часть 17. в двадцати метрах от (2/2)

— Господин Ширасаги! — испуганно зовёт женщина в фартуке и бежит к подростку навстречу. — Что Вы... Что Вы делаете? Это же сырое мясо.Женщина с искренним непониманием отбирает у него кусок, откладывая обратно в миску, и полотенцем вытирает красноватый сок с губ. Она пытаются увидеть что-то в глазах напротив, взволнованно наклоняет голову, но Луи пуст. Пуст и не причастен.

— Кажется, я ошибся?— Вам нужно отдохнуть. Мы приготовим Вам мясо через некоторое время, можете пройти в зал, к Вашему дяде. Ну и духота здесь, — она слегка нервно пыхтит и осторожно провожает подростка в сторону дверей.Луи оглядывается в сторону шипящей сковороды, и в глазах вплоть до закрытых перед носом дверей отражается аппетитное жареное мясо.

***Перед ужином остаётся свободное время для безделия. Пока остальная половина команды занимается своими делами с Ширу (что-то с небольшой экскурсией недалеко от здания), Шу остаётся в номере. Ежедневная тренировка давно была окончена, на улице начало постепенно темнеть. Расстилающийся вид из окна завораживал, но парень не был в таком восторге, как остальные — он здесь уже бывал.Живой город провожал день бесконечным шумом машин — Торонто отдалённо напоминал ему Нью-Йорк. Высокие здания, давно не чистый воздух, ощущение наполненности и свободы одновременно. Куренай смог только прогуляться вокруг отеля. Потом поднялся лёгкий ветер, и подросток, чтобы случайно не продуло, зашёл обратно.Спустя недолгие семь минут ходьбы по этажам Шу заскакивает в свой номер. Голову не покидают мысли о мистере Мичи, и подросток думает, в какой, всё-таки, клуб ему вступать. Он разрывается: хочется и туда, и туда, но клуб Нариты кажется ему куда ближе Рейджин булз.Позже приходит запыхавшаяся Ширу и просит его помочь донести пакеты с сувенирчиками и прочей ненужной туристической ерундой до её номера. По её словам, команда отправилась играть, стоило им увидеть ближайшую арену. Куренай ничуть не удивился. Даже тепло похихикал.

— Что думаете насчёт Вальта? — интересуется Шу, опуская свой пакет на кровать Аоя.— Сердце чует, что что-то не так. До турнира ещё немного... Будем смотреть по его поведению, — отвечает девушка. — Команду без него оставить не сможем, но если что произойдёт во время боёв... Представить не могу.— Знаете... Когда у меня была травма, я тоже никому ничего не рассказывал, — признаётся Куренай с расслабленной полуулыбкой, будто это было сотню лет назад. — Всё дошло до того, что пришлось проверяться у врача. Мне наложили повязку... тогда на носу был наш бой с Вальтом, который мы оба ждали. Он настаивал, чтобы кто-то из нас отказался от участия. Я был против.— Думаешь, притворяется паршивец?— Не уверен. Но Вальт бы не хотел подводить свою команду. А если бы подвёл, то не простил бы себе...

Шу приседает возле кровати, за ускользнувшим под кровать магнитиком с надписью ?Торонто?, и внимание подростка привлекает пружина от края блокнота под тумбочкой, с которым Аой постоянно ходил в последнее время.Пока Ширу, напевая какую-то песню про одинокую женщину, удаляется в ванную, беловолосый не спеша достаёт вещь на пару с магнитиком. Даже не задумывается, ?а правильно ли?.

Шу негромко поддакивает девушке в стороне и в присяде листает блокнот. На первых страницах вырвиглазные почеркушки Вальта, больше напоминающие дело рук годового малыша. Почему-то при их виде Куренай вспоминает улыбку лучшего друга и безумно старательное лицо, когда в его руках ручка. Как он прикусывает язык и щурится — такой смешной со стороны. Подросток с неконтролируемой усмешкой на лице листает дальше.С каждой страницей после трёх-четырёх первых чёрточки становятся на вид агрессивнее. Сначала нервный круг, непонятные волны рядом и палочки, будто рука соскользнула. Потом предыдущие рисунки повторяются, к ним добавляются какие-то резкие детали. Линии от чернил ручки становятся всё толще — несколькими страницами дальше пальцем можно провести по почти разорванному листку на обратной стороне.Шу пытается понять, что могут означать каракули, но выходит с трудом. Одну из страниц он перелистывает слишком неаккуратно: из-за толстых полос чернил кусочек листка рвётся.— Тоже хочешь порисовать?Парень даже вздрагивает от неожиданности. Из-за пения Ширу он не услышал шагов Аоя.

— Если хочешь, я могу поделиться, — спокойно говорит Вальт. — Вырвать пару листов. Тоже ведь на рисование тянет, да?— Да, мне... — он закрывает блокнот и протягивает Аою: чувствует себя вором. — нужен был лист.Вальт не раздумывая срывает одну чистую страницу и протягивает Шу. Тот с благодарностью принимает её и встаёт на ноги.— Тебе так не нравятся твои рисунки? — спрашивает Шу. — Ты почти их рвёшь.

— Да, пока выходит не очень... но я стараюсь, — Вальт показывает ему класс.

— Верю. Здесь много всего... Вам помочь запихнуть это всё в чемодан? Остальные могут взять немного к себе.

Аой лишь жмёт плечами. Он прижимает блокнот под мышкой и расслабленно подходит к окну — смотрит на красивый, светящийся и тёмный одновременно Торонто.

Зато Куренай его спокойствия не разделяет: он так и не увидел, что в конце разрисованных страниц, и его это слегка напрягало. По большей степени — поведение лучшего друга и эти странные прятки. Не просто же так он это прячет. Быть может, там ответ на их вопросы? Агрессия после падения? Раздражение? Тайные записи, подобно личному дневнику, о том, как он боится сказать о своём самочувствии?

Он честно не знал.

— Любовь подобна красным розам, ро-озам... Коснёшься стебля — тут же слёзы, слё-ёзы, — поёт Ширу. — Ва-альт, как себя чувствуешь?

— Отлично! Прогулка отпадная!— Я пойду, — бросает ему Куренай. Аой с улыбкой ему кивает, и парень выскакивает за дверь.***Вальт обговаривает с Вакией дальнейшее участие в турнире, в основном взвешивая их силы с остальными. Ужин кончился около получаса назад, команда разбрелась по отелю. Уставший Маэстро пожаловался на головную боль и отправился в номер — когда Мурасаки шёл на встречу с синеволосым, блондин уже дремал на своём месте. Кен с Дайго удалились на пару этажов ниже, в главный зал. Вечно они на своей волне.

День медленно подходил к концу. Дальше казалось сложнее: тренировки, турнир. Они ещё толком не определились с самочувствием Вальта, поэтому оставались не уверены в его участии.Хорошо хоть, что он будет там просто присутствовать, как капитан команды.

— Сегодня такая беготня в отеле, — удивлённо говорит Аой. Он разок зевает — насыщенный день вымотал и его.Вакия оглядывается на мужчину, стоящего на стремянке у отключенной камеры, и взмахивает рукой.— Проверка системы. Бывал бы ты в отелях почаще, знал бы, что такое происходит постоянно. Сегодня камеры отключены.— У-у-у, жутковато, — Вальт двигает пальчиками и делает страшную гримасу. — Призраки не будут бояться бродить по коридорам.— Перестань мудрить.— Ты не боишься призраков?— Я в них не верю, — хмыкает Вакия. Они заворачивают в сторону спортивного зала. — Это всё глупые выдумки. Есть вещи и пострашнее.— Да? Какие?— Тупица-друг, который решил свалиться с лестницы и за пару дней свести всех с ума.Вальт поднимает на него удивлённый взгляд. Они молчат ещё с полминуты, пока, как Вакия думает, до подростка доходит смысл сказанного, а потом Аой просто опускает голову. Вакия молчит. Косит взгляд в его сторону и со вздохом хлопает по спине, и они проходят дальше.

По пути к дверям зала они сталкиваются с веснушчатым парнишкой, что прижимает к груди бутылку воды. Вальт тянет руку к ручке двери вместе с незнакомцем, и тот с улыбкой уступает ему.

— Вы пришли заниматься?— Прогуливаемся на ночь, — отвечает синеволосый. Он замечает сжатый в руке волчок и вскидывает брови. — Ты тоже играешь в бейблейд?— Типо того. Я думал участвовать в турнире, но... Как видишь, команды у меня особо нет.Вальт внимательно вглядывается в его лицо, не особо напрягаясь, пока Вакия разок понимающе кивает и оглядывается назад. Не хотелось мешать и тратить собственное драгоценное время, поэтому он планировал вернуться обратно к номерам. Может, встретить по пути Дайго с Кеном, Шу. Спросить, в конце концов, не умер ли ещё Рантаро.

— Я могу посмотреть, как ты занимаешься? — спрашивает Вальт.— Интересно?— Конечно! Я бы сам сыграл, но... Пока нельзя. Клянусь, я не буду тебе мешать, — просит он. Парень напротив молча соглашается, и Аой оборачивается к Мурасаки. — Хочешь к нам присоединиться? Вы могли бы сыграть вместе.

— Я вернусь к остальным, — Вакия пальцем показывает назад.

— Как хо-очешь.— Будь осторожен на лестницах.Вальт улыбается и разок ему кланится. Так сказать, для достоверности.Однако в номер Вакия так и не уходит. Он думает о том, что, может, в компании незнакомого блейдера его друг чуть посекретничает. Вальт не мог держать всё в себе, его мозг от этого разрывался и он буквально укатывался в крохотную депрессию. Если своим друзьям он рассказать боится, диалог с этим парнем может помочь ему немного расслабиться.А Вакии, в свою очередь, понять, в чём проблема.

Конечно, не очень честным путём.

Когда Вальт недолгое время спустя отлучается (как Мурасаки понял, в уборную) Вакия заходит в зал и кивает парню у арены. Он останавливается где-то в стороне, в самом углу, где его почти не видно.

— Не обращай внимания. Можешь считать, что меня здесь нет.— Совсем нет?— Абсолютно.— Что ж... хорошо.Аой возвращается чуть позже ожидаемого. Вакия прячется за углом разложенных трибун, примерно в метрах двадцати от арены парней, и с трудом замечает — Вальт пришёл не с пустыми руками. С Вальтриеком и пускателем.— Сыграем вместе?— Ты говорил, что не можешь, — с неким волнением говорит парень. — Всё хорошо?— Один раз. Я не попрошу больше.Брюнет с ним соглашается. По просьбе Вакии, он в его сторону даже не смотрит — понимает, что это не его дело и, может, у этих двоих свои секреты друг от друга.Они играют один раунд. Вальт не выкрикивает напарнику привычных слов поддержки, не скачет рядом с арендой, как сумасшедший. Казалось, это и не его напарник вовсе: во время боя Вальтриек совсем его не слушал. Испуганно метался по арене, с трудом уворачивался от атак бея соперника, врезался в края. Его питало лишь слабой силой, крошечной, подобно силе только начинающего блейдера, однако такой... агрессивной. Мурасаки чувствовал лёгкое напряжение, несмотря на то, что Вальт особо не старался.Зато улыбался. Устало или счастливо — сказать точно не удавалось.Бой был проигран. Победу одержал парень напротив, но особо не радовался. В конце концов, у Аоя были какие-то проблемы.Парень поднимает разобранного Вальтриека, собирает воедино и передаёт Вальту. Добрая улыбка на лице почти убивает недавно напряженную атмосферу, окончательно — когда подростки жмут друг другу руки.— Было приятно сыграть. Тебе стало лучше?— Намного! — довольно отвечает Вальт. — Я очень люблю играть. Ты помог мне немного разыграться, спасибо.— Пожалуйста, — парень отворачивается и с кряхтением тянется за своим беем на арене.— Но я проиграл...

— С кем не бывает. Уверен, ты ещё станешь сильнее. Нужно просто подружиться со своим беем, и, мне кажется, у тебя всё получится.— Мне не нужно становиться сильнее. Я уже довольно сильный, — говорит Вальт, опуская глаза, и брюнет, стоящий спиной к нему, выпрямляется.— Ну, тогда верю...Вальт хлопает парня по плечу, и тот слегка ёжится от того, какие у подростка холодные руки.

Мурасаки чувствует, как спина ноет от неудобного положения сидя. Самое время выйти: он уверен, их обоих ждёт серьёзный разговор, учитывая, как сильно команда оберегала Аоя от игры. Он обманул — это как факт. Быть может, после этого синеволосый всё-таки расскажет на чистоту, что на самом деле чувствует, что скрывает и что от них хочет.

— Спасибо за интересную игру.

Вакия замирает в полуприсяде, когда поднимает глаза на блейдеров.

Вальт впереди сворачивает парню шею.