Часть 61 (2/2)

Мобэй неохотно отвел взгляд, продолжая источать ледяное презрение. Выглядел он истинным королем даже в мятых одеждах и почти без украшений, одним взглядом заставляя других чувствовать собственную ничтожность.

— Я могу запереть тебя в пещерах и даже придумать достойное и логичное оправдание, после которого все будут уверены, что так будет лучше. Но сколько ты продержишься, зная, что опасность уже на пороге? Как быстро сожрут тебя видения о смерти твоих учителей или младших учеников, которым ты теперь заменил старшего брата? Мысли о Бинхэ и Лю Минъянь? Не думаю, что такое заточение продлится больше суток.

— Наслышан о пещерах. Не думаю, что их стоит уничтожать, — вздохнул Мобэй. Он в задумчивости теребил кончик тонкой косы. — Завтра Тяньлан призовет нас, тогда и посмотрю на этого демона.

— Надеюсь, вы зашли не слишком далеко, — сухо бросил глава Юэ и покосился на свежий засос.

— Я знаю правила куда лучше вас, — надменно заметил демон и поднялся. — Если мы зайдем слишком далеко, то я не смогу больше скрывать ци на своем теле, и Тяньлан может слишком заинтересоваться, с кем я провожу время. После собрания постараюсь добраться сюда как можно скорее, если информация будет того стоить.

— Она в любом случае будет того стоить, — задумчиво уронил глава Юэ. — Если у Чжучжи-лана появилась некая связь, то через его пару можно будет повлиять на него или даже попытаться перетянуть на нашу сторону, но об этом пока рано думать.

Позабытый Гунъи Сяо неловко переступил с ноги на ногу.

— Мы ведь светлые заклинатели, — он закусил губу и блеснул глазами, и Юэ Цинъюань вдруг понял, что если прямо сейчас не объяснит ему все, то уже нынешней ночью преисполненный праведного негодования юнец пойдет искать плененную Ша Хуалин и выпустит ее. — Мы не должны никого убивать!..

— Вот оно как, — съехидничал Мобэй — От имени всех демонов благодарю за ценное предложение. Мы-то вас убивать не отказывались.

В голове Юэ Цинъюаня раздался едва слышный смешок. Не сдержавшись, глава Юэ закатил глаза.

— Никто никого не убьет. Ша Хуалин получит ранение, а потом мы спрячем ее в надежном месте, где Тяньлан даже через кровь не сможет до нее дотянуться. Нам выгоднее лояльный к нам правитель четверти демонических земель, а не мертвая наложница. Успокойся и займись делами пика, потому что, как видишь, мне в этом не на кого положиться, кроме вас.

— И займись медитацией, — дружелюбно посоветовал Мобэй. — Холодная вода тоже неплохо помогает в усмирении приступов ярости. В конце концов, у вас есть Лю Цингэ. Вернется, спросишь у него, как он до сих пор со своим характером никого не убил.

— Не припомню, чтобы вы с Лю Цингэ часто пересекались, — прищурился Юэ Цинъюань.

— Слухи ходят, — путано объяснил демон и ухмыльнулся. — Всякие.

Рассеянно попрощавшись, Гунъи Сяо вышел. На лице его была написана такая напряженная работа мысли, что можно было только посочувствовать его невесте, которой снова придется наводить порядок в этой кудрявой голове.

“Лорд Лю знает об отношениях своей сестры с этим полудемоном?”, осторожно поинтересовалась Ма Юй.

“А я не знаю”, честно признался глава Юэ и поймал пристальный взгляд Мобэя.

— Завтра разузнай что сможешь, а на следующий день отправимся в твой дворец. Тяньлан не потребует твоего присутствия?

— Не думаю, — после паузы отозвался Мобэй. — Он пока не обеспокоен. Хуалин по его приказанию находится в школе, все волнения гасит Чжучжи, а вот новый демон наверняка привлечет его внимание. Да еще вы.

— До сих пор не понимаю, какое отношение я имею к его фантазиям, — Юэ Цинъюань передернул плечами. — Он играет со мной, и из-за этого погибают люди, за которых я в ответе. Теперь я в ответе и за их гибель. Он ведь не может не понимать, что я убью его?

— Это вы не понимаете. Демоны не желают разбираться в человеческой иерархии, — лениво заметил Мобэй. — Все люди, которые не имеют ядра — скот. Заклинатели — собаки, стерегущие стадо. Самый сильный заклинатель — вожак, повелитель людей.

Глава Юэ недоверчиво приподнял бровь.

— Хочешь сказать, что Тяньлан считает меня кем-то вроде Верховного заклинателя только на основании моей силы?

— Заклинатели других школ нас не впечатлили. А раз вы — повелитель людей, то из-за смерти своих подчиненных и учеников разозлитесь, но не настолько, чтобы отказаться от брака. Он будет завоевывать долго и разнообразно, потому что не затронул никого из вашего рода или семьи и каяться ему не в чем. В случае гибели Хуалин он начнет мстить только ради своей репутации, но даже не разозлится. А вот ее клан выйдет на тропу мести. Не пытайтесь судить нас по человеческим меркам.

— Значит, гибель моих боевых братьев и сестер для него не станет препятствием для любви, — усмехнулся глава Юэ и зажмурился. — Какая чушь. Разве родство определяется кровью?

— Тяньлан-цзюня одинаково сложно понять и вам, и нам, — Мобэй нахмурился. — Могу только заверить, что он не станет устраивать ловушек или иных бесчестных способов изловить вас физически. Ему надо усмирить, но не сломать, заставить признать равным и встать рядом. А ведь он видит нить на вашем запястье. Вам стоит поберечь того, что по ту сторону нити.

— Этим я и занимаюсь, — холодно отрезал Юэ Цинъюань. — Но никто не снимет с меня и другой долг — перед школой и людьми.

— Слабые пусть защищаются сами, — проворчал Мобэй. — Нельзя вечно защищать других.

— Можно, — ровно ответил глава Юэ, и темнота его глаз стала другой: опасной, затягивающей, как воды топкого болота. — Либо защищать и пытаться все исправить, принимая свою ответственность и вину, либо всю жизнь прятать совесть в самом пыльном углу и не позволять ей выбраться на свет.

Мобэй не стал ничего говорить. Он коротко кивнул и поднялся, посчитав разговор оконченным, но вдруг замер.

Спустя несколько мгновений и Юэ Цинъюань ощутил странные эманации, которые коснулись самого краешка массива.

— У подножия демоны, — с напряжением предупредил Мобэй и оскалился. Ему даже не нужно было ощетиниваться костяными гребнями или когтями: приподнятая губа обнажила клыки, взгляд заледенел и выцвел, и вот перед Юэ Цинъюанем стоял уже не странный беловолосый человек с рогами, а нечто бесконечно от людей далекое и готовое драться до последнего вздоха.

— Успокойся, — Юэ Цинъюань поднялся с места, ощущая успокаивающую тяжесть задрожавшего Сюаньсу. — Не высовывайся, тебя здесь быть не должно. Возвращайся к себе.

Мобэй упрямо мотнул головой.

— Тогда убирайся к Цинфану и не путайся под ногами! — рявкнул Юэ Цинъюань.

Паника расходилась по хребту медленными волнами. Напряжение почти звенело в воздухе, пока Сюаньсу разрезал воздушные потоки над давно облетевшими деревьями и заснеженными обрывами.

Мин Фань застыл на нижних ступенях лестницы, как нефритовая статуя. Лицо его было недоумевающим и бледным.

По неровной, скачущей по холмам дороге медленно полз караван. Пока первые всадники уже гарцевали перед опешившим Мин Фанем, хвост процессии еще тянулся в невообразимой дали.

Завидев Юэ Цинъюаня, всадники в богатых черно-золотых одеждах спешились и опустились на колени, образовав коридор. Каждый смиренно опустил голову и сложил руки перед грудью.

— Дары для Юэ Цинъюаня! — звучно провозгласил глашатай. Он появился в конце человеческого коридора и тащил в руках целую охапку свитков. На каждом шагу эта гора норовила рассыпаться. — Телег с украшениями — восемь штук! Редкие травы демонического мира — две повозки! Доспехи из шкуры песчаного ската — одна штука!

Мин Фань затравленно оглянулся. В самом хвосте процессии взревел какой-то зверь, и лошади едва не бросились врассыпную. От этого рева заложило уши, а эхо понеслось между горами.

Глашатай сбился с шага, но снова выровнялся. Теперь Юэ Цинъюань смог разглядеть небольшие темные рожки на его лбу и покрытые негустым мехом кисти рук.

— Черный лунный носорог-питон — три штуки! — дрогнувшим голосом добавил он и сдул капельку пота с носа, которая норовила упасть прямо на свитки. — Мастера и укротители для черного лунного носорога-питона — шестнадцать штук!

Му Цинфан спрыгнул на ступени рядом с Юэ Цинъюанем и оцепенело замер.

— Это что такое? — слабым голосом спросил он.

Десятки повозок выстраивались рядами, полностью перекрывая все пути подхода к хребту. Сотни людей и демонов метались туда-сюда, создавая хаос, ревели ужасающие демонические животные, с которых медленно спадали чары изменения внешности: вместо коней под седлами оказались тяжеловесные трехглазые бегемоты, единороги с огненными копытами и массивные ящерицы с крохотными крылышками.

Слуги в ряд выставляли клетки с невероятно яркими птицами и странными созданиями, похожими на громадный многокрылых бабочек. Ужасающие и смертоносные носороги-питоны ревели, широко разевая пасти и едва не срываясь с цепей.

— Это, брат мой, тебе предстоит тоже, — мрачно заявил Юэ Цинъюань, с отвращением и легкой оторопью рассматривая дары. — Это уже предложение или пока только сватовство, или как там у них все это происходит?

— Дары намерений, — поправил его Му Цинфан. — Насколько я знаю, у правителей все куда сложнее, чем у других демонов. Первые дары должны произвести впечатление и обозначить щедрость дарителя. Обычно дарят дом или его стоимость в денежном эквиваленте…

— Карта с указанием замка и бумаги, подтверждающие право собственности! — снова завопил глашатай. — Пожалованный титул!

— Заберешь кого-нибудь из животных? — Юэ Цинъюань оглянулся на целителя. — Выпускать их нельзя, придется убить.

— Всех заберу, и травы тоже заберу, и конюшни у меня на пике пустые, — торопливо заверил его Му Цинфан и с нездоровым блеском присмотрелся к демонам, сдерживающим чудовищ. — Надо мне у них разузнать, как с ними управляться. Но бегемотов лучше отвести в пещеры, чтобы на пике не устраивали беспорядков…