Глава 3.1 (1/2)

От автора: Огромное спасибо за донат и поддержку, самые лучшие читатели на свете) Надеюсь, новая глава вам понравится. Кстати, сегодня у меня день рождения, так что я с огромной благодарностью принимаю лайки и комменты <s>и донаты</s> в подарок, если вы еще не успели поставить тексту большой палец, сегодня есть повод это сделать) И конечно, приятного чтения.

***

В полицейском участке даже не горел свет, хотя Бриз думал, что люди должны быть там в любое время. Ну, хотя бы преступники.

Черные зарешеченные окна казались пустыми глазницами, и перед зданием — вытянутым, длинным и низким, каким-то тяжеловесным, не было машин.

Лир остановился на обочине, окинул полицейский участок задумчивым взглядом, и Бриз поспешно сказал:

— Мы же не пойдем? Там все равно никого нет, темно же совсем. Лучше прийти завтра с утра, поговорить с офицерами. Знаешь, во всех фильмах их всегда называют офицерами. Может, других полицейских вообще не бывает?

— Обойдусь без разговоров, — Лир поморщился. — Старухи в отеле мне хватило. Ты можешь остаться в машине, я задержусь. Или возвращайся в дом.

Бриз замялся, еще раз посмотрел на здание полиции и поежился — сразу стало как-то холодно, и он признал:

— Не хочу отпускать тебя одного. И идти туда не хочу. Почему нельзя прийти утром?

Лир склонил голову, посмотрел на него с любопытством:

— Я Король Страха. Тебе нужно бояться меня, а не за меня.

— Я вообще не хочу бояться, — буркнул Бриз, потом вспомнил, каким был страх с Лиром наедине, когда от каждого прикосновения перехватывало дух, и неохотно признал. — Только иногда, ну, когда ты ешь. Тогда бояться здорово.

— Вот как, — Лир подался ближе, вдохнул воздух над ухом Бриза. — Я бы и сейчас не отказался от пары укусов.

Потом он отстранился, и легко добавил:

— Но проблема не решит себя сама. Так что придется заняться делом.

— Ты такой самодовольный, — сказал ему Бриз, невольно потер шею, там, где почувствовал выдох Лира, кожу покалывало. — Тебе просто нравится меня дразнить.

— Конечно, нет, — невозмутимо отозвался Лир, а потом улыбнулся. — Мне не просто нравится тебя дразнить. Мне _очень_ нравится тебя дразнить, — от открыл дверь, вышел из машины и наклонился, заглядывая в салон. — Оставайся здесь, можешь поспать на заднем сиденье. Ты в безопасности.

Он потянулся, взъерошил волосы Бриза — и тот вдруг подумал, что это прикосновение, именно такое, было их личное, одно на двоих. И ему понравилась эта мысль.

— Я никогда не спал в машинах, только в облаках. И на крышах несколько раз. Ты точно будешь в порядке?

— Если что, я закричу, — Лир фыркнул и закрыл дверь. И направился к полицейскому участку, на ходу меняя форму, его костюм стекал с худой фигуры клочьями тумана, обращался в серую мантию, и казалось, темнота ночи льнула к нему, будто пыталась обнять.

Мгновение, и он скрылся в здании.

Бриз вздохнул, перебрался на заднее сиденье и устроился, прижав колени к груди — было тепло, и обивка оказалась мягкой. На такой приятно спать. Он закрыл глаза, поерзал, устраиваясь поудобнее.

Снаружи шелестели деревья, шептался ветер — но Бриз не разбирал о чем именно. О чем-то тревожном.

Где-то над головой пролетела птица, хлопанье крыльев внезапно оборвалось.

Бриз обхватил себя руками, перевернулся.

Что-то заскребло снизу по дну машины.

Бриз зажмурился, стиснул кулаки до боли и сказал себе: это собака. Просто какая-нибудь собака, пробегала мимо… или не какая-нибудь, а одна из собак Лира. Они же любили машины.

Бояться было нечего. Бриз же оставался в салоне.

Совершенно нечего.

Абсолютно.

И все равно внутри нарастал страх, и хотелось то ли завернуться, спрятаться в облако, то ли лететь прочь, куда глаза глядят. Это был не такой страх, как тот, что вызывал Лир, от него не захватывало дух, от него леденело внутри, он расползался по венам как отрава.

А ведь Лир был совсем недалеко.

Бриз мог бы выскочить из машины, долететь до него за считанные мгновения.

И рядом с ним сразу стало бы легче. И Бриз бы совсем не помешал, мог лечь головой ему на колени, пока Лир читал бы, что он там надеялся найти. И Лир гладил бы его по волосам, ему же нравилось. Им обоим.

Бриз осторожно сел, выглянул в окно, осторожно оглядываясь, но снаружи все было как обычно. Просто ночь и просто пустой полицейский участок.

Обычная жуткая ночь, ничего особенного.

Бриз осторожно взялся за ручку, вздохнул глубоко, и рванулся из машины наружу — он не закрыл ее за собой, но не стал возвращаться, стрелой пронесся до входа в здание и… дверь оказалась заперта.

Он обернулся назад, на машину. Показалось, что внутри, в салоне что-то шевелится.

Сердце заколотилось в груди быстро, бешено, и он потянулся вспотевшими ладонями к дверной ручке.

Дверь отворилась со скрипом, Бриз залетел внутрь и тихо позвал — было страшно говорить громче:

— Лир? Лир, ты здесь?

Лира не было. Никого не было, только пустая стойка дежурного, несколько закрытых кабинетов, и вход в пустой коридор. Темный и неприветливый.

Бриз осторожно полетел вперед, в коридор, рискнул позвать снова:

— Лир?

Шепот в окружающей тишине казался оглушительно громким.

Казалось, стены слушают его, хотят съесть до последнего звука. Угрожающе сдвигаются ближе.

В дальнем конце коридора показалась фигура — высокая, очень худая и черная.

— Лир? — хрипло спросил Бриз, невольно подался назад, потому что уже знал, уже понял. Нет это был не Лир.

Фигура сложилась вниз, неестественно выворачивая руки и ноги, поползла вперед, выламываясь — быстро, так, что он отпрянул, закрываясь руками…

Коридор был пуст.

Только заходилось сердце и тряслись руки, и Бриз же видел, только что видел…

А потом он почувствовал — дыхание у себя на загривке и тихий, шелестящий, шипящий как статика телевизора голос сказал всего одно слово:

— Еда.

***

Что-то навалилось на него сверху, впилось острым в спину и плечи, и Бриз закричал, пытаясь вырваться, вывернуться.

Существо держало крепко.

— Для хозяина… еда для хозяина…

Оно шипело, разрывало его спину, и он кинулся вперед — ужас придал сил.

— Лир!

Что-то схватило за ногу, поволокло назад, Бриз обернулся, пинаясь — он видел перекошенное лицо, кривые острые зубы, когти впивались в лодыжку, больно-больно-больно!

— Пусти его! — голос Лира грянул, как гром, отразился от стен, и обернувшись, Бриз увидел его фигуру в конце коридора.

Существо замерло, щелкнуло зубами.

Лир зашипел, обнажая заострившиеся иглами зубы, припал вниз, вонзил когти в пол, и из-под его рук рванулись костяные гончие, кинулись в атаку, щелкая челюстями.

Существо отпустила Бриза и он сжался в комок, боясь, что его сметут, боясь, что все — и он умрет прямо сейчас, глупо, страшно.

Рычание и лай слились в ревущую волну звука, а потом внезапно и будто по щелчку, все стихло. Остались только тихие, болезненные, какие-то жалкие звуки.

И Бриз понял, что издает их сам. Зажал себе ладонями рот.

Лир подошел вплотную, прошелестел подол его мантии по полу — оборванный край струился туманом:

— Бриз, посмотри на меня, — спокойно, непривычно серьезно скомандовал ему Лир. — Он ушел, ты в безопасности. Ты понимаешь?

Он не дотрагивался, не помогал Бризу подняться.

— Бриз, ответь мне.

Бриз сглотнул, все тело трясло, и болели плечи и нога. И сказал он совсем не то, что хотел:

— Я летел к тебе… я сам вышел из машины, потому что…

Лир потянулся, будто хотел дотронуться, и потом отдернул руку, так и не коснувшись. И Бризу отчаянно захотелось, чтобы Лир его обнял.

— Он сказал, что я еда. Еда для его хозяина.

— Гончие его прогнали, — сказал Лир. — Ты можешь сесть?

Глаза у него были черные, и дышал он чаще чем обычно. Как… как тогда, во время секса.

И Бриз вдруг вспомнил, что Лир чувствует страх, что… что наслаждается им.

Еда.

Та тварь сказала так, но Бриз не только для нее был едой. И ужас, невыносимый, смешанный с болью, с отчаянной попыткой выжить, Лиру нравился.

Бриз невольно отодвинулся, застонал, когда раны отдались болью.

Лир медленно подался назад, недовольно поморщился:

— Я не стану тебя трогать.

Он встал и отошел на несколько шагов, и Бриз подался следом — он боялся Лира в тот момент, но остаться один боялся больше.

— Мне жаль, что ты пострадал, — тихо, веско сказал Лир.

— Ты говорил… говорил оставаться в машине, — Бриз закрыл лицо руками, потер с силой. — Ты сейчас скажешь… скажешь, что я сам виноват?

— Нет, — отозвался Лир, — не скажу.

— Я сам виноват.

— Нет, ты просто хотел меня увидеть. Не надо было оставлять тебя одного.

Потому что один Бриз ничего не мог сделать, даже защитить себя.

— Почему ты не ешь? — спросил он, сглотнул и заставил себя сесть. — Ты знаешь, что я боюсь. И ты хочешь, я же вижу.

— Я не животное, чтобы кидаться на еду, — резко ответил Лир. — Ты напуган и тебе больно.

И Бризу стало стыдно — за то, что сравнил Лира с той тварью. За то, что увидел голод — и перестал видеть за голодом все остальное.

То, что Лир держал слово. И то, как бережно относился.

Просить его тоже оказалось очень страшно, но Бриз все равно сказал:

— Ты не мог бы… Не мог бы меня обнять?

— Если я дотронусь, страх станет сильнее.

— Пусть. Ты же будешь рядом.

***

Лир дотронулся до него не сразу — сначала медленно опустился рядом, он все время держал руки на виду, не делал никаких резких движений, и это понемногу успокаивало, и прежде, чем притянуть к себе Бриза он сказал:

— Я сделаю три глотка. Сначала станет хуже, потом страх уйдет. Ты готов?

Бриз не знал, плохо себе представлял, как это, хуже, но все равно кивнул — он доверял, в тот момент позволил себе довериться полностью и сам протянул руки.

Лир притянул его к себе, коснулся губ губами, и Бриз захлебнулся ужасом — закричал бы, но не было воздуха, невозможно было дышать, паника, животная, выворачивающая билась внутри желанием бежать-бежать-бежать прочь.

Бриз стиснул в пальцах мантию Лира, почувствовал три коротких быстрых глотка, и вдруг — все.

Страх отступил прочь, забирая силы. Бриз чувствовал, что его колотит, чувствовал себя слабым, уткнулся лбом Лиру в плечо и хрипло признал:

— Я… знаешь, я кажется не смогу сейчас встать.

— Тогда нам обоим повезло, — Лир усмехнулся, легко встал, удерживая его на руках. — Потому что мне нравится тебя носить.

— Как кота? — Бриз видел, люди постоянно так делали — носили на руках маленьких животных и детей. Но ребенком он себя совсем не чувствовал.

— Как духа, который прекрасно помещается в руках, — Лир принес его в комнату, где были стеллажи, много маленьких ящичков, и горы бумаг повсюду, на полу, на столах.

Свет фонарей лился из окон, обрисовывал очертания простой, какой-то безликой мебели.

— Похоже на обыск, — равнодушно сказал Бриз, кивнул на разбросанные повсюду бумаги. — Я в фильмах видел. Там герои приходят, а все вокруг перевернуто.

— Это и есть обыск, — высокомерно фыркнул Лир. — Я искал информацию, я ее нашел.

Бриз поежился, почувствовал укол страха — далекий и неважный:

— Ты же сам видел ту штуку… ну, которая хотела меня съесть. Это же она виновата во всем, да?

Лир поморщился, опустился на пол у стены, и удобнее устроил Бриза у себя на коленях, погладил по волосам:

— Да и нет. На тебя напал мелкий ужас.

— Он не был мелким. Почти с тебя ростом. И зубы такие длинные.

— Речь не о размерах. Их так называют — парва мету, маленькие ужасы. Они нечто вроде незримых, примитивные сущности рожденные из страха и питающиеся им.

— Как ты, — сонно кивнул Бриз, и Лир раздраженно фыркнул:

— Я Король и древний дух. Не надо равнять меня с каждым клочком страха.

— Но ты же не всегда был древним, — Бриз глубоко вздохнул, запах старых книг обволакивал и убаюкивал. — И королем.

Лир недовольно выдохнул, легко взъерошил волосы Бриза и согласился:

— Хорошо, как я когда-то очень-очень давно. Парва мету появляются там, где люди напуганы, где много смертей. Это замкнутый круг — они рождаются из страха, и усиливают его, чтобы питаться. Часто парва мету создают суеверия, влияют на сны людей и рождают паранойю. И там, где было много страха и смертей, становится еще больше страха и смертей. И я знаю, из-за чего он родился.

Бризу на самом деле было не так важно, но он все равно издал вопросительный звук, чтобы Лир продолжал — просто чтобы не расстраивать, кажется, тот гордился тем, что выяснил и хотел поделиться:

— В город постоянно приходят запросы о пропавших. И все исчезают в этом районе — туристы, просто проезжавшие мимо. Ленор Рейн, о которой говорила старуха, была детективом из другого города. И она тоже пропала.

— И ты думаешь.? — Бриз не закончил, потому что сам в тот момент едва мог думать от усталости. Вместе со страхом ушли последние силы, и хотелось только спать.

Но ответ Лира прогнал сонливость и заставил его открыть глаза.

— Я думаю, местные убивают приезжих.

Бриз отчетливо услышал за окном: шорох подъезжающей машины, потом еще одной и еще. Сглотнул и спросил:

— Приезжих? То есть таких, как ты?

***

Люди на улице не скрывались, даже не пытались действовать тихо — хлопали дверьми, переговаривались между собой, но Бриз не разбирал о чем, а потом снаружи полыхнуло, раздался грохот. И Лир вздрогнул всем телом, посмотрел в окно, откуда лился теплый свет от огня, и клацнул зубами, как рассерженный пес:

— Просто не верю. Смертные взорвали мою колесницу! Я покажу им, что такое настоящий страх.

— Твою машину, это же не колесница была, — тихо поправил Бриз. — И люди не виноваты. Это же тот парва-что-то их заставляет.

— Парва мету, — недовольно отозвался Лир. — И это была колесница в форме машины. Пока ее не взорвали.

Хотя он наверняка мог создать новую из своего тумана, но Бриз не стал ему напоминать, чтобы не злить сильнее.

В коридоре послышались шаги, решительные, шумные, и они заставляли напрячься, отзывались внутри — не страхом, бояться Бриз в тот момент не мог. Но тревога нарастала:

— Они ведь не могут нас видеть?

— Конечно, нет. Сомневаюсь, что среди этих идиотов есть Зрячие. Иначе они уже бежали бы без оглядки.

Бриз уткнулся ему в плечо, вздохнул и сказал:

— Послушай, ты правда не такой страшный. Никто бы не побежал.

Лир посмотрел на него сверху-вниз долгим нечитаемым взглядом и пробормотал себе под нос:

— Совсем избаловал. И так быстро.

Но Бриз не успел спросить о чем он, потому что дверь распахнулась с грохотом, и в помещение ворвались люди с оружием.

И один из них целился прямо в них с Лиром.

***

Лир зашипел снова, зло и рассерженно, и Бриз увидел, как заострились иглами его зубы, почувствовал, как удлинились когти, и замер.

— Попробуй выстрелить, смертный, и я сниму с тебя кожу, — его голос стал ниже, расслаивался, шел эхом.

Человек смотрел прямо на него, и остальные оборачивались, недоуменно перешептывались.

— Тут что-то есть, — сказал он, оружие дрогнуло в руках, и Бриз вздрогнул вместе с ним. В него ни разу еще не стреляли, но он слышал, что человеческое оружие, если его использовали с намерением убить, могло причинять вред духам. — Какая-то тень, что-то…

Он шагнул вперед, сглотнул и спросил:

— Х-хозяин?

Лир напрягся, подался вперед, подобрался как гончая перед прыжком:

— Ты плохо видишь, но ты видишь. Слушай мой голос, человек. Мне нужны ответы.

Он поднялся на ноги, отпустил Бриза и сунул себе за спину.

— Дэнни, ты бредишь, это просто свет из окна, — нерешительно сказал кто-то, нервно переглянулся с остальными. — И… хозяин… хозяин приходит в снах.

Лир шагнул к ним вперед, коснулся когтями лица Дэнни, уязвимой тонкой кожи под глазом:

— Кто твой хозяин, человек? Ну же, я хочу знать.

Он клацнул зубами, как рассерженный пес, наклонился к шее Дэнни и глубоко вдохнул:

— И почему ты так его боишься? Слишком сильно для маленького ужаса.

— Дэнни, это бред, — сказал кто-то. — Здесь ничего нет. Ты совсем с ума сходишь, приятель. Нам надо найти чужака. Ты же знаешь, главное найти чужака.

— Он здесь был, — добавил еще один человек. — Рылся в бумагах. Может, ищейка из другого города.

Дэнни отпрянул, опустил оружие и провел ладонью по лицу, стирая выступивший холодный пот.

— Нет, с полицией у нас все схвачено. Это явно одиночка. Может, частный детектив. Такие тоже пару раз приезжали.

Лир усмехнулся неприятно и зло, спросил, и в голос просочилось рычание:

— И что вы сделали с ними? Убили, как остальных?

— Какая разница, кто. Надо избавиться от него, пока Хозяин не разозлился.

— Что будем делать с его машиной? — спросил Дэнни, щелкнул чем-то на оружии. Наверное, предохранителем, в фильмах у оружия всегда щелкали каким-то предохранителем. Или затвором, Бриз в них не разбирался.

— Да, — рыкнул Лир. — Что вы сделаете с осколками моей колесницы, вы, агрессивные животные?

— Может, чужак был в машине. Ну, когда мы ее того, — шепнул кто-то. Они пришли не таясь, но стоило им попасть в комнату, и люди начали нервничать, говорить тихо, будто опасались, что их кто-то услышит. И бояться, Бриз это отчетливо видел.

Не знал только, они боялись из-за Лира или этого своего Хозяина.

— Ты совсем тупой? В машине не было тела.

— А если его просто на клочки разорвало? Надо проверить, — они спорили, нервно оглядывались, и Бризу вдруг стало холодно, и он подумал, а ведь они готовы были кого-то убить. Собирались, взорвали машину. И они не сожалели о том, что делали.

Он никогда не понимал, зачем люди убивали — они же жили так мало, и были такими хрупкими. Но даже эту короткую, хрупкую жизнь они готовы были прервать в любой момент, из-за злости, из-за пустяка.

— Прочешем участок, а потом займемся обломками машины. Дэнни, это на тебе, — сказал один из них. Наверное, главный, хотя ничем он вроде бы не отличался от остальных. По крайней мере Бриз ничего особенного в нем не видел. — Чужак далеко не уйдет. Уехать ему не на чем, а пешком он по горам не доберется.

Дэнни не спорил, кивнул быстро и сказал только:

— Да, шэриф. Все сделаю.