Часть 19 (1/2)

Рождество в этом году было не таким радостным, как обычно. Большинство полукровок и магглорожденных собирались остаться: родители, проживающие в больших городах, боялись везти детей домой, а волшебный замок казался им надежной защитой. Возможно, они считали, что волшебники могут держаться в стороне от войны, но это было не так: новости в Ежедневном Пророке были неутешительными, и многим казалось, что грядет новое массированное нападение.

Но пока самолетов не было в небе, все было хорошо.

Приготовления к рождественскому балу были масштабными. Бири носился по залу, как угорелый, и это был первый раз, когда домовые эльфы вынуждены были появляться среди дня. Они послушно исполняли его приказания, успевая только благодаря своей чудесной магии. Остальные профессора не были столь инициативны, но все равно довольно поглядывали по сторонам. Большой Зал был весь украшен волшебным льдом и светящимися сосульками, вокруг елей порхали феи, а елочные шары сверкали всеми цветами радуги. Гарри казалось, что все в замке пытаются разом набрать счастья и радости, которые у них отняла война: студенты носились по коридорам и обжимались по углам, профессора шутили, и в воздухе витало предвкушение бала.

Гарри и Гермиона негласно решили пойти вместе. Гермиона, поддавшись всеобщему энтузиазму, даже решила принарядиться, и Гарри пришлось сделать то же самое. У них не было достаточно денег, чтобы купить что-то действительно нарядное, но в простеньком магазине в Хогсмиде они нашли пару приличных мантий. Гермиона взяла на себя заботу по их трансфигурации, а Гарри она поручила найти средство, способное справиться с его волосами.

— Это важный праздник, — улыбалась она. — Нужно выглядеть нарядно.

— В прошлом году я выглядел вполне прилично.

— В прошлом году ты почти все время сидел в углу! А в этом мы будем танцевать.

Гарри не горел желанием танцевать, но он делал это ради Гермионы. Ни один лосьон не мог справиться с его вихрами, и сколько бы он не стоял перед зеркалом, пытаясь улучшить ситуацию, все оставалось по-прежнему. Поэтому он просто махнул рукой и провел вечер за своими планами на будущий год.

Наверное, он начинал привыкать. Занятия для ЖАБА не были такими уж утомляющими, как он думал поначалу, и студенты вели себя прилично. Там была Патриция, которая помогала им с Борко в прошлом году, но она просто смотрела, вздыхая, и Гарри легко мог это игнорировать. Там был Орион Блэк, но тот всегда был ответственным учеником, и на занятиях он не делал никаких попыток перейти негласную границу. Он поглядывал на Гарри своими темными глазами, задавал вопросы, а перед тем, как уйти, оборачивался, словно желая остаться и поговорить — Гарри бы предпочел, чтобы он этого не делал. Они говорили только о Патронусе, который они начали проходить на занятиях, и этой темы было достаточно.

Гарри бы хотел, чтобы так все осталось навсегда.

В последний учебный день он позволил студентам повеселиться. Первый курс просто бездельничал, зато для второго Гарри придумал целую игру. Они начали проходить пикси, и он заколдовал волшебные шарики, чтобы они носились по классу и мягко ударяли студентов по затылкам, изображая пикси. За каждый сбитый шар ребята получали по одному баллу в копилку своего факультета. Второкурсники смеялись, кидаясь во все стороны простенькими заклятиями, а Гарри сидел на своем столе и с улыбкой наблюдал за ними. Вилкост больше не оставалась, поэтому он мог чувствовать себя довольно свободно. Он старался не обращать внимание на то, как ловко и метко Том поражал цели — и какое сосредоточенное выражение было на его лице.

В день бала в замке царила суматоха. Гарри был рад, что его не включили ни в какие инициативы в этом году, потому что у него наконец-то было свободное время. Он сидел в комнате Гермионы, листая журнал и слушая сетования подруги на бездельников.

— Уолбрик слишком мягок с ними, — вздыхала она. — Они так ничего не запомнят!

— И что ты предлагаешь?

— Более жесткое оценивание. И бороться со списыванием.

— Но ты давала Рону списывать у тебя, — улыбнулся Гарри.

— И всегда это порицала!

Гарри засмеялся.

— Как думаешь, почему таких балов не было в нашем времени? — спросил он, меняя тему. Гермиона пожала плечами.

— Возможно, традиция балов себя изжила. А ты бы хотел, чтобы они были почаще? — она усмехнулась. — Я бы не выдержала еще одного цирка вокруг приглашений.

— Цирка? — фыркнул Гарри. — Тебя пригласил Виктор Крам! Девушкам в этом плане намного легче. А я слонялся вокруг Чжоу, как полный придурок. Ее подруги постоянно хихикали!

— Думаю, ей было бы приятно, если бы ты пригласил ее на глазах у ее подруг.

— Уверен, Седрик так и сделал.

Гермиона подсела к нему.

— Было бы неплохо снова кого-нибудь пригласить? Я имею в виду, кого-нибудь, кто не мы.

— Я могу пригласить Вилкост, а ты — Уолбрика.

— Что ж, в этом плане мне повезло побольше.

— Эй, — хмыкнул Гарри. — Вилкост даст фору любому!

Ближе к вечеру ему пришлось уйти, чтобы надеть свою мантию. Она была черной, с высоким горлом и зеленой вышивкой вдоль плеч. Глядя на себя в зеркало, Гарри думал, что он смотрится вполне ничего. Он был не слишком высоким, зато стройным и крепким. Бледность сошла с его лица, и взгляд перестал быть таким затравленным, как в дни их скитаний. И он нравился девушкам — письма студенток были тому доказательством. Если бы он захотел…

Может, им стоило почаще выбираться в Косой переулок? Ходить в кафе и пабы, знакомиться с людьми? Если они застрянут в Хогвартсе, оставив жизнь за стенами замка, то они так и будут единственной парой друг другу на бал. Гарри представил, как они с Гермионой стоят под омелой и целуются: картина получилась на удивление живой, и память шустро подкинула ему деталей — он уже видел подобный образ в том видении, что крестраж наслал на Рона. Но их с Гермионой поцелуй сейчас казался ему таким же неправильным, как и тогда. Но им и не обязательно было делать это: их смутный план пожениться после получения нормальных должностей не включал в себя романтику. Они были свободны.

Возможно, такая у Гарри была судьба. Он мог с этим смириться — он жил без секса двадцать лет и мог жить так дальше. В конце концов, в этом не было ничего плохого, и так он спасал себя от многих проблем, что приносили с собой отношения. Ну и студентки… В конце концов, рано или поздно они же вырастали, правда?

Решив больше не думать о таких вещах, Гарри взял палочку и вышел из комнаты.

Гермиона встретила его в холле. На ней была светло-голубая мантия, к которой она пришила немного сверкающих серебряных блесток. Пышные волосы превратились в гладкие локоны.

— Ты выглядишь прекрасно, — он галантно предложил ей локоть. Гермиона изобразила реверанс и усмехнулась.

— Ты тоже.

— Я не смог справиться с волосами.

— Я не слишком надеялась. Но тебе и так хорошо.

Они отправились в зал. Профессора поприветствовали их улыбками.

— Вот и правильно, — похвалил их Слизнорт. — Нужно подавать молодежи пример! А то в скором времени мы вообще перестанем устраивать балы.

— Им подавай вечеринки, — хмыкнул Бири. — А как же классика?

— Когда-то и классика была новинкой, — мягко сказал Уолбрик. — Мисс Грейнджер, вы прекрасно выглядите.

— Раз в год можно и нарядиться, — смутилась Гермиона. — Какая у нас программа?

— Сначала постановка, затем танцы и пир, — пояснил ей Дамблдор. Он сидел рядом с Диппетом и казался вполне довольным жизнью. Гарри поймал его игривый взгляд. — Кажется, сегодня на танцпол выйдет немало новых пар.

Гарри оглядел зал. Студенты старались садиться парочками и маленькими компаниями. В этом году гораздо больше ребят пришли с кем-то, и это не могло не радовать. Гарри хотел, чтоб они отвлеклись. Гермиона вдруг пихнула его в бок.

— Том с Роуз Макмюррей, — шепнула она. — Довольно неожиданно.

Гарри нашел слизеринцев взглядом. Том, Альфард и Эдвин сидели с девушками, а Бенджамин и Максимилиан с завистью поглядывали на них, сидя вдвоем. Вокруг них сновал первый курс, на котором только Абракас Малфой обзавелся подругой — другой первокурсницей со Слизерина.

— Думаю, он близко к сердцу воспринял мои слова о том, что нужно иногда отвлекаться от книг, — Гарри был этому рад. Том был одет в простую черную мантию, но он все равно казался нарядным. Роуз уж точно была довольна, и она постоянно улыбалась, глядя на него. Рассматривая их, Гарри подумал, что издалека их даже сложно принять за второкурсников. Нарядившись, они стали выглядеть такими взрослыми... Том вдруг вскинул лицо и посмотрел прямо на Гарри.

— Я бы хотела, чтобы он пригласил ее, потому что влюбился, а не потому что ты сказал ему быть нормальным парнем, — вздохнула Гермиона.

— Может, он влюбился? — улыбнулся Гарри.

— Сомневаюсь, — она покачала головой.

Гарри посмотрел на спутницу Альфарда — это была Кэти Джоул. Она нарядилась для танцев и чувствовала себя вполне комфортно в окружении слизеринцев — рядом с Томом. Она не знала правду и никогда не узнает. Гарри надеялся, что тень покинула ее судьбу.

Постановка Бири в этом году была посвящена рыцарству и неоправданному геройству. Для изображения битвы были привлечены заколдованные доспехи, которые однообразно махали тупыми мечами. Главную роль исполнял четверокурсник с Пуффендуя: у него было красивое лицо и пшеничные волосы. Светлые пряди липли к потному лбу, пока он скакал туда-сюда, изображая битву. Бири ходил вокруг, словно тень, пока его ребята выкладывались изо всех сил, пытаясь рассказать, почему иногда вместо подвигов стоит оставаться дома. Гарри был полностью согласен с этой моралью, хотя ни разу в жизни не следовал ей.

Наградой актерам были бурные овации. Затем Диппет выступил с речью, а на столах появилась еда. Флитвик заколдовал музыкальные инструменты, и те заиграли сами собой: нежная, но довольно веселая мелодия наполнила зал. Столы были расставлены так, что в центре образовалось довольно большое пустое пространство, и Гарри заметил, что Гермиона поглядывает туда.

— О нет, — сказал он. — Мы не пойдем первыми.

— И чего ты так смущаешься?

— Прошлые танцы нанесли мне непоправимую моральную травму.

Впрочем, долго отнекиваться Гарри не смог. Когда на танцпол вышли несколько старшекурсников, Гермиона взяла его за руку и просто потащила прочь от стола. Она смеялась, Гарри закатывал глаза, но послушно исполнял все ее указания. Он положил руку ей на талию, и они начали кружиться — чуть более неловко, чем все старшекурсники, но довольно успешно, на взгляд Гарри. Он сомневался, что справится с собственными ногами.

Вскоре большинство парочек вышли танцевать. Гарри поискал глазами Тома и, к его удивлению, нашел: тот держался довольно сдержанно, но упорно вальсировал с Роуз. Его спина была прямой, подбородок поднятым — воплощение собранности. Старанием он пытался компенсировать отсутствие практики, и Гарри прекрасно его понимал: в первый раз он был таким же, хотя у него выходило и в половину не так успешно, как у Реддла.

Он продержался еще два танца, прежде чем взмолился о пощаде.

— А я-то наивно предполагал, что это Виктор заставил тебя танцевать всю ночь, а не наоборот, — хмыкнул он, когда они с Гермионой вернулись за стол. Преподаватели почти не танцевали, только Слизнорт неожиданно ловко покружился с мадам Банишер.

— Виктора спасала только его спортивная подготовка, — хохотнула Гермиона. Она налила себе немного пунша. Ее щеки пунцовели.

— В Польше осталась не только ваша семья? — спросил у нее Уолбрик. — Жених?

— Просто друг, — Гермиона отвернулась. Повисла маленькая тишина, и Вилкост заполнила ее, обратившись к Гарри:

— А что вы, Гарри? Если вы женитесь, сердца студенток будут разбиты.

Гарри и Гермиона переглянулись.

— Пока что у меня едва хватает времени на сон, — ответил Гарри с улыбкой.

— А это всего лишь два курса, — хохотнул Борко. — Вот будут все…

— Тебе не приходится проверять эссе, — укорил его Бири. — Там иногда такое понапишут, что я летаю без всякой метлы. Недавно один умник целых три фута убеждал меня, что мандрагора помогает справиться с потерей слуха.

— А вы, Гермиона? — улыбнулся Дамблдор. — У вас ведь и старшие ребята.

— Мы справляемся. Вдвоем держать дисциплину проще, чем в одиночку.

Они поболтали еще немного. Затем Уолбрик спросил, может ли он украсть Гермиону на один танец. Девушка согласилась, и они ушли. Гарри ощутил себя немного растерянно. Может, ему стоило пригласить Вилкост в дань уважению? Он бросил на нее взгляд, и та вдруг рассмеялась.

— Не рассчитывайте на меня, мистер Поттер. Я уже слишком стара для таких развлечений.