Чем искренней, тем ближе и больнее (2/2)
- Ничего, - качает головой Воропаев, прижимая раскрытой ладонью подрагивающие мышцы ноги, - я с ней сам поговорю. В конце концов, мы оба знаем, зачем она это сделала, - он прижимает руку сильнее, старательно сдерживая стон. Нет, тех повальных приступов, которые у него наверняка были “до” пока не предусматривалось, скорее всего, просто спазмы, судороги. Но, черт, это было, и правда, больно!
- С ума она сошла, Кира твоя ненаглядная, - зло бросает Кристина, замечая состояние брата, она опускает обе свои руки на его ногу, принимаясь разминать напряженные мышцы, заставляя Александра едва слышно шипеть, - я думаю, что ей не к психотерапевту нужно, а в клинику на пару недель. Больная.
- Не больная, - выдыхает Воропаев, снова сжимая зубы от боли и прикрывая глаза. По телу разливается ощущение раскаленного железа, что постепенно наполняет его вены. Он хочет сбросить ее руки прочь, и попросить ее нажимать сильнее одновременно. Безумие, какое же это безумие! - Кира просто хорошо воспитана… а… а… ах, мать твою сучью!
- Не выражайся, - Кристина не прекращает массаж и на секунду, - у нас, если ты не помнишь, общая мать, между прочим, так что полегче на поворотах. Хотя, - она особо сильно проводит ребром ладони, заставляя брата дышать тяжело, прерывисто и болезненно, - могу согласиться с тем, что, если Кира и решила это сделать, чтобы ты с Катей… тю-тю, в разные стороны, то она просто идеальная наследница нашей маман. Идиотка, - она вздыхает, а потом прощупывает полностью расслабленную ногу.
- Она… просто переживает за… ме… себя, за то, как она будет выглядеть в глазах общества, все здесь, - Воропаев стучит себе пальцем по виску, - с ней мама очень хорошо постаралась. Ты же не можешь это отрицать?
- Я вообще все в этой жизни отрицать могу, - не соглашается Кристина, поглаживая ногу брата, слегка улыбаясь, - но, не буду, ведь приходится признавать, что ты прав. Но, Саша, не забывай, она уже достаточно взрослая девочка для того чтобы делать собственные выводы и жить по собственным правилам. Как долго ты еще готов оправдывать ее поступки материнским вмешательством?
- Постоянно? - пожимает он плечами, - мы с тобой можем понадеяться, что ей помогут сеансы с врачом, в конце концов, это ведь проблема, с которой точно так же можно работать. Не так ли?
- Никто даже не сомневается, что это проблема, но ей далеко не первый год, - Кристина замечает, что он принимается, поглаживает другую ногу, и тоже принимается за нее, - и мне кажется, что год от года Кира все больше и больше теряет способность к эмпатии, - она разминает напряженные мышцы брата, - Тала сказала, что скоро это пройдет, - имеет она в виду судороги, и он только качает головой. Конечно, пройдет, он это все прекрасно понимает, но выдержать это сейчас было его основной задачей.
- Ты Катю зачем возле меня оставила? - этот вопрос, и правда, его и беспокоит, и он буквально выдыхает его при очередном спазме, - мне не очень хочется оставаться у нее в сознании таким.
- Таким, это каким, Сашка, слабым что ли? - Кристина даже прекращает разминать его мышцы от возмущения, - ты же не собираешься завести с ней роман, ты хочешь с ней семью, самую настоящую прочную и реальную. Так, зачем тебе создавать какой-то несуществующий образ? Зачем тебе женщина, которая не готова видеть тебя слабым?
- А может, это я не готов таким казаться, - он сглатывает, ощущая, как спазм переходит на левую руку, пальцы начинают неестественно выгибаться вверх, и он старается растереть их правой рукой. Но, сил в ладонях еще недостаточно, и сестре приходится переключиться на его предплечье и кисть.
- Ну и дурак - уверяет она его, - огромная ценность в том, чтобы найти человека, рядом с которым можно себя отпустить, не прикрываясь всей этой наносной ежедневной мишурой. И Катя твоя, одна из таких, а если ты постоянно будешь рядом с ней как стойкий оловянный солдатик, рано или поздно она к этому привыкнет, и не сможет тебе помочь тогда, когда ты будешь действительно в этом нуждаться.
- Ты что думаешь, меня часто пытаются напоить такой дрянью? - старательно отшучивается Александр, прекрасно понимая на самом деле, к чему клонит его сестра.
- А ты не притворяйся глупее чем ты есть, со мной этот фокус не пройдет, - когда Кристина начинает растирать его пальцы, ему хочется выть, звук в горле сдержать не получается, и поэтому он переходит на кашель. Катерина влетает в комнату буквально мгновенно. Она вообще на кухню ходила?
- Саша? - выглядит она обеспокоенной, напряженной, глаза ее широко распахнуты, - снова приступ? - она забирается на кровать с другой стороны, и Кристина передает ей руку Воропаева, что все еще сведена судорогой.
- Это мелочи уже, - ухмыляется он, - думаю, что самое худшее ты уже посмотреть успела, - ведь, если она была рядом с ним, то видела она все, и даже больше.
- Все худшее досталось Тале, - “успокаивает” его Кристина, - когда она нам тебя оставила, ты уже был “подготовлен” к тому, что с тобой остаемся мы, а не опытные медработники, - они пристально следит, как Катерина разминает его пальцы, - ты тут под дверью слушала, - выдвигает она предположение, которое вертится в голове у Александра, - или чай ты все-таки приготовила?
- Не имею ни малейшей причины торчать под дверью, - уверяет ее Пушкарева, - вы хотели остаться наедине, и мне несложно было вам это организовать. Чай на кухне, я просто не принесла, прибежала, когда услышала кашель. Так что, можешь отправляться за своей порцией.
- Не дуйся, - Кристина, и правда, поднимается с постели, явно собираясь оставить Воропаева и Катю наедине, - я просто шучу.
- А я и не дуюсь, - Катерина пожимает плечами, не отрывая взгляда от руки Александра, - просто сосредоточена, - она все-таки поднимает глаза на Воропаеву, - чай и правда готов, иди, пей, пока не остыл, я тут побуду.
Ему кажется это общение чрезвычайно милым. Воропаеву даже становится жаль, что в такой дружеской перепалке никогда не будет принимать участия Кира. Ему было горько от осознания того, что с младшей сестрой у Кати не будет таких теплых взаимоотношений. Нет, он верил в то, что такая девушка как Пушкарева могла бы пойти на уступки его сестре, постараться выстроить с ней подобие каких-то приличных и открытых взаимоотношений, не близких, но и не враждебных. Он был уверен, что Катя была на такое способна, но… он этого не хотел. Как бы он не любил Киру он сознательно ставил ее и свою будущую супругу на один уровень. Меньше всего Воропаеву хотелось, чтобы Катерина прогибалась под кого бы то ни было, даже ради него, даже под его собственные желания. Он осознавал, что жить с самостоятельной, независимой личностью куда сложнее, чем с той, которая готова подстраиваться под твои нужды и приоритеты. Но, такая девушка не подходила ему в пару - ему нужен был человек, способный отстоять свои ценности, желания, даже остановить его самого, в случае роковой ошибки. Воропаев не считал себя безгрешным, но и глупцом он себя не считал - никто не застрахован от излишне эмоционального порыва.
Так, в последний раз, когда он сошел с тормозов, ему очень не хватало таких рук, которые бы удержали его от этого. Только чудом тогда он не загремел в милицию. Нет, все можно было бы все равно развернуть в его сторону, или поделить ответственность между ним и Ждановым, ведь, все начиналось как драка, а не как избиение. Но, сути дела это не меняло, в той ситуации он остался один, и, как бы он не доказывал себе, что его в этом все устраивало, это было тяжело, просто невероятно.
- Как рука? - Катя больше не массирует его пальцы, она просто поглаживает их, нежно, лаская, - где-то еще болит? - он улыбается ей нежно, одними уголками губ, ощущая, что его снова начинает клонить в сон.
- Нет, все хорошо, спасибо, - Воропаев поднимает руку вверх, демонстрируя, что к его пальцам вернулась чувствительность, и они снова слушаются своего законного владельца, - и спасибо, что осталась, - Александр накрывает ее руку своей, - хоть и не следовало, но, все равно спасибо.
- Не говори глупостей, - Катерина хмурится, придвигаясь к нему еще ближе, так, чтобы их лица оказались на одном уровне, - что значит “не следовало”, - она позволяет себе коснуться его лица кончиками пальцев, - я там, где должна быть, я в этом уверена.
Воропаев ощущает легкое жжение в горле. Он чуть прокашливается, чтобы голос его не сорвался, а потом просит.
- Принеси мне чаю, пожалуйста, а то Кристина его весь прикончит, я ее знаю, - Катя тут же быстро кивает, вскакивая с кровати.
- Одну минуту, тебе нужно попить чего-то сладкого.
Александр ждет, пока Пушкарева скроется в коридоре, а затем принимается постепенно подниматься с постели, придерживаясь за стену и изголовье кровати. Чай, это конечно хорошо, но ему нужно было попасть в другое место, а провожать себя туда он не позволит уж точно. Пару шагов он спокойно преодолеет сам.