Глава 4 (1/2)

В воскресенье Грег никаких подарков не получал. И никаких неприятных сюрпризов — тоже. С утра он, как добропорядочный новообретенный член общины, пошел на службу и там, по возросшей доброжелательности приветствий, заметил, что политических очков у него прибавилось. Приглашений на чай он на этот раз получил целых четыре. И всю службу очень старался не оглядываться, чтобы посмотреть, не объявится ли Майкрофт.

Майкрофт не объявился; впрочем, Грег и понятия не имел, является ли тот англиканином или католиком, или вообще никем. Церковь была самой ближней к поместью Кромптона, но мало ли куда те ездили. Впрочем, он, вероятно, мог сузить круг поисков — после службы Грег немного погулял по кладбищу, разглядывая могилы, и довольно быстро нашел могилу «возлюбленной жены и матери» леди Эвелин Кэтлин Кромптон, дата смерти — 30 января 1960 года. Первый курс — это восемнадцать; соответственно, Майкрофту сейчас тридцать один — тридцать два. Если только он не старше или не младше Уолли, поправил себя Грег. Ведь кто-то из них мог приезжать на каникулы из школы-интерната, а кто-то — из колледжа.

— Мне кажется или у вас что-то на сердце? — услышал Грег сочный, тягучий голос позади себя.

Это был преподобный Гейл, крупный мужчина неопределенного возраста — что-то между сорока и пятьюдесятью — с окладистой бородой. Будь она чуть темнее, он походил бы скорее на переодетого разбойника, чем на духовное лицо.

— Хотите прибрать еще одну заблудшую овцу в ваше стадо? — поинтересовался Грег.

— Вы мне не кажетесь таким уж заблудшим. Скорее раздумывающим, идти ли со стадом, или нет.

Звучало двусмысленно.

— Решили дать совет?

— Если я смогу, — осторожно сказал викарий.

— Кромптоны сюда не ходят? — Грег кивнул на памятник, у которого лежала веточка с подвядшими белыми цветами. — На службу, я имею в виду.

— Нет, такие люди, как он, в церковь не ходят. Леди Эвелин ходила, да. И Уолли, бедный мальчик, ходил, хотя не думаю, что он во что-то верил, — в голосе викария была печаль и теплота.

«Бедный мальчик», а ведь Уолли всего лет на десять-пятнадцать младше викария.

— Его могила вон там, почти у ограды, не очень хорошо вышло, что они не рядом похоронены, но в некоторых случаях ничего не поделать.

«Да он сам овца, не знающая, куда идти», — вдруг подумал Грег.

Он дошел до свежей могилы, у которой не было ни памятника, ни таблички, но на ней лежала такая же веточка.

— Знаете, что самое трудное в моей профессии, инспектор? — спросил викарий. — Не нарушать тайну исповеди.

— Да, я понимаю, каково это.

Они как раз недавно столкнулись с этим, когда ловили маньяка. И именно Дэвид каким-то образом уговорил священника нарушить тайну исповеди. Теперь-то Грег понимал как.

— Нет, не понимаете, — покачал головой викарий.

Грег кивнул на могилу:

— Мистер Холмс, как я понимаю, тоже не ходит в церковь.

— Майкрофт Холмс считает религию «занятием, отнимающим время», — слегка улыбнулся викарий. — Но, возможно, иногда и неверующий человек может сделать нечто очень важное своим присутствием. Чрезвычайно важное. Для бедного Уолли, во всяком случае. Всего доброго, инспектор! — Он сделал два шага в сторону церкви и обернулся. — Но вы ошибаетесь. Это аконит. Он никогда бы не стал класть на могилу Уолли аконит.

Большую часть дня Грег провел дома. Он очень хотел погулять… в полях, но стоило ему пройти по узкой тропинке четверть мили, как начался дождь. Оценив возможности своих ботинок, Грег предпочел вернуться домой. К слову, судя по состоянию тропинки, прогулки здесь не пользовались у местных жителей популярностью. Грег решил, что непременно исправит это недоразумение.

В понедельник и вторник все текло ровно. Рабочий сломал ногу на стройке, и его брат поколотил прораба; у одинокой матери угнали коляску; в деревне в десяти милях от города детишки покатались на чужом тракторе и загнали его в болото; в деревне в тринадцати милях от города в сумерках неизвестный автомобиль сбил дорожный знак и пьяницу, но тот отделался небольшими ушибами и остался жив. На соседнем участке случилось ограбление кассира на целых триста фунтов, а у фермера украли четырех коров и сенокосилку, и Грег поймал себя на мысли, что завидует.

Еще он поймал себя на мысли, что ждет, что Майкрофт проявит себя опять, но ничего не происходило. В среду, однако, он снова обнаружил на своем столе знакомую коробку. На этот раз ее принес посыльный миссис Майлз, так что повода вызывать команду саперов не было. В коробке оказался кусок малинового пирога.

«Да они издеваются, — думал Грег, отламывая очередной кусочек, чтобы отправить в рот. — Ну и что я теперь должен делать? На что они рассчитывают? Что я выучусь интриговать, как они, ага».

Одно он понимал четко — прямо заявиться в «Ветлы» или звонить и спрашивать Майкрофта нельзя. Посылать подарки тоже нельзя. Впрочем, все остальные пути перед ним никто не закрывал. Грег составил расписание походов на чай на две недели вперед, а в субботу отправился гулять в поля.

Поля, в которых, как говорила миссис Майлз, Эдди видел Майкрофта, начинались за небольшой рощей, которая подходила к дому Грега почти вплотную. Возможно, в другие годы их чем-нибудь и засеивали, но в этом они заросли высокой травой. Когда-то они принадлежали сэру Дереку, но после войны его состояние сильно уменьшилось, и часть поместья он банально продал. Загвоздка была в том, что Грег не знал, где именно гуляет Майкрофт: поля тянулись от поместья с трех сторон, и Эдди, сокращая путь до деревень, проезжал их все.

Примерный подсчет по карте показывал, что суммарно это около двенадцати миль пути. От дома Грега до стены поместья полями было примерно пять миль. Но логично же было предположить, что Майкрофт будет гулять в его сторону, да?

Очень быстро он выяснил, что это, скорее всего, не так. Карта, которую Грег позаимствовал в участке, была издана в 55-м году, но теперь стало ясно, что это просто переиздание более ранней. На карте эти пять миль до поместья составляли три равных отрезка, разделенных лесополосой. Тропинка делила каждый из них примерно надвое. Но когда Грег прошел первый отрезок, оказалось, что первая лесополоса явно гораздо ближе, чем значилось на карте: примерно через полмили. Кроме того, на карте она обозначалась изгибающейся линией одинаковой ширины, но теперь лес расползся во все стороны. Когда Грег, то и дело перешагивая через корни и без конца удивляясь, каким образом сокращает путь Эдди, если здесь трудно даже ходить, не то что ездить, оказался наконец на опушке, выяснилось, что и следующая лесополоса явно не так далеко. Видимо, после того, как была нарисована карта, какие-то из полей были поделены еще на несколько. И похоже, это в принципе были уже луга, а не поля.

Оценив кусты, которые едва не перекрывали тропинку и во второй лесополосе, и в третьей, и на этом месте уже начав выдыхаться, Грег решил, что Майкрофт вряд ли такой дурак, чтобы продираться здесь ежедневно. Этот путь через коряги и овраги вообще не подходил под определение «гулять». Грег скорее бы уж сравнил его с заколдованным лесом на подступах к жилищу какой-нибудь злобной колдуньи, которая стремится никого к себе не подпустить.

А ведь он думал, что находится в хорошей форме. Впрочем, возможно, это все было действие свежего воздуха на человека, привыкшего жить в городах, а местные жители считали все эти препятствия смехотворными и преодолевали их с привычной легкостью. Особенно Майкрофт, который всем своим видом показывал «костюмы, и точка», ага. Усевшись на пенек, который торчал прямо посреди поля, Грег снова расстелил на коленях карту и задумался. Тропинка, судя по всем ее изгибам, соответствовала нарисованной. Если это действительно так, то выходило, что, если совсем немного пройти напрямую и выйти на тропинку, которая огибала поле и тоже шла через лес, хоть и не все время в нужном направлении, а потом свернуть с нее и пройти напрямую сто — сто пятьдесят метров, можно было сократить путь примерно на милю.

Грег, как самый умный, так и поступил. Конечно, он пожалел о своем решении даже прежде, чем увидел, что на поле, на которое ему предстояло выйти, трава в целом была еще выше, чем на соседних. Почва там тоже оказалась более рыхлой. В конце концов он остановился посреди поля, в траве по грудь, не дойдя нескольких метров до тропинки и абсолютно не в состоянии их пройти. Пот лил с Грега градом, и не только потому, что солнце отыгрывалось за всю первую половину лета и жарило так, будто открыло охоту на ведьм. А он еще зачем-то взял с собой куртку. Еще бы зонт взял! Впрочем, зонт, возможно, и не помешал бы, раз он не догадался взять панаму. Представив, как он выглядел бы с зонтиком от солнца, Грег заржал.

«А, пошло оно все к черту», — решил он.

Свернув куртку и положив ее так, чтобы она оказалась в тени, он лег в траву. До границы поместья, обозначенной на карте красным карандашом, он сегодня точно не дойдет, а издеваться над собой без надобности. Едва его голова коснулась импровизированной подушки, Грег провалился в сон.

Разбудили его приближающиеся голоса. И один из них определенно был голосом Майкрофта. Сначала Грег решил, что это ему снится. Потом, осознав, что нет, хотел вскочить, но дремота еще не совсем оставила его и было так лень даже шевелиться… Интересно, как скоро они его заметят?

Тем временем голоса оказались уже совсем близко.

— Семь человек, — застонал Майкрофт. — Вал, семь человек! Сразу две сети. Все убиты, расстреляны. И это после всех тех агентов, которые были схвачены за последние десять лет.

— Майкрофт, ты не мог ничего сделать, — отвечал ему голос со слабо выраженным акцентом, который Грег определил для себя как «энергичный», в смысле голос, не акцент. — Тебя даже в стране тогда не было. Даже Хозяин не мог ничего сделать.

— Дядя Руди мог сказать…

— Он не мог тебе сказать, ты же знаешь. Он использовал другого человека, которому доверял, в опасной ситуации и вывел тебя из-под удара, услав в Гонконг. Даже ты со своими гениальными мозгами не можешь вычислить крота на основе почти полного отсутствия информации.

Теперь уже Грегу, пожалуй, нужно было молиться, чтобы его не заметили.

«И почему они не проходят дальше? — подумал он. — Какого черта они стоят именно здесь?!»

— Но тогда-то она у него была! — воскликнул Майкрофт. — У него был доступ ко всем материалам! А теперь все, что у меня есть, это его дурацкое письмо. И я в отпуске на три месяца и не могу даже войти в Цирк!

— И хорошо, что не можешь! Они в два счета узнают, если ты начнешь там разнюхивать. После того, как все перетряхнули, уже непонятно, кто друг, кто враг. Но главное, что ты знаешь, что это один из четверых.

— Мне все время кажется, что это что-то очевидное, что-то перед моими глазами…

— Ну, самое очевидное, и это то, на что мы можем опереться, — что есть подтверждение тому, что твой дядя не был спятившим стариканом и крот все-таки есть. Ясно, что вся чешская операция была подставой. Они знали оперативный псевдоним Эллиса с первых минут, как его поймали. А при нем были только чешские документы. Как? У него что, это на лбу было написано? — сердито спросил Вал.

Вот оно что. Грег прекрасно помнил этот скандал: Рован был фанатом секретных служб, и история британского агента Джима Эллиса, который пытался похитить чешского генерала, сделалась предметом обсуждения в их гостиной на многие недели. Британское правительство, разумеется, все отрицало, Рован придумал себе, каким ужасным должен был быть этот генерал, раз уж разведка решила его похитить, приписал ему какие-то страшные преступления во время войны, а Грег думал: чего ждать от страны, в которой даже спецслужбы работают так топорно.

— Да и сама по себе эта подстава Советам зачем? — продолжил Вал, и его голос стал еще напористее, а акцент еще заметнее. Итальянец? — Снять Хозяина, чтобы поменять на Аллелайна? Советам? Откуда они знали, что происходит на самом верху Цирка и какие там интриги, откуда они знали, что Хозяин сдает и что у разведки столько провалов, что его руководство стало вызывать сомнения? — закончил он почти в ярости.

— Ты же знаешь, я и раньше находил его теорию обоснованной, — осторожно, словно пытаясь остудить пыл собеседника, ответил Майкрофт.

Они оба замолчали. Грег подумал, уж не увидели ли они его, но ничего не происходило. Лежать в одной позе столько времени было неудобно, очень хотелось повернуться, но он даже представить себе не мог, как будет объясняться. Нет, не убьют же его, наверное, тем более Майкрофт там вроде против расстрелов, но все-таки.