IX (1/2)
Казуо, один из моих обучающихся в Академии (на последнем курсе!) людей, часто шутил, что у шиноби интуиция — это профессиональная деформация. Даже если из Академии ты выйдешь с плохой чуйкой (хотя как это сделать, если учителя не скупятся на бросание кусочков мела прямиком отвлёкшимся ученикам в лоб), то после первого полугода работы в ранге генина что-то, да появится. Говорил он, конечно, не из личного опыта, наверняка повторял присказку какого-нибудь знакомого семьи, но я верила.
Интуиция очень непрозрачно намекала мне, что с Мизуки-сенсеем ушки стоит держать на макушке. Я бы и без её напоминаний справилась, но скребущее ощущение где-то на задворках сознания не давало мне по-настоящему радоваться, когда Мизуки-сенсей через несколько дней пригласил меня на первую нашу тренировку. «Улаживал некоторые формальности», как он выразился, когда я осторожно поинтересовалась, почему между предложением и, собственно, началом была такая пауза. Грех было ей не довольствоваться, но грех было бы и не спросить о причинах.
Во время этих четырёх дней передышки я ураганом прошлась по банде, сначала сообщив замечательную весть о сенсее верхушке, потом, чуть подредактировав свои слова и добавив Харизмы — и остальным членам. Приютским, уже почти окончательно слившимся с общей массой детей, я на всякий случай сделала отдельный втык. Видеть они меня будут меньше, по крайней мере первое время, пока буду привыкать к новому распорядку дня. А значит, надо заменять количество качеством и действовать активнее. К тому же Мизуки-сенсей выбрал не самое лучшее время — за пару дней до этого ко мне подошел Комацу с очень интересным предложением. Скорее даже не предложением, а просто просьбой.
— Помочь семье твоей кузины? Это той, кому ты тогда подарок выбирал? — напрягла я память, со скрипом выуживая из неё воспоминания о нашей первой нормальной встрече. — Так есть же миссии D-ранга.
— Они сейчас в несколько затруднительном положении, — неопределённо ответил Комацу.
Я с трудом проглотила замечания о том, что можно было бы и подкинуть деньжат, если в затруднительном — семья самого Комацу не бедствовала. Но то семья Комацу, а не сам Комацу, кто знает, какие у глав семей могут быть разногласия? Не стоит лезть не в своё дело. И стоит помочь.
— Да, я думаю, да. Набери ребят посильнее и… ну, ты справишься сам.
— Спасибо, Птичка, — он улыбнулся.
— «Спасибо»? Неужели ты думал, что я могу отказать? — возмутилась я, хихикая.
На самом деле было далеко не до смеха. Я в который раз задумалась о том, как на такие действия могут отреагировать люди «сверху». С одной стороны, это просто невинная помощь, за которой наверняка и не следят-то толком, но с другой — такое случается хотя бы несколько раз в месяц, обычно только с семьями тех, кто входит в банду. Понятное дело, что это всего лишь немногочисленные миссии D-ранга, но постепенно их становится всё больше. Я винила во всём «девочек» Аянами. Не все дети понимают, почему родители хотят вызвать шиноби — или, наоборот, понимают, но просто не задумываются о бесплатной альтернативе.
Жаль, конечно, что она бесплатная…
В любом случае, пока лавочку не прикрывают, можно думать, что всех всё устраивает. Отказывать в таких проблемах мне не позволяет на треть совесть, на две трети беспокойство о собственно репутации. Цинично, но уж как есть.
Стоит ещё упомянуть разговор с родителями, которые, узнав о моём «продвижении» в личные ученики, дико обрадовались. Правда, я тут же немного притушила их радость, заявив, что времени у меня теперь будет меньше, а значит, я, пожалуй, немножечко урежу свой сон. Но пусть родители не волнуются, я прослежу за тем, чтобы высыпаться, а если не прослежу сама, то это заметит Мизуки-сенсей. Сабуро нехотя согласился, Юми недовольно поджала губы, но промолчала, Амада залепетал что-то про «Тои-ча моодет». Так я добавила себе лишние пару часиков.
Во время первого урока Мизуки-сенсей ждал меня на одном из полигонов, дорогу к которому описал, опять поймав меня в Академии. Я старательно всё запомнила. Вполне возможно, это был небольшой экзамен на память: подойду я спросить дорогу к какому-нибудь учителю, или запомню всё так. Мизуки-сенсей ведь не знал, что у меня в друзьях есть генины, которые уже запомнили, по каким причудливым траекториям раскиданы номера полигонов. Но к Кеншину или Кирю я тоже не подходила, добралась и так. Кеншин, вздумай я сунуться к нему проверить, засмеял бы; Кирю попросту была на задании; с другими генинами делиться своим местоположением не хотелось, не настолько проверка уже имеющейся информации была важна.
— Итак, начнём с того, что я не буду подтягивать тебя в теории, — после приветствия и непонятного одобрительного хмыка начал Мизуки-сенсей. — Ты в ней и так хороша, и заставить тебя перепрыгивать через класс не имеет смысла: тогда мы успеем меньше.
Я мысленно с ним согласилась. Вот умный же мужик, умный! Понимает, что быть гением и сразу, как только тебе исполнится семь, бежать на миссии — не самое гениальное дело. Очень ограниченные гении в этом мире… Или те, которые не ограниченные, просто стараются не высовываться?.. Кстати, где он этот ум потерял, когда подговаривал Наруто украсть свиток, а потом ещё и рассказывал ему всю правду? Если первое я ещё могу как-нибудь объяснить, как-нибудь с огромным количеством допущений и тайных заговоров, то второе ввергает меня в ступор. Он не понимал, что бомба может рвануть? Не похоже на Мизуки-сенсея, которого я знаю.
— Я буду учить тебя тому, чего вы ещё не проходите — и, возможно, не будете проходить. Тайдзюцу вам уже дают, но на самом простейшем уровне и очень медленно. Я могу ускорить развитие. То же самое о владении чакрой: вы начнёте учиться контролю только на третьем году. И, опять же, это всё будет проходить очень медленно… Вопрос?
— Да, Мизуки-сенсей, — кивнула я, опустив поднятую в инстинктивном школярном жесте руку. — Почему вы говорите о том, что обучение медленное? Я ведь учусь в А-классе, он считается почти самым лучшим.
— Но сенсей у вас всё ещё одна на всю немаленькую группу. Я же буду ориентирован только на тебя, — мягко закончил он. — Всё ясно? Отлично. Тайдзюцу и контроль чакры я буду преподавать тебе одновременно. Через полтора-два года, когда я буду убеждён, что ты достаточно хорошо ею владеешь, начну давать техники. В процессе нужно будет подтянуть тебе объём очага — то, что есть сейчас, никуда не годится.
Молча выслушивая планы и делая себе мысленные пометки, я сдерживалась, чтобы не улыбаться. Во-первых: наконец-то можно будет начать заниматься с чакрой, а то как я ни силилась сама, почувствовать ничего не получилось. Узнавшие о моих самостоятельных экспериментах гильдийские генины под страхом смерти запретили пробовать что-то самой, запугав рассказами о случайно пережатых чакроканалах и затухшем очаге и затащив к меднину, который, конечно, ничего опасного не диагностировал. А во-вторых… это было так забавно: слышать постоянно «якающего» Мизуки-сенсея. Да ещё тон такой чуточку самодовольный, когда он о себе говорил — сразу видно или самовлюблённого эгоиста, или эгоиста с комплексом неполноценности.
Зато учить будет. Ведь если скажут, что я неумеха, то оскорбят и его: получается, сенсей плохо тренирует.
— Поверь мне, к концу учебы ты будешь сильнее, чем должна была бы, в несколько раз, — завершил свою речь он, а потом улыбнулся. — Напади на меня, я хочу проверить твои способности.
Положим, по поводу «в несколько раз» он бессовестно врёт, не может такого быть. Но в любом случае, перспективы впечатляющие. Я отошла на пару шагов назад, чтобы прикинуть, как себя вести, и смерила наставника Наблюдением. Чуть ли не присвистнула: ого, семнадцатый уровень. Когда смотрела на него в начале года, был шестнадцатый. Триста единиц здоровья, угу… И больше ничего не видно, даже чакры. Слишком большая разница в уровнях, понятное дело. А сама-то чем могу порадовать?
Имя: Тори Каору
Статус: Ученик Академии
Класс: —
Уровень: 6 (4275/4400)
Здоровье: 85/85
Чакра: 5/5
Контроль чакры: 0 (+0,5 к скорости прокачки)
Сила: 5
Ловкость: 8 (7)
Выносливость: 4
Интеллект: 20 (+0,3 к скорости прокачки)
Удача: 5
Свободные очки: 15
Репутация: 144
Что-то я сомневалась, что мои и так наверняка дотянущиеся до десяток и выше показатели будут умножены «в несколько раз». Про интеллект промолчу, мне иногда кажется, что я обменяла бы его прокачку на что-нибудь ещё. А то шибко умных, но слабых убивают самыми первыми.
Решив следовать методу «делай, что должно, и будь, что будет», я подошла как можно ближе и напала с помощью тайдзюцу, извиваясь ужом и то и дело увеличивая и сокращая дистанцию, чтобы не попасть в захват благодушно настроенного сенсея. Он, конечно, проверяет меня и вряд ли сражается даже в треть своей силы, это заметно, но разве вам не весело, когда котёнок кусает ваши пальцы? Вот и ему… Я, прикрываясь Скрытностью, попыталась как можно незаметнее достать кунай и воткнуть его куда-нибудь — куда-нибудь в тело, а не в конечность, но мою руку предсказуемо перехватили. Второй я попыталась со всей возможной силой ударить по пальцам, но Мизуки-сенсей схватил и её, скрутил меня и посадил на землю.
Я задумчиво растирала собственные запястья, пока наставник прокручивал в руках мой кунай. Может быть, не совсем мой — я в честном бою выиграла его у Кеншина, пригрозив парню, что устрою ещё один заход по придумыванию прозвищ. Прошлый, длившийся целых три дня и закончившийся его капитуляцией, он всё ещё, по-видимому, помнил, а потому закатил глаза и отдал мне «цацку» в постоянное пользование. Нехорошо запрещать всем выносить оружие с территории базы и делать исключение для себя, но начальник я или кто?
— Я мог бы спросить, откуда у тебя кунай, но не буду, — одобрительно сказал Мизуки-сенсей. — Ты явно понимала, что будет проверка, и озаботилась к ней подготовиться. Но почему так просто?
— У меня нет навыков для чего-то сложного, — честно призналась я. — Достать больше кунаев и сюррикенов и закидать вас ими? Это даже не смешно, вы увернётесь ото всех, а я не умею двигаться настолько быстро, чтобы воспользоваться вашим перемещением в свою пользу. Никаких особых методик или техник я не знаю. Оставалось только тайдзюцу — ну и возможность немного вас удивить.
— Тайдзюцу лучше, чем я боялся. Но хуже, чем могло бы быть, — он задумчиво кивнул, кинул в моём направлении кунай; я отскочила. Оружие воткнулось на расстоянии нескольких сантиметров от того места, где я сидела до этого. — И реакция, хм… Во время уроков тайдзюцу будешь отрабатывать те движения, которые покажу тебе я. Это стиль Листа, конечно, но все рано или поздно его немного дополняют.
Так и начались мои тренировки. В самом начале я было остро посочувствовала Сакуре, которая когда-то нескоро будет учиться у Цунаде: у неё, конечно, уже не будет Академии (да и банда времени занимает не так много, как у меня), но саннин наверняка будет требовать намного больше. Плюс всестороннее обучение, плюс сам факт того, что это медфак, а там знать надо очень много... Но такие мысли быстро испарились, потому как я судорожно старалась успеть всё, и некоторые домашние задания приходилось делать в уме во время однообразных отрабатываний ударов, благо, условия были лёгкими и запоминающимися.
Сначала Мизуки-сенсей просто учил меня чувствовать чакру. Даже не так. Сначала Мизуки-сенсей, смотря на меня, как на глупое создание, пытался заставить меня медитировать. Я долгое время не могла расслабиться, прекратить думать о чём-то безусловно важном и значительном. Немало этому способствовало то, что со своей последней миссии Кирю вернулась с травмой. Ирьёнины, конечно, всё вылечили, но ноге какое-то время пришлось восстанавливать подвижность. Кирю ругалась, неистово разминала искореженную шрамами конечность — «Ты чего смотришь, принцесса? За красоту тому чмырю не платили!» — и опять ругалась. Как я потом, возмущенная до глубины души, узнала: Кирю перегибала палку. Ирьёнины выполняли свою работу хорошо, просто травма была получена почти что на другом конце страны Огня, и пока команда, вынужденная нести одного своего члена, добралась до Конохи, всё успело стать куда хуже, чем было. До конца следы убирать было поздно.
Джонин-наставник мог оказать первую помощь, но исключительно бесчакровыми методами. Услышав эту историю, многие генины и будущие генины, входящие в банду, начали задумчиво посматривать в сторону госпиталя. Мучиться и наблюдать за мучениями своих возможных сокомандников никому не хотелось. Другое дело, что ирьёниндзюцу — очень требовательная наука. Сколько из них действительно получит хотя бы С-ранг? Не все, ой, не все.
Циферки контроля чакры росли неприлично быстро, Мизуки-сенсей был доволен, я спала по четыре часа и дополнительно отдыхала во время медитаций. Усаги-сенсей ничуть не удивилась, когда я сообщила ей, что заниматься буду немного по другой программе, только кивнула и улыбнулась. А вот некоторые ученики, чаще всё-таки бесклановые, задиравшие нос из-за своей учебы в «элитном» классе, косились то с удивлением, то с неприязнью. Но быстро поползшие слухи о том, что я теперь ученица Мизуки-сенсея, расставили всё по местам. Интересно, что статус сменился только с этого момента — и сразу же дал маленькие, но приятные прибавки.
Статус: Личный ученик — вы стали личной ученицей Мизуки-сенсея. Несмотря на ваши личные подозрения, он известен как вежливый и добрый человек. Таким взлётом по карьерной лестнице стоит гордиться.
+0,1 к скорости прокачки Ловкости.
+0,1 к скорости прокачки Силы.
+0,1 к скорости прокачки Чакры.
+50 к репутации.
А потом случилось непоправимое. Нет, на деревню не нападали, из Академии меня не выгоняли, но Мизуки-сенсей наконец-то обратил внимание на мою излишнюю загруженность и поинтересовался, почему так. Отговорилась помощью родителям в лавке и искренне понадеялась, что он не будет проверять. Но на всякий случай поймала в Академии Сакуру и приказала ей объявить о моём недельном отсутствии в банде. Всю эту неделю я действительно помогала родителям, которые были только рады такому энтузиазму, пусть и несколько растерянны его неожиданным проявлением.
Если Мизуки-сенсей знает о том, что у меня есть гильдия, если взять меня в ученицы его кто-то заставил и при этом сообщил всю информацию, это моё ухищрение и яйца выеденного не стоит. Но если он всё-таки не знает — по любой из возможных причин, — то всё выглядит куда как менее бессмысленно. Возможно, моя надежда на его неосведомлённость просто смешна, но никогда нельзя учитывать только самый вероятный вариант. Тем более что банде моё отсутствие никак не повредило, как сообщила Аянами, стоило мне вернуться в строй и придирчиво проверить, не натворили ли без меня дел.
— Ты же понимаешь, что всё в порядке, какого черта? — буквально прорычал Тама, когда я сунулась к нему с «проверкой» и задумчивым прищуром. — Что за цирк?
— Это всё нужно, чтобы создать иллюзию моей власти, — сочувственно, как дурачку, пояснила ему я. — Если я буду ходить… где-то, не важно, где, и захаживать лишь для того, чтобы поболтать с советниками и самыми близкими друзьями, раздать кое-какие безусловно важные указания и объявить новости, сверкая своей неотразимостью, то я для всех буду не лидером, а куклой.
Тама ничего не ответил. Впрочем, он никак не отреагировал и тогда, когда я всё-таки смогла примирить группы их приюта, так что игнорирование было уже привычной реакцией. Не все умеют признавать свои недочеты, некоторые предпочитают делать вид, что их и вовсе не было. Выглядело это довольно глупо, так что я со вздохом пообещала себе никогда так не делать. А то, что в этом мире я буду совершать ошибки, и куда серьёзнее, чем в прошлом (хотя не посмотреть срок годности того или иного продукта серьёзно во всех мирах…), было ясно. Другой вопрос: как много будет таких ошибок, и не поджидает ли меня где-то за углом расплата за уже сделанное?
Спустя два дня после того разговора Мизуки-сенсей посматривал на меня немного не так, как обычно, и интуиция завопила: он узнал, он узнал, он узнал! Ну, право, с чего бы ему ещё смотреть на меня так непонятно? Под таким взглядом и в медитацию не впадёшь, не начнёшь копаться в собственных чакроканалах, то усиливая, то чуть сбавляя работу очага, стараясь ускорять и замедлять движение чакры: первое повышало контроль и объём, второе только контроль. «Но для упражнений серьёзнее, — говорил Мизуки-сенсей, — тебе нужно отточить хотя бы эти».
— Я не могу так заниматься, ваш взгляд прожигает во мне дыру.
— А должна, тебе будто всегда будут помогать сосредотачиваться, — мгновенно отреагировал Мизуки-сенсей. — Но я, хм, поражен. Столько детей…
— Вы всё-таки нашли мою банду, — уныло качнула головой я. Последние надежды на то, что интуиция ошиблась, разлетелись в прах. — Скажите, что вы не зашли внутрь и не послушали разговоры.
— Я бы хотел соврать, но, боюсь, глядя вам в лицо — не смогу, Птичка-химе.
Что делать с недовольным сенсеем, я знала. Что делать с довольным сенсеем, я знала. Что делать с равнодушным сенсеем, я знала. Но что делать с ехидным Мизуки-сенсеем?! Сердито посопев пару секунд, я всё же решила попытаться войти в медитацию. По поводу банды сказать мне было нечего, а наставник вопросов не задавал, значит, лучше просто выполнять задание. И не думать о том, как я потом буду расспрашивать Аянами, точно ли её «девочки» ничего не видели. Понятно, что Мизуки-сенсей чунин, но и в гильдии у меня одни дети, может быть, он расслабился.
Никто никаких взрослых на своей территории не видел, а сенсей начал относиться ко мне куда как внимательнее. Не в смысле пристального наблюдения, а в смысле разговоров и поставленных задач: те явно стали сложнее. Я про себя хихикала: увидел, что я ещё круче, чем казалась, и начал дожимать? Правильно, конечно же. Работать надо в полную силу. Только вот время от такой работы улетает быстро-о-о.
Самым поганым во всей этой ситуации было то, что как бы ни была я хороша в учебе, как бы ни поддерживала порядок в банде, статы росли медленно. Цифры интеллекта прибавлялись всё так же, по сравнению со всем другим, стремительно, ловкость и сила тоже набиралась приятно, контроль чакры меня радовал. Но вот с выносливостью и объёмом этой самой чакры была беда. Особенно с объёмом. Те действия, которые я делала по настоянию Мизуки-сенсея, не давали в этом направлении видимых результатов, и от такой несправедливости хотелось ныть.
О, как я была наивна, когда примерно продумывала себе тактику. Буду специализироваться на ниндзюцу, говорила себе я, и, если система позволит прокачать умение активировать техники одной рукой, возьму в другую кинжал. Только вот, если чакры — кот наплакал, то как хотя бы базовые академические техники активировать? Попытав наставника, я заставила его нехотя признаться, что того, что есть у меня сейчас, не хватит даже на выполнение всех трёх базовых техник Е-ранга подряд. Е-ранга!
— Это просто бесполезно! — психанула, наконец, я, когда и после двух месяцев занятий позорная пятёрка сменилась всего лишь шестёркой, и ничем больше. Шесть единиц чакры, шесть! — Её количество не увеличивается!
— Обычно очаг начинает активно вырабатывать чакру к десяти годам, тогда её количество увеличивается быстро, и эта активность продолжается лет до шестнадцати, а к двадцати годам окончательно спадает, — терпеливо повторил Мизуки-сенсей. Сколько раз он уже говорил эти слова? — Мы хотим раскачать твой очаг на несколько лет раньше, не удивительно, что он сопротивляется. Пробуй ещё. В следующем учебном году я начну давать тебе техники, будешь полностью исчерпывать запас несколько раз в день — так он растёт быстрее.