11 (1/2)
Хенджин буквально сдирает с себя пропахшую вдоль и поперек альфой куртку, кидая на сиденье рядом. До машины было несколько шагов, но, кажется, гон Минхо настолько его подкосил, что тот начал вести себя даже страннее, чем до этого. Они вообще не должны были видеться, это не входило в его планы. Да, он скучал, но сейчас, когда ситуация до абсурдного смешная, на свои многочисленные маски пришлось нацепить еще одну. И это Хенджину не нравится. «Прости, хен» — думает парень, откидываясь на сиденье. Он ничего не знает, ничего не помнит из того, что происходило, пока он сопротивлялся своей животной природе, даже понятия не имеет, что какое-то время Джисон был рядом. Хенджин чувствовал себя как минимум предателем, пока его хен с такой беспечностью говорил о том, что помирится с Джисоном чуть позже. Хенджин хотел бы помочь, но лучшим решением было просто промолчать. Сейчас он должен сосредоточиться на безопасности Хана и ребенка. Главное, чтобы Минхо не узнал раньше положенного. Хенджин не хочет, чтобы его хен ненавидел его. И все же, краем глаза цепляясь за вещь Ли, он не может не почувствовать, как к горлу подступает тошнота. Запах альфы. И не важно, что это запах его хена. Это запах альфы. Это мерзко.
Пока автомобиль медленно поднимается в гору, Хенджин думает подремать парочку часов, но мысли, разбросанные в хаотичном порядке, так и норовят выскользнуть из цепких лап и завладеть сознанием. Он прождал его полтора часа. Он как идиот сидел в этом кафе полтора часа, ловя на себя отвратительно-сочувствующие взгляды и улавливая краем уха перешептывания. О, ну конечно, он же такая интересная тема для обсуждений. Выделяющийся среды толпы, доминантный омега с отвратительным характером и без запаха. Бедный, бедный Хенджин. Если бы он мог, он бы не приходил туда, не ежился бы от каждого такого взгляда и не старался бы заглушать шепотки сосредотачиваясь на легкой музыке. Он ходит в то кафе каждые несколько недель уже на протяжении целого года и немного благодарен работающему там персоналу за терпеливость по отношению к нему и за то, что они всегда делают музыку чуть громче, когда он приходит. Такая мелочь, и все равно, не каждый будет так заморачиваться. Еще они всегда рисуют ему что-нибудь красивое на кофе, жаль только, что рисунок оказывается испорчен, а кофе, который Хван терпеть не может, каждый раз успевает остыть. Ну, может это и хорошо. По крайней мере, его не могут забрать в участок за буйство, он всегда может сказать, что это просто ссора бывшей пары, что никак не могут разобраться с разводом. Отчасти, он даже не соврет.
Из мыслей Хенджина выталкивает настойчиво дребезжащий уже какое-то время мобильник. Он лениво вытаскивает телефон из кармана и хмурится, когда видит незнакомый номер, не решаясь отвечать. Звонок прерывается и, казалось бы, наконец Хенджин сможет отдохнуть, но стоит только экрану погаснуть, всего на мгновение, как он тут же снова загорается, оповещая о новом звонке. Ладно, решает Хенджин, устало вздыхая, кому-то явно от него что-то надо. Он проводит пальцем по экрану, принимая вызов.
— Да?
На заднем плане какая-то суматоха. Хенджин настораживается, когда, вместо привычного приветствия до него доносится тяжелое дыхание и дрожащий голос произносит:
— Как скоро ты приедешь?
Он не мог не узнать этот голос. Этот человек прошел почти все то же самое, что и Хенджин. Когда-то они были лучшими друзьями и шутили, что, если у обоих появятся дети, будут дружить семьями. Но все пошло наперекосяк. Все всегда идет наперекосяк, когда дело касается альф.
— Чонин? — Хенджин сам пугается собственного голоса. Он молит небеса, чтобы все это оказалось страшным сном, просто помутнением рассудка, хоть чем-нибудь, но только не реальностью. Они разругались в пух и прах, Хенджин исчез, оборвав все связи со своими лучшими друзьями, но он не хотел этого. Точнее, этого хотел не он. И вот, спустя время, Хенджин вновь слышит голос друга. И не может не почувствовать острую боль в этот момент.
— Хен, я… — у Чонина, кажется, испытывает не меньший стресс, чем сам Хван. Его голос также дрожит, а еще постоянно отдаляется, будто Ян периодически отнимает трубку от лица, — когда ты приедешь?
Вопрос будто бы отрезвляет. Пазл в голове сложился сразу же. Чонин у него дома. Значит, Хан дружит с Чонином. Это хорошо, в том положении, в котором Джисон сейчас находится, лучше него самого ему сможет помочь только Чонин. Это успокаивает. Но всего на секунду. Что должно было произойти, чтобы Чонин позвонил ему? Зачем он вообще оставил его номер, когда последнее, что Хван сказал ему было: «не вмешивайся в мою жизнь!»?! И тут в голове щелкает. Что…что-то произошло с Джисоном?
— Что с ним? — Хенджин практически проглатывает эти слова, с силой цепляясь за обивку водительского сиденья, — набери скорость, — произносит он холодным тоном, хотя сам дрожит, как осиновый лист. Чонин молчит и поэтому Хван прекрасно может расслышать суматоху, творящуюся на заднем плане. Он делает глубокий вдох и говорит то, чего Хенджин не хотел бы слышать.
— Он чуть не умер…
Кажется, они набрали как минимум пять штрафов, но Хенджину плевать. Возможно, он почти попал в аварию и за это ему придется сменить шофера, но Хенджину все еще плевать. В голове так сильно пульсирует, что отдает во все тело. Он не может…не может дать Джисону почувствовать все то, что испытал сам, это будет адом для него, он слишком мягкий и слишком восприимчивый для альфы. Хенджин презирает альф, но Джисон слабый и беспомощный, он в корне отличается от всех остальных. А может внутри него просто говорит доминант, защищающий даже тех, кто в защите не нуждается. Но Хенджин отбрасывает эти мысли. Сейчас не до этого.
Впервые в жизни он ненавидит себя именно за то, что живет так высоко, а не за то, что просто существует. Из-за Минхо, из-за Джисона, из-за Чонина, Хенджин чувствует, как теряет себя в море отчаяния. Подъем кажется бесконечным. Ноги дрожат и гудят, тело не слушается, а сердце, кажется, собирается останавливаться, не выдерживая столько эмоций сразу. Но Хенджин не может сдаться. Не может во второй раз позволить себе плыть по течению. В конце концов это течение всегда оказывается спуском в пропасть. Ты падаешь в бурный поток воды, захлебываешься пеной и умираешь. Медленно и мучительно. Каждый день, каждую секунду.
— Хен! — Чонин подхватывает Хенджина под руки и тянет в дом, не медля ни секунды. В горле сухо, кашель не прекращается, а в глазах стоят слезы. Ян вытирает испарину со лба Хвана и спрашивает что-то о том, принести ли ему воды, но Хенджин вдыхает полной грудью и на ватных ногах направляется прямиком в спальню Хана.
Еще только войдя в дом, он почуял их. Альфы. По шее пробежался неприятный рой мурашек, а ком в горле сменился тошнотой. Не время бояться, твердит себе парень, нужно быть сильным, всегда нужно быть сильным, иначе тебя растопчут и оставят болтаться в петле, которую ты сам на себя и нацепил. Быть сильным, быть сильным, быть…