Не имеющий совести имеет все, что захочет (2/2)
- Меня с Андреем пригласили на семейный ужин, Маргарита очень ждет нас в гости, - это не вопрос, не просьба, скорее констатация факта.
- Во сколько мне нужно быть и где, - он не спорит, понимая, что это часть его повинности, но сестра удивляет его своим заявлением.
- Вечер будет в тесном семейном кругу, дома у Ждановых, так что тебя не приглашали, - это заявление позволяет расслабиться, не придется упражняться в натянутой улыбке и заранее сплевывать побольше яда, - но ты можешь меня туда отвезти. Возможно, я выпью немного вина, не хотелось бы потом садиться за руль.
- Конечно, обязательно отвезу, - Александр внутренне радуется, что теперь у Пушкаревой есть свой телефон, а у него ее номер. Можно предупредить, что он задержится. - Во сколько тебя забрать?
- Я была бы не против, если бы ты подъехал к шести, можно немного позже, ко мне домой, я как раз успею переодеться, - тон Киры становится деловым и ровным, свидетельствуя о том, что она окончательно успокоилась.
- А во сколько тебя забрать? - Воропаев мысленно принимается прикидывать, сколько времени он сможет провести с Катей после того, как доставит сестру по месту назначения. Но Кира оказывается на этот раз просто несказанно великодушной.
- Забирать тебе меня не придется, ведь, скорее всего, я либо останусь у Ждановых, либо уеду вместе с Андреем к нему, - она звучит вполне довольно и даже мечтательно. Нет, ему, черт возьми, совершенно не нравятся эти качели ни под каким соусом. Ее внутреннее состояние нужно было стабилизировать, а не расшатывать еще сильнее. Это была его работа, которой он, что греха таить, время от времени стал пренебрегать. Боже, как ему была нужна Кристина, просто очень, невероятно нужна.
- Тогда славно, - резюмирует Александр, - я подъеду к тебе в районе шести часов, - он делает паузу, а потом добавляет шутливым тоном, - я же надеюсь, ты будешь одета максимально прилично? Или мне придется отправлять тебя переодеваться.
- Не придется, - Кира даже улыбается, - не переживай, буду выглядеть как подобает леди, - она отключается не прощаясь, хотя в этом нет никакой необходимости.
Воропаев подходит к окну, утыкаясь лбом в прохладную поверхность стекла, поигрывая в пальцах мобильным телефоном. Нужно позвонить Катерине, извиниться и перенести встречу немного сместив время. Он еще раз подбрасывает мобильник на ладони и принимается набирать ее номер телефона, но девушка не отвечает. Ни с первой попытки, ни со второй, ни с третьей. Раздражение затапливает его с невероятной силой, и он откладывает мобильный в сторону. Спокойно, она могла просто оставить телефон в кабинете. Но где-то в глубине подсознания шуршит мысль, что еще она могла передумать, и теперь его подарок был неприятным напоминанием о ее согласии. Воропаев гипнотизирует телефон чуть сузив глаза, главное не сходить с ума и не лететь сейчас к ней сломя голову, чтобы доказать ей… показать ей… Телефон издает переливчатую трель, и Александр в удивлении приподнимает бровь. На экране светится КАТЕРИНА. Он поднимает трубку, отвечая на звонок нарочито лениво, словно это не он наяривал ей несколько минут назад.
- Добрый день, Катенька, вы… - но договорить ему она не позволяет, перебивая своим привычным, немного неуверенным голосом.
- Я не могла разобраться, как вам ответить, - Катя тараторит это на такой скорости, что он с трудом разбирает слова, но ему все равно становится смешно.
- Умнейшая девушка на моем веку не смогла найти нужную кнопку на крохотном телефоне? - подначивает он ее, ощущая буквально невероятное чувство облегчения.
- Он весь серый, там не было зеленой кнопки, - произносит она немного возмущенно, а затем добавляет уже куда тише, снова зарождая улыбку на его губах, - я просто испугалась, - она замолкает, а Воропаев сдерживается, чтобы не поддеть ее вновь.
- Как же вы тогда мне перезвонили? Или вы в итоге разобрались?
- Мне помогла Шура, но… - она мнется короткий миг, а потом спрашивает немного неуверенно, - а почему вы себя подписали…ну…
- Я подписал себя так, как меня подписывает большинство людей, - смеется он, вспоминая, что подписал себя у нее в телефоне просто фамилией, - или мне нужно было подписать себя СУПРУГ или, возможно, ЛЮБИМЫЙ?
Он прислушивается к тому, как шумно девушка дышит в трубку от неловкости или возмущения, а затем выдает, заставляя его снова смеяться.
- Я практически уверена, Александр Юрьевич, что многие подписывают вас уж точно не фамилией! - ее раздражение передается голосом просто идеально, и он буквально растворяется в этом ощущении. Страстная, главное знать, когда и как ее задеть. Он гонит эти мысли прочь. Рано, Воропаев, рано, рано, рано, рано.
- Знаю, - он не скрывает от нее улыбку, которую она наверняка слышит в его голосе, - но вы же не планируете подписывать меня подобным образом?
- Даже не знаю, - отвечает Катя ему совершенно честно, - вы умеете подтолкнуть к подобному решению даже самого терпеливого человека.
- Тогда я тихо порадуюсь, что вы все еще не умеете пользоваться телефоном в достаточной мере, - произносит Александр, явно наслаждаясь диалогом. Нет, все-таки подарить ей телефон было просто великолепной идеей.
- А вы умеете радоваться тихо? - произносит она в неверии, - я думала злорадство это просто часть вашего амплуа, - Катя показывает зубки, и Воропаев скалится, представляя ее сконцентрированное и даже немного гневное выражение лица. Помоги ему Бог дотерпеть, когда она сама будет готова для сближения!
- Для вас, я сделаю исключение, - буквально мурлычет он в трубку, наслаждаясь тем, как на той стороне западает тишина. Так то, деточка, не следует играть с плохим серым волком на его поле, слишком легко проиграть. Пушкарева и правда делает шаг назад, старательно переводя тему, в, тем не менее, нужное ему русло.
- Я не думаю, что вы звонили для того, чтобы просто проверить, как у меня получается пользоваться телефоном, - вполне логично замечает Катя, - что-то стряслось?
- Нет, ничего не случилось, - успокаивает ее Александр, - но я должен извиниться, мне нужно будет отлучиться по семейным делам и я смогу встретиться с вами не раньше, чем к семи вечера. Если вам нужно будет домой пораньше, то я попрошу Владислава Марковича, и он сможет подбросить вас…
- Нет, я могу подождать сколько нужно, - торопливо отвечает Пушкарева, тут же добавляя, - мне как раз нужно поработать с документами.
- Тогда замечательно, - Воропаев испытывает удовольствие от того, что Катерина не собирается откладывать встречу, - я постараюсь сделать так, чтобы на этот раз переносить ничего не пришлось, - он замолкает, но прощаться с ней ему совершенно не хочется. Он костерит себя на все лады, но все-таки спрашивает, - так что скажете, вам понравилось, или следует еще попрактиковаться?
Катя замолкает, Александр слышит, как она что-то шепчет, словно подбирая слова, а потом отвечает, несмело, голос ее слегка вибрирует, словно от легкой дрожи.
- Я… я думаю, что мы сможем… что попрактиковаться это хорошо, - он сперва не понимает, о чем она говорит, ведь он спрашивал о ее ощущениях от телефона, когда она добавляет, - вы просто… просто в следующий раз… я хочу знать, что вы собираетесь… не то, чтобы меня всегда нужно предупреждать перед поцелуем, но… я могу лучше, но да, мне не помешает практика.
Он тихо смеется, прикрывая глаза, Боже, какое она все-таки чудо!
- Катенька, я спрашивал вас про телефон, - старательно мягко произносит он, - но я вам гарантирую, с поцелуями мы попрактикуемся обязательно, вам стоит только попросить.
Девушка сопит какое-то время в трубку, а затем радует Воропаева очередной колкостью, перед тем как прервать связь.
- Александр Юрьевич, вы все-таки редкий засранец!