Глава 9 – Бездна (2/2)

Фримен признал правоту товарища и попробовал еще раз, мучительно сжав зубы, когда начал медленно подтягиваться. Секундой позже послышался резкий скрип, остановивший его движение, пока он пытался отследить источник шума. В конце концов взгляд физика упал на одинокий трос, все еще прикрепленный к его секции мостика. Скорее всего, дело было в нем. Джей кричал ему, чтобы он поторапливался, но все, что Гордон мог делать — это пялиться на кабель.

Покорный вид выпускника Массачусетского технологического института, готового принять то, что должно было произойти, не остался незамеченным Джеем. Демонстративное выражение появилось на морщинистом лице охранника.

— Даже не думай об этом, — промолвил он, пытаясь опустить руку пониже. — Осталось совсем немного, еще чуть-чуть.

Фримен попробовал опять, максимально вытянув поврежденную конечность, из последних сил.

— Давай же!

И физик наконец-то сумел ухватиться за руку Джея. У него оставалось мало сил, чтобы подтянуться, но он все еще пытался помочь охраннику, используя другую руку, чтобы попытаться подняться быстрее. Напарник кряхтел, силясь вытащить своего товарища, отступая назад по мере того, как Гордон приближался ко второму уровню.

— Цели обнаружены! Дистанция — восемьдесят метров.

Фримен рискнул взглянуть на другую сторону провала, расширенными глазами уставившись на четверых солдат, от которых они с Джеймсом убежали ранее. Не составляло большого труда понять, что они попали в ловушку, гораздо изощреннее, чем Гордон мог ожидать от HECU. Теперь напарники находились в их власти: при таком небольшом расстоянии не было ни малейшего шанса уклониться от вражеского огня.

Тем не менее, физик вовсе не собирался просто лечь и позволить убить себя тем, на убийство кого потратил долгие часы. Он полез за единственным оружием дальнего боя, которое все еще у него оставалось — «Глок-17». Нащупывать пистолет в кобуре, при этом заставляя себя держаться за Джея, было одной из самых трудных вещей, которые Гордон когда-либо делал. Тем не менее, ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы схватить оружие и повернуться, чтобы прицелиться в солдат. Две точные пули пробили головы первых двух морских пехотинцев, которых он смог увидеть: выпущенные 9-миллиметровые пули поразили их чуть в стороне от защитных кевларовых шлемов.

Фримен выстрелил еще раз, прежде чем ощущения в руке стали невыносимыми, и был разочарован, увидев, что снаряд попал всего лишь в бетонную стену рядом с намеченной целью. Он опустил конечность, морщась как от боли в теле, так и от внезапного удара пуль о закаленную обшивку скафандра HEV. Чуть погодя Гордон снова смог вытянуть руку с пистолетом в ней, и потребовалось пять пуль, чтобы окончательно покончить с солдатами, оставив им время только для нескольких ответных выстрелов.

Выпускник Массачусетского технологического института почувствовал, что немного опустился, когда упал последний морпех. Поначалу, запаниковав, он предположил, что его хватка на руке Джея ослабевает. Лишь подняв глаза, он понял, что дело было в охраннике. Фримен огляделся в поисках способа подняться самостоятельно, но в своем нынешнем состоянии он знал, что ни один из вариантов ему будет не по силам. Прежде чем он смог принять решение все равно что-нибудь попробовать, ученый почувствовал, что его снова тянут вверх. Вместо громкого кряхтения, которое Джей издавал ранее, мужчина дико кричал все время, пока поднимал своего товарища.

Вскочив на ноги в тот момент, когда рухнул перед охранником, Гордон подскочил к нему, ощущая, как его кровь стынет в жилах при виде нескольких истекающих алым дырок в бронежилете напарника.

«Только не это».

Физик немедленно зажал рану руками, пытаясь остановить кровотечение, но Джей с болезненным криком оттолкнул их.

— Уже… п-поздно. С-слишком… много.

Фримен внимательнее присмотрелся к животу мужчины и не мог отрицать, что ему тоже так показалось. Там было по меньшей мере три попадания от пуль, которые, похоже, пробили жилет, и две из них, по-видимому, глубоко вошли в тело охранника.

— Мы… виты.

Гордон наклонился ближе к Джею, пытаясь понять его, казалось бы, неразборчивые слова.

— Что?

Напарник сначала болезненно вздохнул, на мгновение обнажив покрасневшие зубы.

— С-сказал… мы… к-квиты.

Тело охранника замерло прежде, чем Фримен смог хотя бы подтвердить, что понял. Он спас жизнь Джею, когда они впервые встретились, и тот только что отплатил ему, вытащив ученого. Потребовалась пара минут, прежде чем Гордон, наконец, сумел подобрать MP5 охранника и двинуться дальше — как из-за своих травм, так и потому, что ему надоело видеть, как умирают люди.

«Было бы намного проще вообще не принимать это близко к сердцу».

Но физику все же не было наплевать — и он сделал так, чтобы следующая группа солдат, с которой ему довелось столкнуться, поняла это, когда забил до смерти весь их отряд одной лишь монтировкой. Он получал удовольствие как от убийства, так и от выплескивания своей ярости — ярости, которая накопилась за все это время здесь. Эмоции столь сильной, что с этих пор она останется с ним.

***</p>

Вскоре Фримен ощутил, словно погружается в какую-то пустоту, и лишь тихий голос шептал в темноте:

— Гордон, пожалуйста, очнись.

Вернувшись к реальности, будто его ударило током, ветеран резко открыл глаза, зрачки расширились, а разум лихорадочно пытался разобраться в окружающем. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что он лежит на спине, прежде чем начать подниматься, но тут же обнаружил руку, крепко прижимающуюся к нагрудной пластине скафандра HEV. Бывший ученый почувствовал, как напрягся от этого контакта, его боевые инстинкты начали пробуждаться.

— Успокойся, Гордон! Все хорошо.

«Аликс», — Фримен сразу же расслабился, как только услышал знакомый голос, осознав, что находится в лаборатории доктора Кляйнера, а от «Черной Мезы», Резонансного Каскада и морских пехотинцев его отделяют двадцать лет. Успокаивающий эффект, оказанный на его разум, стал долгожданным изменением по сравнению с тревожным состоянием, вызванным ужасными воспоминаниями, которые он только что вновь пережил. Он отвел взгляд от тусклого света над головой и посмотрел направо, обнаружив девушку, сидящую на полу рядом, в карих глазах которой было видно столько беспокойства, что лишь подчеркивалось выражением ее лица.

— Мне пришлось сделать тебе еще одну инъекцию. Доктор Кляйнер считает, что ты перешагнул все пределы допустимого и что твое тело просто больше не могло этого вынести.

Ее нервное объяснение было дано без малейшей подсказки, из-за чего Гордон приподнял бровь в ответ на гипотезу наставника. Костюм HEV как раз и разработали для того, чтобы позволить человеку превзойти ограничения своего тела. Фримену еще предстояло дойти до момента, когда одни лишь скопления травм вывели бы его из строя. И все же он не мог винить Айзека. Он сомневался, что кто-нибудь заподозрит, что настоящей причиной случившегося с Единственным Свободным Человеком были воспоминания о «Черной Мезе».

Выпускник Массачусетского технологического института попробовал принять сидячее положение, но почти тут же остановился, когда перед его глазами замелькали размытые образы. Он на мгновение схватился за голову, пытаясь подавить внезапную сильную головную боль, давящую изнутри. Как только все стихло, он повернулся к Аликс с вопросительным выражением на лице.

— Как долго я был в отключке?

— Два часа.

Ее тихо произнесенный ответ заставил Гордона сразу вскочить на ноги, демонстративно игнорируя сильное неприятие своего тела к такому резкому движению, когда он направился к выходу из лаборатории. «Два часа?» Если он так долго находился без сознания, то мог только представить, через что пришлось пройти Илаю в Цитадели.

Девушка бросилась за ним, схватив за руку, чтобы привлечь его внимание.

— Гордон, постой!

— Что?! — рявкнул ветеран, поворачиваясь к ней лицом, с горящими в гневе глазами.

Он пожалел, что заговорил, в ту же секунду, как открыл рот — и не только из-за краткого проблеска боли, который уловил в выражении лица Аликс, но и потому, что сорвался на единственного человека, кто не проявлял к нему ничего, кроме заботы с тех пор, как он встретил ее.

— Я… прости меня, Аликс.

Его извинения, хоть и были искренними, никак не повлияли на то, чтобы погасить пламя ярости внутри. Несмотря на то, что Фримен только что был вынужден пережить некоторые из своих худших воспоминаний о событиях после Резонансного Каскада, образы продолжали крутиться перед глазами, как будто его разум хотел, чтобы он столкнулся с каждой ужасной деталью, которую изо всех сил старался подавить. Бывший ученый почувствовал себя преданным при этом, отказываясь верить, что какая-то часть его желала вновь пережить столь отвратительные ужасы. Все это сделало его гнев лишь еще более заметным.

— Все в порядке, Гордон, — медленно ответила девушка, удивленная тем, что он показывает наружу столько чувств. С того момента, как она встретила его, за последние несколько часов он проявил больше эмоций, чем за предыдущие два дня. Аликс была рада, что Фримен наконец-то начал выражать их, а не подавлять, но от ее внимания не ускользнуло то, что он демонстрировал только негативные чувства. Она еще ни разу не замечала, чтобы этот мужчина хотя бы улыбнулся.

— Доктор Кляйнер хотел дать тебе что-то, когда ты придешь в себя, верно, док? — девушка повернулась туда, где в последний раз видела Айзека, усердно анализирующего данные на своем компьютере после последней телепортации, только для того, чтобы обнаружить, что он сейчас спит, откинувшись на спинку стула. Легкая улыбка скользнула по лицу Аликс, когда она подошла к своему приемному дяде и слегка толкнула его, чтобы разбудить.

— Доктор Кляйнер, Гордон уже очнулся.

При этих словах старый ученый вскочил со стула, неистово оборачиваясь, прежде чем увидел своего воспитанника.

— Рад видеть тебя на ногах, Гордон, — он сделал паузу, чтобы поправить очки. — Ты заставил меня поволноваться. Чувствуешь себя лучше?

«Ни капельки», — подумал Фримен, мысленно отодвигая в сторону еще больше воспоминаний, все еще кричащих о том, чтобы их узнали. Внешне, однако, он лишь кивнул.

— Превосходно, — произнес Айзек, начиная перебирать содержимое на своем столе. — Сейчас, если только смогу найти… А-а, вот и он, — в конце концов он взял маленький шприц и шагнул к ветерану. — Пока ты был без сознания, я заметил повреждения, которые нанесли твоему костюму, и подумал, что тебе может это пригодиться. Это наниты, Гордон, — уточнил Кляйнер, увидев растерянное выражение лица мужчины. — Предназначены для восстановления скафандра. Я планировал включить их в «Марк V» до твоего прибытия, но у меня так и не нашлось возможности протестировать это в полевых условиях.

Фримен слегка кивнул в ответ на объяснение наставника, понимая, почему ему просто не сделали инъекцию, пока он был в отключке; Айзек не мог знать, каким именно будет действие микроскопических зондов: они были экспериментальными. Одно это слово вынуждало ветерана съеживаться: тестирование неизвестных объектов приводило лишь к плохим вещам, по крайней мере, пока он в нем участвовал.

— Я пас.

Доктор Кляйнер, который поначалу воспринял кивок ученика как знак согласия, резко остановился, услышав отказ. Настороженный взгляд, брошенный бывшим ученым на наниты, не остался незамеченным его учителем.

— Гордон, от этого не будет никакого вреда.

Ветеран презрительно фыркнул, тут же сердито указав на ближайшее окно.

— Ну конечно, ведь у нас вот такой замечательный послужной список.

У Айзека хватило порядочности выглядеть пристыженным из-за едкого сарказма своего ученика.

— Гордон… никто из нас—

— Не мог бы предсказать, что произойдет, — закончил Фримен, нахмурившись. — Я знаю. — Он сделал паузу, чувствуя, что должен извиниться, но понимая, что не сможет. Внутри него пылал адский гнев, и он не мог его потушить, даже если бы захотел. — От этого лучше не станет.

Он повернулся к выходу из лаборатории, но резко остановился, услышав раздраженный крик Аликс:

— Ты можешь позаботиться о себе хотя бы на минуту?!

Гордон вздохнул, осознавая, что ему следует направить свою ярость на что-то более заслуживающее — на Альянс. И он не смог бы этого сделать, если бы пришлось беспокоиться о состоянии костюма. Он встретился взглядом с девушкой, все еще в состоянии видеть волнение, отраженное в ее карих глазах, даже несмотря на то, что оно скрывалось за разочарованием. Вэнс посмотрела на него так, что стало ясно: она позволит ему уйти, только если он согласится, что Фримен и сделал:

— Ладно.

Аликс выглядела удивленной этому, в то время как доктор Кляйнер осторожно шагнул вперед, вдавливая содержимое шприца в маленькое отверстие под буквой «Лямбда» на защитном костюме. Гордон обратил свой взор на ученого, как только тот ввел наниты в HEV, ожидая что-то почувствовать. Айзек лишь улыбнулся, его глаза остановились на поврежденном участке.

Ветеран проследил за взглядом наставника — и вынужден был признать, что впечатлен. Микроскопические зонды за считанные секунды восстановили пострадавшие места на закаленных пластинах скафандра. Визуальное наблюдение подтвердилось несколькими мгновениями спустя самим HEV:

— Анализ: целостность ударопрочной реактивной брони — сто процентов.

— Боюсь, это всего лишь на раз, Гордон. Мне еще предстоит найти способ преодолеть установленные Альянсом протоколы бездействия зондов. Конечно, — продолжил доктор Кляйнер, который, казалось, погрузился в собственный мир в этот момент, пока возвращался к своему столу, — пришлось бы сообразить, как обойти требования к энергии для каждого нанита. Это заставляет задуматься, как комбайнам удается что-либо делать со столь энергоемким оборудованием.

Ветеран чуть покачал головой, удивляясь, как легко наставника могла увлечь его работа. В этом было их сходство, с единственной лишь разницей в характере такого труда. Раньше специализация Фримена состояла в анализе собранной информации и разработке гипотез. Теперь же — не что иное, как массовое убийство. Он, конечно, не сказал бы, что резкая смена рода занятий его не волновала. Просто это не беспокоило его так сильно, как, по мнению бывшего ученого, должно было бы. Резонансный Каскад многое отнял у него — и даже спустя двадцать лет он все еще пытался оценить весь урон.

— Гордон?

Быстро подавив свои мысли, как только услышал Аликс, ветеран повернулся, чтобы посмотреть на нее.

— Ты в порядке?

Нежеланный гнев вспыхнул в сознании выпускника Массачусетского технологического института при ее вопросе. Он был слишком далек от того, чтобы ответить утвердительно. Фримен воспользовался моментом, дабы попытаться успокоиться, и даже прикусил язык, чтобы удержаться от того, чтобы опять накричать на нее.

— Спроси меня снова, когда я смогу дать тебе ответ.

Хотя девушку совершенно сбили с толку слова Гордона, она мудро решила пока оставить этот вопрос.

— Ладно. Барни связался с нами, пока ты был в отключке, — сказала Аликс, направляясь к выходу из лаборатории. — Он работает над созданием плацдарма для атаки на Цитадель. Я отправила Пса впереди, так что у тебя не должно возникнуть особых проблем с тем, чтобы добраться туда.

Фримен сильно сомневался в этом, но один взгляд на Вэнс дал ему понять, что она тоже ожидала подобного. Она либо пыталась звучать ободряюще, либо просто надеялась. Что бы это ни было, бывший ученый не знал, как лучше ответить, поэтому только кивнул.

Обычный ввод цифр на маленькой клавиатуре позволил тяжелой двери лаборатории отодвинуться.

— Я собираюсь перевести доктора Кляйнера в более безопасное место, а затем догоню вас, — Аликс сделала паузу, будто раздумывая, стоит ли говорить дальше. — Гордон, пожалуйста, будь осторожен.

Ветеран отвел взгляд от тускло освещенного коридора впереди, чтобы встретиться с почти умоляющим выражением ее лица. Раньше он бы просто отмахнулся от ее беспокойства, кивнул в ответ и двинулся дальше. Теперь же, однако, какая-то часть его хотела, по крайней мере, попытаться уменьшить волнение девушки. Пусть и не большая часть, но достаточная.

— Я... Я попробую, Аликс.

Невозможно было скрыть ее удивление, как только слова эти слетели с уст бывшего ученого. Она достаточно быстро пришла в себя, хотя Гордон мог бы поклясться, что заметил легкую улыбку, игравшую на губах девушки, когда она махнула ему рукой, провожая.