Глава 20: Сатору (1/2)

Каждая новая ступенька, казалось, была дальше, выше предыдущей. До этого момента Сатору и не осознавал, насколько сильно был измотан — ноги, дрожащие все сильнее с каждым шагом, словно превращались в вату. Он и так был не в самой лучше форме перед тем, как Яширо привез его сюда. Видимо, сейчас его состояние стало еще более плачевным. Пускай лекарство и облегчило боль, тело все равно помнило о каждом синяке и ранке. Сатору заставлял себя держаться прямо, дышать медленно и ровно, не давая мужчине позади себя считать, что он — на пределе. Проведя большем пальцем по краю лезвия, спрятанным межу средним и указательным пальцами, он кое-как справился с ненужными нервами. Поднявшись к двери, он было протянул руку, чтобы открыть ее, как вдруг чужая ладонь обхватила его запястье. Сатору замер и медленно обернулся к Яширо, что стоял на ступень ниже. Даже так, глядя на него сверху вниз, он понял, что был всего на пару жалких сантиметров выше. Но от осознания такой мелочи ему все равно стало легче находиться со своим похитителем на этой узкой лестнице, в тесном, неуютном мраке подвала. Не произнося ни слова, Яширо ухватил звенящую колечками цепь и окутал свободную кисть Сатору в черную, гладкую кожу. Дернув за нее несколько раз, чтобы убедиться, что манжеты застегнуты намертво, он, наконец, встретился с ним взглядом, точно змей, пропитывая своим смертельным ядом каждую пылинку в этой густой темноте. — После вас, — любезно произнес он, осторожно коснувшись спины своего пленника.

Пальцы Сатору с силой сжались вокруг острия, чувствуя обжигающий холод своего маленького оружия. У меня получится, пронеслось в его голове, пока он, не мигая, глядел на чужое запястье. Он мог бы сделать это прямо сейчас — полоснуть лезвием по тонким артериям и наблюдать, как мужчина истекает кровью на этой самой лестнице, как потихоньку тлеет жизнь в его глазах, превращаясь в огромную красную лужицу под бездыханным телом. Вот оно, это желание. Сатору ощущал, как нечто неутолимое вскипает под его кожей — жестокое и беспощадное.

Но вместо этого он лишь молча повернулся к двери. Его ладонь сжалась вокруг ручки, дернула вниз, и свет в тот же миг резанул по привыкшим к полумраку глазам. Сатору быстро закрыл лицо руками, моргая от такой неожиданной ослепляющей яркости. Неужели в его комнате было настолько тускло, что этот свет теперь кажется невыносимым? Прищурившись, глядя под ноги, он, тем не менее, перешагнул через порог. Отчего-то это место было ему знакомо. Его собственное тело помнило, как лежало на полу, а все вокруг кружилось и расплывалось. Он пытался уползти туда, откуда его, совершенно беспомощного, принесли. Сатору, словно по наитию, тут же посмотрел вправо. Входная дверь с засовами и парой замков. Позади него громко хлопнула дверь, ведущая в подвал; Сатору чувствовал, как чужой ненасытный взгляд прожигает черные дыры в его спине, следя за каждым движением. Он отвел взгляд от выхода. Прежде чем бежать, нужно усыпить в Яширо бдительность и самодовольство.

Он решил двинуться в сторону гостиной. В стене напротив были огромные окна от самого пола до потолка, и Сатору, стараясь не спешить, подошел к ним, с жадностью рассматривая окружающий дом пейзаж. Солнце давным-давно скрылось за горизонтом; небо окрасилось в темно-синие цвета, и редкие полупрозрачные серые облака неслись по необъятной тьме, будто удирая от стремительно приближающегося к ним нового дня. Не нужно было никакого света, чтобы понять, что сейчас они — посреди необъятной бесконечности. Нигде. Сатору вглядывался в черный лес, едва подавив рвущийся наружу вздох. Не следовало и надеяться: Яширо не мог жить в таком месте, где любой прохожий мог запросто заметить и узнать его. Но Сатору все равно был счастлив взглянуть на этот небольшой кусочек реального, настоящего мира. Где бы они ни были, здесь было холодно: слой снега покрывал замерзшую землю и верхушки деревьев. Ему вдруг захотелось выйти туда, вслушаться в скрип белоснежных хлопьев под ногами, вдохнуть бодрящий холодный воздух. Хотя бы на одно мгновение. Он моргнул и прислонился лбом к прохладному стеклу, различая где-то вдали мелкие огни. Постойте. Это фонари?

Сатору выпрямился, всматриваясь за деревья. Нет, он попросту не мог поверить собственным глазам — совсем рядом был город. И как он сразу же этого не заметил? Наверняка дом стоит на холме, из-за чего здесь и открывается такой вид. Он сощурился. Окруженное огоньками место было не очень хорошо освещено, но то, как тянулись друг за другом лучики света, напоминало автостраду. И это не просто дорога. Что-то тянулось под ней неровной дугой, разрезая землю на две половинки, отражая, как зеркало, свет от фар машин.

Неожиданный щелчок раздался в его голове. Это же бетонный мост пересекает широкую реку.

Бетонный мост. И все та же непроглядная темнота реки струилась под ним, ледяной рябью сводившей руки и ноги и заливавшейся в легкие. Сатору сделал несколько шагов назад, подальше от окон. Дрожащие пальцы сжались в кулаки, и лезвие наверняка порезало кожу. Главное, не выронить его, не раскрыть свой замысел тогда, когда земля буквально уходила из-под его ног, а дышать стало внезапно нечем. Ремень безопасности туго сдавливал его грудь. Сатору сжал свободную ладонь на рубашке, там, где колотилось сердце, в никчемной попытке освободиться. Пошатываясь, отступая все дальше, он никак не мог оторвать взгляда от окон, хотя моста уже давно не было видно. Перед глазами мелькнул острый, кровавый, пронизывающий насквозь взор, оранжевый баскетбольный мяч, волны темной воды, неумолимо поглощающей его целиком. Он чувствовал, как она пропитывала одежду, и не смог подавить хриплого стона. Холодный липкий пот струился по его коже. Твое имя Фуджинума Сатору; тебе двадцать шесть… Он сделал еще один шаг и врезался спиной в чужую широкую грудь.

— Здесь красиво, правда? Нет, нет, нет! Этого не может происходить на самом деле! Только не здесь и не сейчас! Сильная рука обхватила его поперек талии и прижала к крепкому телу. Длинные жесткие пальцы впились в его подбородок, заставляя Сатору запрокинуть голову назад, на плечо мужчины. Их взгляды встретились. Яширо смотрел хищно и властно, его дыхание чуть сбилось.

— Ох, — выдохнул он; насмешка тронула его губы. — Паническая атака в такой прекрасный момент? Этот усмехающийся, забавляющийся тон медленно возвращал Сатору в реальность, и он попытался вырваться. — Отпусти меня! — едва ли не прорычал он. Но Яширо держал его крепко, все еще сжимая одной рукой его челюсть. Он опустил подбородок на чужую макушку и вновь заставил посмотреть в окно.

— Ты узнаешь это место, Сатору? Конечно же он узнал его. У него никогда не получится забыть о нем, стереть из памяти, сколько бы сил он на это не потратил. Просто дыши, повторял он про себя, стараясь снова не поддаться панике.

— Мы в Ишикари, да? — спросил он, затаив дыхание. — В точку, — ответил Яширо, голос его звучал горделиво. Когда-то Сатору мечтал услышать похвалу из уст этого человека, но сейчас от этих слов по его телу пробежали мурашки. Значит, тогда, в машине, он и впрямь говорил про Хоккайдо. На миг он подумал, что пора воспользоваться лезвием, но быстро отбросил эту мысль. Они были слишком далеко от двери. Даже если Сатору удастся серьезно ранить своего похитителя, рвануться к выходу он попросту не успеет. Притянув Сатору ближе, Яширо нежно пробежался кончиками пальцев по его щеке. — Я купил этот дом, когда ты был в коме. Не мог устоять перед столь завораживающим видом.

Сатору еще раз попытался вывернуться из чужой хватки, но мужчина лишь сильнее прижал его к себе. Разъяренный, он заскрипел зубами, глядя на их отражение в темном окне. Яширо выглядел довольным, а на губах его играла непринужденная улыбка, как будто то, что он сжимал в руках своего пленника, было самой обыкновенной вещью на свете.

От одной этой мысли Сатору стало нехорошо. — Ты чокнутый, — огрызнулся он. Яширо моргнул, прежде чем коротко посмеяться.

— Нет, — пробормотал он, до красных пятен впиваясь в пальцами в его подбородок, а глазами пересекаясь с ним взглядом. — Мы с тобой оба знаем, что я в абсолютно здравом уме, Спайс. Неприятный озноб пробежался по телу Сатору, и он поежился в чужих объятиях. Потому что это было правдой. Может быть идеи его были совершенно бредовыми, ненормальными, но ведь Яширо — человек расчетливый, методичный, щепетильный. Будь он сумасшедшим, то не имел бы никаких связей с внешним миром, совершал ошибки. Однако он не пренебрег приковать его цепями к кровати и запереть на замок, не говоря уж о том, чтобы позаботиться спрятать даже лезвия. Он смог обойти все меры безопасности Кеньи, подмять их под себя, из-за чего они сработали в его же пользу. Мужчина наблюдал за ними в течении долгих недель, отслеживал и подстерегал. Он был крайне терпелив. Все это было слишком… устрашающе и эффективно. Да, Яширо был психопатом, убийцей, но при этом держал все под контролем: эту ситуацию, жизнь Сатору и свой собственный ум. Это действительно было похоже на сумасшествие, реальное помешательство. Если бы не было еще хуже. Мужчина молчал и затем осторожно выпустил неподатливое тело из рук. Сатору сразу же отстранился, резко обернувшись, чтобы в любую секунду быть готовым защищаться. — Ужин скоро будет готов, — объявил Яширо, двигаясь в сторону кухни. — Присаживайся. Расслабься. Сатору проводил его взглядом, а потом покосился на свою ладонь, с удивлением отмечая, что сумел не порезаться. Осталась глубокая красная полоса от жесткого края, но никаких повреждений не было. Он выдохнул, снова пряча оружие между пальцами. Ему просто нужно было убедиться, что он был осторожен. Яширо запросто заметит кровь на его руке.

Переведя дыхание, он прислонился спиной к прохладному стеклу и пробежался взглядом по комнате. От кухни гостиную загораживала небольшая перегородка, поэтому Сатору оказался практически у старика на виду. Рядом с ней стоял обеденный стол, а другую половину гостиной занимали диван и пара кресел. Он подошел к небольшой тумбочке, но кроме книги — единственное подтверждения тому, что мужчина часто проводил время именно здесь — больше ничего не было. На корешке ее было написано имя писателя, которое Сатору едва смог разобрать. Навоков? Набоков? Ничего интересного, пронеслось у него в голове, и он перевел глаза в другой угол небольшого помещения.

Там стоял большой обогреватель наподобие того, что когда-то был в доме его матери. Сатору подошел ближе и бросил на него недоуменный взгляд. Он не был похож на тот, что он знал; эта машина явно принадлежала двадцать первому веку. Маленькие красные огоньки на черном экране дали понять, что этот прибор работает на керосине. По крайней мере, хоть что-то в нем было ему знакомо. Сатору коснулся его ладонью, чувствуя, как тепло в тот же миг проникло под его кожу до сведенных холодом костей. Когда он был маленьким, то всегда возвращался домой мокрый от забившегося в одежду снега, а руки его были ледяными. Поэтому часто садился прямо у обогревателя. Мама даже сделала специальное приспособление, чтобы он мог вешать свои промокшие вещи около печки.

Ты можешь себя обжечь, всплыла странная мысль в его голове. Сатору замер. Если ожог будет действительно сильным, то у Яширо не будет иного выхода, кроме как обратиться за помощью к врачу. А значит, придется ехать в больницу. Или же хотя бы вызвать доктора на дом. Тогда кто-нибудь узнает об этом месте и спасет его. Думаешь, врач сможет так просто уйти отсюда?

Сатору отпрянул от источника обжигающего ладонь тепла, проклиная здравый смысл вместе с собственным внутренним голосом. Нет, вмешивать сюда посторонних слишком опасно. Яширо отчаянно пытался спрятать его от ненужных глаз, поэтому ни о какой помощи извне не может быть и речи. Он не позволит. Они оба и так пролили достаточно крови, чтобы вновь втягивать в эту ситуацию невинные жизни.

И вот я снова у исходной точки, подумал он, осторожно проводя большим пальцем по острому краю лезвия. — Сатору, — донесся до него голос из кухни, — ужин готов. Еда — последнее, о чем Сатору мог думать в такой момент, но он все же двинулся туда, откуда его позвал мужчина. Обеденный стол был слишком близко к входной двери, будто бы поддразнивая его. Первым делом он посмотрел на выход, а затем — на стол. В самом его центре стояла прозрачная ваза со множеством ярко-алых роз, рядом с ней — две подставки для свечей. По три в каждой, белые, тонкие и длинные, они дрожали неярким огнем. Белоснежные салфетки были аккуратно сложены под сверкающими от света тарелками. Все это выглядело изыскано и… очень дорого. В сей же миг внутри Сатору проснулось неконтролируемое желание разбить всю эту хрупкую, бьющуюся посуду о пол.

Он молча перевел взгляд на мужчину, чье выражение осталось неизменно радостным. — Ты что, пытаешься соблазнить меня? Яширо тихо засмеялся, перекладывая приготовленное им блюдо на тарелки. — А это работает? — колко спросил он в ответ. — Мне казалось, что соблазнение идет по нескольким пунктам раньше, чем… Чем что? Секс? Принуждение одного человека упасть ниц пред другим? Слово, которое крутилось на языке, он отчего-то не мог произнести вслух; это как будто у одного была сила и власть, и он направил ее — всю, не оставляя ни частички для себя — на своего оппонента. — Похищение, — закончил Сатору, подобрав что-то более обыденное и подозрительно сузив глаза. Яширо понимающе кивнул, вытирая руки о полотенце. — Я увез тебя против твоей воли, — произнес он, подходя к своему месту. — Слово ?похищение? я считаю… неподходящим. Пожалуйста, присаживайся.

Сатору нахмурился, но послушно отодвинул стул и занял место за столом. — И какое же, по-твоему, ?подходящее?? Его похититель опустил тарелку с блюдом на стол, и гостиная тут же утонула в аппетитном запахе. Сатору взглянул на еду перед собой: Яширо приготовил жареный стейк. Ну, во всяком случае так ему показалась, потому что мясо было разрезано на небольшие кусочки. Ножа рядом с его тарелкой не оказалось. Конечно же. Стейк с кровью — он сочился, пропитывая овощи и картофельное пюре темно-красным соком. Таких роскошных, в западном стиле блюд Сатору прежде есть не доводилось. Когда-то давно мама часто готовила для него бургеры, поэтому его знание американской кухни заканчивалось на фаст-фуде.

Яширо вернулся в кухню, чтобы взять бутылку вина. Он повертел ее в руках и прочел этикетку. — Я предпочитаю термин ?конфискация имущества?.

Сатору моргнул и недоверчиво взглянул на мужчину. — Как налоги? Его бывший учитель коротко усмехнулся и вернулся к столу. — Если тебе так больше нравится, то да, как налоги, — он наполнил их бокалы вином и поставил бутылку рядом с вазой. — Считай, что я приватизировал то, что по праву принадлежит мне. — И это что-то — я. — Точно, — ответил он, занимая свое место. — Приятного аппетита, Сатору. Сатору с неохотой взял вилку и подцепил один кусочек, следя за тем, чтобы случайно не выронить из пальцев лезвие. — И что же за ?договор? дал тебе такое право? — Тот, что мы с тобой заключили, — прожевав мясо, произнес он и кивнул в сторону окон. — В ту ночь. Теперь Яширо запутал его. Прожевав мясо (Сатору не хотелось этого признавать, но стейк был настолько хорош на вкус, что каждый нежный кусочек практически таял во рту), он бросил на своего похитителя вопросительный взгляд. — О чем это ты? На губах старика в тот же миг родилась опасная, ядовитая улыбка. Сатору знал, что эти расспросы не приведут ни к чему хорошему, но отступать было поздно, да и некуда. Он сжал вилку крепче и положил в рот следующий кусочек сочного мяса. — В ту ночь около реки, — сказал он, потянувшись за бокалом. — Неужели не помнишь? Очевидно, что нет. Словно отражение в зеркале, он повторил за Яширо его движение и взял бокал, только бы не отвечать на его вопрос. Как только напиток оказался у Сатору во рту, он тут же закашлялся, поставив бокал в сторону. — О боже, на вкус просто отвратительно, — тихо пробормотал он. Вслух сказал.

Его ушей коснулся приглушенный смешок, и он перевел взгляд на Яширо, который, казалось, был в полном восторге от этого зрелища.

— Должно быть, вкусы ты пока воспринимаешь по-детски, — отметил он, и про себя Сатору был с ним согласен. В его самой первой временнóй петле, когда ему было двадцать девять, он пробовал алкоголь всего пару раз. И тогда он не казался на вкус таким ужасным, как сейчас. Наверняка по той же причине на него так сильно подействовала кружка пива тогда в баре. Это объясняло и то, почему в кофе он добавлял так много сахара и молока. Его собственные чувства все еще принадлежали ребенку.

Сатору промокнул губы салфеткой, оставляя на светлой ткани маленькое красное пятнышко. — Что это за контракт? — с нажимом в голосе повторил он, расправляя салфетку на коленях. — Ах, да, — продолжил Яширо, возвращаясь к еде. — Я же говорил тебе, разве нет? Ты променял свою жизнь на мир и спокойствие в этом городе, — взгляд его потемнел, — моими руками. Ради меня. Сатору отложил вилку и, приоткрыв от удивления рот, невидящим взглядом смотрел перед собой. Что-то похожее Яширо сказал, выходя из машины и сжимая в руках баскетбольный мяч.

— Это и есть твой контракт? — Верно. Яширо вновь вернулся к еде, но Сатору и думать о ней позабыл. Он наблюдал за каждым движением мужчины, смотрел, как двигалась его челюсть, пока он жевал. Неожиданно шок сменился пеленой ярости, и он еле подавил желание наброситься на старика и полосовать лезвием до тех пор, пока он не станет таким же кровавым, как этот дурацкий стейк. — Я не согласен, — прорычал он.