Часть 39.1 (2/2)

А потом был голос…

Бриз перевел взгляд на свою руку. На ладони была черная кровь, она едва заметно испарялась туманом.

Нет.

Нет, Бриз же не мог потерять контроль. Он же держался, он не выпускал силу Карна… Он даже не собирался.

«Сейчас» — сказал ему тогда голос.

Бриз кое-как приподнялся, помотал головой, пытаясь прийти в себя. Голова была словно набита облаком. Мысли путались.

— Л-лир… — хрипло позвал Бриз. — Лир, где ты?

Сила Карна выждала подходящий момент. Время, когда Бриз был уязвим. Чувствовал слишком остро.

— Лир, пожалуйста, я не хотел…

Тишина в ответ. Жуткая, страшная.

Тем страшнее от мысли о том, как быстро, как молниеносно все поменялось.

В одно мгновение они просто говорили. А в следующее Бризу уже не был собой, и выл вокруг ураган.

— Лир?

Что, если он не может ответить? Что, если Бриз его ранил?

Что, если Бриз его… убил?

— Пожалуйста, Лир.

Ледяное прикосновение лезвия к загривку заставило Бриза замереть, содрогнуться.

Он медленно повернул голову.

Лир возвышался над ним, держал косу легко и привычно, и казался палачом.

Поперек груди Лира шла глубокая уродливая рана — будто кто-то полоснул клинком. Сочилась кровью и туманом, медленно затягивалась прямо на глазах.

— Очнулся, — отстраненно сказал Лир. — Хорошо.

«Это я», — отчетливо, словно кто-то высек эту мысль внутри, подумал Бриз.

Это я его ранил.

Это я пытался его убить.

— Лир… — очень важно было сказать ему: я не хотел, я не знал, пожалуйста, Лир…

— Молчи, — велел ему Лир. Взгляд был холодный и острый.

Это был приказ, и контракт заставил Бриза умолкнуть. Запер слова у него внутри.

— Вот, значит, что чувствовал твой Калем.

Лир убрал лезвие, наклонился и грубо вздернул Бриза на ноги.

Бриз не мог говорить и пытался передать хотя бы взглядом: мне жаль. Я этого не хотел.

И тем отвратительнее было понимать, что какая-то его часть — сила Карна — хотела именно этого. Разрушать, уничтожать все вокруг. И она нашла лазейку.

— Может, это я виноват, — равнодушно, словно говорил сам с собой, добавил Лир. — Твой контроль ослаб после секса. Ты стал чувствовать слишком остро. И сила Карна нашла слабину.

Бриз сглотнул, опустил голову.

Почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы, и стиснул зубы. Запретил себе плакать.

Это Лир был ранен, это Лир пострадал, так какое право Бриз имел…

— Я обещал Калему сдерживать тебя, — спокойно, бесстрастно добавил Лир. — Я верил, что смогу. Что контракта достаточно. И вот мы здесь.

«Но ты сдержал», — отчаянно подумал Бриз.

Ты же смог, ты отдал приказ, и все закончилось.

Но даже он сам понимал, что этого мало.

Лир прошелся когтями по его шее, по груди. Одежда Бриза — он оделся, когда учился превращаться в человека — изорвалась, висела лохмотьями.

Черные когти замерли напротив сердца.

Бриз помнил, как легко Лир мог его вырвать — запустить руку внутрь, выдернуть еще бьющееся.

И одновременно с тем помнил, как Лир подарил ему свое. Велел сохранить.

— Я не имею права оставить тебя в живых, — сказал ему Лир. — Ты вернешь в мир силу Карна. И она сметет города, она сравняет с землей горы. Она уничтожит меня и всех, кто нам дорог.

Он перечислял равнодушно, как будто просто хотел попробовать эти слова на вкус.

— Я не имею права, — повторил Лир, озлобленно, резко. — Не имею права тебя пощадить.

И Бриз так хотел ему ответить.

— Говори, — разрешил ему Лир. — Говори, это твои последние слова.

В тот момент их не осталось — ничего, что Бриз мог бы сказать. И пульсировала внутри мысль: Пушок думает, что все хорошо.

Прямо сейчас, где-то в Храме, он, наверное, играет с Калемом или Стэном, грызет ножку кровати или спит в колыбели из облака. И ждет Бриза и Лира.

Как ты объяснишь ему? Что ты скажешь?

Скажешь ли ты правду, Лир? Или соврешь, что я занят, что я улетел, что ты укрыл меня в другом месте? Пока он не забудет и не перестанет спрашивать.

А Калему?

Калему ты скажешь правду.

Лир молчал, не двигался и позволял Бризу — сказать, что угодно в ответ.

И только тогда Бриз осознал, что все — что это действительно его последние мгновения, его последние слова. Как на Сфере Истины, он знал, что умрет. Наверное, должен был умереть тогда, но ему повезло — повезло стать для кого-то важным, стать частью чьей-то жизни.

А так хотелось жить еще. Гладить Пушка по мягкой шерстке, болтать с Калемом — тот всегда внимательно слушал, хмурился, если не понимал. Переспрашивал. И быть с Лиром…

Думать об этом было больно.

И если уж это были последние слова Бриза, он знал, что хочет сказать.

Не о том, как обидно умирать — из-за случайной потери контроля, когда уже казалось, что они нашли выход.

Не о том, как больно умирать от руки Лира.

Не о том, как хочется увидеть всех напоследок, запечатлеть в памяти прежде, чем исчезнуть — сплести в воспоминание и пустить по ветру. Пусть его найдет кто-нибудь еще. Такое славное воспоминание, теплое и счастливое. Но некому будет в него заворачиваться.

— Спасибо, — шепнул Бриз. — За то, что ты у меня был. Лир, спасибо. Я был так с тобой счастлив.

Как жаль, что так мало. Крохотный миг, но он стоил всех столетий до него.

— Я хотел бы быть с тобой дольше.

Лицо Лира было абсолютно бесстрастным. Только чертили слезы золотые дорожки.

— Это даже хорошо, — Бриз так часто запинался. А теперь слова шли изнутри, рождались легко. Наверное, потому что они были последние. — Я не увижу, как ты исчезнешь. Я никому не причиню вреда. Скажи Пушку и Калему, что их я тоже очень любил.

Лир отступил на шаг, размахнулся косой.

Бриз подумал: какая красивая, какая по-дурацки пафосная будет смерть.

И не закрыл глаз. Хотел видеть Лира до последнего своего вдоха. Хотя бы так эгоистично забрать его себе.

Памятью, в которую некому будет заворачиваться.

Лир зарычал, стиснул пальцы на рукояти.

Мелькнуло лезвие.

Бриз зажмурился в последний момент, не мог смотреть.

Только услышал тонкий металлический лязг.

Лир отбросил косу.

--------------------------------------------------------------

Я пишу этот текст по правилу 100 рублей: суть его в том, что, если хотя бы один человек пришлет мне хотя бы 100 рублей на Яндекс. Деньги:

money.yandex.ru/to/410016407141638

я выложу новую главу «Осколка Карна» 06.01.2022±несколько часов (главы порой задерживаются, если я не успеваю дописать, но я стараюсь задерживать не больше, чем до утра)

Даже если никто ничего не пришлет, я продолжу выкладываться, просто реже, так что все пожертвования строго добровольные.