Часть 104 (2/2)

— Конечно, детка...— Алисинью наверняка отправили бы в тюрьму, не успей негодяйка сбежать, прихватив с собой деньги из сейфа.

Иветти сидела в больничной палате рядом с дочерью, куда они с Леонидасом поспешно приехали после сообщения Лобату о произошедшем в особняке. Очень повезло, что Лобату понадобились документы и он заехал в особняк, прежде чем ехать на работу! Страшно даже подумать, что могло случиться иначе... И во всём виноват Альбиери! Если бы этот трус с самого начала рассказал, что его шантажирует эта дрянь Алисинья, ничего этого не случилось бы! Последнее им рассказала крайне взволнованная Эдна, убеждая не доводить дело до полиции, иначе её мужу конец. Бедняга Эдна, она настолько зависима от Альбиери, что готова защищать его от кого угодно, чего бы он ни натворил. С одной стороны такая преданность восхищала,— Иветти и сама всегда верила, что любовь должна побеждать любые неприятности,— но одновременно немного пугало, что Эдна готова простить мужу даже преступление.

Про себя блондинка подумала, что это была просто сумашедшая пара дней. Казалось, что прошли не сутки, а целая неделя с тех пор как она услышала разговор Лауринды и Деузы, настолько стремительно всё развивалось. Сначала выяснилось, что Альбиери неясно зачем вознамерился рассорить её с подругой, более того, умудрился убедить Деузу, что Леонидас питает к ней особые чувства. По ходу дела, вопросов к Альбиери появилось только больше: давний приятель её мужа не только стал причиной раздора в их семье, помогая малолетней аферистке, но к тому же украл сына Деузы, неизвестно куда исчез с мальчиком! Не спятил ли Альбиери? Что такого он мог натворить, чтобы настолько испугаться шантажа девчонки? И бедная Деуза: уж Иветти знала, как сильно её подруга хотела быть матерью, и во что вылилось это самое желание; теперь Деузе постоянно приходится иметь дело со странностями Альбиери, который приручил мальчика до той степени, что Лео без зазрений совести согласился бросить родную мать и уехать с крёстным. Не похоже, что мальчик сильно сопротивлялся, когда его увозили, иначе они услышали бы по крайней мере крики Лео. И главное: где теперь искать Лео? Конечно же, Деуза пойдёт в полицию, если мальчик не найдётся очень скоро, вопреки всем мольбам Эдны, и Иветти её понимала, она бы на месте Деузы поступила точно так же, ведь здесь шла речь о безопасности шестилетнего ребёнка!

— Папа!— воскликнула Тина, увидев как дверь в палату открылась, тем самым отвлекая свою мать от размышлений о судьбе подруги.

— А вот и моя девочка,— улыбнулся Феррас, целуя малышку в лоб: не считая сломанной руки и небольшого ушиба девочка в общем-то была в порядке, что говорило о её невероятном везении.— Как ты себя чувствуешь? У тебя что-нибудь болит?

— Нет,— покачала головой Тина,— у меня болела голова, но дядя доктор дал мне такую красивую цветную таблетку — и всё прошло. И он сказал, я не смогу танцевать пока он мне не разрешит, а разрешит он когда рука будет здоровой и не нужно будет носить гипс. Зато я всем друзьям расскажу, что дралась с настоящим вором! А ещё доктор сказал, что я очень смелая девочка! Я сказала ему, что совсем не испугалась, конечно я немного испугалась, но если в дом опять проберутся воры, мы снова их выгоним!

— Ты очень смелая,— кивнул мужчина,— но если подобное когда-нибудь повторится, боюсь моё сердце этого не выдержит, так что лучше держаться подальше от воров и тому подобного...— про себя Феррас подумал, до чего же несовершенной оказалась система безопасности в доме: единственная девчонка сумела непонятным образом обезвредить всю прислугу в доме и обчистить его сейф! Благо, накануне он переместил большинство важных документов в банковскую ячейку, будто чувствовал приближение опасности. Но чего стоили деньги, когда он разом едва не лишился дочери и обоих внуков? И всё произошло по вине Альбиери! Нет, чего бы там ни говорила Эдна о ”хрупком” эмоциональном здоровье Альбиери, а ему придётся дать объяснения многим своим поступкам! Феррас мог легко признаться, что безумно зол на — вполне вероятно, уже бывшего — приятеля. Альбиери вредил не только его семье, за что его будет очень трудно простить, если и вовсе возможно, но кроме того и финансовой безопасности: может Леонидас и не стал бы покрывать кражу чужого ребенка, не будь Альбиери тесно связан с делами компании, так что его выходки могли привести к кризису!

— А такое разве бывает, папа?— нахмурилась Тина.— Что значит ”не выдержит”? Что случается с человеком, если сердце не выдерживает?

— Не бери в голову, детка,— вмешалась Иветти,— это просто такое взрослое выражение.

Вероятно, такое объяснение не совсем удовлетворило любопытство девочки, уже готовившейся забросать родителей миллионом разных вопросов, однако именно в этот момент в палату вбежала Мел. Поприветствовав взрослых, она быстро оказалась рядом с подружкой. Её руки были заняты мягкими игрушками, карандашами и фломастерами из местной лавки, которые она тут же выложила на кровать.

— Тина, смотри что у меня есть! Теперь мы можем рисовать цветочки на твоей руке!

— А где Пьетро?

— У него сломался зуб и его отвели к зубному врачу. Он закатил такой скандал, а потом взял и уснул, прямо как маленький ребёнок!— весь вид дочки Жади говорил о том, что она возмущена поведением своего брата, как будто сама накануне не плакала всю дорогу в больницу. Но Мел считала, что у неё были важные причины, потому её поведение позволительно: она-то думала, что Тина не проснётся, потому испугалась, а Пьетро устроил сцену из-за какого-то зуба. Конечно, как старшая сестра она его успокоила, но в то же время думала, что Пьетро пора взрослеть, в конце концов, ему скоро исполнится уже три года, он почти взрослый!

Пока дети были заняты своими делами, у взрослых появилась возможность поговорить. Леонидас с Иветти отошли немного в сторону, подальше от любопытных ушей маленьких девочек.

— Ну как там Далва?— экономку после пожара госпитализировали, хотя она всё время яростно утверждала, что здорова и в полном порядке.

— Как всегда,— хмыкнул Леонидас,— выводит из себя врачей, пытается убедить их отпустить её домой, считает, что без неё дом рухнет, но они непреклонны, хотят чтобы она осталась на неделю под наблюдением. Придётся нанять кого-то на замену из агентства, но это мелочи.

— А что с Альбиери? Его нашли? Вдруг он уедет из страны с сыном Деузы?— переживала Иветти.

— Это невозможно,— покачал головой её муж,— Альбиери не сможет уехать из страны без документов мальчика, никто ему не позволит просто так вывезти чужого ребёнка.

— Я думала так же, но дона Мосинья кажется считает иначе...

— Я совсем не удивлен,— проворчал Леонидас,— эта женщина кажется не верит никому на свете. И почему ей в голову пришло, что я хочу украсть её внука? Что за глупости? — бизнесмена возмутило предположение матери Деузы, что он заодно с Альбиери. Чтобы он похищал детей?!

— Не злись на дону Мосинью, Львеночек, у неё была тяжёлая жизнь, она обычно не верит никому из тех, у кого есть деньги. И потом, Альбиери правда поступил с ними ужасно! Не могу поверить, что он мог так со всеми поступить!

— Вот-вот,— кивнул он,— а ты мне не верила! Я же говорил, что что-то здесь нечисто во всей этой истории, что я не мог иметь ничего общего с этой девчонкой! А ты вместо того чтобы верить моим словам сорвалась и уехала непонятно куда! Вот как ты мне доверяешь!— не смог не упрекнуть Леонидас. Теперь, когда наконец выяснилась правда, он наконец мог убедить всех, что был прав, что изначально говорил всем правду!

— Ну прости...— теперь женщина вправду чувствовала себя неловко.— Клянусь, если я ещё раз увижу эту дрянь, уж от меня она не убежит...

— Надеюсь, этого не произойдет. Не хочу опять забирать тебя из полиции, тем более сейчас...— он выразительно указал на её живот, давая понять, что драки в её состоянии — не лучший вариант. Суровость в голосе мужчины постепенно сошла на нет под взглядом жены, и он уже мягче попросил:— Пожалуйста, возвращайся домой...— он совсем не возражал против её поцелуев, в конце концов, должна же она как-то искупить свою вину перед ним за своё недоверие...

Их прервало появление Эдны в палате. Женщина выглядела напуганной и едва не рвала на себе волосы, судя по её виду.

— Что ещё случилось?

— Леонидас,— дрожащим голосом сообщила Эдна,— Альбиери увезли в реанимацию...

— Этого только не хватало,— вздохнул Феррас.

— А Лео? Что с Лео?— вопрошала Иветти.

— Не знаю, мальчика там не было,— сразу отмахнулась Эдна, как будто это было совсем неважно.— Я не выдержу, если с Альбиери что-то случится... Я просто этого не выдержу...

***</p>

— Что же, сеньора Феррас,— резюмировал доктор,— я могу сказать, что ваш сын идёт на поправку. К счастью, нам удалось сбить температуру, а хрипы в лёгких не слишком сильные, в общем, кризис миновал...— он говорил шёпотом, чтобы не потревожить мальчика.

Амин крепко спал в кровати под парой одеял. Больничная палата освещалась тусклой лампой на столике. Не считая специальной подставки для капельниц и прохудившейся тахты в углу помещение отличалось довольно аскетичной обстановкой и в общем-то требовало капитального ремонта.

— Вы уверены?— с сомнением вопрошала Жади.— Может лучше будет показать его врачам в Рио-де-Жанейро?

— Решать конечно вам,— пожал плечами доктор, явно заметивший недоверие Жади,— родителям всегда виднее. С вашего позволения, я оставлю вас, нужно заполнить карту вашего сына.

— Конечно...— кивнула девушка, провожая врача взглядом. Как только тот ушел, Жади устало опустилась на диван, наблюдая за спящим племянником. Она немного переживала, какой будет реакция мальчика, когда тот проснётся, ведь Амин её никогда не видел и может испугаться незнакомых людей. И как она объяснит местным врачам, что собственный ”сын” её не узнаёт, если это произойдет в их присутствии? Про себя марокканка готова была признать правоту Лукаса, что в её плане есть множество пробелов и они могут попасть в крайне неприглядную ситуацию, если всё откроется. Но в то же время Жади знала, что другого выхода не было и готова была во что бы ни стало отстаивать свою позицию.

Дверь в палату тихо открылась. Уставший Лукас вошёл внутрь и опустился на диван рядом с женой. Жади заговорила первой.

— Прости, я знаю что должна была с тобой посоветоваться...

— Но ты бы всё равно поступила как считаешь нужным,— кивнул он. Иногда его оскорбляла привычка жены ни к кому не прислушиваться, действовать наобум, но одновременно он понимал, что иначе она поступить не могла, иначе перестанет быть собой. Жади всегда была такой: безбашенной, импульсивной, подвластной эмоциям, не слишком рациональной когда она не в настроении, но эти же черты в ней восхищали, именно такой он её полюбил в своё время. Отнюдь не каждая девушка станет столь отчаянно отстаивать свои взгляды как Жади.

— Лукас, я очень тебя люблю, правда...

— Знаю, и я тебя...— он вздохнул, переплетая их руки.— Я так и не дозвонился в особняк...

— До сих пор?— тревожно нахмурилась Жади. Теперь она всерьёз волновалась за детей.

— Отец и тот не отвечает, его секретарь сообщила, что он не появился на работе. Это совсем на него не похоже... Я думаю, нам нужно возвращаться в Рио, Жади, как можно скорее. Кроме того, будет лучше, если мы не будем лишний раз здесь светиться, если сына Латифы начнут искать. И согласись, ребёнок может отреагировать непредсказуемо, если его вдруг начнут называть Пьетро и заявят, что мы его родители, лучше будет с ним поговорить вне чужих глаз, объяснить, что мы знаем его мать.

— Я тоже об этом думала...— тихо ответила Жади.— Значит утром уезжаем? А сеньор Перейра?

— С ним лучше поговорить, иначе у нас могут быть проблемы. Думаешь он будет молчать?

— Он же друг Зейна...— пожалуй, это было единственным, что могло свидетельствовать, что детектив захочет помочь и не выдаст их.

— Надеюсь, ты права,— только и ответил Лукас.