду остаться на улице и не ходить в храм. Глазастый Ламиль мог заметить то, что не надо, и задать вслух ненужный вопрос. Но решение вопроса нашло себя само. Под копья охраны проскочил маленький ребенок и с интересом уставился на Ламиля.
- Ой! А чего он голенький? - Ламиль дернул Лекса за руку, - он такой бедненький, что у его родителей нет денежек ему на одежду?
Лекс щелкнул пальцами и протянул руку к монаху, который показывал ему мешочек с серебром. В ладонь легла приятная тяжесть и он вручил мешочек Ниюли, а та в свою очередь развязала его и протянула Ламилю. Звезда взял монетку и без раздумий протянул мальчику.
- На, передай родителям. Пусть они тебе купят одёжку, тебе, наверное, холодно! Мой! Смотри, у него на шее бусики деревянные! Он совсем-совсем бедный?
- Это не украшение, - Лекс погладил ребенка по смусоленным в сосульки волосам, - вернее, это не только украшение, это обозначение, что у ребенка есть семья и за ним есть кому присмотреть. Чаречаши, объясни своему жениху, как у тебя в городе все устроено.
Из-под заграждения осторожно выглянуло еще несколько детей, практически ровесников Ламиля, и тот сразу замахал им рукой, чтобы они подошли ближе. Пока Чаречаши разрывался от желания пройти следом за Лексом и быть вежливым перед Ламилем в глазах плебса, Ламиль оделил каждого ребенка серебром и теперь терпеливо ждал пояснения местного дресс-кода. Дети, быстро сообразив, что у них в руках серебро, сразу начали рассказывать о своей многочисленной родне, которая тоже бедная и совсем не имеет денег на одежду. Ламиль внимательно слушал каждого попрошайку и вкладывал в чумазые ладошки монетку за монеткой.
Лекс с чистой совестью подобрал юбку и занырнул в невысокий портал храма. Храм был реально маленький, круглые стены с покатой куполом-крышей делали храм похожим на серединку печи. Такой же красный камень стен и следы копоти у потолочного круга вентиляции. Посередине стояла медная чаша, начищенная до блеска, а в ней лежали дрова и щепочки растопки. Лекс знал, что под полом было еще одно помещение, туда ссыпались зола и жужелица из чаши, а еще там жили монахи, те самые, что служили в храме. Там же хранили уголь для Ложа Прародительницы, а также подношения верующих. Ну, сейчас, естественно, там было пусто, но в скором времени люди понесут сюда свои дары, вымаливая у Саламандры милости в жизни и удачу в делах.
Солнце только-только коснулось края молитвенной чаши, и Лекс заторопился начать церемонию. Он сел на подготовленную заранее скамеечку возле чаши, так, чтобы колени оказались вровень с ее краями и, усевшись как для медитации, протянул руки над растопкой, как над костром, когда хочешь согреться в мороз. Белых монахов, разумеется, внутрь не пустили, а вот красных набилось, как в метро. Они все стояли, таращились на Лекса, как дети на клоуна. Пришлось отогнать из-за спины любопытных и пошипеть на оставшихся, чтобы не филонили, а молились.
- Ом-м, - задал тон Лекс и обвел взглядом присутствующих. Монахи сразу тряхнули бубнами, заставляя бубенцы петь и, усевшись на пол, присоединились к молитве. – О великая праматерь! Услышь нашу молитву!
Лекс хлопнул в ладоши и убедившись, что все склонились в поклоне, закрепил между пальцев линзу. Бубня под нос что-то благочестивое, сразу сложил руки над растопкой и попытался поймать фокус как можно быстрее. Хотелось успеть до того, как братик вломится в храм, как ящер в таверну. Солнышко ярко светило, и вскоре тонкий дымок возвестил всем, что моление удалось. Лекс сразу зажал линзу между большим пальцем и ладонью и замахал на растопку рукой, чтобы огонь разгорелся. Его действия сразу заметили монахи и поспешили на помощь, подсовывая щепочки и раздувая огонь во всю мощь своих легких.
Теперь осталось только дождаться, когда огонь разгорится, и незаметно подкинуть «фараонову змею», чтобы заявить, что Саламандра благословила храм своим присутствием и можно двигаться дальше. Неожиданно деревяшки раздвинулись и из глубины вылезла маленькая ящерка. Лекс от неожиданности чуть линзу не выронил, а монахи разволновались, как куры при виде ласки, и заметались, бестолково размахивая руками.
- Привет, красавица, - Лекс придвинул деревяшки к ящерке, чтобы она забралась выше. Сухие веточки сразу воспламенялись под ее лапками, и вскоре ящерка была вся в сполохах огня – видишь, ты и без меня прекрасно со всем управилась! Сейчас эти успокоятся и подкинут угля, чтобы тебе было теплее. Они просто не ожидали тебя здесь увидеть, не сердись на них, они тебя очень любят.
Монахи сразу как по команде успокоились и притащили и толстых бревнышек, и куски каменного угля, воркуя от умиления как мать над первенцем. Лекс сразу спустил ноги, и осторожно подобрав юбку, отошел от чаши. Монахи довольно сюсюкали и трясли бубнами, пытаясь порадовать гостью, а Лекс припрятал линзу и засунул за пояс приготовленную таблетку со «змеей». Хорошо, что все обошлось, можно сэкономить пиротехнику для следующего раза.
- Ничего не получилось? - эмир уставился на брата цепким взглядом, когда он вынырнул на улицу, - подождешь подходящего дня?
- Незачем, - Лекс вздернул нос, - Саламандра прислала своего детеныша освятить храм и показать монахам, что не сердится на них. Можно двигаться дальше!
- Сама Саламандра? - Чаречаши отпихнул всех с дороги и ломанулся в храм, - где?
- Ламиль, Сканд, отправляемся дальше! - Лекс кивнул мужу, чтобы он не сомневался, что все получилось, выхватил из толпы голых детей Звезду и подсадил в седло, - поехали, маленький, людям надо обязательно помогать. Вот станешь супругом эмира и будешь заботиться о бедных и несчастных. Может, уговоришь мужа, чтобы он сделал реку от гор до собственных садов, и тогда вода у города будет круглый год, а не только после сезона бурь.
- Вместе с водой из гнилых лесов придут и хищники, - эмир был явно недоволен, по всей видимости, у него не получилось увидеть ящерку, - пустыня хранит нас от ночных кошмаров. Если бы боги хотели, то река появилась бы сама по себе, но если ее нет, то не нам указывать им, что правильно, а что нет.
- Может, боги не знают, что людям нужна вода? - Ламиль устраивался на своем помпезном сиденье, - может, им надо об этом сказать или хорошенько попросить? Вот как стану взрослым и красивым, как Мой Лекс, так и попрошу! И боги мне не откажут!
- Я в этом даже не сомневаюсь, - ухмыльнулся Сканд, глядя на сосредоточенного супруга.