Равновесие приходит с заземлением (1/2)
Она умылась холодной водой, еще один раз, просто для того, чтобы ощутить, как ей становится легче от прохладных капель на коже. Макияж она благополучно смыла. Сегодня он мешал ей, как никогда раньше, стягивал лицо стальной маской, прятал от всех, а главное прятал от нее самой. Поэтому она и умылась, поэтому и смыла со своей кожи то, что так любовно наносила подруга Кристины без малого полтора часа. Катя понимала, что вечером, когда они поедут в загс, ее ждет форменный скандал. И плевать, что расписывались они едва ли не тайно, старшей Воропаевой и ее матери было достаточно, чтобы прожужжать ей все уши о том, что в этот особый день она должна была выглядеть прекрасно. Нет, в этот день она хотела выглядеть собой. Катерина взглянула на себя в зеркало, осторожно разместив очки на влажном лице. Это в тебя влюбился Александр Юрьевич Воропаев? Это ему ты так сильно нужна? Совершенно некстати вспомнились слова Малиновского, сказанные сегодня утром, даже не сказанные, а буквально брошенные мимоходом.
- Вы с каждым днем все краше и краше, Катенька, вот интересно, вы делаете это ради себя, или ради Сашеньки Воропаева? А то, если ради последнего, то, смею вас расстроить, вы для него не более чем игрушка, красивый, как оказалось, трофей, который он прибьет на стену. Полюбуется какое-то время, а потом… забудет. Вы думали, как это, быть забытой, Катенька? Думали или нет?
Она не думала. Она знала, как это быть забытой, забитой, невидимой. Как это, желать раствориться, как это бояться. Катерина с огромным трудом удержалась от того, чтобы не ответить Роману, что с Александром она начала обретать уверенность. Он учил ее оскаливать зубы, бороться и требовать. Правда, с ним самим это не работало совершенно, но она училась, совершенствовалась и росла, подсознательно жаждая порадовать, а то и предвосхитить учителя. Конечно, в глубине души Катя понимала, что эта сказка могла закончиться в любой момент, но Пушкарева… пока еще Пушкарева понимала, что от этих отношений она уже получила гораздо больше, чем могла требовать, чем могла желать. Она уговаривала себя, что не будет сожалеть в случае… в случае, если ей придется разойтись с…
Катерина вздрогнула всем телом, когда телефон, который она уложила на край рукомойника, принялся вибрировать и пищать. Она бросилась хватать его мокрыми руками, и чуть было не грохнула им об пол, но, слава Богу, обошлось. Катя выдохнула, и только потом ответила старшей сестре своего будущего мужа.
- Да, Кристина, не можешь дождаться вечера? - подшучивает Пушкарева, стараясь скрыть за излишне бодрым тоном собственную нервозность.
- Даже если и да, то в этом нет ничего зазорного, - жужжит в трубку Воропаева, стараясь заглушить собственным голосом, время от времени ревущий мотор, - но я по совершенно другому вопросу… Да перестань ты дрынчать, мне Катю не слышно вообще! - возмущается Кристина и наступает благословенная тишина, - я почему тебе вообще звоню, - радостно извещает она Катю, - костюм, в котором ты в загс собралась, это, конечно, хорошо, но перед концом рабочего дня ты загуляй все-таки к Милко.
Пушкарева уже собирается возмутиться, что ни к какому Милко она не пойдет, ей не с руки портить себе настроение перед таким… приятным и важным событием. Но Кристина торопливо добавляет.
- Ты не думай там себе ничего плохого, я уже с ним все наперед обсудила, он будет вести себя как зайчик, гарантирую тебе, - она берет паузу, а потом добавляет, - разве тебе не хочется впечатлить Сашку?
Приходится согласиться. Хотя, если уж положить руку на сердце, ей именно сегодня хотелось вдеться в свои старые тряпки, снова завязать косички и предстать перед Воропаевым во всей своей прошлой красе. Чтобы словно всем своим видом спросить его - ты точно уверен? Мы точно… мы точно делаем то, что мы делаем?
Как назло, день до вечера тянулся просто невероятно долго, и в своем режиме ожидания Катя ощущала, как теряет концентрацию и становится жутко рассеянной. Она в очередной раз пробежала глазами текст договора с Имекс-банком, не понимая ни единого слова. Ее состояние не укрылось от Жданова.
- У меня такое ощущение, что вы где-то не здесь, - осторожно замечает он, - и если раньше меня это беспокоило мало, - весьма честно заявляет Андрей, - то сегодня меня это немного пугает. Все же было хорошо с документами. На этот раз что-то не так? - он смотрит так пристально и выжидательно, с таким неподдельным волнением, что Кате буквально хочется раскрыть ему причину своего беспокойства. Правда, после этого ее должны были неминуемо уволить, но ей бы было все равно. Пушкарева сняла очки, укладывая их перед собой, и потерла лицо руками, словно сгоняя усталость.
- Нет, - принимается подбирать слова Катерина, - я просто чувствую себя сегодня немного… неважно, - она вымученно улыбается, - головная боль одолевает со второй половины дня, простите. Я могу гарантировать, что уже в понедельник я буду в форме.
- Роман Дмитриевич заметил, что сегодня вы как-то особенно взволнованы, - говорит Жданов, и это заставляет Катю немного напрячься. Неужели Малиновский следит за ней? А то ей, и правда, казалось, что это некая навязчивая идея. Может, просто заметил ее удрученный вид, когда она покидала уборную? Он как раз направлялся сделать себе и Андрею кофе. Или нет?
- Мне льстит, что Роман Дмитриевич проявляет беспокойство относительно моего состояния, но, и правда, не стоит, - эта информация немного отрезвляет ее, и Катя снова возвращается к работе над документом.
- Я знаю, что между вами, Катенька, и Романом Дмитриевичем сейчас происходит некая… холодная война? - Андрей немного откидывается назад в своем кресле, сплетая пальцы в замок, - и вы, и он совершеннолетние, умные, зрелые, я бы даже сказал люди. Неужели вы не понимаете, что мы все должны сейчас работать заодно? А то, - он вздыхает, - я смотрю на вас и думаю, что мы сейчас напоминаем Лебедя, Рака да Щуку, с тем только отличием, что я, вместо того, чтобы тащить наш воз в третью сторону, мечусь между вами как безумец.
- А разве мы с Романом Дмитриевичем тянем ЗимаЛетто в разные стороны? - Катерина желает казаться удивленной, хотя получается это у нее более чем отвратительно. Жданов одаривает ее улыбкой, полной скепсиса.
- Актерская игра просто-таки на два с минусом, - качает он головой, - я видел, как вы можете общаться, в Имекс-банке вы были просто великолепны.
- Тогда у меня было желание, чтобы все получилось, - не кривит душой Катерина, а потом вздыхает, - мне и правда немного… сложно сработаться с Роман Дмитриевичем, но это не значит, что мы создадим какие-то проблемы для ЗимаЛетто… точнее, что мы создадим проблемы гораздо больше, чем они уже есть.
- Я в упор не понимаю, что вам двоим мешает нормально работать, - вздыхает Жданов, тоже возвращаясь к документам, - вот скажите мне, Катенька, только честно, может, я могу это как-то исправить? Или же, причина увивается радом с вами? И с ней мне не выйдет сделать ничего совершенно?
- Вы сейчас пытаетесь намекнуть мне на Александра Юрьевича? - на этот раз Катерина испытывает раздражение. Они ведь уже проводили здесь алую линию, неужели снова? Она чуть склоняет голову к правому плечу.
- Да я не намекаю, я практически прямо говорю, - странно, но Жданов не поднимает глаза от документов, словно не решается встретиться взглядом с Пушкаревой, - пока в вашей жизни не появился Воропаев, в нашем тандеме все было отлично.
- Пока в моей жизни не появился Александр, я просто делала вид, что я многого не замечаю, - Катерина поводит плечом, принимаясь выносить правки на поля, - теперь мне немного легче адекватно реагировать на происходящее.
- Хотите сказать, что раньше вы были совершенно безответны? - на этот раз Андрей поднимает на нее глаза, - могу сказать, что у вас всегда было умение… отбирать так, что потом еще долго собираешь себя в течение дня.
- Не спорю, - кивает Катерина, - но, тогда я на это решалась от отчаяния и нервов, а сейчас, от того, что не желаю поддаваться любого рода выпадам в свой адрес.
- Как интересно, - усмехается Жданов, - впервые слышу, чтобы Воропаев стал двигателем положительного прогресса.
Катя не отвечает, а Андрей не пытается заговорить снова. Они молчат какое-то время, прежде чем приступить к работе Пушкарева изучающе оглядывает Жданова. Он и правда так переживает, что у нее и Романа такие разрозненные отношения? Может, стоит почаще держать язык за зубами? Хотя, с постоянно кусающим ее Малиновским сделать это было практически невозможно. Она снова возвращается к документам, ставя себе на заметку еще раз пересмотреть все документы, ведь концентрация и правда просто ужасна. Сколько всего можно пропустить в таком состоянии, это может нанести непоправимый вред договору, а этого она позволить себе не могла.
- И все-таки позволю себе еще одну ремарку, - Андрей снова смотрит на нее, пытливо и как-то немного напряженно, - помните, я говорил вам, что ваши отношения с Воропаевым, куда они не вели, совершенно не нравятся его сестре?
- Конечно, - кивает Катя, не прерывая Жданова только потому, что выглядит он искренне взволнованным, и тот продолжает.
- В последнее время уровень Кириной досады только возрос. Я вижу, что она не предъявляет к вам претензий в стенах ЗимаЛетто, но, чем ближе вы будете с Александром, тем больше вероятность, что вы будете пересекаться чаще, - Андрей старательно подбирает слова, что Катерина видит едва ли не впервые. - Кира бывает… весьма своеобразна, вам следует быть с ней… внимательной.
- Спасибо за совет, но с чего вы решили помочь? - она сплетает пальцы под подбородком, внимательно глядя на Жданова.
- Все просто, Катенька, сейчас, без вас, ЗимаЛетто рухнет вниз, потому, - он разводит руками, - что никто из нас, ни я, ни Роман Дмитриевич, не обладаем таким аналитическим умом. А никому другому мы не довериться не сможем. Мы повязаны друг с другом, Катенька, гораздо сильнее, чем вам бы того хотелось.
- Думаю, что этого бы не очень хотелось и вам, - слегка улыбается Катерина, на что Жданов только кивает.
- Кому хочется оказаться зависимым от другого? - Андрей, разворачивает к ней часть документов, правками которых он занимался, всем своим видом показывая, что заканчивает этот неловкий, но, весьма откровенный диалог, - взгляните сюда, здесь есть проценты, которые меня немного смущают. Будем ли мы поспевать за такими с этими выплатами, в сроки которые у нас обозначены?
- Вполне, - кивает Катерина, - смотрите, что у нас есть в качестве козыря…
* * *</p>
К Милко Катя заглядывает буквально на секунду, изображая из себя ниндзя за фикусом ровно до того момента, пока гений не уходит из мастерской но неотложном делу. Она на цыпочках проскальзывает за дверь, еще раз убедившись, что Вукановича нет рядом и в помине. Ей становится немного неловко в сложившейся ситуации, но иначе поступить она просто не может. Катя оказывается перед манекеном, очаровано замирая - платье и правда выглядит как произведение искусства, кружева, узкий, укороченный силуэт и открытая спина, с легкой вуалью расшитой иллюзии. Красиво, немного строго, но, совершенно не практично и немного вычурно. Катерина даже не касается платья. Она просто разворачивается, удаляясь прочь из мастерской.