Глава 3. Всё прекрасно. Всё замечательно (1/2)

Почти веселясь, Азула наблюдала за попытками Тай Ли выманить октокота Зуко из его укрытия в трюме. Задача осложнялась (и добавляла Азуле веселья) тем, что гусиный монстр грыз косу Тай Ли, расположившись на ящике, стоящим рядом с девочкой.

— Знаешь, ты могла бы помочь, — заметила Тай Ли, убирая волосы вне досягаемости животного. — Ведь это ты напугала Суши.

— Точно, а теперь мне невероятно занимательно наблюдать, как ты тщетно

пытаешься её поймать, — сказала Азула. — В любом случае, это не вопрос жизни и

смерти.

— А ты бы помогла, будь он таким?

— М-м-м, скорей всего нет.

Пыхтя от усилий, Тай Ли слезла с ящика и попросила:

— Джет, не поможешь?

— Конечно, — Джет метнул нож, который полировал— Мэй поймала его, прежде чем он коснулся пола и сунула в кобуру на запястье — и отправился на помощь Тай Ли. Он забрался на ящик и, сунув руку в темное пространство между двумя коробками на верхней полке, пошевелил пальцами:

— Эй, кис-кис-кис, иди ко мне. Давай, этот старый злой Покоритель Огня тебе не тронет, обещаю.

— Если гигантский ядовитый паук откусит твою руку, я только посмеюсь, — пригрозила Азула.

Мгновение спустя масса меха и шевелящихся ног бросилась на неё, использовав плечо Джета, как трамплин.

(Позже, когда Джет с удовольствие рассказывал за обедом об этом происшествии всем и каждому, Азула яростно отрицала, что, цитата: «визжала, как кролико-сова». Принцессы не визжат)

***

Джун была сыта по горло шумными, грубыми детьми, заполонившими этот корабль. Она стала охотницей за головами, а не вышла за богача, как того хотела её семья, главным образом потому, что ни за какие деньги не желала иметь общего с мелкими отродьями.

Если бы не крупная сумма денег, обещанная ей, как только они доберутся до следующего порта — почта в последнем не занималась денежными переводами — она бы уже рискнула добраться до берега вплавь.

Единственные, кого еще можно было терпеть на этой плавучей развалюхе, это женщина из Племени Воды и её… кузен? Брат? Неважно. Но даже они испытывали — уж простите за каламбур — тонкий лёд её терпения.

— Итак, — один из множества менее терпимых мальчиков-подростков, наобщавшись со своими отмороженными на всю голову друзьями, подошел к столу, за которым сидела Джун. Она заметила, что он весь покрыт кошачьей шерстью, а на его запястье кровоточит царапина, — как ты стала охотницей за головами?

Джун взглянула на него равнодушно:

— Тебе это зачем знать?

Мальчишка пожал костлявыми плечами и переместил кусок сена из одного угла рта в другой:

— Сам не знаю. Может, рассматриваю этот вариант, как возможную карьеру в будущем?

— Ха, а ты не молод, чтобы задумываться о карьере? — Джун сделала глоток из фляжки. Маленький глоток, потому что разжиться на этом корабле алкоголем было проблематично. Надо было экономить запасы. — Сколько тебе, восемь?

— Мне почти пятнадцать! — он сказал это так же, как говорила Джун, когда была маленькой и «почти» значило «до фига месяцев». Джун фыркнула:

— Ну, ошиблась немножко, — она отложила фляжку: — Хочешь бесплатный совет? Сосредоточься на подростковом дерьме, а не на мыслях о карьере. Молод ты еще.