Глава 21.2 (1/2)

***

Картер усмехался, с каким-то вывернутым злым весельем, и Бриз ничего не мог с собой поделать — боялся его даже такого, в ошейнике, полностью во власти Лира.

— Хорошо сыграно, пес. Достойно. Но мне точно нужно их освобождать? Они ведь могут и не пережить.

Тот держал его, крепко зажав в кулаке ошейник, заставлял железный край впиваться в шею Картера, наверняка делал больно, но человек никак не реагировал. И смотрел не на Лира, а на семью духов, которых ему велели отпустить.

Ким вдруг поднялся, спокойно подошел к духам, к детям, скорчившимся на земле, к неподвижной женщине. Под подошвами его начищенных черных ботинок хрустело стекло.

— Они умирают, — равнодушно сказал он, черные глаза осматривали их отстраненно, абсолютно бесстрастно, и казались стеклянными. А потом Ким протянул руку, и с нее сорвались силуэты птиц, зависли над духами. — Хочешь, чтобы я их спас?

Почему-то он спросил не у Лира, у Бриза. И тот почувствовал взгляд, как удар.

— Юный Бриз мой доброволец, — высокомерно напомнил Лир. — Он не может тебе ничего обещать. Он принадлежит мне. Хочешь что-то получить, договаривайся со мной.

Ким склонил голову на бок, и появилось в нем что-то хищное, чего Бриз не замечал раньше:

— Я хочу кровь, — но говорил он бесстрастно, так мог бы обсуждать цену на еду. — Она должна быть сильной.

Бриз поежился, и стало вдруг холодно.

Он еще не знал точно, зачем Киму кровь, но уже понимал, какая сила за ней могла скрываться.

Лир помолчал, перехватил Картера за волосы, и тот глухо выдохнул, напрягся, но не отстранился.

— Слушай, — Адам подошел к ним, оглянулся угрюмо, — я все понимаю, но сейчас не время трепаться. Мы устроили тут целое шоу. Агенты организации наверняка уже мчатся сюда. И нам все бы куда-нибудь убраться.

Лир скользнул по детям взглядом, едва заметно напрягся, когда заметил, как их трясет.

И Бриз подлетел поближе, осторожно потянул за рукав.

Подумал, и мысль была такая громкая и отчетливая, что показалось — ее услышат и все остальные, ее подхватит ветер и отнесет к горизонту: «Помоги им».

Им было тяжело и страшно, и они не должны были пострадать.

Духи понимали, что решается их судьба, но ничего не говорили.

«Пожалуйста, Лир».

Бриз так часто его просил, а теперь было страшно произнести это вслух, потому что теперь Бриз знал, что Лир никогда не расплатится им.

А значит, он расплатится собой.

— Хорошо, — бесстрастно сказал Лир Киму. — Приступай.

Адам скривился:

— Ты меня вообще не слушал? Мы не можем играть в доктора. Тем более, что Ким от тебя так просто не отстанет. Если ты ему должен… поверь, десять раз пожалеешь еще, что согласился.

Ким вздернул бровь:

— Еще немного и я приму твою кровь как плату.

— Его? — Лир дернул Картера вперед, как куклу, в сторону Кима. Добавил снисходительно. — Соглашайся на его кровь.

Он не замечал, что его когти впивались в кожу, и по лицу Картера скользили красные капли.

— Лир, — осторожно сказал ему Бриз, снова потянул за рукав. — Он же человек.

Могли ли они предлагать в уплату человека?

Но… было с Картером что-то не так. Что-то, что Бриз не заметил сразу, потому что слишком боялся, и слишком многое произошло.

— Человек, человек, — раздраженно вмешался Адам. — А еще мы здесь только ради него. Мы не можем помочь…

Он перевел взгляд на детей, вздрогнул и выругался сквозь зубы.

— Ты никогда не умел отказывать, — равнодушно заметил Ким.

— Да, а тебе нравится тыкать меня в это носом, — Адам выругался снова, длинно и витиевато, и Бриз даже хотел ему сказать, что не время, что не нужно. Промолчал, сам не знал почему. — Ким… слушай, будь человеком. Просто помоги. Потому что я попросил.

Картер вдруг рассмеялся:

— Не зря о вас слухи ходили.

Ким потянулся и отвесил ему оплеуху, равнодушно и походя. А потом его птицы опустились на духов, растянулись поверх них тенями, и Бриз не увидел, почувствовал потоки силы.

Они пахли чернилами и чем-то еще неуловимым. Магией, какой он никогда раньше не встречал.

Лир отошел в сторону, волоча Картера за собой, как что-то неживое, как предмет.

— Думаешь, сделаешь из меня послушного щенка? — спросил тот, усмехнулся хищно. — У тебя даже получится, пес. Вот только надолго ли? Я много знаю, и я нужен Старшим. За мной придут.

Лир усмехнулся в ответ, одними уголками губ:

— Пусть приходят, человек. Пусть, если посмеют. Я убью их всех.

Бриз почувствовал первым — как что-то изменилось, появилось в воздухе что-то новое, оно надвигалось черной пеленой, кипело за стенами. Все ближе и ближе.

Адам дернулся, выронил сигарету, которую собирался прикурить, пробормотал угрюмо:

— Я же говорил. Проклятье, быстро они.

Он схватил с пола осколок стекла, походя резанул по ладони, и в небольшом порезе тут же проступила кровь.

— Я их задержу, — бросил он, прижал ладонь к стене, оставляя отчетливый кровавый след, и что-то просочилось в стены с его кровью, наполнило их силой. — Ким, давай побыстрее. Эй, стервятник, как только он закончит, вытащи нас отсюда. В идеале всех.

— И меня, — осторожно добавил Бриз, хотя понимал умом, что Лир не бросит его. Но кто-то слабый и беспомощный внутри, кто-то, кто привык всегда оставаться в одиночестве, заставил его сказать это вслух.