Часть 101.Музыка. (1/2)
Прошло уже четыре дня. Вэй Усянь по прежнему лежал без сознания. Лань Ванцзи в огромной тревоге ни на минуту не отходил от его постели. Как молитву повторял и повторял про себя слова: «Вэй Ин! Солнце мое! Жизнь моя! Пожалуйста, очнись! Как не хватает твоей улыбки! Что еще я могу сделать для тебя? Чтобы ты жил!»
Хотелось хорошенько ввалить этому мелкому Цзинь Лину. Но не мог он это сделать. Вэй Усянь очень жалел мальчишку и всегда не раздумывая кидался к нему на выручку. Он был сыном горячо любимой шидзе Вэй Усяня и очень был ему дорог. А покуситься на дорогих его солнышку людей Лань Ванцзи не мог. Даже если и тяжело ему было иной раз смотреть как он их любит и жертвует всем для них.
День уже клонился к вечеру. Пришел Лань Сичэнь. Он четыре дня уже, без отдыха менял коды на нефритовых жетонах. Осталось еще целая куча. Немного отвлекло сегодня одно дело. Нужно было доставить части тела Не Минцзюэ в башню Кои. Лань Сичэнь не стал там задерживаться, сразу вернулся, чтобы продолжить работу над жетонами. Он принес их с собой и собирался до отбоя закончить.
Лань Ванцзи так и сидел возле Вэй Усяня. Он еще не ел и не спал, нервное напряжение не отпускало.
—Ванцзи, ты бы отдохнул.
—Брат. Не могу.
—Давай я посижу.
—У брата много работы. Ты сам не отдыхал.
Да и правда. Работы у Лань Сичэня было много. С того дня как он изменил код доступа защитного барьера, нужно было сделать новые ключи. Велено было всем адептам сдать нефритовые жетоны. Теперь Лань Сичэнь сидел целыми днями, чтобы поменять всем код. Первыми получили новые коды ученики, которые уходили на ночную охоту и те, кому нужно было заступать на ночное патрулирование. Остальные ждали своей очереди.
Лань Сичэнь присел за столик за ширмой, отделяющей спальню от рабочего кабинета и принялся за работу.
Нужно было стереть старый код и нанести новый.
Лань Ванцзи остался сидеть возле Вэй Усяня. Вэй Усянь дышал ровно и спокойно. Его лицо уже не было мертвенно бледным. Жизнь потихоньку возвращалась в его тело.
Неожиданно Вэй Усянь сквозь сон тихо пробормотал:
— Лань Чжань…
Он протянул руку и схватил Лань Ванцзи за рукав.
Лань Ванцзи, находясь всё время подле Вэй Усяня, тут же наклонился, боясь поверить, что услышал родной голос и прошептал:
— Я рядом.
Сердце подпрыгнуло от радости. Хотелось закричать, но он прошептал совсем тихо, голос не слушался.
Вэй Усянь прошептал с закрытыми глазами, кажется он находился на грани яви и сна:
— Не… Не сердись…
Удивлённо замерев на мгновение, Лань Ванцзи произнёс:
— Я не сержусь.
Вэй Усянь протянул:
— О…
Вслед за этим, Лань Вацзи ощутил что, он успокоился и слегка расслабил пальцы, однако все еще держался за рукав.
Лань Ванцзи увидев, что Вэй Усянь перестал метаться, только хотел привстать и поправить сбившееся одеяло, как солнце вцепилось в его предплечье другой рукой и закричал:
— Я пойду с тобой, скорее, забери меня к себе в Гусу!
Лань Ванцзи показалось что кто то из них бредит. «Что в голове у этого солца? А может это у меня?» Он до того был удивлен, его глаза сделались шире настолько, что казалось вылезут из орбит.
Он с жадной надеждой всматривался в прекрасное лицо Вэй Усяня. Длинные ресницы того дрогнули и он медленно открыл глаза. Взгляд был еще замутнен, словно он еще не проснулся, не осознал реальность.
Потом он сфокусировал глаза на втором нефрите, поднял взгляд, сначала посмотрел на свои руки, которые одна держалась за рукав Лань Ванцзи, другая крепко обхватывала его предплечье. Тогда он сразу же разжал руки и хотел отодвинуться.
Лань Ванцзи не дал ему подняться.
Но все равно даже этого движения хватило, чтобы рана все-таки дала о себе знать. Вэй Усянь непроизвольно вскрикнул.
Лань Ванцзи сразу встревожился и спросил:
— Как рана на животе?
Вэй Усянь поспешил ответить:
— Рана? Всё в порядке, совсем не болит…
«Ох, солнце мое!» Вспомнился момент, когда он еле шел с поломанной ногой, на душе было такое горе, что он просто боялся расплескать его перед этим жизнерадостным мальчиком звездой. Но Вэй Усянь все равно заметил его состояние и подошёл поинтересоваться, что же случилось. Лань Ванцзи тогда не хотел казаться больным и слабым и ответил что ничего не случилось. Вэй Усянь тогда сказал, что ему не к чему казаться сильным. И вот сейчас такая же ситуация, когда Вэй Усянь не хочет казаться слабым.
Как он его понимал сейчас! Потому не стал слушать, а немедленно
уложил Вэй Усяня на место и распахнул его одежду. Живот был перевязан на совесть. Убрав все бинты, Лань Ванцзи убедился, что рана уже затянулась. Проклятая метка с ноги тоже пропала.
Вэй Усянь спросил:
— Как долго я спал?
— Четыре дня.
Снаружи рана затянулась, но внутренние повреждения еще не зажили. Поэтому не удивительно, что ранение еще причиняло сильную боль. Все таки оно было сквозным.
Вэй Усянь сказал:
— Лань Чжань, спасибо! Я получил возможность прожить новую жизнь, но почему-то стал ещё слабее. Один-единственный удар мечом вывел меня из строя.
Лань Ванцзи этим «спасибо» как ледяной водой окатило. Опять это его страшное «спасибо». Внутри все заледенело. Он почувствовал что дрожит. Постаравшись придать своему голосу максимум равнодушия, сказал:
— Сквозная рана от меча выведет из строя кого угодно.
Он не понаслышке знал, как опасны такие раны, тем более нанесенные высокоранговым оружием.
Буквально четыре дня назад на месте скончалась от такого же ранения Цинь Су. Конечно, она была женщиной, а женское тело намного слабее мужского. Конечно же это не умаляло опасности такого ранения.
Кстати, смерть Цинь Су казалась ему весьма странной. Почему она вдруг решила покончить с собой? И слезы Цзинь Гуаньяо показались ему фальшивыми. Он мысленно представил, как бы повел себя сам, если бы Вэй Усянь скончался там на месте. Скорее всего порубил бы от горя всех в капусту и потом погиб бы там сам.
Но Вэй Усянь выжил!
Он понимал, что не каждый мужчина выдержал бы такое ранение, еще и с такой большой кровопотерей.
И тем не менее, Вэй Усянь возразил:
— А вот и не обязательно. Будь это мое прежнее тело, то даже вывались из него половина кишков, я бы смог засунуть их обратно и продолжить сражаться.
Хотелось сказать: «Вэй Ин! Прекрати геройствовать! Прекрати портить и это такое прекрасное тело! ”
Лань Ванцзи вспомнил прежнее тело своего солнца. Представил жуткую картину, как его разрывают на части. Лань Ванцзи содрогнулся, заныло опять сердце, на котором уже и так не было живого места. Какой страшной смертью умер его дорогой человек! И он его не уберег! Почему то стало горячо глазам. Отвернулся, чтобы Вэй Усянь не видел выражения крайнего страдания на лице нефрита.
Вэй Усянь поспешно сказал:
— Лань Чжань, Лань Чжань! Не уходи. Я болтаю всякую ерунду, виноват, только не игнорируй меня.
Лань Ванцзи, который просидел четыре дня безвылазно возле своего горюшка, спросил:
— Ты ещё и боишься остаться без внимания?
Вэй Усянь признал:
— Да, боюсь.
Только после этих слов его солнца Лань Ванцзи немного расслабился, Вэй Усянь был не из тех, кто любит долго страдать. Эта его фраза немного развеяла мрачные мысли Лань Ванцзи.
Еще утром брат отлучался из Облачных глубин в башню Кои, чтобы доставить тело Чифэн Цзуня. Лань Ванцзи повесил на всякий случай на пояс меч, рядом повесил Суйбянь на случай если придется обороняться или срочно бежать. Он снял Суйбянь и протянул Вэй Усяню:
— Твой меч.
Сначала Вэй Усянь замешкался, увидев свой меч, но всё же быстро ответил:
— Спасибо.
Почему то эта благодарность показалась Лань Ванцзи какой то дежурной, его внутренне передернуло. Как будто он не особо рад мечу? Может показалось? Скорее всего это нервы еще не успокоились от усталости и волнения.
Держа Суйбянь за рукоять, Вэй Усянь аккуратно вынул меч из ножен. В белоснежном лезвии отразилась пара глаз, какое-то время он смотрел на отражение, затем вернул Суйбянь в ножны.
— Он и правда сам себя запечатал?
Лань Ванцзи взялся за рукоять меча и потянул, но тот не сдвинулся даже на волос.
Вэй Усянь вздохнул и похлопал Суйбянь ладонью.
Потом Вэй Усянь огляделся вокруг и спросил:
— Где мы?
Лань Ванцзи ответил:
— В Облачных Глубинах.
— Ты принёс меня обратно в Облачные Глубины? А что, если твой брат узнает?
Из-за ширмы ответил Лань Сичэнь, возможно он уже закончил с жетонами. А возможно посчитал, что нехорошо подслушивать чужие разговоры оставаясь незамеченным.
— Я уже знаю, — и вышел из-за ширмы.
Вэй Усянь нисколько не удивился и не испугался, он только спросил:
— Где тело Чифэн-цзуня?
Лань Сичэнь ответил:
— Многие кланы уже собственными глазами увидели тело брата. Сейчас оно у Хуайсана. Я тоже послал доверенных людей присмотреть за всем.
— Как отреагировал Цзинь Гуанъяо?
Лань Ванцзи ответил:
— Так, что придраться невозможно.
Лань Сичэнь неторопливо заговорил:
— Он сказал, что непременно докопается до истины и предоставит всем объяснение. И теперь, когда молодой господин Вэй наконец очнулся, Ванцзи, не пора ли тебе предоставить объяснение мне?
Лань Ванцзи поднялся на ноги:
— Брат.
Лань Сичэнь тяжело вздохнул.
— Ванцзи, что ты хочешь от меня услышать?
— Брат, голова Чифэн-цзуня действительно в руках Цзин Гуанъяо.