Песнь о кленовой гостинице (XVII) (2/2)

— Я пойду с ним, — вдруг сказал Кас. Пускай он старался держаться храбро, но безликому показалось, что тот был в шаге от того, чтобы у него задрожали и подкосили колени. Айн не был уверен, что и сам-то будет делать, окажись он на кухне, а с Кассием в придачу все только усложнится.

Однако в тот самый момент, когда беловолосый демон хотел уже было озвучить свое несогласие, Бьякко вдруг раздраженно вздохнула и проворчала:

— Вы что, оба идиоты? Хотите там же костьми и лечь? — Кас хотел было возразить что-то на это, но женщина остановила его жестом, недовольно цокнула языком и покачала головой. — Альб, иди с ними.

Четырехрукий покорно кивнул и сказал лишь короткое:

— Как скажешь.

Затем Бьякко обратилась к другим работникам:

— Дайте этим двум дуракам по копью.

Сказано — сделано. Пускай сначала остальные слуги немного опешили от неожиданности, но затем двое из них отдали свои копья Айну и Кассию. Безликий предпочел бы что-то более надежное — например, меч, — но споришь не стал. Кас же пускай и ходит в городской страже, но тут же немного оробел, стоило оружию оказаться в его руках. Айн бросил на приятеля скептичный взгляд и подумал: «Если тебя это так пугает, зачем вызвался?» Однако промолчал. Кассий знал, на что шел… наверное. Вообще-то Айн не сказал ему, в чем дело, да и не похоже, что остальные тоже.

Когда же все оказались вооружены и подготовлены, и Альб обнажил меч, Бьякко встала немного в сторону от двери и проинструктировала их:

— Ваша задача выманить этих чудовищ к нам сюда, а мы уже поймаем их в сети. Не глупите и не пытайтесь их побороть. Слушайтесь Альба — он у вас главный. Если верить историям, Проклятые не любят свет, поэтому… — Бьякко сделала паузу и оглядела собравшихся слуг, а затем нахмурилась в недовольстве. — И где его песчаные духи носят? — возмутилась внезапно она.

— Проклятые? Здесь? — вдруг сделался более испуганным Кассий.

Хозяйка заведения в недоумении посмотрела на него.

— А ты не знал?

— Э-э-э… нет?.. — попытался улыбнуться ей Кас, но это вышло совсем жалко.

— Не знал и вызвался помогать? — со смесью неверия и раздражения посмотрела на него Бьякко и вздохнула. — Не знаю, с каким таким делом ты ко мне заявился, но оно, должно быть, очень важное, раз из кожи вон лезешь угодить… О, а вот и он!

К ним спешно пришел из дальней части коридора тот самый веснушчатый работник, который сначала показывал ему и Кассию клен, а затем все никак не мог оставить в покое во время ужина. Вид у демона был сосредоточенный, и он держал в обеих руках масляные лампы, фитиль каждой из которых прикрыт стеклянной вытянутой конструкцией, а также у каждой из них имеется ручка, чтобы удобнее держать.

— Прошу прощения за задержку, — быстро протараторил он.

Бьякко только отмахнулась и велела ему вручить по лампе Айну и Кассию. Слуга быстро кивнул и сделал, как было велено. Когда он вручал лампу Айну, они невольно посмотрели друг на друга, и мужчина вежливо и немного скромно ему улыбнулся. Однако что в тот момент более беспокоило безликого: каким образом они смогут удерживать вместе и источник света, и копье. Нет, это, конечно, возможно, но тогда оружием тяжеловато будет сражаться. Кассий, судя по его выражению лица, оказался озадачен не менее Айна.

Бьякко, не дожидаясь их вопросов, поспешила уточнить:

— Ваша задача — выгнать их из кухни прямо в наши сети. Будете отгонять их при помощи света. Альб вас подстрахует.

— А что… если у нас не получится? — в сомнении поинтересовался Кассий. Он выглядел, мягко говоря, неуверенным в правильности этой затеи.

— Для этого с вами идет Альб, — Бьякко, однако, была решительна и непреклонна.

Кас и она обменялись тяжелыми и многозначительными взглядами, и Айну показалось: то, что они сейчас намеревались сделать, оказалась своего рода молчаливой сделкой между ними двумя. Ох, только бы это все сработало и вообще стоило того.

— Так, ладно, у нас мало времени, — дождавшись, когда хозяйка заведения закончит говорить, начал Альб. Даже его басистый голос оказался похожим на тот, что у Авия. Именно тогда безликий, наконец, припомнил, что упоминал ранее Кассий: у того высокого четырехрукого демона со стойки приема, вроде как, есть брат-близнец, который тоже здесь работает. Неужели это он?.. — Вы двое, ваша задача выманить Проклятых светом из кухни сюда. Я буду их отвлекать. И защищать вас. Не бойтесь и сосредоточьтесь только на том, чтобы отпугивать их светом. Все остальное я возьму на себя. Ясно? Готовы?

Стоило только последним словам Альба сорваться с его губ, как демоны вокруг них пришли в движение: Бьякко встала совсем позади, а вперед вышли те, кто с копьями и сетями.

— Да, — немного затравленно выдавил из себя Кассий, когда на него упал выжидающий взгляд высокого четырехрукого работника. Судя по выражению лица стражника, ему совершенно не нравилась эта затея. Айн был с ним солидарен, но, похоже, назад пути уже не было.

— Да, — помедлив, более твердо и уверенно ответил безликий Альбу.

Тот, в свою очередь, недолго поглядел на обоих демонов-помощников с лампами и копьями, как будто то ли думая о чем-то, то ли присматриваясь к чему-то, а затем кивнул непонятно кому или чему и направился с обнаженным мечом к немного приоткрытой двери, через щель которой Бьякко совсем недавно вглядывалась в то, что происходит внутри.

Айн, помедлив, снова оглядел собравшихся. Его взгляд невольно выцепил из толпы того веснушчатого и рыжеватого работника — демон стоял неподалеку от тех, кто держал сети, и был с копьем наготове. После этого безликий последовал за Альбом. Процессию замыкал Кассий, который выглядел так, как будто в тот момент хотел бы оказаться где угодно, но не здесь. Безликого не покидало ощущение, что все вокруг принялись с замиранием сердца ожидать, чем же все обернется.

Сказать, что на кухне был беспорядок — не сказать ничего. Даже со слабым светом, исходившим от ламп и не дававшим цельную картину происходящего, было заметно, что немалую часть утвари разбросало по полу, она раскололась или разлетелась на множество осколков. С ними вперемешку лежала и еда. Часть ее была растоптана, разорвана на куски и покрыта полупрозрачной слизью. На отдалении слышалось чавканье и прочая странная вереница звуков, которая, если прислушаться, никак не могла принадлежать демону. Айн и Кассий замерли неподалеку от двери, ведущей из кухни. Пускай существа пока не услышали их, но от одной мысли, что скоро им придется иметь дело с ними, аж невольно кровь стыла.

— Ну же, — обернулся и раздраженно шепнул им Альб, который был на пару шагов впереди.

Кассий и Айн спохватились и принялись тихонько ступать следом. Безликий быстро полуобернулся и мельком посмотрел на щель немного приоткрытой двери. Оттуда лился слабый свет. Кажется, судя по теням, кто-то наблюдал за ними через щель. Небось, Бьякко или один или несколько ее работников. Такое наблюдение, с одной стороны, давило большей ответственностью, а, с другой, отчего-то наоборот успокаивало. Словно у них была опора и подстраховка, хотя безликий не был уверен, что кто-либо ринется сюда, если у них троих все выйдет из-под контроля.

Кухня оказалась куда больше, чем Айн себе представлял, и поэтому их поиски источника шума затягивались… ну-у-у, или так, по крайней мере, казалось из-за словно накрывшей плотной пелены напряжения. Альб, однако, упрямо ступал вперед, обнажив перед собой меч. Кассий выглядел бледным и напряженным и то и дело осматривался по сторонам, как будто боялся, что вот-вот кто-нибудь выпрыгнет на него из темноты. От этого свет в его лампе то и дело плавно покачивался. Впрочем, опасения Каса были не беспочвенные: чавканье и прочая вереница звуков становились все громче и отчетливее, и их источник явно находился где-то впереди.

Они обогнули вытянутую кухонную стойку, на которой лежали перевернутая утварь и размозженные словно чем-то тяжелым фрукты, и Айну показалось, что он уже стал различать на небольшом отдалении чьи-то движения на полу, как вдруг что-то метнулось со стороны к Кассию, вцепилось в него, и черноволосый стражник от неожиданности вскрикнул и принялся отцеплять от себя это нечто. Вот только его вскрик тут же привел в движение всю комнату. Проклятые заверещали и зарычали и бросились к ним спереди, шумя валяющейся на полу не разбитой еще утварью, хрустя осколками и давя еду на полу. Альб замахнулся мечом, и одна из тварей издала душераздирающий и полный злости вопль. Кассий чуть не уронил лампу, и огонек фитиля в ней яростно заходил, как будто вот-вот должен был погаснуть. Рядом с черноволосым стражником раздалась чья-то громкая, сбивчивая и совершенно непонятная болтовня. Казалось, кто-то говорил на совершенно непонятном языке. По крайней мере, голос уж точно не принадлежал Мускатной даме, а, скорее, наоборот напоминал мужской. Айн впал в ступор, совершенно сбитый с толку происходящим. Его вывело из оцепенения лишь тогда, когда Альб закричал:

— Свет! — он отчаянно отбивался мечом от двоих Проклятых, но один из них умудрился укусить его за ногу, и демон громко и болезненно закричал.

Айн, совершенно не думая, кинулся к работнику. Свет его лампы выцепил из тьмы обоих чудовищ: одно вгрызалось в кровоточившую голень, а второе цеплялось за меч, который выставил перед собой Альб, стараясь защититься и оградиться от твари, которая еще и пыталась тянуть щупальца к демону, словно намереваясь ухватить того за шею или лицо. Как только безликий появился рядом с ними, и свет лампы четко проявил это зрелище в обступившем их мраке, Проклятые принялись издавать раздраженные и пищащие, резавшие слух визги, оставили в покое Альба… но вместе с тем не кинулись прочь, а наоборот бросились на Айна, сбивая того с ног. Лампа упала и откатилась, но, кажется, не разбилась. Впрочем, ее местонахождение тогда беспокоило безликого меньше всего, потому что даже слабый свет не помогал ему избавиться от чудовищ, рычавших, капавших то ли слюной, то ли слизью и набросившихся на упавшего на спину Айна. Одно из них вцепилось ему в правую руку не только щупальцами, но и зубами. Как будто туда вонзили превеликое множество игл, разрывавших плоть. Айн закричал от боли и попытался было стряхнуть тварь со своей руки, но та словно вцепилась сильнее. Вторая тем временем метила ему в лицо, и безликий загородил себя левой рукой, подставляя ее под удар. Как и ожидалось, острющие зубы вошли в плоть, и мир Айна превратился в нескончаемую боль да борьбу за выживание. Он корчился, барахтался на полу и кричал. Кровь вскоре принялась брызгать из его рук. Казалось, что боли нет ни начала, ни конца. Как будто… как будто эти твари пытались отгрызть ему руки, или съесть их, или и то и другое. Волны резкой боли снова и снова пронзали тело Айна. Он опять попытался было высвободить руки из зубастой хватки, но монстры, рыча, только сильнее вонзали зубы в плоть. Послышался хруст костей. Перед глазами заплясали искры, боль была невыносимой. Порванные кожа, мышцы и трещины в костях тут же начинали регенерировать, что замедляло чудищ, с остервенением вгрызавшихся ему в руки и к тому же сдавливавших их щупальцами. Все это в сумме доставляло Айну невыносимые мучения, ставшие подобным нескончаемой пытке.

Вдруг в поле зрения показался Альб. Он вонзил меч в одно из созданий, которое было слишком занято тем, что грызло окровавленную и переломанную руку безликого, и принялся с усилием вводить его как можно глубже в тело чудовища. То вскоре заверещало в возмущении, отпустило руку Айна и вместо этого набросилось на Альба — точнее, на его меч, потому что почему-то не могло соскочить с его острия, которое, должно быть, вонзилось куда-то вглубь и словно застряло там. Теперь, когда высокий работник переманил на себя одну из тварей, безликий, превозмогая боль и тот факт, что его левую руку в тот момент чуть ли не начинал пожирать второй Проклятый, собрал в себе остатки сил и потянулся переломанной и окровавленной правой к лежавшему неподалеку копью. Он обронил его вместе с лампой, когда на него напали. То, что конечность все равно продолжала регенерировать, помогло ему тем, что демон смог кое-как взять в руку копье, затем повернул его так, чтобы вонзить наконечник во второе чудовище и с откуда-то взявшейся в нем необычайной силой вонзил то в тело существа, которое до сих пор пытало демона невообразимой и нескончаемой болью. Наконечник вонзился во что-то твердое в Проклятом — Айн это почувствовал. Вот только тварь вместо того, чтобы завыть и оставить его в покое, только наоборот обозлилась сильнее и переключилась не на руку… а на его шею и лицо. Оно тут же резко бросилось вперед, и не успел безликий что-либо предпринять, как острые зубы-иглы вонзились ему в шею, тотчас разрывая там мясо, мышцы и кровоток.

Сначала Айн не ощутил ничего, но затем это сменилось новой волной сильной боли и агонии, и он принялся облизаться кровью, давиться ею и задыхаться. Перед глазами все окончательно поплыло и стало похожим на нескончаемое кровавое марево. Конечности и все тело задергало, и он очень быстро перестал ощущать окружение. Кажется, ему еще и куда-то вонзились осколки разбитой посуды, то ли когда он упал, то ли когда начал дергаться. Впрочем, это уже было неважно, потому что стало понятно, что Айн не жилец — против такого ему не поможет даже повышенная регенерация.

Никто не придет на помощь. Куда подевался Кассий? Альб?.. Туллу… и все остальные?.. Куда же? Глупо было полагаться на кого-либо — все всегда заканчивается одинакового. Он остается один. Никто не придется на помощь. Все всегда его бросают. И этот раз — не исключение. Он всегда, всегда… всегда будет один. Пора бы уже с этим смириться. Даже он… Даже он бросил его. Проклятый трус и лжец. Все те его сладкие речи были не более чем искусно сплетенным гобеленом: красивым, но полным ядовитой лжи. И эти… и эти все… они ничем не отличаются от тех, кто был до них. От всех них.

Что-то глубоко в Айне проснулось, всколыхнулось и принялось сочиться разъедающей все ненавистью. Ко всему и ко всем. Сконцентрировавшись на этом чувстве и позволив ему заполнить всего себя, демон ощутил, как его питает какая-то необычайная сила. Такая, которая, казалось, была способна сокрушить всех и вся. Предсмертная чернота перед глазами сменилась вереницей подсвеченных цифр и слов. Строчка за строчкой бегали с такой скоростью, что Айн не успевал их прочитать, и вместе с тем он словно, даже не читая, знал, о чем там шла речь, хотя и не мог сформулировать это в четкие мысли и объяснить.

Боль исчезла, а вместе с ней и многие другие чувства и мысли — остался только четкий импульс. Отомстить. И наказать. Не было больше ни черноты, ни кровавого марева — картинка перед глазами сделалась четкой, и, казалось, даже тьма помещения отступила пред сделавшейся необычайно острой зоркостью. Проклятый, который уже разгрыз ему горло и хотел было теперь приняться за лицо, вдруг взвизгнул и взмыл в небо, стоило только Айну посмотреть на него. Он со шлепком впечатался в потолок и так пока и застрял там, как будто его удерживала в том месте какая-то необъяснимая сила. Только и мог, что выть и беспомощно скалиться окровавленными зубами. Тем временем раны безликого начали заживать и срастаться с невиданной скоростью. К моменту, когда Айн поднялся с пола и сделал первые шаги, и переломанные руки, и перегрызенное горло были практически как новые. То, что на демона совсем недавно напали и изуродовали, свидетельствовало лишь обильным количеством крови, пропитавшим как его волосы, кожу и часть одежды, так и пол вокруг. Комната словно сделалась ниже и меньше… или это он сам стал выше. Халат стал теснее и разошелся на его более широких плечах и груди, развязавшись и повиснув распахнутым, а рукава словно уменьшились и укоротились. Даже набедренная повязка сделалась более неудобной. Сандалии же упали с его ног еще во время борьбы с напавшими Проклятыми и сейчас лежали на небольшом отдалении, неряшливо сброшенные. Также его волосы как будто стали длиннее. Однако Айн практически не обращал на это внимания: в тот момент его взор более очерняло присутствие этих низших и отвратительных созданий. Мало того, что эти малоразумные твари подобны плевку на полотно мироздания, так они еще и возымели наглость напасть на него. Такое карается только смертью. Впрочем, для этих нечистот она будет подобна благодати.