Глава 9: Сатору (1/1)

Сатору чувствовал, как ослабевают его руки, пока телефон вовсе не выпал из дрожащих пальцев. Он посмотрел в сторону, на свой пиджак; тот все так же лежал на прежнем месте. Мужчина потянулся к нему и дернул на себя. На пол тут же, шелестя обертками, посыпались конфеты, о которых Сатору совсем забыл. Почему он не заметил раньше? Ведь там были не только шоколадные конфеты — вся пластиковая банка была до краев заполнена леденцами на палочке. Его собственный голос раздавался в голове эхом, далеким и страшным. Кенья не вызывал эту машину. Он резко выдохнул, ощущая, что тело его снова может двигаться. Сатору коснулся ремня безопасности, и в уме тут же всплыли воспоминания о холодной зимней ночи и воде, стремительными потоками заполнявшей салон. В этот раз замок не заело, и Сатору сразу же расстегнул его и кинулся к ближайшей двери. Двумя руками он схватился за ручку и дернул на себя — один раз, второй, третий — но дверь не поддалась. Пальцами он нащупал кнопку блока у окна: она легко переключилась, но дверь так и не открылась.

Сатору до сих пор слышал, как из его мобильного доносился голос Кеньи; но у него не было времени, чтобы ответить: ему нужно было выйти, выйти прямо сейчас. Он попытался опустить окна, однако снова ничего не происходило. Автомобиль лишь сильнее разгонялся, пролетая вдоль улиц с огромной скоростью. И только тогда Сатору понял, что они только что покинули пределы Токио.

Водитель, вдруг вспомнил он. Сатору рванул вперед, к маленькому окошку. Из-за перегородки между передними и задними сидениями он едва мог разглядеть человека за рулем. На голове у него была надета та же шоферская кепка, что и у молодого человека, провожавшего его до машины. Но лучше всего Сатору видел чужие руки: обтянутые белыми кожаными перчатками, они крепко сжимали руль, а указательным пальцем мужчина периодически постукивал по нему. Сатору лихорадочно заколотил по стеклу, привлекая к себе внимание. — Должно быть, произошла какая-то ошибка, — он почти задыхался, пытаясь справиться с накатившей на него будто волной паникой. — Выпустите меня прямо здесь. Водитель лишь посмотрел в зеркало заднего вида, и Сатору встретился с острым, пронзительным взглядом. — Не было никакой ошибки, — ответил мужчина, и его губы тут же расплылись в широкой улыбке. — Ты именно там, где должен быть, Сатору. Сатору почувствовал, как все его тело сковал холод, словно вместо крови по его венам растекалась ледяная вода. Он узнал эти глаза и этот голос: они преследовали его почти каждую ночь на протяжение всех последних месяцев, стоило ему только закрыть глаза. Он искал этот взгляд в темных переулках и даже на лицах случайных прохожих. Сейчас, глядя в эти глаза, он ощутил, как что-то сжалось вокруг его горла, перекрыв путь воздуху — будто бы сотня тоненьких паутинок захватила его в свой плен. Мужчина сглотнул; его руки сжались в кулаки, а голос дрожал, когда он прошептал:

— Яширо.

— Ах, все-таки узнал меня, — ответил тот, снова переводя взгляд на дорогу. — Я тронут. Медленно, но Сатору ощутил, как все мышцы в его теле напряглись. Это происходило с ним каждый раз: в ту ночь на пассажирском месте, на крыше, в зале суда. Что-то разжигало в нем ярость, когда он смотрел на Яширо или находился к нему настолько близко. Прилив адреналина, вызванный смесью страха и паники, заставили его снова мыслить здраво. Посмотрев в зеркало заднего вида, он увидел, как на его лице, искаженном испугом и волнением, появился решительный взгляд. Свои следующие слова он буквально прорычал: — Выпусти меня. Яширо удивленно поднял брови, глядя на него через зеркало. — В прошлый раз это не сработало, разве нет? — Нет, — согласился Сатору. Вслух сказал. Он откинулся назад и уставился на его затылок. — Снова машина? Серьезно? Яширо засмеялся, легко и беззаботно. — Соглашусь, я мог бы придумать что-нибудь более эффектное, — сказал он. — Но ты купился и на это.

Сатору промолчал и оглядел салон, как вдруг заметил, что его мобильный был все еще открыт: звонок Кеньи не был прерван. Он потянулся к нему и незаметно спрятал в карман. В этот момент автомобиль остановился перед светофором. Это был его шанс, за который он непременно ухватился. Мужчина прильнул к окну и попытался рассмотреть, были ли поблизости другие машины. Отчаявшись, он начал стучать кулаком по стеклу. — Эй! — крикнул он; на окне осталось запотевшее пятно от его теплого дыхания. — Эй! Никакого эффекта — даже если кто-то и мог его услышать, то все равно бы не увидел. Тонированные окна делали свое дело чересчур хорошо, скрывая пассажира от чужих взглядов. — Стекло звуконепроницаемое. Может быть, армированное, — услышал он насмешливый голос. — Твой Кенья позаботился об этом.

Не произноси его имени, хотелось Сатору огрызнуться. Он попытался сосредоточиться и снова повернулся к двери. Схватившись за ручку двери, он со всей силы толкнулся в нее плечом. Послышался глухой звук, и он почувствовал, как боль расходится от локтя к шее. Дверь даже не дрогнула, будто Сатору только что врезался в бетонную стену. Но он пробовал снова, и снова, пускай машина рванула быстрее, отдаляясь от города.

— Бесполезно, — начал Яширо. Его голос звучал низко и взволнованно. — Ты сам признал это, Сатору: ты единственный, кто может заполнить пустоту в моем сердце.

Сатору снова толкнулся плечом в дверь, едва сдержавшись, чтобы не закричать от боли. Он не собирался давать этому человеку и шанса взять над собой верх. Однако чувствовал, как силы с каждой новой попыткой покидали его: машина была слишком крепкой, слишком безопасной. Даже будь он в лучшем состоянии, у него не было бы и шанса против стальной обшивки в двери. Это был танк, во всех своих отношениях.

— Я не могу жить без тебя, — продолжил мужчина; его глаза опасно потемнели. — Я не могу жить, зная, что ты есть у кого-то, кроме меня. Сатору осознал, как начинает медленно погибать: он заперт в этой машине, не имея сил выбраться. Как сильно бы он этого не желал, но он не сможет высвободиться — Яширо ему не позволит. Он вновь чувствовал ту же панику, давящую на горло, как и пятнадцать лет назад. Сатору был все таким же маленьким, слабым, беспомощнымтем одиннадцатилетнем ребенком, который пытался отстегнуть сломанный ремень безопасности. Он посмотрел на свои руки, бесполезные как и тогда, и опять схватился за ручку двери. Ничего не изменилось. Лишь что-то горячее и влажное обожгло глаза.

Яширо поймал его. Сатору проиграл.

Машина заехала в туннель, и голубое небо исчезло.

— Не волнуйся, Сатору, — голос пугающим эхом раздался с переднего сидения. — На этот раз ничто не встает между нами. Сатору понимал, что дверь не откроется, но он толкал ее снова и снова. Зажмурившись и плотно сжав губы, он пытался остановить слезы и не дать ни единому звуку вырваться из горла. С каждой новой попыткой он ощущал, как силы постепенно покидают его. Мир вокруг искажался и кружился, и Сатору дал себе отдышаться, чтобы не захлебнуться воздухом.

Что-то не так, внезапно осознал он, часто моргая, пытаясь избавиться от пятен перед глазами. Снова истощение? Паническая атака? Нет, в этот раз все по-другому — он чувствовал, как медленно мутнел его рассудок, а мысли смешивались в неперевариваемую кашу. Мужчина коснулся своих щек, понимая, что кончики пальцев онемели. Всего несколько секунд назад он пытался открыть дверь, а сейчас старался различить, где низ, а где верх. Полупустая бутылка воды стукнулась о его ногу, и его отравленный ум заставил Сатору снова рвануть к окошку между ним и похитителем.

— Что… ты добавил в мою... — То, что поможет тебе заснуть, — едва ли не пропел тот, снова барабаня пальцем по рулю. — Лучше отдохни, Сатору. Нас ждет долгий путь до Хоккайдо.

Не засыпай. Он попытался бороться с одолевающим его сном, но понял практически сразу — эту битву ему не выиграть: мужчина уже чувствовал, как буквально тонул в мягком сидении. Наркотик был слишком сильным, и мозг его быстро отключался. Теперь немели не только кончики пальцев: он не ощущал ни рук, ни ног, ни даже собственного лица. Заставив непослушные пальцы двигаться, Сатору вытащил из кармана телефон и невидящим взглядом уставился на экран. Ох, пронеслось у него в голове, а глаза его уже были полузакрыты. Точно. Туннель. Мир на мгновение перевернулся, и Сатору потребовалась пара секунд, чтобы понять: это не все вокруг пошатнулось, это он упал боком на свободные сидения. Под его щекой была приятная, прохладная кожа. Он услышал, как где-то далеко ударились о пол его очки и выпал из рук телефон.

Не засыпай, повторил он снова. На этот раз он уже не чувствовал ни единой частички тела, словно его в очередной раз окунули в холодную, покрытую льдом реку. Дыхание его замедлилось; капелька чего-то обжигающего скатилась вниз по щеке. Твое имя Фуджинума Сатору; тебе одиннадцать лет; сейчас 1988 год. Просто не засыпай. Эти слова были бесполезны; глаза его все равно закрылись. Сил его хватило лишь на какие-то рваные фразы — ?пожалуйста?, ?мне страшно?, ?помогите?. Между всхлипом и глубоким вздохом он прошептал чужое, но такое любимое имя, которое мог услышать только он. — Кенья… И тогда тьма поглотила его.