Часть 21 (2/2)

— Ой иди ты со своими спорами! — Розье бросил на него гневный взгляд. — Ты меня сглазил своими проклятыми деньгами. Три раза тьфу!

— Чего? — потянул Бенджамин. — Это ты меня сглазил, тупица!

— Ага, как же. Это была твоя идея!

— Ты первый начал!

— Но вы оба никого не нашли для бала, — заметил Альфард с улыбкой. — Даже Малфой привел подружку. Первокурсники небось визжали от восторга.

— Поверить не могу, что мы были такими мелкими в прошлом году, — покачал головой Максимилиан. — Но подружку надо выбирать с умом, а не абы кого, лишь бы была.

— Нда? — хихикнул Нотт. — То-то твоя просто отпад.

— Отвали.

Они улеглись. Максимилиан и Бенджамин кричали больше всех, но заснули буквально за несколько минут. Эдвин какое-то время читал: сквозь полог пробивалось немного света. Альфард наблюдал за этой голубоватой полоской, медленно погружаясь в дрему. Ему было почти все равно, где пропадает Том: он ждал, что недовольное чувство пробудится в его груди от мысли, что Реддл и Роуз прогуливаются по замку под ручку, но этого не произошло. Наверное, потому, что Альфард не верил в ночные свидания Тома. Тот бы скорее застрял на всю ночь в библиотеке, пользуясь безнаказанностью… Альфард представил, как он сидит над книгой в полумраке, разгоняемом светом одной-единственной лампы, и на душе у него потеплело. Он заснул.

Проснулся он от яркой вспышки света и шипения. Сперва он вообще не понял, что происходит: он видел только яркое пятно прямо перед своим лицом, а за ним — черноту. В какой-то момент свет пропал, но это мало помогло: перед глазами плясали разноцветные кляксы. Альфард потер глаза; Том — а кто еще это мог быть? — шуршал в полумраке.

— Том? — Альфард приподнялся на локте.

— Я не хотел тебя будить, — ответил ему голос из темноты. — Спи.

Альфард потянулся к лампе. Теплый желтый свет разогнал тьму, и он увидел Реддла: тот сидел на своей постели и стягивал с себя мантию. Волосы его были растрепаны, а одежда — помята. Том поморщился, глядя на свет, и отвернулся, продолжив выпутываться из рукавов: движения его были немного неловкими, и Альфард со странным оцепенением наблюдал за ним.

— Где ты был? — спросил он, когда Реддл снял мантию и остался в одной рубашке.

— Неважно, — пальцы Тома начали путаться в пуговицах.

— С Роуз? — тихо спросил Альфард.

— Я же сказал — неважно.

Он был не в порядке. Альфард только сейчас заметил, как дрожат его руки. Что-то произошло, это было очевидно, и Реддл походил на зверя, готовящегося к прыжку. Все его тело было напряжено, и он не мог справиться с этим. Пальцы цеплялись за пуговицы и выкручивали их так, что те грозили попросту оторваться.

Альфард вылез из постели. Он не знал, что именно он собирался сделать, но этот крошечный уголок между их с Томом кроватями казался ему пузырем, в который никто не мог проникнуть. Альфард чувствовал себя в безопасности, хотя все говорило ему об обратном. Он приблизился, и Реддл уставился на него с недоверием.

— Расскажи, — попросил Альфард тихо. — Что случилось?

Том молчал. Он победил пару пуговиц, а потом просто застыл, глядя на Блэка.

— Я не знаю, что случилось, — наконец, ответил он. Альфард даже удивился этому: он ждал, что Том отпихнет его и скажет, что это не его дело. Но он был… взволнованным? Даже взъерошенным. Альфард боялся спугнуть его расположение.

— Ладно, — мягко сказал он. — А где ты был?

Смотреть на Реддла сверху вниз было странно. Отчего-то он особенно остро ощущал, как пижама льнет к его телу. Пол был холодным, и сквозняк гулял по ногам. Но это была рождественская ночь. Они не дарили друг другу подарков, чтобы не смущать Тома, но — мог ли Альфард получить хоть что-то? Немного доверия? Внимания? Он вовсе не считал себя жадным до подобных мелочей, но все же ощущение тайны, отчужденности от остальных делало его счастливей. В конце концов, это был не первый раз, когда они с Томом оставались наедине.

Альфард опустился на пол, не желая давить на него. Это подействовало.

— У Поттера, — тихо ответил Том.

— У профессора Поттера? — удивился Альфард. — Ты был там всю ночь?

— Да.

— И… что случилось?

Том еще немного помолчал, словно глубоко задумавшись над этим вопросом.

— Ему приснился кошмар. Он начал кричать, потом проснулся и вел себя очень странно. Я решил уйти.

Альфард моргнул. Мистер Поттер спал, пока Том сидел рядом? Это было странно, а еще — неправильно. Конечно, он знал, что Реддл много времени проводит с их профессором ЗОТИ, но он и представить не мог, что они стали так близки. Едва ли остальные профессора одобрили бы подобное. Альфард сглотнул, вспомнив о Маркусе — и его грязном доносе.

— И… что? Ты переживаешь за него?

— Он был так напуган, словно ждал, что я нападу на него, — поделился Том шепотом. Ему, видимо, очень хотелось обсудить случившееся, и в его голосе то и дело проскальзывали нетерпеливые нотки. — И дрожал. Это было… жутко.

— Я думал, тебе доставляет удовольствие видеть, что люди боятся тебя, — постарался пошутить Альфард.

— Ты поэтому сидишь на полу? — Том не казался впечатленным. — Хочешь доставить мне удовольствие?

— Что? — Альфард окончательно потерялся. Остатки сна схлынули с него, подобно холодным водам. Он постарался взять себя в руки и сделать вид, что он не уловил намека. Может, намека и не было, и он сам себе все придумал. — Когда ты нервничаешь, ты говоришь как Максимилиан.

Том, вопреки всему, усмехнулся.

— Я не нервничаю.

Его руки, сложенные на коленях, все еще немного тряслись. Но он явно чувствовал себя лучше, и Альфард решил, что его нелепая шутка оказалась весьма кстати. Что бы ни произошло в комнате профессора Поттера, Том был расстроен. Немного неловкого смеха должно было его приободрить.

— Так что с Поттером? Ему приснился кошмар, и ты ушел?

— Это был не просто кошмар, — улыбка пропала с губ Реддла. — Он кричал мое имя. И что-то на латыни.

— На латыни? — удивился Альфард. — Заклинание?

— Там было слово «mort». И какая-то бессмыслица.

— Не уверен насчет латыни, но «mort» означает «смерть» на французском. Что еще он говорил?

Том задумался. Какое-то время он пялился в пустоту, покусывая губу, а затем предположил:

— Vol?

— Vol de mort? — предположил Альфард удивленно. — Это значит «полет смерти».

— Полет смерти, — произнес Том. — Впервые слышу.

— Я тоже. Удивлен, что мистер Поттер знает французский. Он же из Польши.

Том посмотрел на него так внимательно, что Альфард испугался, вдруг он сморозил что-то не то. В конце концов, Реддл разбудил его, и он все еще туго соображал. Но Том не хмурился, он задумчиво разглядывал его лицо.

— А что мы вообще о нем знаем? — спросил Том негромко. — Он выглядит очень молодо, у него нет акцента, и он наблюдал за мной до того, как мы вообще познакомились. Ему приснился кошмар обо мне. Но он не хочет говорить об этом. И это чувство — ты же не испытываешь ничего странного рядом с Орионом?

— А что я должен чувствовать?

— Что-то… приятное, — он замолк. — Но оно появляется не всегда.

— Том, — Альфард вздохнул. Он уставился в ворот его полурасстегнутой рубашки и постарался подобрать правильные слова. — Тебе не кажется, что ты принимаешь все близко к сердцу? Просто… Мистер Поттер заботится о тебе, и это нормально, что тебе приятно проводить с ним время. А что до его кошмаров — а кому они не снятся сейчас?

— Вот как, — Том вдруг усмехнулся, словно Альфард был наивным ребенком, пытающимся убедить его в чем-то откровенно глупом. — Думаешь, все это просто совпадение?

— Да? — Альфард пожал плечами.

Том глубоко вздохнул. Он снова замолчал, и Альфард решил, что на этом разговор закончится. Он знал, что Том привязан к мистеру Поттеру — одержим им? — но он не считал, что за этим стоит какая-то мистическая загадка. Да, история их юных преподавателей была интересной, но Альфард подозревал, что все можно объяснить рационально: мистер Поттер старался поддерживать учеников, и в прошлом году Том нуждался в помощи. Но сейчас?

— Есть кое-что, о чем никто не знает, — вдруг произнес Том. — Я могу рассказать тебе, если ты пообещаешь никому об этом не говорить. Я сам решу, когда остальные узнают. И если ты нарушишь слово…

— Я буду молчать, клянусь, — Альфард навострил уши. Он придвинулся ближе, борясь с желанием устало положить голову Тому на колени. Как бы тот это воспринял? У Альфарда не возникало подобных порывов в отношении его друзей, но Реддл всегда был особенным, разве нет? В мягком желтом свете он казался еще красивее, и усталость вкупе с растрепанными волосами делала его более реальным. Таким он нравился Альфарду больше. Обычным, дрожащим, тихо нашептывающим ему свои мысли в полумраке. Если бы Лестрейндж и Нотт слушали их, они бы точно поддерживали его идею с заговором, Розье начал бы шуметь, но Альфард был совсем не таким. Он мог слушать его в тишине.

— Поттер тоже говорит на парселтанге, — признался Том.

— Но… — Альфард опешил. — Это же значит, что он тоже из рода Слизерина?

— Да. Сотню лет никто из потомков Слизерина не появлялся в школе, и вдруг в один год появляются сразу двое? И сейчас, думая об этом, мне кажется, что он знал о моем даре до того, как мы впервые заговорили об этом. И он всегда был где-то поблизости.

— А как ты об этом узнал? Это точно?

— Конечно точно, я же не идиот, — разозлился Том. — Он говорил со змеей при мне. На первом курсе.

— Знаешь, — Альфард задумался, переваривая полученную информацию. — Если Флимонт не говорит со змеями, значит, Поттер получил этот дар от матери. Если мы узнаем, как ее звали, то, может, поймем, как найти твоих родителей.

— Он говорил, что он полукровка. Его отец точно был волшебником, значит, мать — грязнокровка.

— Возможно, кто-то из семьи Слизерина все же пролил немного крови, — Альфард нахмурился. Магглов было слишком много, и они мало внимания уделяли своим семейным древам. Возможно, мать мистера Поттера вообще не знала, откуда у нее такая способность? Или скрывала ее?

— Я в любом случае сомневаюсь, что это поможет в моем расследовании. И вопрос в другом — что еще скрывает профессор Поттер?

Альфард улыбнулся про себя. Глаза Тома горели азартом, когда он говорил о загадках. Он пылал, словно огонь, и Альфард грелся рядом с ним: ему начинало казаться, что он и сам наполняется энергией и энтузиазмом, готовый бросаться с головой в новое расследование.

— И что ты хочешь сделать? Напугать его, чтоб он выдал себя?

— Я не хочу, чтобы он меня опасался, — раздраженно ответил Том. — Я хочу, чтоб он мне доверял. Как другу.

— Но он наш профессор, — возразил Альфард. — Ты не можешь дружить с ним.

— Посмотрим, — Том отвернулся от него. — Посмотрим.