11 (2/2)

Дверь с грохотом впечатывается в стену, заставляя Хенджина от неожиданности замереть. Он видит маленького мальчика на руках у альфы. Малыш заливается слезами, вытирая бесконечные соленые потоки футболкой альфы. Хенджину кажется, что он забыл как дышать. Сердце болезненно сжимается, когда мальчик, резко обернувшись на него, вылупляет свои огромные карие глаза. Он слишком похож на этого альфу, к которому прижимается. Хенджин почти теряет сознание, но вовремя берет себя в руки.

— Я скажу только один раз, — начинает он, понизив тон до угрожающего, — все альфы берут свои сраные вещи и переезжают в дом прислуги. Ни один из вас не должен заходить в этот дом, пока Джисон не придет в себя, — Хенджин четко проговаривает каждое слово, сканируя сидящих рядом с кроватью парней. Тот, что светленький и с побледневшим лицом, вероятно, омега. Опасности нет. А вот рядом альфа, даже присматриваться не надо. Они встречаются глазами и Хенджин видит ответный гнев. И он пугает его даже больше, чем все происходящее, — Вон отсюда! — яростно кричит он и все трое тут же поднимаются на ноги.

— Бинни, я…

— Можешь остаться, — спокойно произносит альфа, — или пойдем со мной, — светлый омега тут же хватается за его рукав, выводя парня из комнаты.

У Хенджина болит голова от смешения запахов. Он в гневе, потому что этот гребаный альфа с ребенком все еще здесь. Чонин проскакивает в дверной проем, с порога прося:

— Чан, можешь взять Криса с собой? Я побуду с Джисоном и Хенджином, ладно?

Чан? Он назвал его…Чан? Хенджин поднимает лицо и вбирает в легкие оставшийся воздух с примесью чего-то древесного. Организм тут же принимается отторгать этот легкий феромон. Это же…это ведь…

— Хен… — одними губами произносит Хван, держась за дверной косяк, чтобы окончательно не свалиться от стресса. Чан улыбается ему краешком губы, обнимает сына одной рукой и уходит, прикрывая за собой дверь.

— Мне открыть окно? — спрашивает Ян, обернувшись к побледневшему Хвану, — хен! — вскрикивает он, но не успевает подбежать и Хенджин падает на колени, часто и загнанно дыша, словно дикое животное.

Сердце разрывается. Почему…почему люди из его прошлого собрались в одном месте? Почему у Чана с Чонином есть ребенок? Почему они? Почему только ему пришлось проходить через мясорубку и собирать себя по частям?!

— Хен… — Чонин садится рядом, собираясь положить ладонь на плечо Хвана, но тот резко уходит в сторону, шлепая по руке с невероятной силой. Чонин с болью смотрит на то, каким Хенджин кажется ему сейчас. Тем самым разбитым парнем с огромной дырой в сердце.

— Не трогай меня, — рычит он, стирая все же скатившиеся слезы с глаз. Он жалкий. Но он такой, какое есть, — принеси с кухни теплой воды, — просит он, отворачиваясь, чтобы посмотреть на Джисона и не видеть встревоженного выражения лица своего бывшего лучшего друга. Абстрагируйся. Сосредоточься на Джисоне. Помогай тем, кто в этом нуждается. Только им. Никому больше.

Хан выглядит практически мертвым, но его грудь тяжело вздымается, а брови сошлись у переносицы в болезненной гримасе. Все позади. Теперь ему должно стать легче. Больше нет никого, кто бы мог навредить ему. Никаких альф.

— У меня есть подавители, но они в сумке, — Ян поджимает губы, словно сказал что-то не то, — я попрошу Чана передать мне их, ладно? — Хенджин молчит, — он ведь будет в порядке?

— Конечно, — сухо отвечает парень, присаживаясь на край кровати и убирая прилипшие ко лбу пряди волос Хана. Нужно подождать еще немножко. Как только запах альф выветрится, станет лучше, — я же тут.

— А… — Чонин хочет сказать что-то еще, но вовремя себя одергивает и уходит из комнаты. Он чуть было не спросил: «а ты будешь в порядке?».