Часть 15 (1/2)

— Как прошло твое лето? — спросил Максимилиан.

— Отвратительно, — честно ответил Альфард. Он открыл пакет с котелками и принялся уплетать их за обе щеки, наслаждаясь сливочным вкусом. Ему не позволяли объедаться дома, но теперь он был свободен от оков родного гнездышка. — Вы читали газеты?

— Ага, — кивнул ему Бенджамин. — Магглы сошли с ума.

— Я думал, ты летом гостишь у Ориона, — удивился Эдвин. — Неужели ты был в Лондоне?

— Нет, слава Мерлину, — вздохнул Альфард. Он устроился поудобнее, приготовившись к своему рассказу: ему нравилось быть в центре внимания. За лето — действительно тоскливое и полное тревог — он многое переосмыслил и теперь хотел в корне изменить свою жизнь. Первый курс подорвал его уверенность в себе и окружающих, и Альфард готов был признать, что показал себя не лучшим образом. Но он же мог начать новую жизнь, правда? Теперь никто не собирался нарушать их слизеринский мир, и Альфард планировал воспользоваться этим. Ему нужно было имя — и положение. Орион ему так сказал.

— Отец сказал, что теперь к магглам будут относиться иначе, — поделился Максимилиан шепотом. — То, что они сделали — это отвратительно, но это может сыграть на руку всему волшебному сообществу. Магглы показали свое истинное лицо, и их сторонникам будет намного труднее проталкивать свою политику.

— Хорошо, если так, — кивнул Эдвин со знающим видом.

До самого Хогвартса они обсуждали политику. Альфард старался не отставать: Орион, Вальбурга и остальные члены их семьи тоже любили перетереть косточки сумасшедшим магглам, решившим уничтожить мир, поэтому он просто повторял то, что услышал. Он знал лишь одно — эти страшные самолеты продолжат летать над их страной и представлять угрозу. Министерство было решительно настроено на сотрудничество с маггловским правительством, и многим это казалось ошибкой: это были дела магглов, и им не стоило влезать.

Альфард надеялся, что война минует их. Хогвартс был хорошо защищен, и изнутри мир казался совсем иным. Альфард старался думать не о бомбах, а о квиддиче — новый год, новая жизнь, новые успехи. Идти по стопам Ориона было непросто, но он надеялся, что сможет не просто повторить его успех, но превзойти его.

Он провел рядом с кузеном целый месяц и мог сказать наверняка: Орион что-то подозревал. Иногда он расспрашивал его о Реддле, иногда о Поттере, и в такие моменты на его красивом лице появлялось странное выражение брезгливости. Но Альфард упрямо молчал — он не собирался участвовать в этом снова. Том был его… другом, если они все могли его так называть, и, видит Мерлин, такое положение вещей далось ему с огромным трудом.

Они встретили Тома в Большом зале. Оказалось, что тот приехал в Хогвартс раньше.

— Вас эвакуировали? — заволновался Максимилиан. — Ужас! Ты видел самолеты? И бомбы?

— Немного, — спокойно ответил Реддл. Они сели на свои обычные места, и вокруг них поднялся галдеж. Все здоровались, обменивались впечатлениями. Многих волновали события в столице, но здесь они ощущали себя в безопасности. Вокруг были друзья, профессора и самый загадочный замок в мире. Магглы с их отвратительными орудиями не могли сюда пробраться.

— Я кое-что привез из дома, — тихо добавил Бенджамин. — Книгу.

— Книгу? — удивился Реддл.

— Ее нет в этой библиотеке, но она может помочь нашему расследованию.

Альфард и думать забыл про их расследование. Но он не стал об этом говорить, затолкав сомнения подальше. Том сидел рядом с ним, и он чувствовал его напряжение — по крайней мере, не его одного волновали такие вещи.

Они ждали распределения с нетерпением. В основном из-за парочки знакомых фамилий: Альфард был уверен, что отпрыски семьи Малфоев и Эйвери пополнят ряды Слизерина. Вливание новой крови было хорошим шагом в их новой жизни.

Но распределение принесло и другие новости. Факультет Гриффиндор тоже пополнил представитель чистокровной семьи — его звали Флимонт Поттер. И заметить его сходство с другим Поттером было несложно: они оба были худыми, черноволосыми и юркими. Их лица немного различались, и глаза Флимонта были глубокого карего цвета, но все же…

— Думаете, они родственники? — шептались все вокруг.

— Кажется, это очевидно, — решил Эдвин. — В чистокровных семьях сильные гены. Тем более когда речь идет о черных волосах.

— А ты у нас юный биолог? — хмыкнул Максимилиан. — Подался в науку?

— Это важно, кретин. Знаешь, как много объясняется генами?

— Пусть магглы этим занимаются.

— А что насчет генетической предрасположенности к магии, а? — Эдвин щелкнул пальцами перед его носом. — Ты вообще читал хоть что-то, кроме журналов по квиддичу?

— Буду я читать всякую муть. Откуда ты вообще взял такие книги?

— Дядя прислал. Сейчас все про это пишут: и волшебники, и магглы.

Они принялись спорить. Альфард сначала наблюдал за первокурсниками, а потом обратил внимание на притихшего Тома. Тот неотрывно следил за столом Гриффиндора: там царило такое же веселье, как и везде. Юный Поттер уже завел себе приятелей.

— Что? — спросил Альфард. — Думаешь, они родня?

— Не знаю, — Том поморщился. — Посмотрим.

Он явно был недоволен этим фактом и до конца ужина пребывал в мрачном настроении. Он улыбался только первокурсникам, среди которых сразу выделились трое — Абраксас Малфой, Игнатиус Эйвери и Льюис Берк. Их имена были на слуху, а Малфоя Альфард видел на нескольких приемах. Орион тоже мелькал где-то поблизости: как староста, он должен был поприветствовать новых слизеринцев. Вокруг него уже бегали девчонки, и Альфард поглядывал на кузена с легкой завистью. Он был уже второкурсником — не малышней. Может, ему тоже следовало завести девушку? В конце концов, Орион постоянно хвастался своими успехами, и Альфард хотел его впечатлить.

В спальне он решился заговорить об этом с остальными.

— Как думаете, мы уже достаточно взрослые, чтобы девочки на нас клюнули?

Ответом ему был дружный хохот.

— Девочки? — ухмыльнулся Максимилиан. — Это какие же?

— На нашем курсе есть девочки! Кто-нибудь с Когтеврана, может?

Встречаться со слизеринками было как-то неправильно — Альфард слишком часто их видел. И Орион делал так же, чтобы не попадаться на глаза Вальбурге: одно дело слухи, а другое — быть пойманным с поличным.

— Пф, пустая трата времени, — Максимилиан пинком загнал свой чемодан под кровать. — Есть вещи поважнее — квиддич! Как думаете, скоро начнутся отборочные?

— Недели через две, наверное, — хмыкнул Бенджамин. — Кстати, Том, ты писал про кружок полетов. Это правда?

— Кружок? — Альфард дернулся. Он уставился на Реддла: тот раскладывал свои вещи. Он был все таким же аккуратным, как и раньше, и лето его совершенно не изменило. Он разве что немного подрос и похудел, но ему это шло. Он стал еще симпатичней — и он переписывался с Бенджамином? Альфард ничего не получал от него.

— О том, что Поттер не будет его вести, — пояснил Бенджамин удивленно. — Ты не знал?

— Нет, — Альфард сжал руки в кулаки. Том бросил на него насмешливый взгляд.

— Я переписывался с мистером Поттером немного, — пояснил он великодушно. — Он сказал, что будет вести у нас уроки. Поэтому у него не останется времени на кружок.

— Вот как, — Альфард не отводил глаз. Что-то было не так? — Жаль.

— Если мы будем в команде, это будет неважно, — вмешался Максимилиан. — На какие позиции вы будете подаваться? Я все еще уверен в охотнике.

— Как и я, — ответил ему Бенджамин.

— Ловец, — добавил Альфард.

— А мы, пожалуй, воздержимся, — хмыкнул Эдвин. — Займемся чем-нибудь другим.

— К слову о другом, — Бенджамин едва ли не с головой забрался в свой сундук. Он долго копался в нем, а потом выудил большой сверток. Осторожно развернув ткань, он достал старую книгу — ветхую, но все равно красивую. Богатую обложку украшала золоченая надпись: «Священные двадцать восемь». — Не так давно вышел Справочник чистокровных волшебников, и автор, очевидно, вдохновлялся этой книгой. Это очень старая копия.

— Ага, и его создание приписывают моему дядюшке Кантанкерусу, — хмыкнул Эдвин. — Будто бы он мог написать что-то интереснее своих бездарных памфлетов.

— И как эта книга нам поможет? — Том с интересом приблизился. Он сел на кровать Бенджамина и положил книгу к себе на колени. Страницы затрепетали от его прикосновения, признавая в нем волшебника. Альфард тоже приблизился: он сел рядом с Томом, поддавшись какому-то порыву, и уставился на древние страницы. Все они знали про список священных двадцати восьми, и в этом не было ничего удивительного.

— Есть шанс, что потомки Слизерина — кто-то из этих семей. Мы вычеркнем тех, кто точно не связан с ним, и покопаемся в истории остальных.

— И как мы сможем найти их? — спросил Альфард. — Если они скрывались?

— Что-то должно быть.

И так потекли их будни. Мистер Поттер действительно занял место перед доской: он преподавал только у первого и второго курса, но все равно казался обрадованным и взволнованным этим фактом. На уроках он выглядел точно так же, как и всегда: простенький свитер, растрепанные волосы, горящие зеленые глаза… За ним было любопытно наблюдать, и Альфард не мог не ощущать некоторого единства. В конце концов, мистер Поттер обучал его полетам — именно его…

И Реддла, конечно, который теперь всегда сидел за первой партой, скрупулёзно ведя конспекты и вскидывая руку на каждый вопрос. Рядом с ним обычно садился Бенджамин, но иногда Альфард занимал это место быстрей него — он и сам не понимал, зачем это делает, но он знал, что в таком случае их парта действительно становится особенной. И Том не препятствовал, наоборот, ему это даже нравилось, и он улыбался Альфарду краем губ. Ему нравилось, что его внимание ценят? Или ему нравился сам Альфард?

Альфард не знал и боялся искать ответы.

Их дни вовсе не были такими безмятежными, как хотелось бы. Седьмое сентября принесло им ужасные вести. Все волшебные газеты пестрели фотографиями и заголовками о бомбардировке — речь шла не о разовых вылетах, а о массированном нападении на британскую столицу. На Хогвартс резко опустилась атмосфера подавленности: многие студенты, приехавшие в школу из Лондона, были напуганы, и они стайками вились вокруг профессоров. Фотографии гуляли по рукам, и версии были одна страшней другой: погибли триста человек, погибли тысячи, погиб король… Немцы наступают, и вместе с бомбами в Англию летят волшебники Гриндевальда. Никто не мог этого опровергнуть, профессора тоже были встревожены, и Альфард ненавидел удушливое чувство страха, которое разрушило все его ожидания.

Сложно было волноваться о квиддиче, когда в любой момент на Хогвартс могли напасть. Один раз Том рассказал о том, как слышал рев самолетов по ночам, и это лишь усугубило всеобщий ужас. Казалось бы, хуже стать не может, но однажды самолет пролетел прямо над замком — ребята как раз были на улице, наслаждаясь вечерним отдыхом, когда тишину вдруг нарушил непонятный шум. Он приближался стремительно, и вскоре в небе показался черный силуэт. Он двигался, словно гигантская птица, и Альфард замер.

— Это наш, — услышал он и тут же ощутил прикосновение к своему локтю. Он повернулся: это был Реддл.

— Наш? — спросил Бенджамин.

— Он летит с нашей стороны. Видимо, им нужны все силы, — задумчиво сказал Том. — В Лондоне.

Самолет был всего один, и он довольно быстро скрылся вдали, оставив черный след в небе.

— Отвратительно, — прошептал Максимилиан. — Магглы отвратительны. Вся эта грязь…

— Будет еще хуже, — вздохнул Эдвин. — А они еще удивляются, почему мы не хотим пускать магглов в наш мир.

— Они? — спросил Том.

— Люди вроде Дамблдора, — ответил ему Нотт.

— Люди вроде Дамблдора, — повторил Том. Он прищурился, глядя на черный след.

Бомбардировки продолжались. Каждый день писали о новых жертвах и разрушениях. Альфарду казалось, что никогда еще в школе не было такой тоскливой атмосферы. И хуже всего было то, что ее не на кого было выплеснуть — что они могли? Только бояться. Представлять, как магглы поступят, если узнают о существовании магии — а это случится, если их продолжат пускать в волшебный мир. Речь шла уже не о кострах, а об орудиях гораздо более страшных и непонятных. Альфард ненавидел это чувство, и он знал, что остальные разделяют его эмоции. Они были беспомощны, и все из-за людишек на их страшных машинах.

Это жутко было обсуждать, но они все равно обсуждали. Студенты группировались и раз за разом перетирали ужасные новости. Кому-то писали родители, кто-то выписывал маггловские газеты — слухи ходили разные. Комната Альфарда не стала исключением. Кое-как они смогли пробиться к Ориону и его друзьям, надеясь, что им расскажут что-нибудь новенькое, но те не собирались их баловать. Они сидели в спальне шестого или седьмого курса и занимались тем же, чем и все остальные — ругали Министерство и магглов, обсуждали Гриндевальда и свое будущее.

Темный волшебник занимал их умы сильнее, чем прежде. Многие поддерживали его тезисы, но не его методы.

— Все было лучше, пока не началась война, — страстно вещала Глория Хоппс. — Мой отец был на его выступлении в Берлине, представляете? Гриндевальд показал себя ярым сторонником волшебного мира. Но сейчас — чего он добивается?

— Да мы все читали его речи. Мне кажется, он давно уже забыл об идеях общего блага и думает лишь о своем собственном.

— Думаете, ему нужна только власть?

— С такой точки зрения понятно, чего он добивается, — кивнул Орион. — Он шатает наш мир, будто лодку. Мы вынуждены отвлекаться на магглов, и повсюду царит хаос — вы же слышали, что случилось во Франции? Она пала, как и ее Министерство.

— И мы следующие? — спросил Альфард тихо. Он сидел рядом с братом, и тот задевал его локтем, когда жестикулировал. Вокруг собралось немало ребят, много девушек. Вальбурга сидела с другой стороны и иногда с подозрением посматривала в сторону друзей Альфарда — ей не нравился Реддл, и никто не понимал, почему он вдруг оказался в их компании. Но Том в основном молчал и слушал, а его внимательный взгляд бегал по лицам.

— Британия — последняя западная страна, которая представляет угрозу для Германии. Они попытаются нас захватить, и Гриндевальд проникнет к нам за их спинами.

— Но нас это не коснется. Если он выступал за чистокровных…

— Он предал идеалы чистокровных. Он не принесет нам нового порядка.

— Но он знак того, что такой порядок нам нужен.

От таких разговоров все становилось даже хуже, чем было. Альфард был в отчаянии: в его представлении все они уже были одной ногой в могиле. Он не понимал, чего хочет Гриндевальд: если он выступал за чистокровных и против засилья магглов, то почему использовал их грязные методы? Позволял им запугивать волшебников? Уничтожать мир вокруг себя так, словно это ничего не значило? Он ошибался — Альфард был в этом уверен.

Магглов стоило остановить — и держать их под контролем.

— В этом всем есть лишь один плюс — магглов ненавидят, и это правильно, — сказал ему Орион, когда все начали расходиться. Альфард остался сидеть на его кровати: кузен положил руку ему на плечо, и его тяжелая ладонь удерживала его на месте.

— Что-то не так?

— Хотел узнать, как атмосфера в вашей комнате?

— Такая же, как и везде, — буркнул Альфард.

— Ага, — Орион отпустил его.

— Если ты опять о Томе…

— Мне задают вопросы, — кузен разглядывал его так, словно точно знал, что Альфард что-то скрывает. — Твоя сестра, например. Многие не понимают, почему вокруг нас ходит грязнокровка.

— Он не грязнокровка. Я говорил тебе.

— Ага, но это похоже на выдумки глупых первокурсников.

— Мы на втором, — нахмурился Альфард. — Просто поверь, что с Томом все в порядке. Он такой же, как и мы, и он ненавидит магглов так же сильно.