Нагота народа зависит от одежд короля (2/2)

Она уходит до того, как Роман успевает ей что-либо ответить, но, тем не менее, берет себе на заметку просто таки официальное приглашение на консультацию.

- Ты чего выделываешься? - удивленно спрашивает Жданов, выгибая брови, - или это у тебя настроение, чтобы потиранить Пушкареву? Так это ты очень зря, она и правда предложила несколько весьма занятных вещей, вот смотри… - он пробует продемонстрировать Малиновскому что-то в папке, но Роман накрывает расчеты рукой, если их выводила Катерина, то и сомневаться в их гениальности попросту нет смысла. Жданов снова выгибает брови: да сегодня Малиновский озадачивает его второй раз. Роман вздыхает.

- Ты заметил какие-то странные перемены в нашей Катеньке? - он внимательно смотрит на Андрея, но тот только пожимает плечами.

- Да все как всегда, разве что она сегодня была в гораздо более бодром настроении, - Жданов принимается рассматривать потолок, припоминая, - шутить даже пыталась, не смешно правда, но пыталась. А что?

- Нет, это не то, - качает головой Роман, - я сейчас говорю о куда более материальных вещах. Что-то заметил?

- Слушай, давай ты мне скажешь, что я должен был заметить, а я тебе честно признаюсь, да или нет. А то со своими вопросами ты становишься похож на Киру, - недовольно кривится Жданов. Малиновский кивает, продолжая:

- Рубашка, - но Андрей совершенно не реагирует на это замечание, - рубашка, которая сегодня на Катерине, явно с чужого плеча. Мужского.

- Я даже не заметил, какая на ней рубашка, - тут же признается Жданов, - ну, мало ли, она постирала все и стащила у отца, что же этому так удивляться?

- Ее отец таких рубашек отродясь не носил, - Малиновский качает головой, - на Пушкаревой рубашка Воропаева.

Он ожидает хоть какой-то реакции со стороны Жданова, но, кроме скуки, на нем не отражается ровным счетом ничего. Он что, правда не понимает?

- Пусть носит то, что хочет, - великодушно позволяет Андрей, - что ты так взъелся на ее связь с ним? Ты же видишь, что пока это не приносит нам никакого вреда кроме пользы. Так что, не нужно паники я считаю.

- Что-то как-то плохо ты считаешь, - передразнивает его Малиновский, - я тебе еще раз повторяю, что такого рода сближение не полезно. Ты серьезно думаешь, что он просто так подарил ей свою рубашку? Я тебе просто гарантирую - у них был секс!

- Боже, Рома, тебя личная жизнь Пушкаревой беспокоит больше чем твоя собственная, - Жданов оскаливается в жутковатой улыбке, - тебе что, настолько скучно?

- Ты смотри, как бы потом тебе не стало настолько весело, - огрызается Малиновский, - то, что Пушкарева играет за нашу команду, совершенно ничего не значит. Но, если ты настаиваешь, я могу просто прекратить обращать на это внимание, но, когда Воропаев наложит свою лапу на твою собственность, ты потом мне не жалуйся, ладно?

- Боже, ты же кого угодно до трясучки доведешь, - закатывает глаза Жданов, - ну скажи мне, что я должен сделать в этом случае? Может рубашку с себя снять и предложить ей свою взамен Воропаевской?

- Идея не плохая, но я боюсь, что Катенька посчитает тебя более чем неадекватным, - Роман потирает нижнюю губу, все-таки опуская глаза в расчеты, - у меня к тебе другое предложение. Ее нужно максимально завалить работой. Так, чтобы у нее продыху не было, а единственный секс, о котором она могла думать, был орально-церебральный.

- Она и так работает как Папа Карло, что нам это даст? - не понимает Андрей, подталкивая Романа под локоть, чтобы тот начал движение вперед.

- Это даст нам то, что она перестанет просиживать все свободное время на коленях у Воропаева, - замечает Малиновский, - сейчас нам нужно, чтобы ее голова была забита работой, еще можно, чтобы тобой.

- Рома, я тебя расстрою, но я нужен ей как пятое колесо, - весьма искренне веселится Жданов, - я пробовал проявлять к ней свое внимание, даже пробовал ей показывать, как недальновидно и прискорбно выглядит ее связь с Воропаевым, но, - он разводит руки в стороны, - все чрезвычайно печально.

- Это “чрезвычайно печально” называется влюбленность, - Роман говорит это куда как медленнее, принимаясь вчитываться в документы, - я что-то не могу понять, она что, предлагает ЗимаЛетто отшивать униформу? Андрей, по-моему, под таким соусом наш модный дом падет ниже некуда.

- Да ты внимательно посмотри! - не соглашается Жданов, - это концепция моды в разных сферах жизни. К примеру, ЗимаЛетто заключит контракт с несколькими частными школами, не обязательно Москвы. Если Милко согласится на это предложение, то у нас может быть шанс поработать с частными школами Польши, Англии и, не поверишь, Японии. Это очень хорошие деньги, замечательная реклама и… Ты чего?

- Да вот, пытаюсь понять, откуда у нашей Катеньки, столь отдаленной от модной индустрии, такие идеи, - он потирает нижнюю губу, - не может ли ей кто-то давать дельные советы, а?

- Вот только не нужно опять про Воропаева, - Андрей буквально заводится, максимально проявляя раздражение, - если бы наш Сашенька знал, что мы нуждаемся хоть в каких-то советах, то он бы давно был здесь, собирал вокруг нас внеочередной Совет Директоров и выполнял свою давнюю мечту - гнал меня с директорского кресла взашей. Почему ты никак не можешь поверить, что все куда как проще?

- А я и поверю, - Малиновский укладывает себе на сгиб локтя все документы, отнятые у Жданова, - ты сейчас что делать планируешь?

- Не знаю, - пожимает плечами Андрей, - скорее всего, я еще немного погуляю тут по производству, уже потом вернусь к себе, а что, ты уже меня покидаешь?

- Да, - кивает Роман, - планирую получить консультацию от нашей Катеньки, относительно ее новых бизнес-фэшн идей, - дразнится он, а затем добавляет, немного мстительно, - ты тоже здесь не задерживайся, а то у тебя слишком велик шанс встретить кого-то из твоих постельных подвигов.

Жданов меняется в лице, словно до конца осознавая, где находится, а потом становится ближе к Роману, что направляется в сторону лифта.

- Пожалуй, пойду-ка я с тобой за дополнительной консультацией, - отвечает он, глядя прямо перед собой.

- Правильное решение, - хвалит его Малиновский, - очень даже правильное.