Сказки города холодных туманов. The End. (2/2)

— Нет. Нет-нет-нет, Сэмми, Сэм…

Паника берёт за горло, не даёт вдохнуть, в глазах мутнеет.

Дин падает на колени в лужу крови возле младшего, прикладывает два пальца к сонной артерии.

Есть.

ЕСТЬ ПУЛЬС, МАТЬ ВАШУ!!!

Только теперь он замечает, что ладони незнакомца (пленника?) в клетке прижаты к телу Сэма, к двум самым паршивым на вид разрезам — на бедре и на боку. Он явно пытался сдержать кровотечение. И похоже, только благодаря ему Сэм ещё не истёк кровью.

— Ты ещё кто такой?!

Тот поднимается, выходит из клетки и подставляет плечо. Он молчит, но и так понятно, что хочет помочь.

Вдвоём они дотаскивают Сэма до импалы, Дин устраивает голову брата на коленях незнакомца, который так и не произнёс ни слова, и срывает машину с места.

— Под сиденьем аптечка, в ней бинты. Попробуй перевязать.

Бывший пленник (или кто он там?) послушно шарит под сиденьем, перевязывает раны. Белые бинты тут же намокают, становятся красными.

— Давно он так?

Незнакомец молчит.

Дин смотрит в зеркало заднего вида — он баюкает голову Сэма, поглаживая его по волосам.

Они успевают.

Каталка летит по коридору ближайшей больницы в операционную, и их обоих оттирают от Сэма.

Они стоят плечом к плечу, потерянно глядя на закрывшуюся дверь операционной.

***

Как потом объясняет врач, Сэм потерял очень много крови, понадобилось несколько переливаний, прежде чем он пришёл в себя. К счастью, лезвие (и не-лезвие) не задело ни один из жизненно важных органов, так что он быстро идёт на поправку.

У него зверский аппетит, но полностью забинтованные руки, потому что с запястий пришлось срезать заражённую ржавым железом кожу и даже мышечный слой, и Джим кормит его с ложки больничным супом.

О том, что эту преданную сиделку зовут Джим, Дин узнал только от очнувшегося через двое суток брата. Бывший пленник так и не сказал ни слова за всё это время.

И ни разу не отошёл от постели Сэма дальше, чем на полтора метра, и дольше чем нужно, чтобы сходить в туалет, который, к счастью для него, находится в палате.

Фактически, он всё это время не отпускал либо руку, либо одеяло, либо ещё какую часть одежды Сэма, цепляясь за него, как ребёнок за мать.

С одной стороны, хорошо — есть кому сменить Дина на посту у кровати больного.

А с другой — КАКОГО, ПРОСТИТЕ, ХЕРА?!

Это его Сэм. И ему тут не нужны дополнительные сиделки, засунувшие язык в жопу.

Особенно, после того, как он съездил на тот склад и сжёг его к чёртовой бабушке вместе со всем, что там обнаружил.

Десять. ДЕСЯТЬ ВАМПИРОВ. Убиты без крови мертвеца, без мачете.

Дин не может понять — гордится он братом или завидует.

Его принцесса сама угандошила дракона, и принцу на чёрной импале осталось только восхищённо вздыхать.

В компании с ещё одним воздыхателем.

Он проверил Джима по базе. Сэм подсказал имена жены и ребёнка, и совпадение нашлось.

Джеймс Тайлер, 32 года. Родители погибли в аварии как раз когда ему исполнилось 18. Все деньги, отложенные на колледж, ушли на похороны и проживание, пока он не нашёл работу. Есть тётка и двоюродная сестра, но он с ними не общается. Больше родственников нет. Кажется, в жене и сыне была вся его жизнь.

Высшего образования нет, высокооплачиваемой работы нет, есть дом в ипотеке и куча кредитов. У Сьюзан была хорошая работа, и благодаря ей они выплачивали ипотеку за дом.

Теперь платить нечем, через пару недель дом заберёт банк. Кредиты тоже вряд ли получится выплатить.

За время, проведённое в клетке, Джим потерял всё.

Судя по его состоянию, у него впереди долгие годы психологической реабилитации, на которую, впрочем, у него нет денег. А это значит, что его ждёт психушка до конца жизни.

Бедняга.

***

Дин вывозит Сэма из больницы на традиционном кресле. Рядом идёт бывший пленник, держась за плечо его брата.

Они привозят Джима к его дому, но тот наотрез отказывается туда заходить. Даже когда на крыльцо поднимается Сэм и открывает дверь, Джим остаётся на подъездной дорожке, вот только ложится на землю и сворачивается в позу эмбриона, не отрывая при этом взгляд от Сэма.

Они пытаются снять для Джима номер рядом с тем, где они живут, но первая же попытка закрыть за ним дверь собственного номера, оставив Сэма с другой стороны, заканчивается форменной истерикой с выбиванием двери.

Они просят у администратора матрас.

Эту ночь Джим проводит на матрасе у их постели, держа Сэма за руку.

К утру Дин, который дико соскучился по брату и буквально мечтал о том моменте, когда он сможет хотя бы просто обнять его без свидетелей, доходит до белого каления.

Сэма, кажется, не сильно волнуют ни переживания брата, ни необходимость держать за ручку Джима.

Сэм мрачен и задумчив.

Дин теряется в догадках, но спрашивать напрямую в присутствии его безмолвной тени не хочет.

Наутро Сэм вытаскивает их обоих из номера и останавливается, закрыв глаза и подняв лицо к небу.

Дин готов поклясться, что туман ластится к нему, словно щенок.

— Дин, поехали к мосту. Я договорился о встрече.

Дин закатывает глаза. Договорился он. По туманному телефону. Охренеть.

У Золотых ворот их ждут.

Сэм садится на песок, Джим следует его примеру, Дин остаётся стоять.

Русалка улыбается им акульей улыбкой.

'Здравствуйте'.

— Здравствуй, прекрасная леди.

Сэм совершенно не удивлён тем, что они оба слышат русалку, не прикасаясь к ней.

На косой взгляд брата объясняет:

— Туман стал сильнее. Играет роль передатчика.

Дин кивает, принимая к сведению, но его больше интересует другой вопрос:

— Ну и зачем мы здесь?

'Я тоже рада тебя видеть, Дин Винчестер'.

Вот зараза.

Сэм улыбается, опустив глаза, но практически сразу снова становится серьёзным.

Он указывает на Джима.

— Этот человек потерял всё.

Дин удивлённо смотрит на брата, зато русалка, кажется, понимает его моментально.

'Мы можем о нём позаботиться. Он не будет помнить ничего из предыдущей жизни. Станет одним — то есть одной — из нас'.

Сэм вздыхает с облегчением:

— Благодарю.

'Не стоит благодарности, Сэм Винчестер. За то, что ты сделал, мы будем всегда перед тобой в долгу'.

— Да я же и не сделал ничего… Всего и делов — одна отмороженная задница и пара капель крови.

'Прошу прощения за твою задницу. Мне следовало получше о ней позаботиться'.

Дин проглатывает пару слов из армейского лексикона отца и засовывает кулаки в карманы.

Впрочем, эта рыбка определённо начинает ему нравиться.

— Ничего, у меня есть кому о ней позаботиться.

Русалка смеётся.

Дин краснеет.

Сэм остаётся серьёзным.

— Вообще, мы сюда приехали не только из-за Джима. Я хотел проститься. Мы сегодня уезжаем.

'Ты из-за этого так расстроен? Не стоит, вы всегда можете вернуться сюда. Вам здесь будут рады'.

— Почему ты считаешь, что я расстроен?

Дин хмыкает.

Сэм переводит взгляд на него:

— Что?

— Ничего. Ты не расстроен, Сэмми. Это вон Джим расстроен. А ты — убит. Ядерной бомбой, чтоб недолго мучиться.

'Твой брат прав. Дай мне руку, Сэм Винчестер'.

Сэм пару секунд колеблется, но протягивает руку.

'А, вот в чём дело… Прекрати думать, что всё зло в мире происходит из-за тебя. Это Тёмные, Сэм Винчестер, они всё равно бы выпили этих несчастных, ты и сам это прекрасно знаешь. Это то, что делают Тёмные. Они питаются. Они убивают. Просто сейчас они ещё и заставили тебя чувствовать себя виноватым за это'.

Дин ошарашенно смотрит на брата.

— Но я действительно виноват. Я не смог их спасти…

Русалка перебивает его:

'Ты не можешь спасти всех. Лучше подумай о том, что в этом городе Тёмные больше никого не убьют. И всё благодаря тебе'.

— Рыбёшка права, Сэмми. У нас тут очень даже положительный баланс получается.

— Это людские жизни, Дин. Даже одна потерянная — это слишком много.

— И что ты собираешься с этим делать? Рыдать? Заключать сделку с демоном? Это наша работа, Сэм. Мы спасаем людей. И иногда случаются осечки, даже если мы делаем всё, что в наших силах, и даже больше. Если мы спасаем больше, чем теряем — это хорошо. Подумай о том, сколько было бы потеряно без нас.

Русалка касается ладошкой щеки Сэма.

'Слушай своего брата, Сэм Винчестер. Ты сделал всё, что мог. Никто не сделал бы больше'.

Она опускает руку и переводит взгляд на Джима.

'А за своего друга не волнуйся, он будет счастлив с нами. Прощайте, Сэм и Дин Винчестеры. Надеюсь, мы ещё увидимся'.

Она берёт за руку Джима. Тот встревоженно оглядывается на Сэма, но он кивает, и его безмолвная тень успокаивается. Кажется, его вполне устраивает эта замена.

— Прощай, Джим, — говорит Сэм. Ему приходится откашляться, потому что голос его не особо слушается. — И прости, что не смог спасти твою семью.

Бывший пленник улыбается ему уголком рта и касается ладонью плеча.

Русалка соскальзывает с камня в воду. Джим идёт в океан вслед за ней, больше ни разу не обернувшись.

— Постой! Как тебя зовут-то хоть?

'Мы — Морские, у нас нет имён. Прощай, Сэм Винчестер!'

— Прощай, Ариэль.

— Знаешь, где у меня уже все эти твои фанаты? — спрашивает Дин, когда человек и русалка исчезают в тумане.

— Там их точно нет. Я проверял.

— Слишком давно не проверял. Вдруг появились?

— Это намёк, принцесса?

— Это прямое предложение. И это ты принцесса, а я принц. Это же я приехал тебя спасать на чёрном коне.

— Зато это я сражался с чудовищем.

Они садятся в импалу, продолжая спорить.

Туман остаётся на берегу и, кажется, улыбается, глядя им вслед.