Глава 14. Голубая душа (2/2)
Тауан не сразу суммировал всё, что наблюдал. А когда осознал, то громко хлопнул себя ладонью по лбу. Внезапная догадка блеснула, точно молния.
От звука резкого шлепка Лалга проснулся.
8.
-Лалга, да ты же кот!
Он проснулся от хлопка и возгласа, взглянул затуманенными глазами.
-Что?! Я – кот?
Тауан лукаво улыбался ему.
-Ты же не мог не видеть тут мелких домашних котов! Ну вот. Неужели ни разу не пришло в голову, что ты на них похож?
Лалга пожал широкими плечами.
-Может быть. Ну и ладно. Гораздо хуже, что подобных мне я ни разу тут не видел. А хотелось бы знать…
-Что, неужели я первый догадался? Неужели до сих пор никому в голову это не пришло? И Лэзъюре Тан-Кечар даже? Она не присматривалась, не изучала?
-Очень тщательно разглядывала. И всё равно считала меня демоном.
-Утилитарное изучение сильно ограничивает анализ, - глубокомысленно заметил Хоргон. – К тому же ей явно дела не было до видовой принадлежности.
Тауан внезапно пришёл в ужас.
Спасённый прекрасный мужчина – кот! О боги! Я – зоофил!.. Да, но позвольте, ведь это существо обладает разумом, как человек!..
Хоргон в это время веселился. Он привязал бумажку на ниточку и пытался уговорить Лалгу ловить.
-Раз ты кот, то должен любить играть! Ну же, поймай!
Лалга выбросил вперёд руку и сделал вид, что промахнулся.
Беленький клочок плясал в воздухе, Хоргон дёргал вскинутой кистью и хохотал.
Лалга прыгнул и снова сделал вид, что промахнулся.
Хоргон пробежался по комнате и не сразу сообразил, что его оттесняют к двери. В следующем прыжке Лалга поймал и бумажку, и врача, вынес в коридор и прижал к стенке.
-Может, я и кот, - нарочито грозно прошипел он в лицо заигравшемуся форсианцу. – Но издеваться не советую. И скажи спасибо, что ты меня спас...
Лалга в свою очередь засмеялся, не пряча клыки, вернулся в кабинет и насторожённо посмотрел на Тауана.
Тот уже забыл про свои сомнения и весело хихикал, держась за живот.
-Раз тебе так хочется, то мы попробуем узнать. Созову-ка я салон, да прямо сейчас. А что тянуть?
Он чуть не добавил «кота за хвост», но вовремя спохватился.
-Придут путешественники, опытные, выносливые, много странствовавшие. Глядишь, кто-нибудь из них нам и расскажет что-то полезное.
Форсианец кликнул слуг и быстро продиктовал несколько приглашений.
…На следующий день в доме собрались гости.
Первыми прибыли трое голубых: господа Джебизан, Отъяфиал и с ними разряженный, нежный юноша, который тут же принялся строить глазки хозяину дома. Кто это такие, Лалге на ухо объяснил вездесущий Хоргон.
Лалга делал вид, что настраивает киару, и с интересом разглядывал гостей, заодно учился отличать особых мужчин. Но получалось не всегда.
Джебизан был заядлым путешественником. Он пришёл в охотничьем костюме. Если точно не знать о его интимных склонностях, то по виду никогда и не подумаешь. Суровый, высокий, сильный и крепкий, драться умел хорошо. Недавно к нему пристали возле кабака, хотели побить за то, что голубой. Он в одиночку отметелил четверых так, что они еле уползли.
Отъяфиал был философом, алхимиком и мистиком. Вот он выглядел типично, в кружевах и воланах, надушенный и напомаженный.
Тауан слушал рассказы об океанских ветрах, плеске и пляске волн, качающейся палубе, пении птиц в джунглях, и глаза его горели. Тауан мечтал путешествовать, поплавать на корабле, он завидовал смельчакам, восхищался ими. Но слишком любил комфорт и боялся риска.
Отъяфиал накручивал на палец завитый локон и больше молчал, холодно рассматривая Лалгу. А попозже отозвал в сторонку хозяина дома.
-Ани, продай мне раба, уступи по-дружески, я хорошо заплачу.
-У меня нет рабов, только слуги, ты же знаешь. Кого ты имеешь в виду?
-Этого, дикого зверя.
-Во-первых, он не продаётся, потому что не раб. Во-вторых, он не зверь, он разумный, такой же, как мы.
-Ой, Ани, умоляю, не смеши! Ни один эрмин в здравом уме никогда не признает его равным! Будь другом, поделись, не жадничай.
-Лалга не продаётся, - отрезал Тауан и ушёл встречать других гостей.
Нежный юноша был ужасно разочарован и огорчён, он рассчитывал на многое, но хозяин дома не уделил ему ни малейшего внимания.
-Да брось, не переживай, - попытался его утешить Джебизан. - Он же непривлекательный! Глазки маленькие, нос и губы толстые, сам тоже толстый, точно пивной бочонок, косолапыми ступнями, как утка, загребает, когда бегает!
Тот изящно вытер злые слёзы кружевным платочком.
-И что? Всё равно, с кем ложиться в постель, лишь бы добиться своих целей!
Лалга слегка повёл ухом, ловя разговоры гостей.
-О-ой! Так стра-а-анно – видеть звериные повадки у существа, внешне похожего на человека! – кокетливо и томно протянул нежный юноша.
-Вот только что – внешне. Разве это человек? По-моему, это дикий зверь. Вон и глаза – жёлтые, звериные. У людей такого цвета радужки не бывает, - вполголоса заметил Джебизан.
-Да почему звериные-то? Я видел людей с жёлтыми глазами! – возмутился Тауан. У него тоже был острый слух.
-Да-а, у какого-нибудь кайо, они тоже недалеко ушли.
-Придержи язык, - шикнул на юношу Отъяфиал. – Наш Унтандъен наполовину кайо. Забыл? Так его гвардейцы живо напомнят.
Прибыла учёная дама из королевского географического общества, с ней пришли несколько артистов и музыкантов. Эти гости были традиционной ориентации, но композитора уважали.
Общались и музицировали до поздней ночи.
Хозяин дома представил отрывки из новой, ещё не законченной оперы «Воля к жизни», играл сам и попросил сыграть и спеть Лалгу. Гости перешёптывались, но дерзостей никто себе не позволял.
Где обитают большие разумные коты, узнать не удалось, поскольку про существование таковых вообще никто не слышал.
Золотоглазый утомился презрительно любопытствующим обществом и ускользнул в свою комнату. Поэтому до завтрашнего дня не узнал, что Джебизан и Отъяфиал остались в доме композитора погостить.
9.
-Лалга, не ешь булочки! Не то будешь таким же толстым, как я, и не сможешь быстро бегать!
Подоконник был широкий, Лалга лежал на нём, вытянувшись во весь рост. Сквозь полупрозрачную занавеску его нельзя было заметить с улицы, а он мог наблюдать всё, что хотел, с высоты второго этажа.
Золотоглазый послушно отодвинул тарелку и слез с подоконника.
Тауан выглянул в коридор, по его знаку слуги внесли блюдо с печёным мясом и овощами. Умиляясь, некоторое время форсианец смотрел, как Лалга ест руками, облизывая и пальцы, и блюдо. Потом попробовал объяснить, как надо кушать изысканно. Лалга слушал рассеянно.
В комнату доставили свёртки.
-Это тебе, одежда и обувь. А то ходишь в набедренной повязке, точно раб.
-Так ведь больше ничего и не нужно, жарко же.
-Как это – не нужно? Ты должен иметь культурный вид!
-Пфф! – Лалга пренебрежительно фыркнул.
-А фыркать – это тоже некультурно!
Лалга засмеялся, затем посерьёзнел.
-Напрасно ты тратился. Не надо мне вещей, ни к чему это.
Тауан понял правильно.
-Это просто подарки, ты ничем за них не обязан. Я уже понял, что ты не продаёшься. – Тауан вздохнул. – А я бы купил… За любую цену.
Он бросил искоса взгляд на Лалгу. Лалга немедленно отвернулся, и Тауан снова вздохнул.
-Я продолжаю надеяться, что со временем ты начнёшь доверять мне полностью, и мы сблизимся… ещё больше.
-Нет, - мягко сказал Лалга. - Я пытался объяснить Хоргону. Я – не извращенец.
-Значит, тебе нужна женщина, - печально заметил Тауан.
-Не знаю, кто мне нужен в этом смысле. Сейчас, пожалуй что, никто.
Тошнит меня от всех. Но сказать такое вслух – значит, обидеть людей, которые спасли, лечили, кормили. И Лалга промолчал.
Тауан тоже помолчал. Придётся проявить гораздо больше терпения, чем он рассчитывал. Даже если безумно и безответно – оно никогда не безнадёжно.
Золотоглазый вернулся на подоконник и уставился наружу сквозь кисею.
-А что ты высматривал из окна?
Лалга медленно повернул голову. В глазах с разлившимися зрачками клубилась тоска, словно ночная мгла.
-Я хочу уйти.
-Нет! – вырвалось у Тауана. – Я ещё не все твои рассказы послушал!
Я ещё не налюбовался тобой, я ещё не все мелодии сочинил, глядя на тебя…
-Ты не отпускаешь меня?
-Я тебя не удерживаю! Но куда ты пойдёшь? И разве тебе плохо здесь?
-Да нет, наверное… Мне душно и тесно. И тянет куда-то на юг. Не знаю...
-И я не знаю. Ты даже не помнишь, как называется твой народ, чтобы я мог спрашивать точнее. Не уходи, ты же пропадёшь без нас! Послушай! Кое-что я уже разузнал. Мстить больше некому, жрецы лишили Тан-Кечаров имущества и выгнали на улицу всех, неизвестно, где они теперь. Сейчас мы с Хори поедем ещё кое-куда... Останься, Лалга, очень тебя прошу!
-Хорошо, я останусь, - медленно сказал Лалга.
-Ты точно не сбежишь? – Тауан в большой тревоге смотрел на него.
-Точно, обещаю. Пока вас не будет, весь дом облазаю, мне интересно.
Тауан весело улыбнулся. Золотоглазый любопытен, как настоящий кот.
-Лазай, где хочешь, всё твоё. Только в комнаты гостей не заглядывай.
Лалга кивнул, Тауан ушёл.
Во дворе послышались людские возгласы, тяжкий топот гинкгордо, стук ворот. И наступила тишина.
Лалга подумал. Что он ещё не видел? Здание, обнесённое высокой стеной, походило на замок. Залы, комнаты, переходы, башенки... К гостям он и не собирался соваться.
Но, как оказалось, у них было другое мнение.
За дверью послышались голоса.
-Хозяев дома нет, это удобный момент, - проговорил Отъяфиал.
-Ты уверен? – проворчал Джебизан.
-Разумеется! Я сразу его узнал, видел на торгах в Турлавере. Он точно раб, и Ани нам соврал, но это неважно. Захватим зверя и уведём, мне он сопротивляться не сможет. Нам за это ничего не будет, просто заплатим отступного. Мне любопытно посмотреть, что у него снаружи, а что внутри…
Лалга тихо фыркнул, вылез в окно на лепной карниз и притаился.
Посмотрим, какие вы опытные и выносливые.
10.
-В комнате спрятаться негде. Но он точно был здесь недавно – недоеденное мясо на блюде совсем свежее, не успело подсохнуть.
Джебизан задумчиво прошёлся взад-вперёд, стуча каблуками и звеня шпорами, пряжками и цепочками. Мимоходом заглянул в сундук, перевернул постель – просто так, поскольку и без того было ясно, что там никто скрываться не может. Посмотрел на подоконник, потрогал свежие царапины от когтей. И внезапно высунулся наружу.
-Да вот же он, никуда не делся, и по всему дому искать не надо! – весело сообщил охотник алхимику.
Тот тоже выглянул в окно.
-Цып-цып-цып, кис-кис-кис! Иди сюда, будешь нашим тъявой!
-Что такое – тъява? – с любопытством спросил Лалга, вися на стене.
-Бесценный возлюбленный, - с удовольствием пояснил Отъяфиал.
-Ещё чего! – фыркнул Лалга и полез наверх.
-Этот кошак вызывает азарт, - буркнул Джебизан. – Думает, не поймаю.
Он сбросил сапоги и куртку, и тоже полез на стену, ловкий, как обезьяна.
-Да-да, поймай его! – крикнул Отъяфиал. – Я только в глаза ему посмотрю, и всё! Пойдёт с нами тихо и смирненько, точно квиша на заклание.
Лалга забрался в мансарду. Она была заперта, но за дверью уже возился Отъяфиал, ковыряя замок, а в окно лез Джебизан.
Лалга забежал в соседнюю комнату, подпёр дверь сундуком. Пока охотник ломал створку, Лалга вышиб раму окна вместе со ставнями и снова вылез на стену. Он перебрался в следующую комнату, вынес запертую дверь плечом и выскочил в коридор.
Позади резво шлёпал босыми ступнями Джебизан.
Лалга на бегу опрокидывал мебель. По дому словно неслась буря.
-Не швыряй предметами, не повреди его! – надрывался позади Отъяфиал, пытаясь перекричать грохот. – Просто поймай!
-«Просто поймай», - передразнил Джебизан, перепрыгивая через опрокинутый диван. – Не так уж это просто оказалось.
Лалга уже не совался в комнаты, любая комната может стать ловушкой. А вдруг ещё кто-то захочет помочь ловить?
На повороте коридора он снёс плечом вазон, пол усеяли осколки.
Джебизан влетел в россыпь, поскользнулся, порезал ступню, выругался.
Лалга бросился вон из дома.
Они несколько раз обежали вокруг здания. Лалга швырялся мебелью, уже садовой. Прыгнул в фонтан, развернул трубу и щедро облил преследователя водой, чуть не сбил струями с ног. Азарт охотника это не охладило.
-Как так? Ты с одра встал, я знаю! Ты хромал на концерте, ходить нормально не мог! А теперь носишься, как бешеная армака! – обиженно вопил Отъяфиал.
Лалга нырнул в заросли.
-Ну вот! Надо было взять сеть! А тут мы его до скончания века будем искать! Сад просто дико запущен, настоящие джунгли!
-Я привык охотиться в джунглях, - проворчал Джебизан, читая следы.
-Тъява, ну, выходи к нам! Ты живёшь в доме нетрадиционалов, значит, и сам такой! Так чего кочевряжишься, пытаешься строить из себя недотрогу?
-И почему не приходит в голову, что кто-то может не строить, а попросту этим и являться? Да, я не хочу, чтобы меня трогали все подряд!
Лалга не выдержал и ответил с вершины дерева. Ствол был гладким, без нижних ветвей и сучков, человек без когтей сюда не заберётся.
Джебизан влез на соседнее дерево и перепрыгнул. Лалга тоже перепрыгнул, показал охотнику язык, ушёл по кронам далеко в сад и спрятался где-то.
-Ну вот, мероприятие не удалось. Хозяева вернутся, и…
-Хозяева уехали на целый день. Тс-с, стой тихо, я всё сделаю.
Джебизан застыл возле самой дорожки.
В саду повисла мёртвая тишина, даже птицы не чирикали.
Двое ждали, почти не дыша. Когда они готовы были потерять терпение, на дорожке показался Лалга. Он крался на цыпочках, бесшумно, точно кот, и внимательно смотрел по сторонам. Но преследователей не видел в упор. До тех пор, пока Джебизан не поймал его в жёсткий захват за горло.
-Попа-а-ался, котик. Теперь я точно посмотрю, что у тебя внутри!
Джебизан нахмурился.
-Как ты это сделал? Вы же рядом стояли, а я вас не видел! – прохрипел удивлённый Лалга.
-Правильно. Дикие звери не знают ин-виза, это людское изобретение. Если у тебя хорошее воображение и сильная воля, ты представляешь себе, что ты это не ты, а дерево, столб, груда мусора. И тебя не замечают в упор.
-Вот что за дурак? Зачем ты ему рассказал? – обозлился алхимик.
-Настоящий охотник борется со зверем на равных, оставляя ему возможность остаться в живых, - веско изрёк мрачный Джебизан.
Отъяфиал схватил Лалгу за волосы, ловя взгляд пленника.
-Смотри мне в глаза! Мои глаза приказывают тебе! Я приказываю! Ты видишь только мои глаза, ты слышишь только мой голос, ты повинуешься мне!
Лалга немедленно зажмурился. А затем резко обмяк, рискуя свернуть себе шею. Джебизан от неожиданности выпустил его (вес-то немаленький), получил когтями в живот, взвыл.
Оставив клок волос в пальцах Отъяфиала, пленник вывернулся и был таков.
Дикий вопль заставил вздрогнуть двоих охотников и крону дерева.
-Что происходит?!!
Вернулись Тауан и Хоргон, и композитор увидел разорённый двор.
-А мы тут в догонялки играли, - мило улыбнулся Отъяфиал.
-Вон!!! – взревел хозяин дома.
Алхимик благоразумно умолк и быстро вывел скрюченного охотника за ворота, которые тут же захлопнули слуги.
-Благодарю премного, Хори. Твоё предчувствие, как всегда, точное.
-Да-а, вредненькие гости у нас оказались, - задумчиво протянул Хоргон.
Лалга спустился с дерева.
-Один из них попробовал на мне что-то странное – приказывающий взгляд.
-А ты – что? – с живым интересом спросил врач.
-А я не смотрел ему в глаза.
-Приказывающий взгляд, м-м-м, как интере-е-есно, гипноз, стало быть… Хочешь, научу тебя защищаться? Вероятно даже, ты и сам сможешь так делать. Демон, как-никак, да ещё и кот впридачу, - Хоргон фыркнул смешливо.
-Хочу. Потому что, мне сдаётся, они на этом не успокоятся.
-Тогда пойдём в отдельную комнату.
Лалга заколебался.
-Пойдём-пойдём. Не бойся, покушаться не буду, - усмехнулся врач.
Лалга зашагал следом, опасаясь сжимать руки в кулаки. Когти никак не хотели возвращаться в лунки.
Тауан посмотрел им вслед.
Ох, Лалга ты Лалга. Жизнерадостный подросток и мудрый воин в одном лице. Удивительное сочетание, удивительная личность. Привлекательная до безумия.
11.
-Лалга, познакомься. Это къен Къяраф, командир сотни гвардейцев, которые будут нас охранять.
Тауан прислушался к предупреждению Лалги и вызвал из ближайшей казармы отряд стражи Унтандъена. Он имел такую привилегию.
Ещё один сотник? Лалга напрягся. Навстречу ему с жёсткого стула в гостиной поднялся крепкий, седоволосый, коротко стриженый мужчина неопределённого возраста, в парадной форме, при оружии. Он быстро оглядел Лалгу с головы до ног, одобрительно кивнул.
-Кот, который всем переходит дорогу, - весело усмехнулся Къяраф. - С нынешнего утра я весьма наслышан. Очень приятно, будем знакомы.
Он слегка наклонил голову, приветствуя. Лалга сделал то же самое.
-Къен Тауан, вы утверждали, что у вас нет рабов. Тогда почему он так одет?
Тауан посмотрел на Лалгу. Ну, я же говорил.
-Потому что мне жарко, - ответил Лалга. – А задыхаться я не люблю.
Тауан посмотрел на Къярафа. Ну, я же говорил.
-Дело не только в одежде, - спокойно заметил сотник. - Доспехи, хотя бы лёгкие, и оружие в нынешней ситуации къену Лалге отнюдь не помешают. У Отъяфиала вместо языка жало, люди верят ему, даже когда он несёт заведомую чушь, и слепо следуют за ним, как отравленные. Уверенно предположу, что вскоре явится толпа. Мы оставим вас ненадолго, надо организовать оборону. Позже я вернусь и ни за что не упущу возможность поговорить с таким интересным къеном.
Удивлённый Лалга стоял посреди гостиной. Его назвали господином!
Хоргон засмеялся, глядя на него.
-Къяраф – давний друг. Именно друг, он не голубой. Он не столь пуглив и не столь предубеждён, как обычно. У него отличное образование, большой опыт и широкие взгляды. Он из старой элиты, чьи предки служили ещё прежним династиям и чья мораль не выродилась. Настоящий аристократ, человек сильного духа и высоких убеждений.
Гвардейцы оцепили дом и охраняли комнату Лалги.
-Под зданием есть подземные ходы? – спросил сотник у Тауана.
-Нет. Их искали, но не нашли. Хори обшарил здесь всё, Лалга тоже лазил.
Сотник покачал головой. Тауану, отверженному своей семьёй, этого просто не сообщили. Врач ранее не жил в домах аристократов и понятия не имел, как искать. Отъяфиал же любил копаться в старых хрониках. Къяраф обследовал бы дом лично, но времени не осталось.
Появилась толпа, сотни три горожан. Они окружили дом, но на ружья и мечи не лезли, в здание прорваться не пытались, только кричали. Демонов – в джунгли, демонов – на костёр, пытать, повесить...
Къяраф утвердился в своих выводах – главного нападения надо ждать изнутри. Если в дом проникнет большой отряд, никакой демон отбиться не сможет. Даже у нечеловеческой скорости есть предел.
Сотник собрался послать в дом ещё несколько человек, но не успел.
На втором этаже раздался шум. В окно выскочил полуголый беглец и полез на крышу. Там его ждали, насели большой группой, получилась куча мала.
Мощный и вёрткий, он ухитрился выбраться. Нападающие рассыпались цепью и растянули сеть. Беглец метался по всей кровле. Подоспели гвардейцы, их вёл Къяраф. Алхимику демон не достался, его удалось отвоевать.
Толпу разогнали, подземный ход нашли. От реки он вёл в подвалы, затем разветвлялся, и внутри стен можно было проникнуть во многие помещения, в том числе в комнату Лалги.
Хоргон осмотрел раны Лалги, тот отделался несерьёзными, хоть и многочисленными царапинами. Къяраф с любопытством расспрашивал его, но существо без памяти не слишком много интересного могло поведать.
А Тауан в это время заперся в кабинете, и оттуда не доносилось ни звука. Хоргон вскоре убежал из гостиной и суетился под дверью музыкальной комнаты, то и дело прикладывая ухо к замочной скважине.
Рано утром хозяин дома куда-то уехал.
Впервые он уехал один.
12.
-Лалга, глянь во двор, посмотри, что я тебе раздобыл.
Он вздрогнул и резко повернул голову…
Тауан с самого утра куда-то уехал, и Лалга угрюмо бродил по дому и саду – на улицу выйти нельзя, говорить ни с кем не хотелось.
Так же внезапно хозяин имения вернулся. И застал нечеловеческого друга не в саду, не на чердаке, а в комнате. Тот снова лежал на подоконнике.
-Посмотри-посмотри. Я нашёл для тебя редкость.
Форсианец улыбался многозначительно и грустно.
Во дворе стояла пятнистая, чёрно-золотая армака. Осёдланная.
Лалга нерадостно пожал плечами.
-И где мне тут ездить?
-Не тут, а отсюда.
-Ты меня отпускаешь?!
-А что мне остаётся? Я хочу, чтобы ты жил. А здесь рано или поздно поймают и убьют. Ты прав, тебе надо искать своих, таких же, как ты. Тут тебя убьют хотя бы из одного только страха перед необычным. Гвардейцы вечно охранять не будут, это не моя личная стража. Поезжай на юг или куда ты там хотел, ищи своих. Только осторожно, лучше – ночами. Это животное видит в темноте, совсем, как ты…
Лалга, не сводя с армаки заворожённого взгляда, медленно вышел во двор. Тауан, колыхая полами халата, шагал следом.
-Покорми её прямо сейчас, и она будет признавать только тебя.
Широкогрудая, с поджарым, стройным телом, с длинными, сильными ногами, армака была хороша. А горящие глаза выдавали боевой характер.
-Это девочка. Она будет тебя защищать и охранять.
Армака милостиво подобрала бархатными губами с ладони Лалги кусочки фрукта и позволила ему запрыгнуть в седло. А затем радостно загарцевала, выгибая шею и явно гордясь своим всадником…
За город выехали под охраной. Сотня гвардейских армак выступала парадным шагом, потому что гинкгордо шагал медленно.
Армака Лалги нетерпеливо плясала в середине отряда и норовила боднуть рогами в круглый морщинистый бок. Толстокожий однорог не замечал этого, как не замечал и Тауан. Он ехал, повесив голову на грудь.
Неторопливое шествие приблизилось к холмам. Дальше Лалга поехал один, точнее, помчался. У армаки был норов, схожий с характером её всадника, она взяла с места в карьер.
Тауан, почти не видя сквозь слёзы, проводил глазами горделивый силуэт всадника, летящего вскачь по гребню холма. А затем отпустил сотню и велел Хоргону править домой. Он больше не боялся никого и ничего.
Дома, в тихом, пустом и тёмном кабинете Тауан долго сидел, закрыв лицо руками. Потом схватил пачку бумаги и перо.
Листы стали быстро заполняться бледными кляксами и чёрными закорючками.