Ты думал, что тебя спасёт, твой глупый экзорцизм... (2/2)

— Приятно слышать. — Антон трёт переносицу и просит дочь. — Wunder, сделай чай пожалуйста, а то пить хочется — verfickt***.

— Лаадно… — тянет девушка, и уже в дверях добавляет. — Но на тему очередной бессонной ночи мы ещё поговорим.

— Вся в мать… — с улыбкой бормочет мужчина, и возвращается к портрету.

Спустя два часа портрет полностью готов, а его создатель наконец отмылся от краски и даже кофе сделал. Неожиданно зазвучала мелодия звонка.

— Неизвестный номер… — пробормотал Антон нахмурившись, но потом заметил, что звонок на рабочую симку и расслабился. — Алло, да?

— Алло, это Шастун Антон Андреевич? — спрашивает приятный женский голос.

— Да. — соглашается мужчина. — Вы, должно быть, хотите картину?

— Н-не совсем… — женщина на том конце провода как-то знакомо запинается, но всё-таки объясняет. — Я хотела бы портрет. Знаю, вы таким не занимаетесь, но…

— Давайте встретимся в «Кофемании», рядом с Арбатской и всё обсудим. — перебивает Антон. — Последнее время я подумываю вернуться к портретам, так что…

— Да, спасибо огромное! — радостно восклицает женщина и предлагает. — Завтра в, скажем, два часа дня, сможете?

— Договорились. — хмыкнул зеленоглазый. — До встречи.

— До встречи.

Ещё несколько минут после окончания разговора Антон просто пьёт кофе и думает о чём-то своём, а потом поднимается, и возвращается к холсту. Ставит кофе на подоконник, и принимается за новую картину, на этот раз — пейзаж. Закат в море в одном месте в Крыму, куда он с детства ездил с семьёй и несколько раз с Арсением, стоит перед глазами, будто это было вчера.

И Антон как зачарованный, размазывает краски по холсту.

— Я так хотел раскрасить мир в яркие цвета, но в моих акварелях была ядовитою вода… Я знал, что все шансы по пути растерял, но снова и снова краски по листу растирал… — звучит в наушниках и Антон вздрагивает. Мелодия, сохранившаяся в его плейлисте ещё с юности пришлась как нельзя кстати.

— Вместе мы шли по канату… Но ты шёл не так как надо… — тихо напевает он, немного коверкая текст под ситуацию. — И ты упал… и ты упал… Вслед за тобой и я упал, Арс…

Время от времени смаргивая слёзы, Антон упрямо рисовал ещё несколько часов, пытаясь не думать, о поцелуях на берегу, догонялках в воде и походах в горы. Но внезапно появившиеся на картине две фигуры в пледе были красноречивым доказательством тщетности его усилий.

Его опять отвлекает звонок с незнакомого номера, но в этот раз на личную симку.

— Да, это кто? — сходу спрашивает Антон, и подскакивает слыша знакомый голос.

— Это я, Тош.

— Арс?!

— Да. — Антон не видит, но точно знает, что мужчина на том конце провода сейчас машинально кивнул. — Хотел у тебя дочь на ночь украсть.

— Да, никаких проблем… — бормочет он, опускаясь обратно на стул. — Только в школу пусть не опаздывает.

— Пап, завтра суббота! — заливисто смеётся Арсения издалека.

— А, ну так тем более! — наконец приходит в себя Антон и быстро прощается. — Ладно, всё, всем пока. Wunder, пиши, если что.

— Ага, хорошо! Люблю тебя, пап! — отвечает девушка и Антон смеётся:

— Я тебя тоже люблю, Арси.

— Пока, Kleine****. — прощается Арсений и отрубается, оставив Антона наедине со своими мыслями.

Антон не может. Не может ни простить бывшего парня, ни послать. Антон до безумия хочет, чтобы всё было как раньше, но боится, словно маленький мальчик. Антон не хочет снова выть от боли. Антон хочет быть любимым. Антон хочет Арсения. Но всё ещё боится. Антону сложно. Антону больно. <s>Антон всё ещё любит Арсения.</s>