Часть 42 (1/2)
— Джейми?.. — мамин голос запнулся, когда она произнесла то же прозвище, которым часто называла его сестра, и Баки медленно сглотнул, чтобы справиться с собственными эмоциями.
— Да... это я, ма. Это я, — сказал он, быстро заморгал и запустил пальцы в волосы. На другом конце провода он слышал учащенное дыхание матери, которая невнятно раз за разом повторяла его имя.
— О, боже мой, Джеймс… боже… Ребекка! Джордж! Джеймс… это Джеймс…
Улыбка Баки стала шире, уголки глаз защипало от слезы.
— Я знаю, ма. Я тоже скучал, и я очень рад слышать твой голос, — тихо сказал он, глубоко дыша через нос. Горло сжалось. Он и не понимал, как повлияет на него звук её голоса. И он мог только представить, каково было ей снова поговорить с ним шесть лет спустя.
— Я даже не знаю, что сказать, — начала она и замолчала, Баки услышал тихий всхлип. Последовала заминка, и Баки почувствовал, как сердце забилось чуть сильнее.
— Ма... не плачь, эй… все хорошо. Я в порядке, — попытался успокоить ее Баки, но его прервал короткий раздраженный вздох.
— Не говори мне не плакать, Джеймс Бьюкенен Барнс. Ты позволишь мне поплакать. Ты у меня в долгу, — за тихими всхлипами Баки расслышал смешок и закрыл глаза, медленно кивая. Он действительно был обязан ей — и многим другим.
— Прости, ма. Мне так жаль, что не позвонил раньше...
— Я… беспокоилась — такое неподходящее слово, Джеймс. Слишком слабое, но... да, я волновалась, и я была не уверена, что дождусь, но все же… Я надеялась и верила. И слава Богу, что у меня есть твои отец и сестра, и что у них бесконечное терпение. Удивительно, что они не увезли меня отсюда, должно быть, я доставила им столько хлопот.
На другом конце провода послышался шорох, звук закрывающейся двери и другой голос, который становился все громче.
— Что кричишь, ма? Кто там? — резкость в голосе Ребекки резала Баки, как теплый нож масло — он слышал сквозь неё то же самое захватывающее любопытство, с которым сталкивался всякий раз, когда разговаривал по телефону или болтал с кем-то из школы. Всегда, когда она совала нос в чужие дела. Но это врожденное любопытство было у неё с детства, и сейчас, услышав его снова, Баки ощутил, как потеплело на сердце; его младшая сестрёнка не изменилась за годы его отсутствия.
— Подойди, — позвала мама, и Баки услышал мгновение тишины, а потом снова ее голос, на этот раз напоминаний эхо; она точно включила громкую связь. — Продолжай.
Баки улыбнулся, облизывая губы.
— Привет, Бекка.
Послышался громкий вздох, шум возни и мягкое ”Эй, осторожнее!” от мамы, а потом громкий голос Ребекки прозвучал близко у его уха.
— Джейми?!