7. (1/2)
Чтобы полностью восстановиться, Джисону потребовался практически целый день, так что времени на подумать было море. Чонен с Джихе, когда услышали о том, чего Хан на самом деле хочет, растерялись и даже не попытались его отговорить. Возможно из-за шока, а может они тоже подумали, что это хорошая идея. Забыть о Минхо и жить своей жизнью с тем, что у него останется, то есть с ребенком. Может, во время родов он умрет и все страдания закончатся, так будет даже легче и в какой-то степени проще, но попытаться стоит, все равно ему уже нечего терять.
Чемоданы Джисон так и не разобрал, поэтому собирать было особо нечего, он лишь написал Чанбину, что решил на время исчезнуть и попросил, чтобы, если Минхо будет спрашивать о нем, то они сказали, что сами не знают, что с ним и где он. Чанбин ничего не ответил, но сообщение прочитал. С утра Джисон позавтракал, хотя есть не особо хотелось, но он понимает, что заботиться ему теперь придется не только о себе, поэтому мученически впихивал в себя все, что предложат, пока его не затрясло от надвигающейся тошноты. Джихе просила не насиловать свой организм таким образом, а Чонен с ним почти не разговаривала, проводя все свое свободное время рядом с Минхо. Как Джисон это понял? По запаху, который оставался на Ю все то время, когда они виделись. Хан раздумывал куда ему уехать. Он не может остаться у кого-либо из друзей, там Минхо найдет его в два счета, да и не хочется теснить парней, у них своих забот хватает. Придется ехать обратно домой, молясь, чтобы отец был в долгосрочной командировке, и они не пересеклись. Скандала хотелось бы избежать.
— Ханни, мне кажется, это плохая идея, — внезапно говорит Джихе, пододвигая к Джисону ванильный пудинг, — сам посуди, не будет ли проще снова рассказать ему и вам вдвоем решить, что делать?
— Я не хочу нагружать его этим, — тут же отвечает Хан, вскрывая пудинг. Это, пожалуй, единственное, что он ест с удовольствием.
— Но, Джисон, он тоже в этом виноват, ты не можешь взять на себя всю ответственность, это слишком тяжело, — Джихе смотрит на то, как губы Джисона трогает печальная улыбка и еле сдерживает рвущийся из груди судорожный вздох.
— Могу, — сухо отвечает парень, — я возьму всю ответственность на себя и Минхо не придется даже задумываться об этом. Я просто хочу, чтобы он был счастлив…
— А если он сможет быть счастливым только с тобой?
Повисает молчание. И эта тишина давит на Джихе, словно она сказала что-то запретное, что-то, что нельзя было говорить ни при каких обстоятельствах. Это угнетает.
— Нет, — лишь произносит Хан, — он альфа, он найдет свою или своего омегу, и он будет счастлив, — пауза, — не со мной.
— А если он другой? — не собирается сдаваться Пак. Ей очень не нравится план Джисона. Она не хочет врать своему сыну, что не знает ничего о нем. Ей вообще вся эта ситуация слишком напоминает прошлую себя. Вот если бы Минхо, как Донхун тогда, взял все в свои руки…но он этого не сделает, не сейчас, он не в состоянии даже стоять нормально, его первый одиночный гон слишком его подкосил, он все еще иногда бредит и пытается напасть на любого, кто подойдет к нему. Минхо нужно время, когда как у Джисона счет идет на часы, если не минуты. Она очень переживает.
— Это ничего не меняет, — Джисон доедает пудинг, вставая из-за стола, — извините, но я не думаю, что подхожу ему. Я альфа. Я не смогу дать ему того, чего он хочет.
Джисон выходит из дома, направляясь в сад, чтобы немного проветрить голову, оставляя Джихе в смятении. Не сможет дать того, что он хочет? Но ведь все, чего хочет Минхо — это быть рядом с Джисоном…
Сад хоть и маленький, но за ним явно хорошо ухаживают. Кусты ровно подстрижены, насыпные дорожки ровняют, сажают сезонные цветы, каждый раз новые, вот и сейчас вся зелень постепенно готовится к медленно наступающей зиме. В центре расположен небольшой фонтанчик, ростом с самого Хана, а рядом скамейка. Джисон садится на нее, устремляя свой взгляд на падающие водные брызги. Внутри расстилается бесконечная пустота, но сердцебиение учащается и дыхание чуть сбивается. Если бы он тогда просто не пошел в школу, сказав, что заболел, ничего бы не случилось. Минхо бы не нашел его, они бы не совершили самую главную ошибку в их жизни, они были бы просто друзьями и по сей день. Низ живота тяжелеет, обращая на себя внимание. И правда, на улице холодно, а он вышел без куртки. Стоит просто пойти обратно. Джисон уже встает, собираясь уйти к себе в комнату и подумать о том, когда стоит уезжать, как натыкается на Чонен. От нее за километр несет горьким шоколадом, поэтому Хан делает два шага назад и почти спотыкается о фонтан, но вовремя успевает удержать равновесие. Ю видит, что Джисону не очень хочется разговаривать с ней, пока на ней запах Минхо, поэтому она тоже делает шаг назад и вздыхает.
— У меня к тебе предложение, — она достает телефон из кармана и протягивает Джисону. Ему все же приходится подойти к омеге и взять мобильник. На экране высвечивается номер, контакт подписан «Хенджин», — мой племянник живет один в Кванджу, недалеко от центра. Можешь пожить у него, — Джисон округляет глаза и в немом шоке приоткрывает рот, уже собираясь отказаться, но ему не дают даже пикнуть, — я уже позвонила, он сказал, что не против, ему все равно скучно жить одному. Он, как и его мать, доминантный омега, так что с ним тебя по крайней мере не должно тошнить.
— Но…
— Тебе лучше согласиться. Я знаю, что ты не хочешь ехать домой. А так мы сможем за тобой присматривать издалека. Слишком опрометчиво прямо сейчас совсем уж уезжать с концами. Придешь в себя, встанешь на ноги и начнешь самостоятельную жизнь, мы поможем.
— Джихе…
— Пока что не знает, — мотает головой Ю, — но не думаю, что она будет против. Я думала над этим весь день, это самый лучший вариант. Хенджин немного странный, но это лучше, чем ничего.
— Странный? — с некоем недоверием спрашивает парень.
— Ну, — тянет Чонен, — он прямолинейный, я не могу с ним общаться больше пяти минут, но вы уживетесь, я так думаю, — она делает короткую паузу, — можно же хотя бы попробовать, не думаешь?
— Это как-то… — сомневается Хан, — вы и так столько для меня сделали…
— А это не для тебя, — смеется девушка, чем немного удивляет Джисона, — если тебе будет проще, это для ребенка. Все-таки его отец Минхо, а Минхо наш сын, считай это помощью со стороны отца, хорошо?
Джисону хочется сказать «нет», хочется отказаться, но, смотря на Чонен, прямо ей в глаза, он не может этого сделать. Она чертовски права. Джисон ничего из себя не представляет. У него нет ничего. Ни моральных, ни физических сил. Он не может быть сильным, у него нет опоры рядом. Ему и правда нужно для начала восстановиться как следует, а уже после думать о том, что будет дальше. Не все за раз, постепенно. Он начнет подниматься по этой лестнице, когда сможет встать на ноги, а не лежать пластом вниз, смотря в пропасть и видя в ней свой будущее. Он должен сделать все возможное, а потом отплатить за доброту в десятикратном размере. Джисон кивает и Чонен обнимает его крепко-крепко, хотя и недолго. В нос ударяет запах Минхо и глаза начинают слезиться. Это все ради него, ради того, чтобы у Ли было обычное, нормальное счастливое будущее. Только ради этого.
***</p>
— И что он сказал? — тут же интересуется Джихе, как только Чонен заканчивает рассказывать ей свой план.
— Согласился, — жмет плечами Ю, — у него нет выбора, а это самый надежный вариант.
— Но Хенджин… — Джихе мотает головой, — он же…
— Он вправит ему мозги, — усмехается Чонен, — никто, кроме него, не сделает это лучше, ты же его знаешь.
— Я боюсь, они не уживутся.