eighteen. rip. Valt Aoi (2/2)

Парень садится в подъехавший автомобиль, кивает шофёру и ищет в телефоне нужный контакт.

*** Гвин в ускоренном режиме движется к дверям. Кивком здоровается с проходящими мимо работниками, осматривает округу и только за порогом позволяет себе восстановить дыхание. Ещё немного, и лёгкие просто лопнут. Так волноваться и торопиться в последнее время совсем не приходилось, даже дядя так его не напрягал, но Вальт как всегда побил все рекорды.

Только в помещении окружающий мир не давит на голову, и парень поочерёдно запускает свои мыслительные процессы. За время перелёта из Токио в голове пронеслась буквально вся его жизнь, все возможные уравнения, все законы, теоремы, аксиомы. В то время из головы можно было всыпать в кучку весь материал для школьников, начиная с пятого класса, настолько всё показалось серьёзным. Вальт рассказал только про то, что встретился с очень опасным человеком и понятия не имеет, что делать. Просил поговорить наедине, потому что по телефону такие вопросы не решаются, и Гвин ничего хорошего в этой ситуации не видит. Он бы и не ехал, пускай у него почти нет дел в Токио, если бы Аой не уточнил про эту ?опасность?. Ведь он прекрасно всё понимает, что с такими словами не шутят, что для звезды и любимчика людей опасностью может являться что-то исключительно больших масштабов. Гвин сам опасный, его дядя, Александр, опасный, он уже сколько лет живёт бок о бок с такими людьми, чтобы представлять картину полностью. И точно ли причина алкогольной зависимости у парня не связана с этим опасным человеком, так внезапно появившимся на пути? Беловолосый замечает парня за столиком у окна, задумчивого и отстранённого, и уверенно идёт к нему. — Привет, — нервно усмехается Вальт и тут же отводит взгляд в сторону, встряхивает и так растрёпанные волосы. Здорово, что людей в заведении почти единицы, и звезда не имеет серьёзных причин заботиться о своём виде и состоянии. — Прости, что так резко вытащил... — Давай быстро всё обговорим, чтобы не тянуть, — отвечает Гвин и откладывает телефон на стол, чтобы не выпал из кармана. — Рассказывай. Вальт осторожно переводит взгляд на людей в стороне, словно убеждается, точно ли их никто не услышит. Он недолго мнётся, наверное, больше ведёт какую-то внутреннюю войну, пересиливает себя. Так и есть. Чешет запястья, заламывает пальцы и вечно тянется к волосам, всё поворачивается к своему мобильнику, проверяет, не засветился ли он в оповещении о входящем сообщении. Прямо как очень встревоженный и напуганный зверь. Со стороны это прекрасно заметно, не стоит даже приглядываться, и иногда Вальт старается отворачиваться и прятать лицо за ладонью, чтобы не вызвать вопросов.

— Я не хотел говорить, — начинает Вальт. — А сейчас молчать, думаю, нет смысла. Только... пожалуйста, ничего не говори своему дяде про это, я не хочу ещё больше проблем. — Не скажу, если это личное. Но если это касается и нас, то молчать не буду.

— Знаешь Луи Ширасаги? — начинает издалека Вальт, поднимая глаза на парня, и тот молчит всего пару секунд. Переваривает информацию, роется в мыслях, а потом удивлённо растягивает лицо. — Да, недавно приходилось сталкиваться. У нас пассивная война, но с дядей он враждует уже давно, — говорит Гвин. — Он страшный человек, опасным ты его мягко назвал. Со своими врагами он просто монстр. Вальт выдыхает через рот и прикрывает лицо ладонями, чешет лоб и зарывается пальцами в волосы. Если ещё в прошлом Луи был с врагами настоящим животным, неизвестно, какой он сейчас, и что способен сделать Вальту. А если он ещё злой на него? Если непонятные эмоции в доме были ложными? Какая вообще может быть реакция, если он внезапно узнает правду, что Вальт живой и здоровый (больше физически, чем морально)? Парень впервые счастлив, что нашёл подходящий момент для лжи, иначе он, пускай не уверен, здесь бы уже точно не сидел.

— У вас серьёзные отношения? Ты ему должен, что-то плохое сделал? Вальт, это уже не смешно, — беловолосый сводит брови в переносице.

— Мы встречались раньше. — Что, извини? — Гвин в шоке щурится.

— Так получилось, мы были в отношениях. Кое-что случилось. Произошло убийство, но убивал не я, а Луи подумал наоборот. Понимаешь? Он стрелял в меня, поэтому я был в больнице, поэтому сейчас пью, нервничаю, я готов волосы на голове рвать, — говорит Вальт и слабо бьёт руками по столу. — Я всё время боялся, что он узнает про меня, про то, что я живой, а он не до конца отомстил. Я отвлекался, вроде жил дальше, а сейчас он вернулся. Он чуть не узнал меня, я выдал себя за приёмного сына. — Чтоб тебя, — ругается Гвин и прикрывает глаза ладонью. — Вальт, ты...

— Он собирается заключать с моей сестрой брак, — более отчаянно продолжает Аой и заглядывает в глаза младшего, ищет там спасательный круг, чтобы со скоростью света не пойти ко дну. Вроде он всё выложил, рассказал, что столько лет держал в себе, а лучше не становится.

На самом деле, ему ещё хуже. От неизвестности и безысходности, от тупика, в который зашёл при первом же повороте после входа в лабиринт.

Заблудился.

Страшно вот так потеряться и не знать, в какой стороне выход.

— Спокойно, не нервничай. Серьёзного повода для безнадёги пока нет, — говорит Гвин и просит у официанта за стойкой чего-нибудь лёгкого, чтобы освежиться. — Он не узнал тебя, твоё имя почти не мелькает там, куда он бы посмотрел. Если ты представился приёмным, он не обратит внимания, наверное, за столько лет он просто забыл тебя. — Он быстро поверил, — соглашается Вальт. Девушка приносит пару напитков на железном подносе, предлагает чай и ещё много чего другого, но Аой обходится первым попавшимся. — Спасибо Вам большое, — он помогает переставить всё на стол и сразу выпивает половину из стакана залпом. — Наслаждайтесь. Гвин на какое-то время выпадает в прострацию. Пока Вальт отчаянно выливает в себя всё, что можно, избавляется от пустыни в горле, он обдумывает всё возможное. Ситуация серьёзная? Ещё бы. Он ожидал чего угодно, придумывал себе всё, что только мог допустить, что мог подставить в прошлое друга, но связей с мафией ожидал в последнюю очередь. Что это окажется Ширасаги, человек на уровне сна, а больше кошмара, что он способен пойти на такие жертвы ради своей группы. Конечно, это одно из первых правил, иначе было бы предательство, но любовь тоже имеет свои правила. В этом случае Луи нарушил все возможные.

Одна мысль, что по его вине Вальта могло бы и не быть, заставляет стынуть кровь в жилах, вскипать до невозможности. — Вальт, — начинает младший, привлекая внимание Аоя. — Ты уверен, что он тебя не узнал? Уверен, что ты не сдал себя? Синеволосый задумчиво хмурится и крутит рукой в знак ?пятьдесят на пятьдесят?. Что-то в глазах Гвина меняется, скорее, появляется какая-то надежда, лёгкая уверенность, и Вальту становится не по себе. Парень бросает взгляд в сторону и наклоняется ближе к старшему, сталкиваясь с потерянным взглядом.

— Ты хочешь ему отомстить? Вальт растягивает лицо и непонятной мимикой начинает посыпать его немыми вопросами.

Он ведь не злой человек. Пускай плохое иногда остаётся в памяти, пускай он страдает от этого, обижается, но отплачивать той же монетой никогда и в мыслях не было. Даже такой поступок не будил в нём желания мстить (месть за месть, здорово), он старался оставить это и больше к этому не возвращаться. В конце концов, у Вальта к Луи были чувства, они не взялись из воздуха, не за просто так. Ведь что-то Луи сделал, чтобы понравиться, что-то в нём притягивало до того рокового момента. — Ты шутишь? — спрашивает Аой и отвлекается на что-то за окном.

— Вальт, я не должен рисковать тобой, но раз ситуация такая... почему не попробовать ему отомстить? Он предал тебя, фактически пристрелил, не имея полной уверенности, что убивал ты, — говорит Гвин, — Он сейчас опасен, он мало с кем сотрудничает. В Канаде он почти король, в Японии и Корее его боятся. Если ударить его с той стороны, с которой он не ждёт, мы можем его усмирить. Тогда опасности не будет. Извини, но ты подумал, что он сделает с твоей сестрой? Ты мужчина, тебе уже двадцать семь, а она девушка. — Она раньше ходила на бокс, — между делом добавляет Аой, но вдруг замирает. — Стой, а к чему последнее твоё предложение? — Если бы ты помог нам и своей семье заодно, сестре в этом случае, — объясняет беловолосый и устало трёт лицо, начинает указательным пальцем строить невидимый план на поверхности стола. — Помог нам его выловить. Я о том, что ты мог бы поехать вместе с ними. Если он настаивает на том, чтобы жениться на Веронике, ты мог бы подбить его на то, чтобы приглядывать за сестрой. Ты её старший брат, а отправлять её в другую страну одну — не то чтобы родители были спокойны.

— Да ты псих, — в шоке отвечает Аой. — Поехать с ним?

— Если бы тебя раскрыли, я бы помог. Я могу поехать туда с тобой.

— Ты думаешь, он такой тупой и не догадается? — повышает голос синеволосый, но замечает ненужное внимание со стороны и затихает. — Мы подделаем документы, все источники с твоим именем замажем. Напишем, что тебе на самом деле двадцать пять, чтобы не было больших совпадений, — поясняет Гвин и ловит руку друга, фиксируя всё его внимание на себе. — Ты хочешь оставить это так и сидеть тихо? Нужно просто приглядывать за сестрой, не высовываться и искать против него что-то, что его утопит. Ты представляешь, как поможешь нам? А себе? Вальт несколько секунд разглядывает его лицо, бегает от одного глаза к другому, а потом отодвигается и прикрывает лицо ладонями, сильно трёт глаза. План правда мог бы сработать, если бы он сделал всё правильно, только... хватит ли сил? Возможно ли будет вообще стоять ровно и дышать полной грудью рядом с Луи, играть роль и врать ему прямо в глаза? Сомнительно, кажется, будто вовсе невозможно, нереально.Вальт бы сразу отказался, если бы не его сестра, которая без него не справится.

Парень бы очень не хотел, чтобы Ника страдала из-за него, боялась шагу ступить наедине с Ширасаги. Аой бы жить нормально не смог, каждый день просыпаясь с мыслью, что младшая сестра с тем, кто несколько месяцев подряд снился ему в кошмарах. А вдруг дуло у её виска? Об этом даже подумать страшно, просто представить хватает, чтобы буквально перекрыло дыхание. Вальт же все десять лет накапливался сил. Он же мужчина, ему должно хватить сил и уверенности, даже если очень страшно. Он нашёл в себе смелость влюбиться в него, пускай неудачно, пускай не по-настоящему, нашёл смелость встречаться с ним, идти нога в ногу против всего, что есть. Парень перенёс всё, что только мог, и до дня перестрелки в доме ни разу не поломался так, чтобы оказаться неисправным. Вопрос в другом: получится ли пересилить себя, перешагнуть через всё возможное, что запрещает идти на такой рискованный шаг, и сделать? Отомстить. Звучит ужасно, наверное, он окажется не лучше самого Луи тогда. А есть ли ему, что терять?

Причины сделать это уделывают причины ни в коем случае не рисковать в этом раунде. — Он сказал, что у него дела в Канаде, —прокашливается синеволосый. — У нас на подделку документов и на подготовку сегодня и завтра. — Это очень мало, — мотает головой Гвин. — Можно соврать, что Ника серьёзно отравилась. Можем растянуть ещё на пару дней, за это время можно договориться. Он даст время, чтобы ты собрал вещи, тогда паспорт уже будет готов, если я потороплю, конечно. Новая виза, свидетельство о рождении и всё остальное. Тогда мы всё успеем.

— Я не знаю, это так странно, это прыжок в пропасть, — говорит Вальт, пока ещё пытается обдумать всё и расставить по местам. — Соберись. Ты должен быть уверенным, — младший поднимает кулачок. — Если карма не приходит к нему сама, ты её ему предоставишь. Помни, что я рядом с тобой, и старайся не выдавать себя. Друзей сюда не впутывай, скажи, что улетаешь в Пусан к твоей подруге. — К Ян? — вскидывает брови Вальт. — Да, мы давно не встречались. — Счёт, пожалуйста, — громко говорит беловолосый и поднимает руку, подзывая одну из официанток к столу. Ещё около часа парни гуляют и обсуждают все детали, чтобы не облажаться и не войти в тупик, когда будет слишком поздно. Лёгкий вечерний ветер освежает, дарит лёгкость хотя бы частично. От летнего солнца тепло, благодаря гоняющимся на великах подросткам синеволосому удаётся немного абстрагироваться, проветрить голову. Пару раз парня узнают прохожие и просят сфотографироваться. Гвин обзванивает знакомых и просит сейчас же заняться документами Аоя, назначает встречи. Он просит Вальта максимально осторожно менять линзы исключительно красного цвета, на всякий случай купить другой, какой-нибудь зелёный, чтобы на случай чего сочинить историю. По большей степени просто не выдавать настоящего цвета глаз и быть максимально скрытным. После прогулки Вальт спешит домой, чтобы серьёзно поговорить с сестрой и рассказать минимальную часть своего плана.

Операция ?Rip. Вальт Аой? начинается.