IV. Глава 2 (2/2)
Ее взгляд жег душу льдом.
Дома Влада наполняла оглушающая тишина. Нечего удивляться, здесь теперь всегда будет так. Он открыл окна, впуская шум улицы. Фрау Лехнер уехала, их жизни соприкоснулись, и, быть может, они никогда больше не встретятся. Теперь в России у нее остался лишь сын, с которым Влад не намерен был общаться. Антон. Он приходил на похороны Авроры, они пригласили его невесть зачем. Должно быть, совесть вынудила позвать всех возможных родственников. Никто из них не общался с Авророй во время болезни, никто не навещал их. Узнали, что Аврора умирает, и она тут же перестала для них существовать. Влад, только увидев тех людей на похоронах, понял, что не хочет общаться с ними до конца жизни. Антон разозлил его больше всех, но выпитый тогда алкоголь мешал вспомнить, за что именно. Они вышли из церкви, и прямо на ступеньках Влад ему врезал. Самый запомнившийся момент из всего дня. Влад был благодарен своей памяти.
Гостиная выглядела пустой без большого ковра на полу — он только заметил. Ковер выкинули: на нем расплывалось пятно крови Ренаты, а в химчистку его тащить никто не пожелал.
Влад прошел на кухню и достал из шкафа коньяк. Осталось чуть меньше половины, но, может, ее хватит, чтобы и этот день не запомнить? Влад быстро налил и проглотил напиток. Ему никогда не нравился вкус крепкого алкоголя. И он, и Рена больше любили качественное темное пиво.
Что, если она оставила записку?
Сердце заколотилось, Влад быстро поднялся с места, продолжая сжимать в одной руке бутылку.
Пусть ее не заметила фрау Лехнер, но он-то сам вообще не искал. Может, в тумбочке возле кровати? В куртке? Влад медленно двинулся по дому, обыскивая все места, что попадались на глаза. Полки, между книгами, которые недавно брали, в карманах Рены, в ее одежде, во всех ее сумках и рюкзаках, в кошельке. Нет, ничего. Постепенно он добрался до тумбочки с сейфом в их спальне. Рука сразу потянулась к пистолету, будто сама.
Последняя вещь, которую трогала Рената. Рукоять обхватывали ее нежные сильные пальцы. Она ловко и хладнокровно заряжала оружие, или ее руки тряслись? Что она чувствовала?
Зачем она это сделала?
Влад влил в себя еще коньяка, который слишком быстро заканчивался. Зарядил пистолет. Повалился в кресло, стоящее возле кровати. Повертел оружие в руках. Рената стала первым человеком, которого оно убило. Убьет ли еще?
Она сжимала рукоять, должно быть, очень крепко, понял он. Она была уверена. Холодна. Она не боялась, а может, подавляла страх. Рената четко знала, как стрелять, чтобы не остаться в живых. Не позволила рукам подвести себя. Влад тоже знал, как стрелять. Он врач, может представить собственный мозг. Он прижал холодное дуло к виску. Вот, под таким углом. Один точный выстрел – и Лес, приходящий во снах, заберет его навсегда. А за ним, за его тьмой, толстыми ветвями, мхами и сияющим небом — еще один мир, куда более недоступный и непонятный. В нем ждут Рената и Аврора.
Дуло у виска, палец на спусковом крючке, пустая бутылка покатилась по полу.
— Зачем ты это сделала? — сказал он в пустоту квартиры. — Зачем? — закричал он и вскочил с кресла, тут же покачнувшись. Палец чесался нажать проклятый крючок. Выстрелить бы в зеркало или люстру, чтобы они с грохотом упали вниз. В окно, в потолок, хоть куда-нибудь. Влад отбросил пистолет, будто ядовитого паука, и ударил кулаком в стену. Он бил и бил, пока боль в руках не перекрыла бушевавший в груди огненный вихрь. Костяшки горели и кровоточили, перед глазами плыло. Влад сжал зубы и зарычал, пытаясь не сорваться на крик. А затем, рыдания, набухавшие внутри, будто чумные бубоны, прорвались.
Он видел Лес сквозь туман, плывя на границе между сном и миром мертвых. Влад не мог контролировать свое путешествие, мог только наблюдать. Он видел людей — множество человеческих фигур. Больше взрослых, но были и дети. Одни шли вперед — к иным мирам, где их ждало то, что Влад даже представить себе не мог. Другие сидели под деревьями, на бревнах или отдыхали на мху. Быть может, они встретили смерть с радостью и теперь не торопились дальше. Влад видел зверей — настоящих зверей. Зайцев, лис, домашних кошек и собак. Они бродили по Лесу, совершенно не зная, куда идти. Их носы не чуяли запахов, их инстинкты молчали. Влад видел волколаков — коренных обитателей Леса. Они вели свою вечную охоту на дичь, что никогда не кончалась — преследовали маленькие души погибших животных, хватали огромными пастями и одним щелчком зубов превращали в ничто. Не понимавшие, что им делать, зверьки, рыбы и насекомые умирали вновь и только так могли отправиться дальше.
Влад увидел Марка — он сидел на коряге, обхватив себя за плечи, и плакал.
— Позови меня, — шептал он. — Пожалуйста, позови меня, Варя.
— Эй, — попытался окликнуть его Влад, но воздух будто оттолкнул его.
Тук-тук-тук.
Марк резко обернулся и не увидел никого.
Тук-тук-тук.
Солнечный свет ворвался под полузакрытые веки, прохладный ветерок из открытого окна скользнул по лицу. Влад дернулся и упал на колени. Умудрился заснуть в кресле. Руки тут же обожгло болью.
Тук-тук-тук!
Виски разрывало. Где стучит? Внутри? Нет, звук настоящий, за пределами комнаты, он не прекратится, если не подойти. Влад застонал и еле поднялся, почти не разбирая ничего перед собой. Поплелся к входной двери. Тук-тук. Всё громче. Влад пытался протереть глаза, но всё по-прежнему плыло. Голова болела, всё болело. С пятого раза попав в замочную скважину ключом, он распахнул дверь.
— Здравствуйте.
Он не мог разглядеть толком, кто перед ним, но голос звучал знакомо. Влад откашлялся, чтобы спросить, кто, черт побери, к нему притащился, но с языка не успело слететь ни слова. Зрение, наконец, обрело четкость. Девушка-призрак с кладбища. Глаза, и в них лес мертвых. В следующую же секунду она заговорила, и ее слова вылились на Влада ушатом холодной воды.
— Вашу жену убили, — спокойно и четко произнесла она. — Я знаю, кто это сделал.
Ему показалось, что прошла вечность.
— Нет, — выдавил он.
Девушка молчала. Стояла, не шевелясь. Кажется, ее совсем не смущал исходящий от Влада запах.
— Ренату прокляли, потому она покончила с собой, — не меняя тона, продолжила она. — Я могу помочь вам отомстить.
— Нет, — снова повторил он, слово не несло никакого смысла, он не знал, зачем сказал его.
— Вы мне не верите? — она продолжала говорить так спокойно, будто имела наготове сотню аргументов, чтобы переубедить его.
Влад не собирался ее слушать.
«Ренату убили, — билось в голове, — ее убили». Есть убийца, есть тот, чьи руки в ее крови. Кто он? Что он? Кем бы он ни был, с каждой секундой он становился больше, заполняя мысли. Он заражал кровь и проникал ядом в сердце. Еще немного – и в голове что-то взорвется, как сверхновая.
— Уходи, — Влад поморщился и потер лоб, — уходи прямо сейчас.
Девушка даже не пошевелилась. Она походила на могильный памятник.
— Лиловые цветы, — медленно проговорила она. — Эустома. Они бывают разных цветов, но я всегда видела только фиолетовые или же белые с лиловой кромкой. Ты их тоже видел, верно?
Эустома, ласкаемая нежными пальцами Рены.
— Достаточно, — Влад шагнул вперед и, наконец, заставил девушку отпрянуть. — Я не намерен тебя слушать.
— Но ты слушаешь, — на лице девушки мелькнула легкая, как дуновение свежего ветерка из окна, улыбка. Совсем не злая, не насмешливая. Она пропала столь молниеносно, что Влад подумал, она ему почудилась. Незнакомка быстро заговорила:
— Дело не только в Ренате.
Влад поморщился, когда она произнесла ее имя.
— Дело в тебе и мне. Во всем мире. Ты должен выслушать! — она бросилась вперед так отчаянно, будто в молитве, потому что Влад начал закрывать дверь. — Это только начало, она еще не закончила, — девушка полезла в сумку, вынула небольшой листок и ловко забросила за спину Влада. Он скользнул по воздуху прямо в квартиру. — Приходи ко мне, и я все объясню.
Влад не собирался делать ничего больше, кроме как просто закрыть дверь, но перед тем, как защелкнуть замок, он все задал единственный вертящийся на языке вопрос:
— Да кто же ты такая?
— Меня зовут Варя, — лед в ее глазах, гигантский айсберг, словно подтаял и обнажил то, что скрывал, — сожаление. — Ренату убила моя мать.
Она медленно развернулась и пошла вниз по лестнице. Влад стоял с полуоткрытой дверью до тех пор, пока слышал шаги.