Коньки (1/1)

Первое и последнее, что Марк точно не умел — так это кататься на коньках. Ему просто никогда в жизни это не давалось! Он мог спокойно играть в футбол, гоняться туда-сюда, скользить по траве, а зимой на лыжах съезжать с горы неподалеку от дома, но точно не коньки. И Цезарь это знал. У Хитклиффа было очень плохое равновесие, он не умел его держать и постоянно заваливался на бочок.

Однако в этот прекрасный зимний день, когда Торрес не мог оставить дома своего самого близкого и родного человека, он потащил его на каток. Конечно, Марк об этом не знал, ведь его глаза закрыли толстыми варежками Цезаря, который тихо посмеивался и вел его сквозь большие сугробы, в которых Хитклифф вяз по пояс.

Он недовольно вскрикивал, ведь за шиворот валился снег с высоких, кривых деревьев, а сам он еле как, словно большой, пухлый ребенок, каковым он, к слову, и являлся, тащится по дороге, практически падая от собственного веса. Впрочем, Торрес старался его вести аккуратно, держа за ладошку, сквозь тоненькую перчатку, сжимая в варежках его ладонь.

И вот они остановились. Марк отчетливо слышит голоса детей, уже предвкушая увидеть детскую площадку или даже горку, но в руках у него была очень-очень странная ледянка… Точнее, это была сумку в форме треугольника. Глаза открыты, ведь Торрес громким возгласом проговорил: «Пуф!». А потом убрал мешающие взглянуть варежки.

Но Хитклиффа не обрадовало то, что он увидел, хотя по началу на лице была улыбка, он уже собирался захихикать от радости, но по итогу… Ничего из того, что он предполагал нет. Это определенно расстроило. Расстроило очень сильно, а сумка с коньками в руках, прямо треугольной формы, какой и предполагал Марк, разочаровала.

В отличие от своего друга, Торрес обожал каток. Он был грациозным, а Марк тюфяком. Вот в чем было их различие. Было так грустно наблюдать, что девушки под ручку ездят со своими парнями, придерживаются за них, а Марк точно зайдет и носом встретиться с землей!

Торрес ухватывает у него коньки, достает красивые, голубые и черные ботинки, протягивая их Хитклиффу. Он не может отказать своему самому близкому и дорогому другу, поэтому послушно, лениво и разочарованно засовывает ноги внутрь, шмыгая носом, словно от этого что-то изменится.

Сопли уже скопились под губой, а на ресницах появился снег, но это даже дополняло образ и выглядело очень красиво. По крайней мере для них это было просто… Чудесно. И ему это нравилось. Торресу нравилось смотреть, как у Хитклиффа немного дергается кончик носа, а сам он им шмыгает, бубня себе что-то.

И вот оба стоят уже на льду. Марк в эту же секунду падает носом в лед, скуля от боли и поджимая брови друг к другу, недовольно шмыгая, пока перед глазами летят звездочки. Торрес не медлит и, подхватывая под руку своего друга, помогает ему встать. Он постепенно двигает ногами, показывая Хитклиффу, как правильно, на что тот неумело повторяет и даже едет вперед!

Торрес отпустил его и Марк прокатился пару метров к стеночке. Вау, это круто! Стоит признать это, но, черт возьми, стоило тому прокатиться метров пять-шесть, как Хитклифф понял, что он не знает, как ему остановиться!

Цезарь кричит ему вслед, выворачивает ноги, показывая, что нужно сделать, чтобы затормозить, но Марк то ли от страха, то ли от неожиданности встречается лицом, а именно губами, с длинной железной палкой, что забирает его первый зимний поцелуй.

Стоит признать, что это была неплохая попытка для того, чтобы покататься… Просто кто-то не был рожден, чтобы стать великим фигуристом, как Цезарь.

***

Марк, укутанный с головы до ног в красный плед, с новогодней шапкой, сидит на диване, сжимая в руках кружку с какао, где тонут маршмеллоу, оставляя белые разводы на коричневой жидкости. С носа течет сопля, а самого его дрожью пробивает последние пару часов.

А Торрес сидит рядом, поправляет на нем плед, меняет грелки у ног, которые, к слову, тоже были наряжены в праздничные носки. Не может не радовать такой настрой, но Хитклифф заболел, о чем Цезарь сильно сожалел. Поклялся, что точно больше не поведет его туда, что ему можно будет отдохнуть, и в следующий раз сюрприз будет более… Более приятным. По крайней мере для того, кому сюрприз готовится точно.

Младшему нравится такая забота, но заболеть в каникулы — это просто ужасно!

Все-таки, зима — это не его любимое время года.