Часть 36 (1/2)

— Гадание на кофейной гуще является одним из самых популярных способов предсказания будущего. Даже магглы пытаются практиковать это искусство, но, разумеется, немногие из них могут в нем преуспеть. Чтобы следы предсказывали судьбу, сосуд должен находиться в особых руках — или в особенном месте. Вся суть в энергии, которая передается ему. Если у вас самих ее недостаточно, то места, в которых грань между настоящим и будущим истощена, могут сделать за вас всю работу. Эту башню можно считать одним из таких мест, потому что уже долгие годы в ней проживают предсказатели…

Максимилиан зевнул и положил голову Альфарду на плечо. Тот моргнул и понял, что уже несколько минут он просто пялился в пространство, не вслушиваясь в слова профессора Мерт. В кабинете предсказаний пахло чем-то сладким. Окна были закрыты плотной тканью, и источниками света были лампы причудливых форм, внутри которых бились пульсирующие огоньки. Столы разделяли полупрозрачные занавеси разных цветов. Все это создавало таинственную атмосферу и одновременно вгоняло в сон. Альфард верил в предсказания, но в какие-то глобальные, обширные… Вроде того, что они читали о Салазаре Слизерине. А что до гадания на кофейной гуще, картах и чаинках — Вальбурга с самого детства обожала это занятие и считала, что ей постоянно предсказывают счастливое будущее с Орионом. Тьфу.

— Сегодня мы с вами попробуем увидеть будущее в узорах, которые оставит кофе на дне вашей чашки, — профессор прошла по классу. Край ее длинной мантии скользил по полу. — Возьмите свои чашки и какое-то время подержите их в руках. Дайте им пропитаться вашей энергией. Подумайте, о чем вы бы хотели их спросить?

— А можно спрашивать о чем угодно? — подала голос София. Девчонки захихикали, а Альфард закатил глаза.

— Спрашивайте о том, что вас волнует. Не ждите ясных и четких ответов: предсказания — это искусство, и оно намного глубже точных наук.

— Забавно, что профессор Грейнджер говорила то же самое о Рунах, — шепнул Бенджамин. — Они просто считают, что их предмет лучше прочих.

— И о чем вы хотите спросить? — спросил Эдвин.

— Любовь, деньги и власть?

— Как банально, — Нотт покачал головой. — Я бы хотел узнать, стану ли я знаменитым.

— Ну, шансы довольно высоки. Твой дядя прославился с этой книжкой, а он ведь ее даже не писал, — фыркнул Розье. — Но ты прав.

— Не болтать, — профессор Мерт повернулась к ним. — Вы уже подготовили чашки?

Альфард неуверенно обхватил чашку ладонями. Она была маленькой и хрупкой, идеально белой. Он смутно понимал, что профессор имела в виду под «напитать чашку энергией», но на всякий случай он как следует вытер ладони о ее выпуклые бока.

По классу пролетел маленький кофейник. Альфард подставил ему чашку, и тот наполнил ее до краев. Кофе был густой и несладкий, но пришлось пить такой. Альфард прикрыл глаза и сосредоточенно думал о том, что бы он хотел узнать. Он мог спросить о Томе, конечно, но вдруг в кофейной гуще появилось бы что-нибудь удручающее? Ему не хотелось терять надежду. Вместо этого Альфард начал думать о своем будущем. Мог ли он примириться с семьей? Попасть в Клуб Слизней? Достичь… чего-то?

Кем он был? Он сам?

— Оставьте немного кофе на дне, а затем переверните чашку.

Альфард сделал один большой глоток, а потом позволил остаткам стечь на блюдце. Они ждали, пока профессор Мерт разрешит им перевернуть чашки, а затем потянулись за своими справочниками по толкованию. Альфард уставился на размытый узор. Наверное, он смутно напоминал шестерку или петлю… Выглядело не очень хорошо. Петля означала, что трудности могут привести к смерти, и это было совсем не тем, что Альфард хотел услышать о своем будущем. Он полез проверять шестерку, и она оказалась намного перспективней: она означала любовное единение после череды препятствий.

— Смотри, это похоже на солнце? — спросил Максимилиан, пихая свою чашку Альфарду под нос. — Оно означает лидерские качества и славу. Мне очень подходит.

— По-моему это просто буква О, — заметил Альфард.

— О? — Максимилиан глянул в книгу. — Потакание прихотям приведет вас к неудаче. Мне как-то не нравится. Мне кажется, это все-таки солнце.

— А у меня змея, — усмехнулся Эдвин, приосанившись. — Или петля?

— У меня тоже похоже на петлю, — сказал Альфард. — Том, а у тебя?

— Кажется, это собака? — тот показал им чашку. — Или волк?

— Крупный волк, — Альфард полистал справочник и прочитал. — Вы ведете стаю за собой. Ваши лидерские качества могут сослужить вам хорошую службу, однако есть риск превратиться в одинокого волка.

Профессор Мерт выбрала именно этот момент, чтобы подойти к ним.

— Как интересно, — она черной тенью склонилась над плечом Альфарда. — Вам выпал Гримм, юноша.

— Это не мне, — Альфард чуть не уронил чашку.

— Гримм? — Том скептически вздернул бровь. — Значит ли это, что я завтра умру?

— Конечно, нет, — профессор взяла чашку из рук Альфарда. — Однако Гримм — зловещее предзнаменование. Он очень большой. Смерть следует за вами по пятам, молодой человек. Возможно, причина вашей смерти находится поблизости.

Том невольно покосился по сторонам.

— И что мне делать, чтобы ее избежать?

— Мы ничего не можем сделать, когда речь заходит о смерти, — сказала профессор. — От судьбы невозможно убежать. Однако не беспокойтесь. Ваша душа бессмертна, и вместе с ней — бессмертны и вы.

Реддл нахмурился, покосившись на чашку. Альфард нервно сглотнул. Профессор отошла от их столика, и какое-то время они сидели и смотрели в свои чашки.

— А у меня тут что-то похожее на член, — тихо сказал Бенджамин, и Том неожиданно прыснул. Он зажал рот рукой и покачал головой. Его смешок разогнал тучи, сгустившиеся над их столиком.

— Покажи, — сказал Максимилиан.

— Кого? Мой член?

— Чашку, придурок!

— Вообще это больше похоже на волка, чем на Гримма, — сказал Альфард Тому. Тот пожал плечами.

— Не то чтобы смерть не следовала за мной по пятам, — заметил он. — И если вспомнить, что нам рассказывал Кровавый Барон про сам знаешь кого… Это многое объясняет.

Он не казался напуганным, скорее задумчивым. Вдвоем они наблюдали за тем, как Максимилиан и Эдвин разглядывают чашку Бенджамина и пытаются найти в справочнике хоть какое-то толкование фаллических символов.

Учеба на третьем курсе шла неплохо. У Альфарда были некоторые трудности с Древними Рунами, но он часто садился рядом с Томом и беззастенчиво списывал у него. С остальным он неплохо справлялся: их собственные тренировки заклинаний и занятия в Дуэльном Клубе приносили свои плоды. Альфард не хотел пасовать перед трудностями: может, у него не получалось выделиться чем-то особенным, но по крайней мере он хотел мастерски владеть теми навыками, которые ему предлагались. Эдвин часто вставал в пару с Софи, Бенджамин всегда был с Максимилианом, и Альфарду приходилось соперничать за внимание Тома только с Роуз, которая временами будто бы хотела напомнить всем присутствующим, что Реддл был еще вроде бы как ее парнем. Альфард закатывал глаза каждый раз, когда видел, как она виснет на руке Тома.

Вскоре им объявили, что в выходные дни они могут пойти в Хогсмид. Довольно быстро стало очевидно, что этот поход превратится в групповое свидание, учитывая, что Эдвин пригласил Софи, а Роуз пригласила себя сама. Вместе с Роуз должна была прийти Кэти, и Альфард был этому почти рад: по крайней мере ему не пришлось бы развлекать подружек Софи, которые тоже были не против начать с кем-нибудь встречаться. Они приходили на вечеринку в их комнате, в конце концов.

— Раз у нас все по парочкам, то вы будете кавалерами для Эмбер и Клорис, — усмехнулся Альфард, глядя на недовольных Бенджамина и Максимилиана. Они сидели в спальне и обсуждали, что именно ждет их в Хогсмиде завтра.

— Мне никто из них не нравится, — пробурчал Розье.

— Либо вы с ними, либо встречайтесь друг с другом.

— А это для вас хороший вариант, — поддержал его Эдвин. — Раз вы оба одинаково озабоченные.

Бенджамин и Максимилиан покосились друг на друга и начали смеяться.

— А вообще, — заметил Нотт, — что насчет легилименции? Вы прочитали?

— Надо не только прочитать, но и делать упражнения, — вмешался Том. — В конце каждой из глав.

— Я делал это упражнение позавчера, и мне приснился ужасный сон, — пожаловался Лестрейндж.

— Побочный эффект, — отмахнулся Том. — Я нашел нам еще несколько чар для практики. Стащил их у Поттера.

— Стащил? — удивился Альфард.

— Эта Патриция с седьмого курса таскает ему конспекты своей работы. Кое о чем он мне рассказывает, а остальное считает слишком опасным. Но это не значит, что я не читаю и не запоминаю.

— В Хогсмиде тоже может что-то быть, — заметил Альфард. — Там же есть книжный магазин.

— У нас уже столько чар, что мы не успеваем их разучивать, — фыркнул Бенджамин. — И целая дырка от бублика в плане поисков Тайной Комнаты.

— Ну так найди ее, если ты такой умный, — сказал Максимилиан. — Если никто, кроме Слизерина не знал, где она, то как мы вообще можем ее отыскать?

— Должен быть какой-то способ. Если в пророчестве говорилось, что наследник вернется и откроет ее, то как-то же предполагалось, что он ее найдет, — Бенджамин задумчиво почесал подбородок. — Может, есть какой-то знак, который может прочитать только Слизерин?

— Кровавый Барон сказал, что только змеи ведают, где Комната, — заметил Том.

— Может, если мы выпустим змею, она сможет ее найти?

— Я пытался. Не работает.

— Должно же быть хоть что-то. Какая-то подсказка. Кто-то должен знать, где она.

Том неопределенно повел головой. Альфард поймал его быстрый взгляд, прежде чем Реддл отвернулся и уставился куда-то в сторону, задумчиво покусывая нижнюю губу. Альфард наблюдал за ним со своей кровати и думал, что за мысли крутятся в голове его друга? Профессор Поттер тоже говорил на парселтанге — об этом не стоило забывать. И он, судя по рассказам Тома, был против поисков этой Комнаты. Это казалось… подозрительным.

— Гонты могут знать, — сказал Том задумчиво. — На первом собрании Клуба я хочу поговорить об этом с профессором Слизнортом. Надо только придумать подходящую легенду.

— Он может знать, — воодушевился Бенджамин. — Он ведь любитель завести новые знакомства.

Оставалось только дождаться собрания.

В Хогсмид они отправились огромной толпой. Все они знали, что в деревне есть несколько баров, и в один из них даже пускают несовершеннолетних — именно там они хотели оказаться. Еще можно было заглянуть в маленькие магазинчики со всякими необходимыми вещами, парочку кафе, лавки сладостей и розыгрышей… Несмотря на прошлогодний скандал, родители все равно дали Альфарду денег, поэтому он уже рассчитывал спустить несколько монет на разную дребедень. В голове крутилась назойливая идея купить что-нибудь Тому, но Альфард сомневался, что Реддл оценил бы его жест.

Но все равно он косился в его сторону. Конфеты продавались в магазине «Сластена», и там было не протолкнуться: это место пользовалось популярностью у всех курсов, а первый поход в Хогсмид обычно никто не пропускал. Том купил себе кислых конфет, а затем наблюдал, как остальные набивают карманы всякой ерундой. Альфард обнаружил конфеты с эмблемами факультетов и не удержался от соблазна: в конце концов, не убьет же его Реддл за маленький подарок? Тем более что Слизерин был со вкусом зеленого яблока.

После «Сластены» они отправились в Зонко, потом поглядеть на Кабанью голову, потом в книжный… Это могло бы быть действительно весело, но толпа народу, перемещающаяся вместе с ними, порядком раздражала. Издалека Альфард заметил Ориона и его друзей, которые заходили в «Кабанью голову» — их-то пускали внутрь. Остальные могли посидеть только в «Двух вениках».

За время этой прогулки Альфард решил, что девчонок они больше с собой брать не будут. Кэти была еще ничего: она не висла на нем, не смеялась над всякой ерундой, не предлагала зайти в кафе для влюбленных — громкую новинку прошлого года. Роуз тоже старалась держать лицо, но она не отлипала от Тома, и тот позволял держать себя за руку: он, наверное, видел в этом некоторую привилегию. Альфард бы и сам с удовольствием взял его под руку, но в кафе с розовыми стенами и столиками, над которыми летали облака, то и дело роняющие на стол конфети, он бы точно его не потащил.

В конце концов, отдохнуть они смогли только в «Двух вениках». Там работал на удивление молодой и симпатичный бармен, поэтому за стойкой места не было. Им пришлось кое-как втискиваться в угол, где обнаружился свободный столик. Эдвин и Софи притащили им целый поднос сливочного пива, и Альфард, наконец, смог спокойно вздохнуть и оглядеть свои покупки. Ничего полезного, что помогло бы в их исследованиях, он, конечно, не приобрел.

В пабе было шумно и жарко. Тут собрались ребята со всех курсов, кроме самого старшего, и несколько взрослых волшебников. Альфард разглядывал толпу, потягивая пиво, а затем вдруг заметил среди всех маленькую девочку. Она была в форме Когтеврана, но выглядела как первокурсница: у нее были длинные белые волосы и круглое лицо с большими глазами. Она сидела за столом со взрослыми волшебниками и лениво попивала сок.

— Смотрите, — Альфард пихнул Эдвина в бок.

— Это Аделия Гринграсс, — пояснила Кэти, оглянувшись через плечо. — Она с нашего первого курса.

— Что первый курс делает в Хогсмиде? — фыркнул Максимилиан.

— То кафе для парочек принадлежит ее сестре, — сказала Роуз. — Клево, правда?

— Она завела свое кафе? — Бенджамин вскинул темную бровь. — Неужели после школы настолько нечем заняться?

— А мне кажется, это здорово, — возразила Кэти. — Я не знала ее сестру, но она молодец, что реализует свои планы. Может, это была ее давняя мечта?

— Я тоже так думаю, — неожиданно согласился Том. — Любые амбиции заслуживают уважения.

— И у нас теперь есть романтическое кафе, — улыбнулась Роуз.

Альфард бросил на маленькую Гринграсс еще один взгляд, прежде чем отвернуться. Девочка казалась одинокой и не слишком-то радовалась своей привилегии посещения Хогсмида. В разговоре взрослых она не участвовала и только косилась на шумные компании вокруг.

Ближе к ужину было решено возвращаться. Альфард и сам не заметил, как их компания начала распадаться на куски. Роуз упросила Тома прогуляться с ней вокруг деревни, посмотреть на природу, Эдвин и Софи ушли в книжный, Бенджамин и Максимилиан решили, что пойдут в Зонко и не пригласили с собой Эмбер и Клорис, которые тут же обиделись… Альфард не хотел иметь с ними дела, и на помощь ему пришла Кэти: она взяла его за руку, бросив на девушек многозначительный взгляд, и повела его в сторону Хогвартса.

Она не стала убирать руку, когда они отошли от деревни, и Альфард оставил все, как есть. Пожалуй, окружающие уже давно считали, что они с Кэти вместе — и Том не придавал значения таким вещам. Пожалуй, Реддл мог встречаться со всем Хогвартсом сразу, но считал бы это чем-то мелким и незначительным, ведь эти отношения не касались его дорогого профессора.

Альфард поморщился и заставил себя думать о другом.

Он покосился на Кэти. Ее темные волосы были забраны в высокий хвост. Вместо обычной жилетки и рубашки она надела блузку красивого голубого цвета. Такой же цвет был у нее и на глазах — едва заметные пятна на веках. Она, наверное, нарядилась для этого выхода, а Альфард этого даже не заметил, поглощенный суетой. Ее ладонь была чуть влажной в его руке.

Она была очень симпатичной на самом деле. Альфард всегда это знал, но у него постоянно находились другие поводы для размышлений. Но сейчас он повнимательней присмотрелся к своей подруге. Она оставалась все такой же невысокой и худенькой, но ее грудь становилась все больше. В вырезе ее блузки Альфард мог увидеть полоску голой кожи.

— Ты очень красивая сегодня, — сказал он и тут же смутился. Кэти усмехнулась.

— Спасибо.

— Как тебе Хогсмид?

— Если честно, я ждала чего-то другого, — вздохнула Кэти. — По магазинам, конечно, весело ходить, но все время... И сегодня там было столько людей…

— Я тоже так подумал. Полагаю, старшекурсники просто любят там выпить.

— Это уже интересней, — она улыбнулась.

Какое-то время они прошли в молчании. Альфард решился спросить:

— Куда, думаешь, Роуз повела Тома?

Кэти закатила глаза.

— Надеюсь, что просто погулять, а то мне потом выслушивать это целую неделю.

— В каком смысле?

— Том это, Том се… Роуз любит рассказывать о том, что они делают.

— И что они делают? — у Альфарда резко пересохло в горле.

— Ничего такого, — рассмеялась Кэти. — Просто целуются.

Альфард слишком живо мог представить этот процесс.

— А Том рассказывал что-нибудь? — поинтересовалась Кэти.

— Он не любит такое обсуждать.

— Вот как.

Они остановились посреди дороги. Вокруг стояли зеленые деревья: сквозь их ветви пробирались лучи закатного солнца. Было тепло, и пахло травой, чем-то цветочным и сладким. Легкий ветер шевелил волосы Кэти. Альфард смотрел на нее и думал, что он мог бы сейчас наклониться и поцеловать ее — ему было интересно, и момента лучше он не мог придумать.

Он уже потянулся к ней навстречу, как вдруг позади него раздался треск.

— Ой, — чужой голос вмешался в эту теплую картину. — Простите, я тут… В общем-то, хм…

Альфард обернулся и обомлел: из кустов выглядывал Рубеус Хагрид. Он был весь красным и прятал глаза. Вместо мантии на нем была какая-то ужасающая жилетка, а в его спутанных волосах торчала пара мелких листочков.

— Рубеус, — поздоровалась Кэти. — Как дела?

— Я тебя увидел издалека и хотел отдать… Вот.

Хагрид запихнул руку под жилетку и, к ужасу Альфарда, вытащил оттуда огромную жабу. Она была коричневой, с выпученными глазами и безвольно повисшими лапами. Выглядела она просто отвратительно, и Альфард едва не отпрянул: он ненавидел жаб и лягушек еще с тех дней на первом курсе… Но Кэти вдруг подскочила к Хагриду и схватила жабу.

— Джульетта! — воскликнула она. — Где ты ее нашел?

— Как обычно, в пруду, — Хагрид мотнул головой куда-то назад. — Я ее уже запомнил.

— Я понятия не имею, как она смогла сбежать, — покачала головой Кэти. — Иногда мне кажется, что она владеет какой-то магией, иначе я просто не могу объяснить, как она умудряется открывать свой аквариум. Спасибо большое.

— Да пустяки, — Хагрид запустил пальцы в волосы. — Да… Вот.

Альфард стоял и смотрел на него круглыми глазами. Вблизи этот переросток был еще больше, чем издалека: он возвышался над ними, будто мачта. Он, наверное, был даже выше профессора Дамблдора, который казался самым высоким среди профессоров. Руки у Хагрида были толстыми и крепкими, шея — широкой и короткой. Он действительно походил на великана, и Альфард резко засомневался, что стоит строить ему козни: одного удара этим огромным кулаком было достаточно, чтобы лишить чувств.

— А это Альфард, — сказала вдруг Кэти. — Мой… друг.

— Привет, — смущенно отозвался Хагрид. — Я Рубеус.

— Ага, — выдавил Альфард.

— Хм, — Кэти немного смутилась. — Так что ты делал в Лесу? Я думала, Кеттлберн заставляет тебя готовить корма.

— Да я тут… Кой-чего делал. Ты если хочешь, я могу показать.

Кэти вопросительно посмотрела на Альфарда. Тот просто растерялся. Может, ему стоило посмотреть, чем там занимается великан в Запретном Лесу, чтобы потом доложить Тому? Любая информация могла сослужить им хорошую службу. Но все-таки Альфард сомневался.

— Нам ведь нельзя ходить в Запретный Лес.

— Да тута недалеко. И Лесом-то не считается.

— Ладно…

И так Альфард оказался в Запретном Лесу в компании Кэти и Рубеуса Хагрида. Подумать только, он мог бы целоваться посреди лесной тропы, озаренной закатным солнцем, но вместо этого он аккуратно переступал через корни деревьев, смутно понимая, чем он вообще занимается. Хагрид нагло соврал: шли они довольно долго. Но поворачивать назад было как-то глупо, и Альфард не хотел позориться перед Кэти, которая бодро шагала вперед и беседовала с великаном. Видимо, тот уже не в первый раз находил ее жабу, потому что в их разговоре то и дело проскальзывали упоминания предыдущих побегов этой самой Джульетты…

Наконец, они добрались до маленькой полянки. Она была не так далеко от Хогвартса — сквозь ветви можно было разглядеть башни замка, — однако это уже была территория Запретного Леса. Вокруг не наблюдалось ничего жуткого, но Альфард все равно озирался. Об этом лесе ходили странные слухи, и он не хотел бы лично проверять их достоверность.

— Вот! — гордо сообщил Хагрид, указывая рукой на кучу веток и грубо обструганных досок.

— Вау, — не удержался Альфард. — Поразительно.

Хагрид стушевался, и Кэти тут же наступила Альфарду на ногу.

— А что это? — спросила она бодро.

— Готовлю стройматериалы, — сказал Хагрид. — Хочу построить кормушку для лукотрусов. Чтобы их приручать.

— Лукотрусов? — удивился Альфард. — Это такие человечки, которые живут на деревьях?

— Да-да. Сейчас.

Хагрид подошел к груде хлама и вытащил оттуда ящик. Он пихнул его Альфарду в руки с такой силой, что тот покачнулся и невольно ухватился за нежеланную ношу. Великан не обратил на его дискомфорт никакого внимания, продолжив копаться в досках.

— А палочка? — просипел Альфард.

— Да, точно, — опомнился Хагрид. Он вытащил из кармана свою волшебную палочку: она была короткой и толстой, немного кривоватой. Он неловко взмахнул ей, пробормотав заклинание, и доски начали разлетаться в стороны по совершенно непредсказуемой траектории. Под ними, скрытое от дождя, хранилось старое гнездо. Точнее, Альфард предположил, что это гнездо: больше оно походило на улей, сделанный из мелких веточек. Хагрид любовно приподнял его и вытянул вперед.

— Вот, смотри! — сказал он. — Нашел!

Альфард брезгливо поглядел на эту кучу веток. Кэти покивала.

— И зачем оно тебе? — спросила она.

— Положу сверху на кормушку. Может, кто поселится. Они пугливые…

Альфард вздохнул. Ящик, который он держал, пах ягодами, которые скоро должны были начать бродить. Он опасался, как бы его одежда не пропиталась этим ароматом.

Ничего такого Хагрид в Лесу не прятал. Это, видимо, было его хобби. Приглядевшись к полянке, Альфард заметил тут следы чужого пребывания: трава была истоптана, на ветке висела старая шляпа, под кустом валялась приоткрытая школьная сумка… Из нее торчал бутерброд, завернутый в пергамент: сбоку бумага уже была погрызена. Видимо, какой-то мелкий грызун успел сунуть сюда свой нос.

— Может, пойдем? — спросил Альфард, опуская ящик на землю.

— Не, я еще тут посижу, — отмахнулся Хагрид. — Еда у меня есть, а дел еще… ого!

— Кеттлберн тебя сильно нагружает? — спросила Кэти. — Ты ведь можешь отказаться.

— Не, не, не хочу. Мне нравится помогать ему. Он очень добрый человек.

— Правда? — вмешался Альфард. — А Максимилиан говорил, что он постоянно кричит.

— У него просто… манера такая, — пояснил Хагрид. — Он добрый. Очень хороший.

— Ты хоть успеваешь делать домашки? — улыбнулась Кэти. — Я на первом курсе ничего не успевала.

— Сойдет.

— Но нам все же лучше вернуться, — напомнил Альфард.

— Ты иди, если хочешь, — Кэти покосилась на него. — Я еще погуляю.

Хагрид заулыбался себе под нос, отвернувшись к куче веток. Альфард поборол желание закатить глаза: не хватало еще, чтобы этот великан увел у него Кэти. Они, конечно, не встречались в полном смысле этого слова, но они почти поцеловались! Да и оставлять ее в Лесу… Альфард заметался. Он подумал о Томе, который бы презрительно усмехнулся, узнав, на что он тратил свое вечернее время. Стоило вернуться, конечно.

— А еще я видел единорога, — вдруг сказал Хагрид.

— Что? — Альфард навострил уши. — Где?

— Прямо в Лесу! Здорово, правда? Мне профессор Кеттлберн издалека показывал.

— Это очень круто, — закивала Кэти. — Если бы я знала, что с профессорами так весело, то тоже попросилась бы кому-нибудь помогать.

— Том просто помогает Поттеру проверять домашки, — фыркнул Альфард. — Не слишком-то весело.

— Профессор Поттер говорил, да, — улыбка заставляла круглое лицо Хагрида сиять. Поттер рассказывал этому первокурснику про Реддла? Альфард прищурился.

— Ты с ним общаешься? — спросил он подозрительно. — С Поттером?

— Да, он мне очень помог. Ему нравятся животные, он мне про гиппогрифов рассказывал и про всяких прочих…

— И все?

— В каком смысле?

— Вы просто говорите о животных?

— А о чем еще? — Хагрид непонимающе моргнул.

Альфард еще пару раз попробовал выпытать у него полезные сведения, но вскоре ему пришлось признать поражение. Он сидел на ящике, слушая рассказы Хагрида о волшебных существах, с которыми работал профессор Кеттлберн. Хагрид стругал ветки, пытаясь сделать из них бруски и доски: у него было несколько грубых инструментов, которыми он орудовал. Альфард и Кэти опасливо наблюдали за тем, как он копается: пожалуй, они могли бы просто встать и уйти, а Хагрид бы продолжил разговаривать сам с собой — он не слишком-то нуждался в ответных комментариях.

Зато он поделился с ними сэндвичами.

— Откуда ты взял такие? — удивился Альфард, разглядывая свой гигантский сандвич. В Большом Зале таких точно не выдавали.

— На кухне, — пробубнил Хагрид.

— На кухне? — Альфард моргнул. — Ты знаешь, где находится кухня?

— Ага.

— Ты всего месяц в Хогвартсе! — возмутился он. — Как ты смог узнать, где она?

— Ну, — Хагрид почесал затылок. — Я поймал домового эльфа. Тот мне рассказал.

— Невозможно поймать домового эльфа.

— К ним просто нужен чуткий подход. Я тихо-тихо сидел в углу в темноте и ждал, когда он появится. Малыш так перепугался, я думал, его хватит удар.

— Я даже не знала, что в Хогвартсе работают эльфы, — Кэти покосилась на свой сандвич. — Ты молодец, Хагрид. У тебя уже должен быть зачет по Уходу.

— Кеттлберн тоже мне так сказал, — Хагрид весь раскраснелся. — Но это ничего! Я очень жду, когда начнутся занятия. А то мне неудобно подслушивать чужие уроки, хотя очень интересно. А я тут спросить хотел… Вы же на третьем курсе уже, вы там того… проходили чары одни… Мне, в общем, надо, чтобы вода на мои ветки не попадала вообще, понимаете?

— Импервиус, — кивнула Кэти. — У меня он как-то не очень получается.

— Он же элементарный, — хмыкнул Альфард.

— Если бы он был элементарным, его бы проходили вместе с Люмосом, — возмутилась Кэти. — Это сложные чары на грани заклинаний и трансфигурации.

— А ты можешь заколдовать вот эти палки? — спросил Хагрид, ткнув пальцев в кучу обработанных веток. Альфард кивнул.

— Ладно, — великодушно согласился он.

В конце концов, они проторчали в Лесу до темноты. Альфард и сам не заметил, как начал колдовать то над одним, то над другим… Еще на первом курсе ему хорошо давались заклинания, у него не было никаких проблем с чарами. Хагриду из рук вон плохо давалось все, вплоть до простого Люмоса: видимо, кровь великанов давала о себе знать. Кэти довольно неплохо справлялась, и порой Альфарду казалось, что она намерено позволяет ему сделать что-то — может, она думала, что так ему будет веселее проводить время в Лесу, в самой странной компании из всех, которые только можно было придумать?

Но даже если так — оно помогало. Хагрид действительно был довольно странным парнем, но он был добродушным и доверчивым, будто какое-то огромное животное, не знающее, как ему вести себя с людьми. Профессор Поттер был его другом, и он говорил о нем с теплотой и уважением — и это было совсем не тем, что Альфард, Том и остальные искали в его намерениях. Если этот дурак и занимал время Поттера, то делал он это ненамеренно, совершенно не понимая, что над его головой сгущаются тучи.

Впрочем, для Тома это едва ли имело значение. Альфард уже и не знал, что он должен ему рассказать: не про гнездо же лукотрусов! И как ему следовало поступить? Он хотел встряхнуть идиллию Реддла и Поттера, используя этого Хагрида, но теперь он сомневался в том, что это было правильным ходом — или вообще имело смысл. Может, ему стоило оставить парня в покое. Тот поделился с ним сэндвичем, в конце концов.

Они вернулись в Хогвартс в полумраке, пропустив ужин. Хагрид убежал в свою башню, а Альфард пошел провожать Кэти в Когтевран. Он ни на что не рассчитывал: завершение их похода было странным и скомканным и совершенно не настраивало на романтику. К тому же он по-прежнему думал о том, как объяснить все это своим друзьям. Конечно, нельзя было рассказывать, что он оказывал великану хоть какую-то помощь — его бы просто засмеяли, особенно учитывая тот факт, что Альфард активно поддерживал их насмешки над переростком.

— Ты молодец, — сказала вдруг Кэти, когда они вышли к лестницам.

— В каком смысле?

— Я знаю, как твои друзья к нему относятся, — она махнула рукой куда-то в сторону.

— И зачем ты тогда с ним общаешься? — буркнул Альфард себе под нос.