Глава 31 (1/2)

Этот номер «Ежедневного Пророка» не отличался от сотни других: язвительная критика процедуры сертификации котлов — новой инициативы Министерства, призванной хоть как-то снизить риск отравления домашними зельями (комиссия посчитала, что некачественный сплав может вступить в реакцию с ингредиентами и повлиять на процесс приготовления); интервью с Оливером Вудом, вратарём «Паддлмир Юнайтед», опровергающим одновременно два слуха — свой уход из клуба и давние, тайные отношения с охотником «Соколов» Маркусом Флинтом; светские сплетни, в которых, естественно, присутствовал Драко Малфой и остальные выпускники Слизерина; лунный календарь для сбора трав, предсказания кентавров на следующую неделю по гороскопу друидов… Обычное содержание местной газеты, за исключением краткой заметки в разделе «Новости других континентов». Гермиона была уверена, что из всех читателей «Пророка» только два человека обратили внимание на этот маленький абзац. Одним была она сама, а второй сейчас сидел напротив на её кухне и задумчиво постукивал костяшками пальцев по столешнице.

Гермиона вновь перевела взгляд на заметку и прочитала её ещё раз, словно надеялась увидеть дополнительные детали, всё, что было недосказано за скупыми линиями строк.

«Только за последние три месяца на юге Румынии обнаружили семь останков, которые можно классифицировать как вампирские. Сам факт, что магические существа, прежде считавшиеся практически бессмертными, способны умереть, уже стало сенсацией для местного населения. Однако Траян Нэстасе, глава Совета по делам магических существ, призвал публику не спешить с выводами и дождаться лабораторных результатов. Тем временем жители магического поселения возле Слобозии уже восстановили производство серебряных пуль и осиновых кольев, вспоминая тяжёлые годы серьёзных стычек между несколькими вампирскими кланами, в результате которых пострадали и волшебники. Жители же Бухареста, наоборот, раскупили в эти выходные месячные запасы волкобоя и беладонны в столичных аптеках, боясь возвращения оборотней — известно, что два вида конфликтуют между собой за территории, и массовая гибель вампиров может привести к появлению волчьих стай. Безусловно, эта ситуация станет ещё одной проверкой для команды нового премьер-министра Мирчи Санду. Не вобьёт ли «вампирский вопрос» осиновый кол в новый парламент?

Источник: Vrăjitoarea Herald<span class="footnote" id="fn_33002771_0"></span>, Майя Андронеску».

Гермиона медленно отложила газету в сторону и посмотрела на Гарри.

— Он это сделал, — сказала она испуганно. — Он смог его убить.

Гарри застонал и опустил лицо в ладони.

— Не дай Мерлин нам придётся это разгребать.

— Гарри!

— Что? С меня хватило вампиров…

— Я не об этом, — прервала его Гермиона и назидательно ткнула в него пальцем. — Хватит думать, что вы пуп земли после истории с казино. Румыны и сами справятся, что за высокомерие?

Гарри недовольно закатил глаза, недовольный упоминанием действительно успешной операции по ликвидации подпольных гоблинских казино в Манчестере, и подлили себе ещё пива. Их ежемесячный вечер маггловских еды и напитков сегодня проходил под знаком китайской кухни и китайского же пива.

— Я не зазнался и не страдаю имперским комплексом, что бы это ни значило, — пробурчал он. — Ты понимаешь, о чём я. Любое упоминание мистической истории с вампирами теперь вызывает у меня приступ паники. И вообще, хватит меня отчитывать.

— Ладно, не буду, — извиняющимся тоном сказала Гермиона и положила себе на тарелку ещё одну порцию цыпленка кунг-пао<span class="footnote" id="fn_33002771_1"></span>. — Меня такие новости тоже пугают, согласна.

— Никто из них не выходил на тебя? — поинтересовался Гарри и сделал внушительный глоток пива. — Ох, блин…

— Тряпка там, — со вздохом ответила Гермиона и показала на батарею.

Пока друг неловко убирал пивную лужицу со стола, ей на секунду пришла в голову шальная мысль написать своему бывшему начальнику Герберту Уиллбоу и на правах бывшего же специалиста по вопросам вампиров задать несколько вопросов… Но быстро передумала. Зачем? У неё хорошая должность в престижном Отделе Тайн, больше не надо заискивать перед капризными магическими существами и защищать их свинское поведение перед высокомерными и узколобыми волшебниками.

Навыки Гарри в уборке были настолько плохи, что он даже не закончил вытирать стол к тому моменту, как мозг Гермионы обработал этот вопрос и сделал выводы.

Мальчишки.

— Я, пожалуй, обойдусь руками, — смущённо пошутил Гарри. С тряпкой наперевес он подошёл к раковине, открыл кран и начал её полоскать. В этом был смысл — хозяйственные заклинания в его исполнении могли спалить всю квартиру.

Гермиона же, как женщина-трудоголик, была в них профи — всё, что упрощало ведение быта и позволяло не превращаться в Молли Уизли, отрабатывалось ею до автоматизма.

— Так, о чём я говорил… — Гарри метким броском вернул мокрую тряпку на место и сел обратно. — А, да… Я спрашивал, не пытались ли с тобой связаться вампиры? Иаков или этот… Бартус? Бартоломей? Который типа слепой, страшный такой.

— Нет, к счастью, — ответила Гермиона и вытерла салфеткой жирные от соуса губы. — А зачем им вообще связываться со мной? Я же больше не занимаюсь проблемами общины.

— Ну… Спросить, как поживаешь?

— Тебе самому не смешно? — фыркнула Гермиона и покачала головой.

— Ну, с Малфоем же они активно «сотрудничают», — Гарри с ухмылкой показал пальцами кавычки. — Хороший ход: Драко показывает, какой он современный, толерантный и терпимый, а вампиры — что они не бездушные кровопийцы и их даже можно пускать в загородные клубы респектабельных чистокровных…

Точно, Драко. Вот кто может знать подробности.

Правда, судя по их последним случайным встречам в коридорах Министерства, он решил усиленно делать вид, что они никогда и не были знакомы.

Лёгкий укол разочарования Гермиона списала на крепкое пиво.

— Почему-то меня это даже не удивляет. Ну, Малфой и выгода — почти синонимы… Вампиры… Ты и так всё понял сам.

— К сожалению, — бросил Гарри с тоской.

Уже гораздо позже они оба поняли, что та якобы «облава» в Уилби оказалась всего лишь обманкой, причём, сразу для двух сторон: Иаков знал, что они не застанут Базиля и хотел добраться до младшего брата первым. Сотрудничество с авроратом потребовалось только из-за Гермионы, которую так удачно похитил Деон, и из-за подельников Глэдис Фрай. Правитель явно не собирался тратить силы вампиров на волшебников, поэтому «милостиво» позволил им сражаться между собой, пока он сам был занят более важными делами. Базиль же, как предполагала Гермиона, просто воспользовался возможностью избавиться от «балласта» — шайки волшебников-неудачников. Единственное, что ни она, ни Гарри так и не смогли понять — почему Базиль и Иаков не сошлись в финальной битве там же, в Уилби. Зачем надо было ждать столько времени?

— А что если… — медленно начал Гарри. — Если Правителя тоже убили? Или даже не «тоже». Почему ты решила, что это Иаков убил Базиля?

— Я… — начала было Гермиона и тут же осеклась.

«Потому что я бы узнала об этом первой».

Её первая мысль, которая сейчас показалась ужасно нелепой.

Гарри слегка прищурился и внимательно на неё посмотрел, словно догадываясь, что скрывается за секундной заминкой.

— Наверное, я приняла желаемое за действительно, — нашлась Гермиона и пожала плечами, старясь выглядеть равнодушно. — Знаешь, хочется наконец-то поставить точку в этой истории. И быть уверенной, что мне не грозит стать пешкой в чужих играх. Ещё и с риском умереть.

Гарри вздохнул и невесело усмехнулся:

— Да, нам с нынешними должностями точно больше не грозит никакая опасность. Ни капельки. Совсем.

Гермиона замерла.

Они взглянули друг на друга, а затем рассмеялись.

***</p>

Слова Гарри оказались пророческими: уже к концу недели в лаборатории остался всего один сотрудник, и им оказалась сама Гермиона. Спустя долгие совещания сначала с руководителем Отдела Тайна, потом с самим министром, они всё-таки смогли получить разрешение на тестирование той самой книги с ритуальной африканской магией. Ещё какое-то время ушло на выбор приемлемой темы для эксперимента — раздел, описывающий, как изменить русла течений всех рек и электромагнитное поле планеты, они единогласно решили пропустить, так же как и устрашающий обряд по стиранию своего образа из памяти всех людей. Хотя в глубине души именно эта глава и заинтересовала Гермиону больше всего, но рисковать и вмешиваться в жизнь огромного количества волшебников она не хотела точно. Да и никто бы и не дал им разрешения. Поэтому все согласились проверить ритуал, останавливающий время.

Проблемы начались практически сразу же. Во-первых, время не остановилось. В изолированной сфере, которую Мариан и Вильям специально создали для эксперимента, всё осталось без изменений. Лабораторные жабы и крысы по-прежнему меланхолично поглощали предложенную еду и не думали замереть. Затем начали сбоить часы и измерительные приборы, находившиеся за пределами сферы — два вредноскопа лопнули, из определителя чёрной магии повалили густой дом, стрелки в настенных часах начали вращаться с бешеной скоростью.

А в конце сфера взорвалась.

Больше всех не повезло Вильяму, контролировавшему сферу с Мариан и по-рыцарски попытавшемуся защитить её от взрыва. Основной поток магии пришёлся на него, и бедняга сейчас лежал без сознания в отделении Падмы, ухитряясь пройти весь жизненный цикл за сутки: утром целители видели ребёнка, к полудню — худого и прыщавого подростка, днём — юношу лет двадцати пяти, и так до самой ночи, когда Вильям превращался в дряхлого старика. Мариан осталась с поседевшими за одну секунду волосами и провалами в памяти, поэтому её тоже оставили в Мунго. Тобиас был в сознании, но с множественными переломами и ожогами: лабораторный шкаф с зельями, который он сам же и забыл запереть, упал прямо на него.

Единственным человеком, оставшимся целым и невредимым во всех смыслах, оказалась Гермиона. Но и это продлилось ровно одни сутки: на следующий день она обнаружила, что её каштановые и кудрявые волосы стали идеально прямыми и потемнели на несколько тонов, превратив её в брюнетку. Ни одно заклинание по изменению внешности или отмене предыдущих чар не давало эффекта, Падма разводила руками и качала головой, парикмахеры лишь поджимали губы и аккуратно опускали комплименты. От них, впрочем, не было толку — Гермионе не нравилось своё отражение, так как новый образ сделал её… Как будто более соответствующей открывшейся устойчивости к тёмной магии. Бледная кожа и сохранившиеся острые черты лица слишком контрастировали с иссиня-чёрными волосами, лишая тем самым облик прежней миловидности. К концу недели она была настолько истощена беспокойством за коллег, подготовкой к неизбежной комиссии и тщетным попытками вернуть свой прежний облик, что в выходные у неё даже не нашлось сил выйти из дома.

Неудивительно, что в понедельник Гермиона прибыла на работу в самом мрачном настроении. Её раздражало буквально всё, начиная от очереди на входе, заканчивая слишком медленным лифтом.

Она резко потянула на себя дверь лаборатории и стремительно зашла внутрь, сразу направились к своему рабочему месту. У неё было максимум двадцать минут, чтобы собраться и подготовить документы. Каждый инцидент, произошедший при выполнении служебных обязанностей, строго анализировался внутренней комиссией Министерства. Гарри, например, стабильно бывал на слушаниях раз в год, а в самом начале карьеры — ещё чаще. Даже на предыдущем месте работы пара коллег Гермионы ухитрились разозлить русалок какими-то расистскими комментариями, после чего завязалась потасовка и непутёвых волшебников попытались утопить. Но она сама никогда не проходила через подобное.

«Все когда-то бывает в первый раз», — мрачно подумала Грейнджер и раскрыла папку с лабораторными отчётами, в которых они всегда подробно описывали эксперименты.

Ещё раз сверив все пункты и убедившись, что ничего не упущено, Гермиона медленно закрыла папку, отложила её в сторону и посмотрела на уцелевшие часы. Десять минут.

Она с неохотой поднялась и поколебалась, прежде чем подойти к старому зеркалу, висевшему рядом со входом. Маловероятно, что что-то могло измениться с утра, но ей всё же хотелось надеяться.

Гермиона вздохнула и посмотрела на своё отражение.

Увы, на неё смотрела всё та же незнакомая ведьма с тяжёлым взглядом.

Внезапно красное горлышко водолазки, торчащее из-под рабочей тёмно-синей мантии, показалось ей слишком легкомысленным и весёлым. Гермиона подняла палочку и слегка взмахнула ей. Красный цвет тут же сменился на чёрный.

Грейнджер хмыкнула и ещё раз взмахнула палочкой. Волосы плавно собрались в плотный узел.

— Будем соответствовать, что поделать, — пробормотала она себе под нос и призвала к себе папку.

***</p>

Комиссия оказалась не таким неприятным мероприятием, как она думала ранее. Уставший пожилой волшебник задал ей несколько вопросов, сверил полученную информацию с ответами Тобиаса, остался удовлетворённым и не глядя поставил печать на копии лабораторного отчёта. То, чего Гермиона втайне боялась, не признаваясь в этом самой себе, так и не произошло — никого не волновало, почему из пяти человек, взаимодействовавших с тёмной магией, только она осталась в добром здравии и без повреждённых частей тела. Если комиссия расследовала таким образом все служебные происшествия, то вопрос компетентности её сотрудников напрашивался сам собой. Либо же дело заключалась в репутации Отдела Тайн, и все были уверены, что местное руководство справится с проблемой самостоятельно.

Гермиона вышла из кабинета в смешанных чувствах и растерянно оглянулась по сторонам. Только сейчас она сообразила, что находится на одном этаже с управлением по связям с разумными волшебными существами. Внезапно ей захотелось проведать мистера Уиллбоу. Всё то время, что звук её шагов раздавался по коридору, Гермиона пыталась убедить себя, что делает это из-за чувства внезапной ностальгии.

Дверь в отдел открылась с тем же скрипом, по-прежнему медленно и тяжело. Несколько сотрудников обернулись и замерли, увидев гостью. Остальные подняли головы и начали переглядываться. Знакомый запах пергамента, табака и вечной сырости ударил в нос. Грейнджер слегка поморщилась и направилась к кабинету начальника, пару раз кивнув знакомым бывшим коллегам.

Единственным значительным изменением в отделе стало появление приёмной. И ассистентки. Гермиона спрятала усмешку и постаралась как можно вежливее улыбнуться взволнованной рыжеволосой волшебнице.

— Ох, миссис Грейнджер… То есть, мисс… Ой, прошу прощения, — затараторила девушка и замахала руками. — Мне жаль, но сегодня у нас…

Договорить девушка не успела — массивный и вычурный камин, совсем не вписывающийся в бюджетный интерьер второстепенного отдела министерства, громко загудел и изверг из себя клубы чёрного дыма. Гермиона тут же отвернулась и крепко зажмурила глаза.

— Доброго вам дня, Элизабет, — раздался знакомый голос. — Вы, как и всегда… О, мисс Грейнджер, какая неожиданная, но приятная встреча.

Грейнджер с неохотой открыла глаза и, прежде чем повернуться, применила на всякий случай очищающее заклинание.

— Взаимно, — сказала она нейтрально и слегка улыбнулась краешком губ.

Перед ней стояли те, кого Гермиона точно не ожидала встретить сегодняшним утром — Иаков, как и всегда величественно-спокойный, Эммануэль, сверлящий её пристальным взглядом, и явно чем-то раздражённый Малфой.

Правитель учтиво взмахнул рукой и вновь обратился к растерянной и чумазой ассистентке, мигом забыв о Гермионе. Малфой слегка замешкался, но всё же вымученно улыбнулся и отошёл в сторону. Эммануэль слегка прищурился, но не отвёл взгляд.

Гермиона вздохнула и подошла к Элизабет.

— Передавайте Герберту привет, — сказала она окончательно потерявшейся волшебнице и вышла из приёмной. Дверь за ней закрылась с лёгким хлопком, но Гермиона поспешила побыстрее уйти и не обратила на это никакого внимания, ровно как и на окончательно проснувшееся любопытство сотрудников отдела, резко поднявших свои головы.

Только в лаборатории она обнаружила, что всю дорогу назад её преследовал пышный букет угольно-чёрных роз, завёрнутых в красный пергамент.

Записка от руководителя Отдела Тайн, сухо информирующая о временном роспуске лаборатории до выздоровления сотрудников (хотя бы с сохранением зарплаты), пришлась как нельзя кстати.

Гермиона с облегчением оставила розы на своём столе, трансформировала одежду и аппарировала в маггловский Лондон.