Часть 9 (2/2)

В голове вспыхнула недобрая догадка. Он копался здесь уже полчаса, совершенно потеряв всякую бдительность. Оставил важную деталь в плане Эрвина одну в комнате, пуская ситуацию на самотек.

Леви сорвался с места, бегом возвращаясь обратно. В голове вихрем крутились опасения, что застилали глаза. Дыхание почти сорвалось, а легкие заболели. Он вдохнул спертый воздух до упора, стараясь не споткнуться в непроглядной темени. Сердце увлеченно качало кислород по артериям, пропуская его через все окаменевшее от эмоций тело.

Уже на втором этаже он заметил, что все двери гостевых номеров открыты. Отовсюду лился мерцающий тусклый свет и стояла пугающая тишина. Орган в грудине пропустил один звонкий удар.

Пугающая тишина звенела в ушах и заставляла ежится от неприятных мурашек. Первый шаг в коридоре почти эхом отозвался в ушной раковине. Слишком громкие шаги.

В первую дверь он заглянул отчаянно, сканируя комнату острым взглядом. Залитый кровью пол, настоящая резня. Перерезанные горла у двух мужчин, что спали на отдельных кроватях. Белые простыни почти полностью окрасились в бордовый цвет. Густой жидкости было так много, что она медленно капала на пол, образовывая небольшие глянцевые лужицы около ножек. Работа неаккуратная и даже хаотичная. Словно тот, кто совершил злодеяние, был в ярости. Горла перерезаны так глубоко и сильно, что казалось виднеется гортань.

Леви отвернулся, не найдя в себе сил рассматривать немую картину и дальше. Приоткрыл рот в немом шоке, что охватил все внутри липкой паутиной. Дыхание ускорилось. Он не мог отдышаться, словно пробежал несколько километров не останавливаясь.

— Нет. Нет, нет, нет, — повторял он, выбегая из помещения и следуя дальше по коридору.

Вторая комната — кровь. Третья комната — кровь. Четвертая. Пятая. Шестая.

Аккерман вошел с совершенно отстраненным выражением, словно это его не касалось. Словно он был случайным прохожим, случайным свидетелем. Это не он видел сейчас целый этаж убитых людей, сломанных судеб, перерезанных тел.

В жизни Леви Аккермана было много страшных зрелищ. Много крови, перебитых трупов, оторванных конечностей. Но все это было за стеной. За стеной все казалось почти естественным, словно среда обитания титанов позволяла быть полной жестокости, насилия и крови.

Но здесь, среди обычных людей? Сковывающая дикость и свинство.

В помещении никого не было. Развороченная постель, на которой лежала девушка, была пуста, треснувшая лампа валялась на полу. Лужа размазанной крови заставила капрала закашляться. В густой жидкости отражалась его тень. Лицо мрачное и дикое, как у хищного зверя, готовящегося к атаке.

Вещи были на месте. Исчезла лишь Агата Сейдж. Часы Карлина аккуратно расположились на столе около входа.

Почти зарычав от бессилия, капрал вытащил из-под кровати лезвия и УПМ, упрятанное в толстую ткань его сумки. Тяжелое оружие аккуратно легло в ладони, заставляя Леви невольно залюбоваться блеснувшим лезвием. Он глубоко вздохнул, ощущая внутри пульсирующее нетерпение. Зверь хотел крови. Зверь очень хотел крови.

………………………………………

Грег и его ребята вскрыли комнату номер восемь очень быстро. Понадобилась пара минут, чтобы вздыбить давнюю пыль в захламленной комнате и осквернить очередной склад мусора Карлина Сейджа. За все время поисков команда Колла Штреддера нашла не один такой. И не один такой перерыла вдоль и поперек.

— Ищите любую мелочь. Проверьте тут каждую пылинку и каждый волосок, — приказал мужчина, наблюдая, как напарники принялись за работу, аккуратно ковыряясь в вещах.

— Ничего себе нам повезло, правда? — спросил один из них, рассматривая одну из бесконечных коробок, что грудой валялись в пыльным углу, обрамленного паутиной.

— Не расслабляйся, Стэн, — проинструктировал Грег, открывая одну из створок небольшой тумбочки. — С ней был тот ебнутый Аккерман из Разведки. Чуть ли не взглядом меня испепелил. Я его сразу узнал по мрачному ебалу.

Парни прыснули от смеха, стараясь не сильно отвлекаться от основной цели.

— Тогда стоит поторопиться, — заметил один из мужчин.

— Так, а чего вы лясы точите?

— А что с девчонкой?

— Заберем отсюда все, что можем забрать, а потом ворвемся в их комнату, порешаем капрала, а эту суку заберем с собой, — нейтрально ответил Грег, осматривая полку. Он рассуждал об этом так легко, словно вел будничный диалог о насущных делах. — Колл обосрется от счастья, когда мы притащим его шлюшку.

— Так это его баба? — блондин, что с нетерпением перебирал хлам, повернулся.

— Без понятия, — он ухмыльнулся. — Но Колл чуть ли не стояк прячет, когда распинается про нее. Думаю, нехилую премию нам отпишет.

Все мужчины в комнате радостно загалдели, получая от Грега отборную порцию злостного пошикивания.

— Не отвлекаемся!

— А этого Аккермана стоит бояться? — задал осторожный вопрос один из подчиненных.

— Этот Аккерман не дорос еще, чтобы его бояться, — заржал светловолосый бугай, что вытаскивал книги с бесчисленных полок.

Остальные подхватили противный гогот.

— Тихо, я сказал! — уже громче возмутился Грег.

— Так, а в какой комнате наша сладкая парочка?

— Смотри так при Штреддере не ляпни!

Грег задумался на пару минут, перебирая в голове варианты, однако в какой-то момент он почувствовал колкое раздражение и выкинул все домыслы из черепной коробки.

— А разница, парни? Давайте просто вскроем все комнаты по одной и найдем голубков?

— Как обычно, Грег? — все усмехнулись, понимая, что именно стоит за словами их босса.

— Как обычно.

………………………………………

Майк Захариус послал письмо Эрвину Смиту о пропаже врача из лазарета пару дней назад. Каждый день он смотрел на массивную дверь кабинета, ожидая, что дежурный солдат вот-вот постучится и передаст ему ответный белый конверт, где размашистым почерком командора будет написано пару строчек.

Он почти не мог спать и есть, в голове постоянно мельтешили страшные образы с действующей актрисой в лице Адель Кросби. Когда Майк все же отрубался на пару часов от бессилия, во снах ему приходила лишь тусклая тень со светлыми короткими волосами и лицом, отдаленно похожим на лицо возлюбленной. Это казалось какой-то бесконечной пыткой, которую ничего не могло прекратить.

Каждый день ему приходилось выслушивать идиотские речи Кельвина Ваннца, что до сих пор не убрался из Разведки и вынюхивал по каждым отдаленным углам штаба, пытаясь найти какие-то призрачные следы «военного преступника». На деле же его отряд наводил лишь смутный беспорядок и бессмысленный переполох. Его действия начали сильно раздражать всех, включая Нанабу, которая стала срываться на каждого, кто попадался под горячую руку.

Ответ Эрвина пришел через два дня. Тонкая телеграмма лежала на столе у Захариуса. Взяв бумагу в руки, Майк в нетерпении разорвал тонкий конверт и жадно принялся читать.

«Здравствуй, Майк.

Мне жаль, что Вам с Нанабой пришлось отбивать Штаб в одиночку. Надеюсь, эта прискорбная ситуация решится быстро и максимально в нашу пользу.

Я поспрашивал по поводу Адель Кросби в Военной Полиции. Они сообщают, что не задерживали этого сотрудника и первый раз слышат данное имя. Не знаю, насколько этим словам можно доверять, поэтому даю положительный ответ на твой вопрос. Постарайтесь ее отыскать, однако не забывайте про свои основные обязанности.

В остальном, дожидайтесь моих следующих указаний. Если все пойдет по плану, я вернусь через пару дней. Сразу после суда над Ханджи.

Эрвин Смит»

………………………………………

Запястья Агаты связаны щиплющей неприятной веревкой, что ловкой змеей ползет к одному из мужчин на лошади. Ноги заплетаются между собой, она едва успевает за всадником, что подгоняет ее неприятным хрипловатым баритоном.

В голове дымка недавних событий, что крутятся в голове. Черепная коробка разрывается от мигрени, и она очень хочет схватиться за нее прохладными ладонями, но не имеет никакой возможности сделать это.

Ее выдергивают из сна, рывком поднимая на ноги. Вокруг шесть больших незнакомцев. Обступили Агату, заключая в круг. Двое поддерживают за подмышки, ноги обессиленно свисают, касаясь ледяного пола. Ей некомфортно от кучи похотливых глаз, что сканируют ее и изучают.

Сонное лицо видит Грега, что, едва взглянув на нее, показывает остальным большой палец. Он стоит в середине, широко улыбается ей, что-то говорит беззвучно. Она не слышит, в ушах стоит звон и громкий гомон. Ей кажется, что она до сих пор спит.

Агата пытается вырваться из облепивших ее тел, но тела лишь смеются, тыкают в нее пальцами, как в прокаженную. Один из мужчин достает окровавленный нож, подставляет к горлу, злобно шипит угрозы в ухо. Жаркое дыхание обдает чувствительную кожу, заставляя ее хозяйку нервно прочистить горло и поджать пальцы на ступнях.

Все ее тело дрожит, она внезапно дергается, каким-то чудом вырываясь из стальной хватки огромных ладоней. Незнакомцы тут же хватают ее тушку снова, не особо теряя в собственной бдительности.

Один из них нечаянно задевает предплечье бритвенным ножом. Лезвие глубоко прорезает плоть, кровь льется тонкой струйкой по коже, затем на пол. Девушка вскрикивает протяжно, пытаясь схватиться за порез, прижать его своими тонкими пальцами. Она стоит на коленях, как рабыня, на плечи давит пара рук, а незнакомцы спорят между собой.

Грег орет на парня, что нечаянно задел Сейдж, заставляет его перевязать рану туго и неприятно. Двое мужчин одним сильным рывком ставят на ноги и толкают к выходу, бурча что-то в спину. Двери соседних номеров на удивление открыты и встречают ее кровавой поножовщиной. В животе подозрительно крутит, и ее тут же вырывает на грязный пол в общем коридоре.

Мясо, кровь, резня. Перед глазами только трупы с перерезанными телами. Ее снова вырывает.

«Где Леви?»

Вопрос стучит в голове ежесекундно. Охватывает настолько ледяная паника, что тело почти бесперебойно дрожит, зубы стучат как от озноба. Она слышит эту неприятную трель.

По лицу скользят прозрачные слезы, сопли, слюни. Она не контролирует истерику, пока кто-то не прописывает ей звонкую пощечину. Агата почти не чувствует боли, ведь болит в основном внутри.

КРОВЬ. КРОВЬ. КРОВЬ.

Она задыхается, глубоко и громко дышит, пропуская прохладный воздух через легкие. Горло заходится в резком опасном кашле. Ничего не соображает. Ничего не понимает. В черепе лишь немая кровавая сцена.

Туман. Они уносят ее за собой, утаскивая по проселочной дороге прочь из Тоберморы.

………………………………………

Они шли уже часа два. Агата сбила себе пальцы ног. Они не надели на нее никаких ботинок, и ей пришлось идти по дороге в одних колготках. Ступни почти онемели, но она с силой сжимала кулаки и челюсти. По дороге ее пару раз ударили. Несколько звонких пощечин, от которых болело лицо, пару тычков по ребрам и животу.

Агата Сейдж в своей странной манере считала удары, чтобы ничего не забыть. Так хотелось записать страшные факты, однако ее журнал остался в деревне.

Пару раз она пыталась задавать вопросы, однако все лишь мило советовали ей закрыть рот. Пыталась взывать к совести Грега, но тот советовал то же самое.

Они неторопливо отходили все дальше от «Усталого путника». Почти лениво, не обращая внимания на пленницу, что уже выбилась из сил и глубоко дышала через рот. Дико хотелось прополоскать горло ледяной водой, что уже слиплось от спертого душного воздуха.

Девушка думала о том, что случилось с теми людьми в приюте. Что случилось с Леви? Она не видела его, когда мужчины утаскивали ее тело в неизвестном направлении. Это давало небольшую надежду на то, что капрал жив, а не валялся в одной из комнат с перерезанным горлом.

Агата в это просто не верила.

Дорога небольшой цепочки лошадей проходила через беззвучный лес. Стояла пугающая тишина. Едва видная тропинка виляла меж высоких раскидистых деревьев. Сейдж задрала голову, рассматривая россыпь сияющих в небе точек, что были видны сквозь широкие зеленые листья.

— Пошевеливайся давай, — дернул за веревку Грег. Привязь натянулась. Она упала на пыльную землю, пропахав лицом пару сантиметров. Щеки неприятно защипало, и она рассерженно зарычала от боли, чувствуя, как на зубах хрустит гравий.

— Посмотрите-ка, какого хищного зверя мы поймали, — хмыкнул один из мужчин, растягивая уголок губ.

Он выглядел почти миролюбиво, но помогать ей не стал.

— Поднимайся, — Грег еще раз дернул за привязь. Голос походил на жужжания роя пчел.

— Пошел ты, — прошептала Агата, стоя на коленях.

Она сплюнула на пыльную дорогу, подняла голову и нагло улыбнулась, не стесняясь темных пятен грязи на зубах.

— Вставай, пока не получила.

— Я не могу идти, — упрямо прошептала, поджимая под себя ступни. — Ног не чувствую.

— Надо было сразу посадить ее с кем-нибудь, — предположил один из незнакомцев.

— Еще чего! — вскрикнул Грег. — Пусть вкусит немного того, что заслужила.

— Чего же я заслужила? — холодно вопросила Агата, снова опустив взгляд вниз.

Все ее тело дрожало от беззвучной ярости. Она впервые в жизни чувствовала себя сильной. Словно сожми кулак, и земля перевернётся.

Внутри было настолько пусто, что Агата напрочь забыла о чувстве самосохранения. Лишь в груди жгла вина. В глазах пугающее бесстрашие.

— А ты думала будешь безнаказанно бегать от нас столько времени? — ответил Грег, массируя виски. — Теперь побегаешь за нами сама.

— Вы пожалеете, — предупредила Агата. Голос чуть задрожал.

— Мне надоело, — вскрикнул один из мужчин, мигом выскакивая из седла и приземляясь в нескольких метрах от нее.

Это был огромный накаченный бугай со страшной рожей и огромным шрамом, что тянулся через все лицо. Во взгляде ничего человеческого, лишь горячий нрав и злость, которой конца нет.

Он подлетел к ней, как ошалевший, с размаху ударяя по лицу кулаком. Ее нос размазало в кровавую кашу, словно банка с ягодным вареньем взорвалась. Ручьи липкой жидкости рванули из ноздрей, заливая все вокруг. Она упала на землю, откинув голову в сторону.

Агата выгнулась дугой на пыльной земле, хватаясь за покалеченный участок, и тяжело задышала через рот. Жалобные стоны против воли вырвались из сухого горла.

— Ким, блять! — вскрикнул Грег, вылезая из седла и подбегая к месту потасовки через пару секунд. Грубые руки тут же легли на его плечи и оттащили от Сейдж на несколько метров.

В глазах Агаты все помутилось, словно кровью залило. Она едва могла соображать и видеть то, что происходит вокруг.

— Мы еще не знаем, насколько она ценна для Штреддера! — кричали где-то рядом. — Хочешь, чтобы он тебе тоже нос сломал?! Или еще чего похуже!

— Да кому какое дело до этого отброса?!

— Блять! Ты меня вообще слышишь, отморозок?!

— Я теб… я… — ответ огромного парня, что с легкостью раскроил ей нос, внезапно прервался.

До слуха Сейдж донесся лишь невнятный булькающий гортанный звук. Вмиг раздались крики и непонятная возня. Ржание лошадей. И… И звук натянутых тросов.