Часть 9 (1/2)
Утром они с Лукой вместе разбирали вымерзшее за ночь белье, как вдруг услышали торопливый стук в дверь. Это было непохоже на деловитый сигнал от посетителя.
— Пожалуйста, помогите! — раздался за дверью детский голос.
Холодея внутри, Амиция распахнула дверь и увидела на пороге девочку лет двенадцати — худенькую, светловолосую. Она раскраснелась, запыхалась и выглядела очень напуганной.
— Хьюго! Ему плохо! — вымолвила она. — Он упал и не двигается, и там крысы…
Гюго!
Амиция почувствовала, что задыхается. Она в ужасе посмотрела на Луку — он уже шел к ней со своим алхимическим чемоданчиком.
— Отведи нас к нему, — сказал он девочке, и та со всех ног побежала в сторону леса.
Следуя за незнакомым ребенком, Амиция ощущала, как голова начинает болеть от тревожных мыслей, поток которых она не могла остановить. Тысячи самых ужасных картин с бездыханным телом ее брата, мелькали перед глазами, и Амиции хотелось выть — ведь она снова не уследила за Гюго.
Она заметила под ногами десятки маленьких серых теней. Множество крыс бежали в одном направлении с ними — Prima Macula в крови Гюго призывала их. И чем ближе они подходили к лесу, тем больше этих мелких тварей становилось вокруг.
Наконец, Амиция увидела брата.
Мальчик лежал на земле вниз лицом, и вокруг него большим кольцом кружились сотни крыс. Они кишели, как насекомые, смазываясь в темно-серую, пульсирующую массу. Девочка громко заплакала, и Амиция прижала ее к себе, закрывая ее от отвратительного зрелища. Сама она не могла отвести взгляд, будто парализованная. Она вдруг ощутила себя на краю обрыва — казалось, еще один крошечный шажок, одна маленькая слабость — и она рухнет в темную пучину, из которой не будет возврата.
Лука же не терял ни секунды. Он швырнул в сторону какой-то пузырек; в мерзлой траве фальшивым золотом блеснула Episanguis, и крысы ринулись пожирать кристаллы, освободив путь к Гюго.
Лука жестом приказал Амиции оставаться на месте. Он приблизился к мальчику, перевернул его на спину и первым делом наклонился, прислушиваясь к дыханию.
— Он жив, — сказал он, и Амиция, наконец, вспомнила, как дышать.
Лука приподнял голову Гюго и начал осторожно вливать ему в рот эликсир. “Давай, малыш, еще немного”, — приговаривал он, и, когда пузырек с зельем опустел, Гюго тихонько застонал. Глаза его приоткрылись, но смотрели в никуда. Лука жестким движением растер мальчику уши; тот дернулся, и взгляд его прояснился.
— Молодец, а теперь поднимайся, — Лука помог Гюго встать на ноги, и хотя он держался еще нетвердо, смог сделать шаг. — Идем, пока твоя мама не испугалась.
— Лука, крысы… — начала Амиция, но он отмахнулся.
— Пока эликсир действует, они не пойдут за нами. Поторопись.
— О чем вы говорите? Я не понимаю! — захныкала девочка.
— Все хорошо, Полли, — подал голос Гюго — его было едва слышно. — Мы идем домой.
“Значит, Полли”, — отметила про себя Амиция. Видимо, загадка ежедневных исчезновений Гюго только что была раскрыта. Она почувствовала благодарность к этой незнакомой девочке: та хоть и испугалась до смерти, все же не растерялась и позвала на помощь.
— Спасибо, — Амиция потрепала девочку по плечу. — Ты спасла Гюго.
Полли только кивнула, глядя себе под ноги.
Лука донес Гюго до дома на спине — мальчик все еще был очень слаб. Когда они поднялись к спальне, Амиция увидела маму. Она стояла, держась за дверной косяк, и выглядела так, будто в любой момент силы ее покинут.
— Амиция, что случилось? — срывающимся голосом воскликнула Беатрис. — Гюго!
— Мама! — Амиция кинулась к матери, подхватив ее за талию, и вовремя — Беатрис тут же навалилась на нее всем телом. — Мама, все хорошо, Гюго в безопасности. Давай я помогу тебе прилечь.
— Я должна быть рядом с ним!
Амиция на секунду задумалась и, окликнув Луку, указала на свою кровать. Он кивнул и помог Гюго лечь в постель Амиции. Мальчик откинулся на подушки; глаза у него были закрыты. Он был неестественно бледен, и черные прожилки под его кожей выглядели особенно жутко. Лука тут же склонился над ним.
— Не буду вам мешать, — пробормотала Амиция и вышла из спальни, прикрыв дверь.
Полли неподвижно стояла у лестницы, как маленькая статуя. Она смотрела на Амицию расширившимися от ужаса глазами. Бедное дитя явно натерпелось на всю жизнь.
— Идем, — сказала Амиция.
Девочка тихонько проследовала за ней. Амиция усадила ее у очага и представилась:
— Меня зовут Амиция, а тебя?
— Я Полли, — пискнула девочка. Она сидела, не отрывая взгляда от собственных рук, аккуратно сложенных на коленях. Глаза у нее покраснели от слез, но в целом она выглядела нормально.
— Вы друзья с моим братом? — Амиция тоже опустилась на стул. Полли молча кивнула.
— Ты очень храбрая. Ты правильно сделала, что позвала нас на помощь. Спасибо, — сказала Амиция. Хотя она сама всеми мыслями была наверху, где ее брат боролся с многовековым проклятием крови, она не могла оставить испуганную маленькую девочку одну.
— Хьюго сказал, что я должна пойти к нему домой и позвать на помощь, — тихонько произнесла Полли. — Он говорил, что его сестра поможет.
Сердце Амиции сжалось от нежности.
— Хьюго поправится?
— Конечно, он скоро выздоровеет, — Амиция заставила себя немного улыбнуться. — Мой друг ему поможет.
Они снова замолчали. Амиция напряженно прислушивалась, пытаясь уловить, что происходит в спальне. Но до ее ушей не долетало ни звука.
— Твоя мама болеет? — спросила Полли.
— Да. У нее болят ноги, ей трудно ходить.
— Хьюго говорит, что он не ходит в церковь, потому что его мама болеет и не может его отвести.
— Мы не хотим ходить без нее, — Амиции было неловко лгать ребенку, но так было проще, чем объяснять их сложные отношения с церковью.
— Приходите на мессу, когда ваша мама поправится, — девочка, наконец, подняла глаза. — Отец Уильям очень хороший.
Амиция лишь кивнула. Она частенько видела священника в ратуше — невысокий мужчина с добрыми глазами и заливистым смехом. Ей всегда хотелось с ним познакомиться.
— Твои родители не будут беспокоиться? — спросила она. Полли замотала головой.
— Они уехали, а мои сестры ушли к подругам. Никто не знает, что я здесь, — девочка вздохнула. — Можно я еще побуду?
— Конечно, оставайся, сколько захочешь.
В этот момент дверь наверху распахнулась, и на лестнице показался Лука.
— Амиция! — позвал он, и, заметив девочку, которая тоже смотрела на него в ожидании, добавил: — Можете подняться вместе. Думаю, опасность позади.
Гюго лежал в постели, как будто придавленный тяжелым грузом. Там, в окружении крыс, он был бледен как смерть, и черная метка была видна пугающе четко. Сейчас щеки мальчика порозовели, а пятно чуть побледнело, хоть и не стало меньше. Заметив Полли, он тут же попробовал приподняться.
— Хьюго! — Полли подбежала к кровати, но, заметив удивленный взгляд мамы, остановилась.
— Что это за дитя? — спросила Беатрис.
— Это Полли, — сказала Амиция. Услышав свое имя, девочка присела в вежливом поклоне. — Она позвала нас на помощь, когда Гюго стало плохо.
— Мама, она хорошая, — с заметным усилием выговорил Гюго и снова откинулся на подушки. Слабо улыбнувшись, Беатрис поманила к себе девочку, и они вместе сели у изголовья кровати Гюго.
— Амиция, на минутку, — шепнул Лука. — Это важно.
Он отвел ее в угол, к алхимическому столу, и начал бездумно перебирать расставленные там склянки. Вид у него был угрюмый и растерянный.
— Я думал, у нас больше времени, — наконец, сказал Лука — почти шепотом, чтобы услышала только Амиция. — Думаю, порог наступит в ближайшие дни. Но я… Мы не готовы. Эликсира, который мы готовили, недостаточно, я должен был сразу это понять, но теперь времени почти не осталось.
— Что ты хочешь сказать? — напряженно спросила Амиция.
— Мне нужно будет уехать на несколько дней. Я говорил с тетей Беатрис, нам не хватает ингредиентов, нужно доехать хотя бы до Бирмингема…
— Это же три дня пути! — ахнула она и тут же зажала рот ладонями.
— Успею за два, если поеду верхом, — Лука повернулся к ней и бережно взял ее руку в свои. Ладони у него было горячими, как угли. — Мне будет нужна твоя помощь здесь. Тетя еще слаба, она не сможет дойти до фургона.