Часть 41.2 (2/2)

Бриз нерешительно кивнул:

— Это хорошо.

— Зато Тол’Коал опаснее нас с тобой. Вместе взятых, — взглядом Малики можно было резать алмазы.

— Это плохо, — признал Бриз. — Но мы ведь выберемся, да? Вы… вы бы больше боялись, если бы шансов не было.

Малика поджала губы, помолчала, а потом сказала:

— Если успеем. Тол’Коал забрал нас из-за тебя. Ты использовал силу и привлек его внимание.

Бриз сжался, отвел взгляд:

— Я не виноват. Я… иначе бы вас не спас.

Она покачала головой:

— Сейчас это не важно. Тол’Коал тебя почувствовал, и он знает, что внутри тебя есть еще сила. Он ее хочет — поглотить, сожрать. И для этого он запер нас здесь. Мелкие тени будут есть нас, пока боль не станет невыносимой.

Она уже нарастала, но пока была терпимой, и Бризу стало жутко от мысли — постепенно тени будут вгрызаться в него все глубже и глубже. Что если… что если они заползут в глаза, сделают Бриза слепым?

— А вы… вы не можете нас перенести? Использовать магию… как в доме у Армела? — он вдруг вспомнил: Малика же дала ему табличку, которая переносит в убежище. Бриз спрятал ее и совсем забыл. Но Армел ведь его не обыскивал? Раз он не нашел Черныша. — И ваша табличка все еще у меня.

Он обернул подарок Малики облаком, и показывал Лиру. Но тот отнесся равнодушно, только подтвердил, что с табличкой все в порядке. И с тех пор Бриз вообще про табличку не вспоминал. Укутал облаком обратно, и спрятал в одежде. Только теперь полез проверять, не потерял ли — но она все еще была при нем.

— Вовремя ты вспомнил, Малика пренебрежительно усмехнулась и добавила. — Она не поможет. Ты не сбежал бы с ней даже от Армела. В его доме были заклинания. А это место вне нашего пространства.

Бриз это чувствовал — как сильно отличались Катакомбы Теней.

Он услышал звук — на самой границе слышимости. Едва различимый скрежет.

Почувствовал, прежде чем увидел — надвигалось что-то огромное. Слишком огромное, чтобы Бриз мог его осознать.

— Он рядом, — шепнула Малика. — Молчи. Молчи и не вздумай использовать силу.

В темноте раскрывались глаза, один за другим, смотрели на них внимательно.

— Потом я использую магию. Потом… это наша единственная…

Она не успела договорить, Бриз увидел, как десяток теней рванулись к ней, впились в ее спину. С ужасом увидел, что некоторые из них пробили насквозь, и Малику выгнуло.

Она сказала не использовать силу.

Она…

Малика обмякла, Бриз не видел, дышит ли она, чувствовал, как ее кровь пропитывает одежду. Как вместе с кровью из Малики вытекают темнота и сила.

Что-то утробно заурчало вокруг, тени подлетели ближе. Принялись слизывать кровь.

Под одеждой пошевелился Черныш, и даже в тот момент Бриз почувствовал мгновенное облегчение — тот был жив. После всего этого, все же был жив и цел.

Мелко-мелко трясся. И, должно быть, жалел, что попался Бризу с Лиром на глаза.

Бриз не знал, что ему делать. Мог только придерживать Малику.

Она еще дышала — надрывно, хрипло. Очень медленно.

Тени выскользнули из ран с отвратительным чавкающим звуком.

Малика начала заваливаться, и Бриз удержал.

Темнота смотрела на них внимательно, словно ощупывала взглядом. А потом вдруг сгустилась в странную, скрюченную фигуру.

Чем-то отдаленно она напоминала человеческую. Но будто бы тот, кто ее делал, только слышал про людей. Никогда не видел их лично.

Очертания фигуры расплывались, руки казались вывернутыми.

Она передвигалась неловкими шагами, словно бы внешняя сила переставляла изувеченные ноги.

Вокруг нарастал гул — то были не голоса, какие-то примитивные звуки.

Словно Тол’Коал пытался говорить. Но не умел, не понимал как.

Бриз вспоминал чудовищ, которые встретились с ним и Лиром, жуткую девочку Третью, которая поедала людей. Чем-то Тол’Коал напоминал ее. Только она была чудовищем, которое воплотилось. А Тол’Коал существовал лишь здесь в Катакомбах.

И был чудовищем, которое не случилось.

Бриз чувствовал — это понимание принес черный, пропитанный темнотой ветер: Тол’Коал хотел воплотиться, он искал путь из Катакомб, в реальность, чтобы пожирать там.

И каждый незримый, который пришел оттуда, пришел из их реальности, служил Тол’Коалу дверью.

Тварь подошла к нему вплотную, наклонилась, глубоко вдыхая его запах.

Бриз едва удержался — так хотелось прижать запах к коже поближе. Присутствие монстра ощущалось как прикосновение. Склизкое, ледяное.

От него хотелось отдернуться.

Звуки вокруг возникали и исчезали, сливались друг с другом, чтобы исчезнуть. Они никак не складывались в слова, но сквозь них проступало что-то еще.

Что-то древнее всех языков на свете — и это Бриз понимал.

Тол’Коал хотел, чтобы Бриз говорил.

«Молчи», — велела Малика. И потому он не отвечал.

Молчал и не использовал силу.

Тол’Коал подцепил его руку своей, поднял повыше. Глаза раскрывались и закрывались — раскиданные хаотично.

«Выпусти меня, мальчик», — вдруг отчетливо прозвучало внутри. Сила Карна подала голос.

Она молчала все это время, и Бриз думал, что вообще не сможет услышать ее в Катакомбах.

Бриз замотал головой, сказал мысленно:

«Нельзя, Малика сказала… Он нас поглотит».

Может, для силы Карна так было лучше. Может, тогда у нее появился бы новый хозяин.

Кто-то, кто не стал бы ее сдерживать.

Голос внутри рассмеялся, издевательски и зло:

«Что ты, мальчик. Куда же я денусь от тебя? Нет, мы с тобой навсегда вместе. Ну же, выпусти, обещаю, я ненадолго».

Бриз молчал, и было страшно. Хотелось уступить голосу, но нужно было держаться. Он цеплялся за мысль — Малика знала, о чем говорит. Нужно было только перетерпеть. И тогда Тол’Коал уйдет, и она придет в себя, а потом они выберутся. Магия Малики их спасет, обязательно спасет, шанс еще есть.

Тол’Коал подался к нему и медленно надавил когтями, вспарывая кожу.

Расчетливо, неторопливо он снимал ее лоскутами.

Бриз пытался сдержаться изо всех сил. И не смог.

Он закричал.

--------------------------------------------------------------

Я пишу этот текст по правилу 100 рублей: суть его в том, что, если хотя бы один человек пришлет мне хотя бы 100 рублей на Яндекс. Деньги:

money.yandex.ru/to/410016407141638

я выложу новую главу «Осколка Карна» 11.12.2021) ±несколько часов (главы часто задерживаются, если я не успеваю дописать, но я стараюсь задерживать не больше, чем до утра)

Даже если никто ничего не пришлет, я продолжу выкладываться, просто реже, так что все пожертвования строго добровольные.