Часть 26.1 (1/2)

***

Иногда у Лира становилось очень… сложное лицо. В такие моменты он сжимал переносицу пальцами, как при сильной головной боли, и бормотал себе под нос «я просто не верю». Бриз обычно не понимал почему, и списывал это на особые королевские странности.

А теперь, кажется, пришла его очередь «просто не верить».

Нет, правда, ему же послышалось?

— Лир, мне показалось, ты назвал человека «Завтрак»…

— Тебе не показалось.

У Лира был удивительный талант с царственным видом произносить совершенно безумные вещи.

— Но не можешь звать человека «Завтрак»! Даже Стэна.

Бриз с опаской посмотрел на Стэна, тот казался очень бледным, и руки у него дрожали. И очень хотелось его подбодрить, только было неясно как.

— Если ты можешь звать моего сына Пушком, я могу назвать твоего человека «Завтрак».

Это была какая-то неправильная логика, но Бриз даже не знал, чем на нее ответить. Беспомощно посмотрел на Ламмара, не рассчитывал, конечно, на его поддержку, но больше было не на кого.

— Для смертного он довольно аппетитный, — прохладно заметил Ламмар, и Стэн отпрянул.

— Пушок не станет тебя есть, — поспешно добавил Бриз. И тут же исправился. — Точнее станет, но не кусками. Ты почти не пострадаешь.

Но, кажется, это были не те слова, потому что Стэна они не успокаивали.

— Если сын не станет его есть, то зачем мне человек? — высокомерно спросил Лир, и сразу захотелось его укусить.

— Для чего-нибудь другого, — насуплено сказал Бриз, и тут же понял, что «другое» бывает разное. — Но только не моего «другого». Может, у него есть и особые таланты? И он будет петь тебе песенки, или прочтет стишок.

Ламмар вдруг издал короткий, резкий смешок — совсем не такой красивый, как обычно, но отчего-то более… настоящий, и сжал переносицу окровавленными когтями:

— Я просто не верю.

Бриз отвел взгляд, потому что вдруг стало не по себе от мысли, скольких людей тот недавно убил.

Но нужно было вести себя вежливо, чтобы не провоцировать:

— Я знаю, как вы себя чувствуете.

Ламмар сделал вид, что не услышал его, растянул губы в улыбке и повернул голову к Лиру:

— Мы закончили здесь, мой Король Ужаса. Я помог тебе, а с остальным ты разберешься сам. Не тяни, иначе, кто знает, успеешь ли.

Бриз почувствовал, словно ледяная ладонь прошлась внутри. И следом за ней всколыхнулся страх.

«Успеешь ли»?

— Я обещал разобраться с этим. И я всегда держу слово, — равнодушно отозвался Лир, но Бриз уловил напряжение в его голосе.

Если бы Лиру что-то грозило, он ведь сказал бы?

Нет, — понял Бриз.

Нет, не сказал бы, потому что всегда пытался защитить его. От монстров, от опасностей. От боли.

И именно из-за этого делал глупости и подставлялся сам.

А значит, Бриз должен был беречь его в ответ. Потому что сам Лир себя не берег.

— Нет, мой Лир, — фигуру Ламмара окутало мягкое сияние, и золотая пыль потоками заструилась вокруг. — Не всегда. И мы оба это знаем.

Он растворялся, исчезал в этом свечении, и последними пропали голос и его улыбка.

Лир протяжно выдохнул, словно очень устал.

Очень хотелось расспросить его о самом главном: что он пообещал Ламмару? Что ему грозило?

Но Бриз понимал, что не время и не место. И хотелось поскорее уйти из этого жуткого, пропитавшегося смертью насквозь зала.

— Лир, … что теперь будет? Мы вернемся домой?

— В Храм, — устало поправил тот. — Мой дом разрушен.

Бриз рискнул подлететь к нему, мягко коснулся волос. Очень хотелось обнять Лира, почувствовать его рядом — живого, настоящего:

— Люди говорят: дом там, где семья. А в Храме Пушок.

Лир фыркнул — дыхание опалило ухо — и вдруг прижал его к себе, притиснул плотно, крепко. Бриз почувствовал, как ровно и сильно бьется его сердце, изо всех сил обхватил руками в ответ, и было наплевать, что Стэн смотрит.

— Глупый мальчишка. Откуда ты знаешь все правильные ответы?

Бриз не знал, просто говорил то, во что верил. И больше всего хотел быть рядом, поддержать и помочь.

— Просто ты мне очень важен, — он вжался носом в шею Лира и попросил. — Больше никогда-никогда не отдавай мне сердце. Это было очень страшно.

Лир усмехнулся — Бриз почувствовал изгиб губ кожей — и шепнул:

— Кажется, это считается романтичным.

— Только в ужастиках, — буркнул Бриз, легко укусил его в ответ. Просто чтобы Лир больше не думал о такой романтике.

Тот помолчал, и нужно было, наверное, отстраниться — заняться делами, заняться Стэном, а потом вернуться в Храм — Бриз все это понимал умом, просто не мог разжать руки. И Лир тоже не пытался отодвинуться.

Бриз не знал, как долго они так простояли. И отстранился первый только когда услышал, как одна из гончих ужаса щелкнула челюстями.

Лир не стал удерживать, просто протянул ему руку, и Бриз послушно вложил ладонь в его:

— Мои гончие закончат осмотр сами. Мы можем вернуться в Храм.

Бриз кивнул, подлетел немного выше, не разрывая контакт, и осторожно огляделся по сторонам:

— Еще ведь не все закончилось, да? Вряд ли это единственное убежище организации. А еще я видел только одного Старшего, их ведь должно быть больше.

— Остальные приедут расследовать, что случилось, — равнодушно отозвался Лир. — К тому же, здесь могла остаться полезная информация.

Бриз с сомнением оглядел гончих:

— Лир, они очень красивые. И очень внушительные, но они ведь собачки. Ты точно хочешь доверить поиск улик собачкам?

Они ведь… вряд ли умели читать.

Лир фыркнул, снисходительно, но беззлобно:

— Гончие ужаса состоят из моей силы. Они справятся. А у нас есть дела поважнее.

Бриз кивнул, спросил:

— Хорошо. А какие?

— Покормить королевского сына.

Он наклонился, коснулся губами губ Бриза — мягко и невесомо, и дыхание перехватило от возбуждения и от привычного страха.

А потом вокруг взметнулся туман, и все исчезло.

***

Первым он увидел Калема. Тот лежал у алтаря, головой у Адама на коленях, а Ким сидел рядом, и с его кончиков пальцев срывались капли силы.