Хризопея 1.1 (2/2)

Я совсем не подумала о том, что бриллиант в кольце был искусно огранён — там были крохотные грани, преломляющие свет, и сложная геометрия, которая лежала далеко за пределами моих нынешних способностей, поэтому просто сделать бриллиант нужного размера было лишь началом.

Интересно, примет ли кто-нибудь необработанные алмазы? Нужно ли мне объяснять, почему он неогранён? У кого вообще могли заваляться необработанные драгоценные камни? У какого-нибудь коллекционера камней? У геолога?

Символы, которые я использовала для изменения геометрии преобразуемых вещей, были либо довольно простыми, либо слишком сложными, чтобы я могла их понять. У меня в памяти хранилось много знаков базовых трёхмерных фигур — конусы, кубы, цилиндры, пирамиды, углы и тому подобное, но были и другие вещи, которые я не могла по-настоящему протестировать, и всё, что у меня было — это символ и смутное представление о том, что он будет делать, без каких-либо конкретных примеров.

Начну с кольца, подумала я. Кольцо —это просто. Цилиндр минус цилиндр. Я смогу нарисовать подходящие символы.

Я нарисовала сигил — самый сложный из всех, что я рисовала до сих пор.

После его использования на золоте, оно приняло форму, похожую на форму шахматной фигурки, и стало очевидно, что я сделала что-то не так.

Я попробовала ещё раз, и у меня получилась, по сути, крошечная чашечка.

— Уже ближе, — пробормотала я себе под нос, рисуя новую версию сигила. Символы в нём выглядели практически идентично с прошлыми, только моя сила подсказывала мне, что выдают они разный эффект.

К счастью, я могла продолжать использовать один и тот же бесформенный кусок золота для каждого своего теста, оставив остальную горсть сырья лежать в сторонке.

Потребовалось ещё несколько попыток, прежде чем у меня получилось сделать золотое кольцо, и даже так оно не выглядело идеальным. Кольцо было достаточно длинным, чтобы закрыть весь нижний сустав моего пальца.

Наверное, его можно укоротить, подумала я.

Я вытащила новый лист бумаги и нарисовала простой, режущий содержимое круг, который представлял собой нанесение символа «плоскости» и материала «золото». Он возьмёт золотое кольцо и разрежет его на кусочки.

Я поставила слишком длинное кольцо в круг и положила на сигил руку.

Он засветился голубым, мягким светом, который мне так нравился. Он напоминал мне о моём новом статусе парачеловека.<span class="footnote" id="fn_31022518_3"></span>

Я убрала руку, и, конечно же, кольцо разрезало на несколько кусочков. Это было очевидным доказательством того, что сигилы могли делать больше вложенных в них инструкций — они могли получать информацию от вкладываемых в них желаний или моих мыслей. Кольцо было аккуратно разрезано на четыре кольца поменьше, каждое шириной примерно с оригинальное кольцо.

Я отложила их в сторону и взялась за маленький кусочек алмаза.

Я подумала, а не получится ли у меня сделать более простой шаблон для огранки. Не такой сложной, как у кольца, но, может, у меня получится выдать что-нибудь простое. Я подняла камушек и сравнила его с маминым кольцом. Я могла бы сделать ровные грани, ровнее, чем способна любая машина. Я могла выдавать идеально прямые линии, идеальные углы.

Рассматривая мамино кольцо, я резко передумала. То, как камешек блестел и искрился, все его замысловатые грани, крошечный масштаб — чем больше я вглядывалась в него, тем больше впечатлялась и тем больше путалась. Это был не простой куб-пирамида. С таким же успехом я могла бы попытаться воссоздать спираль ДНК.

Я решила обойтись уменьшением размера бриллианта до приемлемого размера и придумать подходящую ложь о том, почему в украшениях в основном использовались необработанные камни. Может быть, моя вымышленная бабушка была геологом? Может быть, геологом был её муж?

На листе бумаги, на котором уже был отрисован круг для огранки золота, я нарисовала ещё один, для огранки алмаза. Всё сработало отлично, аккуратно разрезав камни на две части примерно одинакового размера.

Новая, гладкая сторона казалась более чёткой, более прозрачной, и мне понравилось, как свет мерцал изнутри камня, отражаясь от шероховатой обратной стороны. Немного, но это напоминало мне жеоду.

Я надеялась, что ломбарду это тоже понравится.

Я взяла два кольца и чуть меньшую половину бриллианта, и завернула их в лист бумаги. Остальное я положила в пластиковый пакет и засунула в ящик своего стола вместе с горстью неиспользованных камней. Два листа бумаги, на которых я рисовала свои символы, тоже отправились в этот ящик.

Когда я открыла рюкзак, чтобы убрать в него свои будущие деньги, я заколебалась. Если мой рюкзак украдут до того, как у меня появится шанс продать эти вещи, я не могла предсказать, что после этого может произойти. До сих пор Эмма довольствовалась тем, что портила мой рюкзак краской, напитками, едой, косметикой и другими подобными способами. София рвала их и повреждала другими способами, а Мэдисон скидывала его с моего стола, стула и делала подобные мелкие пакости.

Воровство, очевидно, было выше их достоинства, но это не означало, что такой вариант событий был невозможен, а это был риск, который я не могла себе позволить. Но, в то же время, я не хотела ждать выходных, чтобы выйти на улицы.

Я вздохнула и отложила завёрнутые в бумажку украшения в сторону. Я что-нибудь придумаю, позже.

А сейчас на моей кровати лежал учебник по биологии и манил немного поучиться.

~ ~ ~</p>

Я вышла из автобуса на смутно знакомой остановке с группой незнакомых мне людей. Эта остановка должна была привести меня именно туда, куда я и стремилась попасть — в слегка затенённую часть центра города, расположенную примерно в пяти кварталах от Торговой улицы и немного южнее пирса. Было чуть больше четырёх часов дня, так что по моим прикидкам у меня было ещё около двух часов, прежде чем мне нужно будет убраться подальше с улиц, учитывая, как сейчас рано темнело.

В самом глубоком, крошечном и недоступном для простого извлечения из себя чего-либо кармане моих джинс лежало два золотых кольца и наполовину огранённый бриллиант, завёрнутые в бумажку. Я пришила небольшой бумажный пакетик на пару строк к своим джинсам, потратив на это дело несколько дюймов<span class="footnote" id="fn_31022518_4"></span> ниток, просто чтобы быть уверенной в том, что они каким-то образом не выпадут из кармана. И расплачивалась за это прямо сейчас — вынимать их из кармашка было довольно мучительно — но оно того стоило, ведь так я была уверена, что их не украдут и я не потеряю их сама каким-нибудь случайным образом.

Ломбард, к которому я направлялась, находился больше чем в парочке кварталов от автобусной остановки, и тот факт, что всё ещё было светло, был единственной причиной, по которой я чувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы показаться в этой части города. Ломбарды были не совсем подходящим местом для посещения туристами, за исключением, может быть, таких городов, как Лас-Вегас или какого-то из этой же категории, так что список мест, которые были относительно недалеко от автобусных остановок и в более-менее безопасных районах города, который я выписала себе из телефонного справочника прошлой ночью, был не особо большим.

Защищённые решёткой окна, сделанные из какого-то незнакомого мне вида стали, подтвердили, что я не ошиблась адресом даже раньше, чем я увидела вывеску этого места. Объявления, распечатанные на принтере выцветшими красно-жёлтыми буквами сообщали «МЫ ПОКУПАЕМ ЗОЛОТО» и тому подобные заявления.

Я подавила желание оглядеться вокруг, прежде чем войти внутрь. Я ничего не подозревала и не делала ничего подозрительного. Я просто продавала кое-какие драгоценности, которые достались мне в наследство от бабушки и дедушки.

Я абсолютно точно делаю что-то совершенно нормальное, настойчиво убеждала я себя.

Дверь открылась с характерным звоном колокольчика, подвешенным над дверной рамой. Я подняла взгляд. Маленький латунный колокольчик, новый символ в мою библиотеку. Какая-то латунь или медь, или что-то в этом роде.

Внутри было немного тесновато. Здесь было много стеклянных витрин, заполненных гаджетами, украшениями и множеством других вещей. На стенах висели картины, мечи и полки, на которых выставлялась всякая всячина.

За прилавком сидел пожилой азиат, который оторвал взгляд от журнала, когда услышал колокольчик. Он был ниже меня ростом и на его лице были очки в проволочной оправе, которые выглядели так, будто принадлежали какому-нибудь профессору.

Я нервно улыбнулась продавцу. Больше здесь никого не было, за что я была очень благодарна.

— Здрасьте, э-э-э, сэр, — сказала я, подходя ближе. — Мне от бабушки с дедушкой остались в наследство кое-какие украшения, которые мне на самом деле не очень нужны, и мне интересно узнать, что вы можете про них сказать.

Он кивнул и отложил журнал в сторону. Я кинула на него взгляд. Журнал про машины. Никогда не понимала, почему вокруг автомобилей поднимался такой ажиотаж.

Я вытащила бумажку из кармана и развернула её. Кольца разместились вокруг бриллианта на распрямлённой бумажке.

Он посмотрел на всё моё богатство сверху-вниз, затем вытащил откуда-то кусок простой чёрной ткани и положил её на стойку, рядом с моей обёрткой. Ткань выглядела довольно приятной на ощупь.

Новый символ. Может быть, это бархат?

— Могу я?.. — спросил он с лёгким акцентом.

Я кивнула, и он взял одно из колец, поднос к лицу.

— Золото. Очень чистое. Ты их полировала?

Я помотала головой. Я не подумала об этом. Золото, которое я сделала, было ли оно 24-каратным или нет, было чистым и сияющим — на нём не было никаких скоплений грязи или следов многолетнего ношения.

— Дизайн у них довольно простоват. Твоего дедушки?

Я пожала плечами.

— Словами, ребёнок, — попросил он.

— Я не знаю, — сказала я. — Но наверное да.

— Хорошо, — он отложил кольца в сторону, на кусок ткани. — А это что такое? Кусочек кварца?

— Это бриллиант, — твёрдо сказала я.

— Правда? — переспросил он. — А похож на кварц.

— Он не обработан, — сказала я.

— Я это вижу, но вот откуда это знаешь ты?

Я начинала нервничать. Я была уверена в том, что это бриллиант, но если я не смогу этого доказать, то он может просто отказаться его брать.

— Завещание, — сказала я громче, чем планировала. — Там было сказано, что это необработанный бриллиант.

— М-м-м-хм-м-м, — протянул он, звуча совсем неубеждённым.

— Это правда он, — сказала я, чувствуя себя немного отчаявшейся. Я попыталась успокоиться. — Разве у вас нет какого-нибудь теста, чтобы это проверить?

Он уставился на меня пристальным взглядом, вероятно, ожидая, что я отступлюсь от своих слов, но я этого не делала. Я считала, будто он думал, что я лгу, но это было не так. Только не в этом вопросе.

— Хорошо, — сказал он. Он повернулся и пошарил рукой по полкам, которые были у него за спиной до этого, прежде чем достать оттуда какой-то инструмент, похожий на паяльник с двумя зубцами на конце.

Он прижал оба зубца к плоской стороне моего бриллианта и подождал несколько секунд. Прибор издал звуковой сигнал, и мужчина взглянул на показания.

Его брови немного приподнялись, чуть вылезая из-под оправы очков.

— Действительно бриллиант, — сказал он, убирая инструмент в карман. — Где твои бабушка с дедушкой раздобыли нечто подобное?

— Мой дедушка был геологом, — ответила. — Скорее всего, где-то нашёл.

Владелец снова недоверчиво хмыкнул.

— Так что, вы возьмёте всё это? — спросила я после того, как пауза затянулась.

Он перевёл взгляд с бриллианта на кольца.

— Это стоит довольно дёшево, — сказал он, постукивая пальцем рядом с кольцами. — Не больше, чем можно получить с переплавки. Скажем, по пятьдесят баксов за штуку. Камень — совсем другая история. Не так много людей приходят приобрести что-то подобное. Вероятно, могу предложить тебе половину суммы от той, за которую буду его перепродавать. В конце концов, обычно камни гранят. Но цвет достаточно хороший. В завещании не было сказано, сколько в нём каратов?

Я помотала головой, чувствуя себя той ещё идиоткой. Моя история была таким бредом.

Он повертел камень в пальцах.

— За бриллиант такого размера, необработанный, хорошего цвета… как на счёт тысячи?

Я надеялась, что мои глаза сейчас не полезли из орбит. Тысяча долларов! За этот малюсенький камешек!

— Или, если интересно, можешь присмотреть себе что-нибудь на сумму в пятьсот баксов плюс к этой тысяче, — он обвёл рукой лавку.

— Я осмотрюсь, — сказала я. — Но мы уже заключили сделку, окей?

Он слегка улыбнулся, и я улыбнулась в ответ, прежде чем пойти и поглядеть на технику.

На пути к нужной витрине была другая, с размещённым на ней оружием. Нижнюю половину витрины занимали сплошь пистолеты, некоторые были похожи на пушки из фильмов про Дикий Запад, другие выглядели более современно. Наверху лежали ножи разнообразных форм и размеров.

Новые символы буквально бросились мне в глаза. Лезвия ножей все были очень похожи, они обозначались почти одним и тем же символом, но всё же, я чувствовала, что есть разница. Вопрос был буквально в крошечных долях градуса — небольшие различия в линии изгиба или расстояния между зазубринами.

Я осознала, что вижу разницу между видами стали и сплавами. Все ножи делались в основном из одного и того же типа стали, которую я видела в большинстве автомобилей, но для своих нужд я могла бы преобразовать сталь в нужный мне сплав, используя немного другой символ.

— Перцовый баллончик тебе подойдёт больше, если ты беспокоишься из-за мальчиков, — сказал пожилой азиат с того места, где сидел.

— А? — отреагировала я.

— Если ты беспокоишься из-за того, что гуляя поздно ночью можешь наткнуться на нехорошую компанию, лучше использовать против неё перцовый баллончик, — повторил он, вернувшись к просмотру своего журнала.

— Просто немного отвлеклась, — сказала я и перешла к соседней витрине. Здесь были размещены сотовые телефоны, фотоаппараты и ноутбуки.

— Это всё работает? — спросила я. — Есть провода для зарядки и всё такое?

— Да, если не указано обратного, — подтвердил он.

На второй нижней полке витрины лежал ноутбук за 250 долларов. Он не был самым дешёвым из представленных, но из тех моделей, на которых не было следов физического повреждения, трещин, сколов и тому подобного, он был самым недорогим. На нём была куча отметин, выглядящих так, как будто кто-то неаккуратно отдирал от него наклейки, но во всём остальном он выглядел вполне нормально.

250 долларов. Это было больше, чем у меня вообще когда-либо было, но по сравнению с деньгами, которые я, по-видимому, сейчас честно заработаю, это было совсем немного. Заниматься было бы намного проще, если бы мне не приходилось каждый раз ходить в библиотеку, плюс, я могла бы почитать о кейпах, которые обосновались в моём городе, прежде чем решусь выйти на улицы в качестве героя в первый раз.

— Извините, — позвала я. — Я бы хотела вот этот, пожалуйста.

— Хорошо, — сказал он и отпер витрину со своей стороны. Он оторвал стикер с ценой, вытащил кабель питания из картонной коробки, стоявшей на полу рядом с ним, и протянул мне и то, и другое. — Что-нибудь ещё?

Я снова взглянула на витрины, на оружие и телефоны, но только покачала головой.

— Этого достаточно.

Я расстегнула молнию рюкзака, от которого раздражающе пахло смесью химического порошка и соков, которыми обливала его Эмма, когда проходила мимо и имела такую возможность. Ноутбук аккуратно уместился между учебниками, а кабель питания я пристроила сверху. Рюкзак немного потяжелел, но это не было особой проблемой.

— Тысяча сто минус двести пятьдесят — значит, на руки я выдаю восемьсот пятьдесят, — сказал он.

— Но вы же сказали, что заплатите больше, если я возьму что-то из вашего товара, — возразила я прежде, чем смогла себя остановить.

Он хмыкнул, а я почувствовала, как на щеках выступает румянец.

— И правда говорил. Память уже не та, что была раньше. Значит, ровно тысяча?

Я кивнула. Это явно было меньше реальной стоимости предложенного товара, но чертовски больше, чем того стоила парочка грязных камней, выковырянных с моего заднего дворика.

— Двадцатками подойдёт?

Я кивнула. А что бы он сделал, если бы я сказала нет?

Он убрал ткань, на которой лежали мои кольца и бриллианты, на свою сторону прилавка, и шагнув к кассе, нажал на несколько кнопок на приборе, стоящем рядом, отчего тот начал жужжать.

Ценник, который он оторвал от моего ноутбука, он поднёс к глазам, прежде чем нажать на несколько клавиш на кассе. Рядом с ним наличные пересчитывались машинкой, и жужжала она так громко, что я облизнула губы, то ли от нервозности, то ли от предвкушения.

— Вот ваша квитанция и оплата, — сказал он, заставляя меня вздрогнуть.

Я приняла из его рук едва читаемый товарный чек за ноутбук, а затем он вручил мне пачку двадцаток, обмотанную бумажной лентой. На ней было написано «1000 долларов».

И она была моя. Толстая пачка из пятидесяти двадцатидолларовых банкнот была моей.

Я взяла пачку и попыталась запихнуть её поглубже в карман толстовки, но он был недостаточно глубок, чтобы она туда поместилась, так что я была вынуждена открыть рюкзак и положить её в одно из небольших внутренних отделений.

— Приятно иметь с вами дело, — сказал он. — Приходите в любое время.

Я кивнула и поспешила на выход.

Мне нужно попасть домой как можно скорее, подумала я.

Выйдя наружу, я начала видеть опасность в каждой тени, а каждый узкий переулок, который попадался мне на глаза, казался идеальным укрытием для банды грабителей и головорезов. Я вцепилась в лямки рюкзака и поспешила вверх по улице.

Я была всего в двух кварталах от остановки, когда услышала позади себя чьи-то шаги, приближавшиеся ко мне слишком быстро. Это звучало почти как будто кто-то бежал в мою сторону.

Я выругалась себе под нос, жалея, что вместе с моими силами мне не перепало каких-нибудь боевых аспектов. По сути, я сейчас была голым технарём.

— Эй, извини, что опоздал! — сказал парень, которого я никогда раньше не видела в жизни, и остановился рядом.

Он был старше чем я, на вид ему было примерно двадцать, но он был немного ниже меня. Немного бледноватый, с каштановыми волосами и широкоплечий. Он выглядел так, словно много времени проводил в спортзале.

— Э-эм, — протянула я, и это было что-то среднее между замешательством и тихим ужасом.

— Продолжай идти, — тихо прошипел он в мою сторону.

— Какого!.. — я начала повышать голос, но он меня перебил.

— Головорезы АПП в соседнем переулке, — быстро сказал он. — Они грабят всех, кто продаёт товар в этом ломбарде.

Я взяла небольшую паузу на размышления. Такая вероятность действительно имела право на существование, но это также могло быть уловкой, чтобы увести меня подальше от людей.

Он терпеливо стоял рядом, и у меня сложилось впечатление, что моя нерешительность его расстраивала.

— Я иду на автобусную остановку, — сказала я так твёрдо, как только могла.

— Идеально. Я доведу тебя дотуда в целости и сохранности.

И мы пошли, неуклюже шагая бок о бок. Моя хватка на ремнях рюкзака усилилась, когда мы подходили к обозначенному переулку.

Он посмотрел на меня и слегка улыбнулся.

— Я Джоуи, — представился он.

Я немного колебалась, но всё же робко улыбнулась ему в ответ.

— Тейлор, — сказала я.

И мгновенно пожалела, что не солгала и не использовала выдуманное имя, хоть какое-нибудь, а теперь было уже слишком поздно.

— Приятно познакомиться, Тейлор, — сказал он с усмешкой, которая заставила его выглядеть немного моложе.

Когда мы прошли мимо того самого переулка, о котором говорил Джоуи, там действительно оказалось двое парней чуть старше меня, оба азиаты, прислонившиеся к стенкам проулка и выкуривающие дешёвые сигареты. Не то чтобы это было доказательством правдивости истории Джоуи, но это заставило меня немного расслабиться.

Всю дорогу до автобусной остановки мы шли молча. Я не могла перестать сожалеть о том, что не солгала о своём имени, но сделала всё возможное, чтобы убедить себя, что попытайся я действительно солгать, то скорее всего всё бы и испортила.

— Ну вот. В целости и сохранности, как и обещал, — весело воскликнул он, когда мы вступили под навес автобусной остановки. — Так что теперь всё в порядке.

— Эм, Джоуи? — позвала я прежде, чем он успел уйти. — Почему ты это делаешь?

Он пожал плечами.

— Думаю, мы должны хотя бы попытаться держаться вместе. Эти придурки из АПП и так причинили достаточно вреда этому городу.

Он активно помахал мне рукой и сделал парочку шагов от светофора, чтобы нажать кнопку безопасного пешеходного перехода. Маленькая зелёная фигурка засветилась на другом конце улицы, давая понять, что дорога открыта для пешеходов.

— Увидимся как-нибудь, Тейлор! — попрощался он, быстро перебегая дорогу.

Я просто помахала рукой в ответ, пока он не удалился настолько, что это уже стало неловким. В любом случае, он всё равно больше не обернулся.

Так что я села и стала ждать автобуса.

Это было странно. Это был первый раз, когда незнакомец так старался мне помочь, по крайней мере, если говорить про последние парочку недель, если не месяцев. И всё же я не могла избавиться от смутного ощущения, что меня так или иначе, но как-то обманули.

Желание открыть рюкзак и посмотреть, не смог ли он меня как-то незаметно ограбить, было сильным, но я заставила себя успокоиться и подождать до дома.

Я ждала автобуса, на котором могла бы доехать до дома, ещё двадцать минут. Всё это время я крепко обнимала свой рюкзак. Я даже не могла как следует повосторгаться его содержимым, потому что была слишком занята, боясь любого, кто проходил мимо.

Никто не обращал на меня внимание и не кидал больше одного взгляда, даже пожилая пара, севшая на соседнюю скамейку, чтобы подождать своего автобуса.

Сама поездка стала ещё одним испытанием для моих нервов, но к счастью, я сидела одна. Однако даже так внутри автобуса было недостаточно уединённо, чтобы я рискнула расстегнуть молнию. Образы двадцаток, рассыпающихся из моей сумки и покрывающих сиденья, заставляли меня сидеть на месте и практически не шевелиться.

К тому времени, как я шла по знакомым улочкам своего района, страх, наконец, стал уступать место предвкушению и волнению. Я расстегнула верхнюю часть рюкзака ровно настолько, сколько хватило, чтобы убедиться в том, что мои деньги были на месте.

Всё, что я могла в этот момент сделать, это не начать визжать.

У меня был собственный ноутбук! И тысяча долларов! И всё это — за один часик возни со своими силами. Никаких преступлений никакой работы, вообще ничего предосудительного, а я уже нажила целое состояние.

Когда я вернулась домой, к моему большому удивлению, дверь была незаперта.

Внутри обнаружился папа, сидящий перед телевизором, но он даже не смотрел на экран. На столе перед ним стояла банка с каким-то пивом, а также рабочий ноутбук и открытая папка с кучей документов внутри.

Когда дверь за мной захлопнулась, он оживился.

— Привет, малышка, — сказал он. — Я думал, ты уже наверху, в своей комнате.

— Нет. Я ненадолго съездила в центр города, — сказала я. Казалось, что ноутбук, укрытый в рюкзаке, начал весить куда больше, чем до этого.

— Хорошо, — сказал он, и сделал глоток из банки. — Что хочешь на ужин?

Еда? Едва ли я могла думать о еде, так я была взволнована. Я даже не смогла притронуться к своему обеду — этот перерыв я потратила на поиски места, где Эмма, София и Мэдисон меня бы не нашли.

И я добилась успеха в том, чтобы не попадаться им на глаза, хотя бы потому, что всё это время не оставалась на одном месте.

— На твой выбор, мне всё сойдёт, — сказала я. — Я наверное поднимусь наверх, надо начать делать домашку.

— Хорошо, малышка. Я позову, когда всё будет готово.

— Спасибо, пап.

Я поднялась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз и чуть не споткнувшись где-то на середине, и когда я вошла в свою комнату, я захлопнула дверь и подставила под её ручку стул.

Мне хотелось кричать от радости, но я обошлась тихим счастливым визгом, вцепившись в свой рюкзак.

Моя первая миссия на пути становления супергероем увенчалась полным успехом.