Глава 19 (1/2)

В пятницу Грег счел своим долгом заехать к мисс Джентли и еще раз заверить ее, что разговор останется между ними. Она опять ударилась в слезы. Грег посоветовал ей поговорить со священником. Оказалось, что это даже не приходило ей в голову, и она была благодарна ему за совет.

Грег вышел от нее, думая, как некоторые люди мучаются всю жизнь и не видят самый простой выход. Кондитерская миссис Майлз была уже открыта. Он взял кофе навынос, но на этот раз не спешил уходить. И, наверное, вовсе не потому, что ветер снова нагонял тучи.

— Мне кажется, вам не хватает компании, инспектор, — ласково сказала миссис Майлз. — И женской руки.

— Какое-то сейчас неподходящее время для женской руки, — вздохнул Грег.

— Жаль слышать про сержанта Хейла. Он всегда казался себе на уме. Но он так старался быть обходительным, когда еще был патрульным. Даже Анна дала ему шанс, хотя я в ее дела не вмешиваюсь. Почему бы вам не расспросить ее, инспектор? Со мной она о таком не будет говорить, а вам, может быть, и подскажет что полезное.

На этом месте Грег удивился тому, что имя Анны Майлз ни в каких списках не видел. И это ему очень не понравилось. Диммок вряд ли бы исключил ее из кандидатов на опрос, если бы что-то разузнал — Грег за два дня уже выяснил, какой он дотошный. Значит, это сделали Салли и Гривз. Впрочем, если это было давно…

— Когда они встречались, миссис Майлз?

— Да я бы не назвала это «встречались». Так, съездили в Ньюкасл несколько раз пару лет назад. Но она как вы, умеет с людьми разговаривать.

— А родители его об этом знали?

— Тут я не подскажу. Я его родителей никогда и в глаза не видела. Ничего не знаю о них.

Грег заехал в кондитерскую к Анне. Рослая худая женщина в сером деловом костюме, она напоминала свою мать только фирменными майлзовскими кудряшками, обрамлявшими сосредоточенное лицо. По возрасту ей можно было дать и двадцать пять и тридцать пять лет, но выяснилось, что они с Хейлом одногодки и учились вместе в старшей школе, только он на класс младше. Анна подменяла продавца и была занята очередью — эта кондитерская была раз в пять больше крошечной кондитерской у собора с ее тремя столиками, но пообещала прийти в участок к пяти.

Новостей в участке не было никаких. Грег полдня проездил с Донован по разной мелкоте, придумывая, на какие точки давить. Она понимала, почему он с ней ездит, но молчала, как шпион в застенках врага. Что же там Хейл мог такое задумать, что она боялась об этом говорить? Не членовредительство же? Если уж она пришла к нему по поводу машины, то членовредительство должно было однозначно заставить ее пересмотреть взгляды.

Анна оказалась воплощением пунктуальности — словно специально ждала на улице, прежде чем войти. Когда Грег пригласил ее в комнату для посетителей, она спрятала в сумочку карманные часы. В часах, как и в обуви, он научился разбираться с подачи тестя — самый простой способ оценить, к какому классу на самом деле принадлежит человек перед тобой. У Анны были Tissot с секундомером в позолоченном корпусе. Не премиум, конечно, но, насколько Грег помнил каталог прошлого года, который невесть как оказался в их гостиной — Глиннис презирала все, что было ниже люксового сегмента, стоила такая модель примерно восемьсот фунтов. Не то чтобы дочь владелицы, пусть и маленькой, но все же сети кондитерских не могла себе этого позволить, но на Грега это почему-то произвело впечатление диссонанса. Решив подумать над этим потом, он пошел за Диммоком.

Пожалуй, этот разговор оказался самым ценным за последние дни. На вопрос, знает ли, с какими людьми водился Хейл, Анна рассказала про двух кузенов, Пола и Билла, которые перебрались в Ньюкасл и стали скинхедами.

— Я знаю немного, но точно знаю, что они знакомы с детства, потому что он рассказывал, как они вместе делали набеги на поля в Мейкетте. Он бросил школу, не доучившись два месяца, и нанялся на ферму Уитлока. Мол, все равно дальше учиться ему не надо, так зачем школа. Два года все было хорошо. Я встречала его в городе, он иногда заходил посидеть у меня в кондитерской, просто поболтать. Но через два года их уволили с фермы. Там был какой-то скандал, но никто ничего не говорил, и он сам ничего не рассказывал. Знаю только, что их уволили и никто из фермеров в округе их не хотел брать. Тут как раз фабрика закрылась, а фермеры стали опять нанимать мигрантов. Работы для местных вообще не было никакой. Все, кто мог, ездили в Ньюкасл, Уитли Бэй, на худой конец в Ашингтон и Блит. В Кислингтоне фабрика закрылась и тоже работы не было. И Мэтт пропал в это время. Я не спрашивала, уезжал ли он, но похоже, что да. А потом он появился летом на танцах... — Анна замялась, видимо, пытаясь подобрать слова.

— Что случилось на танцах? — к удивлению Грега, жестко спросил Диммок, перехватывая контроль над разговором.

— Он изменился, — все еще неуверенно сказала Анна. — В школе он всегда защищал младших, хулиганам прохода не давал, однажды избил Джорджа Синстоу за то, что тот грубо схватил меня за руку. И вдруг на танцах я вижу, что Мэтт хватает Мэвис Беттерби за руку, заставляя танцевать с ним, а его дружки гогочут. — Она вздрогнула.

Грег очень хорошо знал, как это — чувствовать себя беспомощным при столкновении с превосходящей силой. Он хотел сделать паузу, но Диммок опять влез.

— Что случилось после? — спросил он тем же жестким, сухим тоном.

Анна поежилась от его тона, посмотрела на Грега сначала растерянно, потом нахмурившись, как бы спрашивая: «Это еще что такое?»

— Сержант Диммок, выйдите, — велел Грег.

— Что? — воскликнул тот.

— Выйдите и не возвращайтесь до конца разговора.

Диммок бросил на Барнетта взгляд, в котором не было никакой растерянности, но читалась решительность качать права. Грег чуть не рассмеялся, но вовремя одернул себя.

— Выйдите. Вы отнимаете сейчас время наше и мисс Майлз.

Барнетт поднялся.

— Нет, детектив-констебль Барнетт, вы останьтесь. Сержант Диммок, дверь там.

Красный от злости, Диммок вылетел за указанную дверь и с шумом захлопнул ее. Барнетт сел на место, достал трубку, но под быстрым взглядом Грега спрятал ее обратно.

— Спасибо, — оценила эскападу Грега Анна.

— Прошу прощения за моего неопытного коллегу, — вздохнул он. — Расскажите, пожалуйста, что случилось после танцев.

Анна сдержанно кивнула.

— У Мэвис остались синяки. Патрульный вступился за нее, но они его опрокинули и убежали. Но патрульный его знал, не стал на него подавать. В общем, я, когда встретила его в городе в следующий раз, поговорила с ним. Сказала все, что думаю. — Она снова сделала паузу.

Грегу показалось, что ей по меньшей мере неприятно это вспоминать.

— И как он отреагировал? — мягко спросил он.

— Обозвал меня перезрелой дурой, которую никто не возьмет замуж, и сказал, чтоб я заткнула свой поганый рот и перестала лезть куда не следует, не то его дружки пустят меня по кругу, — хмыкнула она.

— Даже так?

— Ну, я не в первый раз имела дело с подростками в возрасте созревания. У меня пять старших братьев разного возраста, у каждого из них свои друзья, да еще мамины младшие братья, те еще скоты, так что в детстве я чего только не наслушалась. Меня такой бравадой не возьмешь. Так что пожелала ему всего хорошего, и разошлись. А потом он сам пришел, когда от них уходить надумал.

— Когда это было?

— Шесть лет назад. Он попросил денег, сказал, что уедет и устроится в другом городе.

— Но?..

— Вы ведь понимаете, что из банд просто так не уходят. Я собрала ему нужную сумму, но он не пришел. Я поехала к его родителям, но они сказали только, что он на заработках. Они ничего не знали. А потом его ножом ударили на станции в Дареме.

— Он рассказал вам что-нибудь?

— Он рассказал, что боялся за родителей и хотел потянуть время, но был наивным олухом, когда думал, что это ему удастся. Но что теперь все кончено, и он свободный человек.

— И он не рассказал, в связи с чем «все кончено»?

— Нет. Он вообще мало говорил о прошлом и предпочитал говорить о будущем.

— Мисс Майлз, вы считаете его положительным человеком?