Глава 4. Полуночные встречи (1/2)
Гермиона в ужасе уставилась на нож в своих руках. Медленно и мучительно он начал двигаться. Она напряглась, борясь с ним, пытаясь оттолкнуть, пока слезы нескончаемым потоком текли по ее лицу.
Она не могла его остановить.
Она открыла рот, чтобы закричать, но из горла не вырвалось ни одного звука. Откуда-то издалека она услышала высокий, маниакальный смех. Нож несколько раз сверкнул, пока приближался.
Отовсюду начала появляться кровь, но нож не замедлил движения. Она продолжала осторожно и неохотно резать собственные руки.
И вот появились вырезанные на ее плоти слова, обведённые алой кровью.
Грязнокровка.
Никчемная.
Отребье.
Грязь.
Мерзость.
Мусор.
Она дернулась, и нож соскользнул. Слишком много крови.
Ее запястье безвольно болталось. Смех усилился, словно призывая заново резать кожу.
Гермиона с криком проснулась.
***</p>
Гарри резко проснулся.
Гермиона.
Он вскочил с кровати, чуть не споткнувшись о балдахин. Гарри едва успел схватить палочку, прежде чем выбежать из комнаты и быстро спуститься по лестнице. Прошло уже много лет с тех пор, как это чувство снова разбудило его.
Что стало причиной ее кошмара?
В мгновение ока он пересек гостиную. А потом помчался вверх по лестнице в спальню девочек. На полпути Гарри почувствовал, как ступеньки изменились, превратившись в горку.
Не думая, он прыгнул, ухватившись за поручень. Гарри начал тянуть себя за руки. Он уже почти добрался до конца, когда перила вдруг стали очень скользкими, как будто кто-то смазал их маслом.
Он вскрикнул, когда они выскользнули из его ладоней. Гарри замахал руками во все стороны, пытаясь удержать равновесие на крутом склоне. Он почти проиграл схватку с гравитацией, медленно наклоняясь назад, в миллисекунде от того, чтобы упасть вниз головой.
А потом кто-то схватил его спереди за пижаму.
Довольно тоненькая, но удивительно сильная рука потянула его вверх. Вскоре Гарри понял, что рухнул, тяжело дыша, на своего спасителя.
— Где ты прячешь весь свой вес? Почему бежал по лестнице?
Гарри приподнялся на руках и посмотрел на маленькое веснушчатое личико под собой. Она смотрела на него с любопытством. Ему показалось, что он даже заметил в темноте слабый румянец, хотя не был уверен. Кстати о румянце…
Его лицо тут же вспыхнуло, когда он понял, что полностью лежит на Джинни. Гарри быстро вскочил на ноги, схватил ее за руку и помог подняться.
— Прости, Джин. Кошмар. Почему ты не спишь?
Она пожала плечами.
— Не могла уснуть, — Джинни отошла в сторону и указала на дверь в конце коридора. — Это комната Гермионы. Иди помоги своей сестре. Я хочу немного посидеть у огня.
— Спасибо, Джин, — Гарри улыбнулся ей и похлопал по плечу. Джинни была замечательной подругой.
Он тихо проскользнул в комнату девочек. Повертев головой, Гарри быстро осмотрел помещение. Потребовалось всего мгновение, чтобы понять, какая кровать принадлежала Гермионе: ее кровать была единственной со складным книжным шкафом у подножия вместо обычного сундука.
Иногда ее любовь к книгам очень помогала.
Гарри отодвинул полог ее кровати и увидел, что она сидит, тяжело дыша. Ее кулаки сжимали одеяло, а широко раскрытые глаза слепо смотрели на шрамы, бегущие вверх и вниз по рукам. На шрамы, которые говорили так много ужасных и отвратительных слов.
Гермиона даже не пошевелилась, когда он скользнул на кровать. Гарри двигался, пока не оказался рядом с ней, он вытащил одеяло из одной руки девочки и спрятал ее в свою ладонь. И он просто сидел рядом, держа Гермиону за руку и напевая ту же мелодию, что и десять лет назад. Когда его впервые разбудили ее крики.
Гермиона медленно вернулась к нему. Ее дыхание выровнялось, и плечи медленно расслабились. Гарри поймал себя на том, что ему интересно, что же вызвало этот кошмар. Их у неё не было с возвращения в Хогвартс.
Внезапно Гермиона всхлипнула и повернулась к брату, уткнувшись головой ему в ключицу. Он поднял свободную руку и похлопал ее по плечу, дожидаясь момента, когда она расплачется. В конце концов ее рыдания перешли в сопение и икоту. Он притянул ее в объятия, продолжая напевать, пока Гермиона окончательно не успокоилась.
— Хочешь поговорить об этом?
Она кивнула, уткнувшись ему в грудь. И Гарри продолжал обнимать ее и напевать еще несколько минут, а потом она заговорила.
Гермиона рассказала ему обо всём, что произошло за последние два месяца. О ее подозрениях насчет Джинни и дневника. О том, как она украла зелье у близнецов и разыграла подругу. Просто чтобы украсть дневник. И как она переоценила себя, написав в дневнике, вместо того чтобы отдать его директору. О том, как ее заставили продолжать писать в дневнике, как она лгала о чистоте своей крови.
Потом Гермиона рассказала ему о своем сне.
Гарри продолжал напевать и гладить ее спину, пока она говорила. Когда она закончила рассказ, он просто сидел еще минуту, позволяя словам и мыслям улетучиться прочь.
— Ты умная, Миона, — начал он. — Ты знаешь, эти слова не соответствуют действительности. Ты не никчемная. Никто так не думает. Ты самая лучшая сестра, какая только может быть. Ты удивительно умная ведьма, Бродяга гордится тобой каждый божий день. Я уверен, что он хотел бы, чтобы я был больше похож на тебя. Ты отличная подруга. Все тебя любят.
Гермиона икнула и подняла руку — ту, которую он не держал, — чтобы вытереть слезы с лица.
— Не все меня любят. Профессор Снейп считает меня невыносимой всезнайкой. Малфой меня терпеть не может. Никто из слизеринцев не переносит меня на дух.
— Гермиона, Снейп ненавидит тебя только из-за Бродяги. То же самое и с Малфоем. Ты крадешь его наследство, просто существуя. Что касается остальных слизеринцев, забудь о них. Они — стадо овечек, следующих за самым громким пустозвоном.
Она хихикнула, представив этот образ.
— Видишь? А еще у тебя отличное чувство юмора.
— Обычно люди говорят так только о некрасивых девушках, — она отстранилась и полунасмешливо посмотрела на него.
Гарри улыбнулся сестре, затем протянул руку и убрал волосы с ее лица, заправив их за ухо.
— Теперь ты просто напрашиваешься на комплименты. Ты отлично знаешь, что красивая. Я слышал, как другие девочки жаловались на то, как тебе повезло, что у тебя такие мягкие, волнистые чёрные волосы, — он поморщился, — не говоря уже о том, что мне приходилось слышать, как мальчишки комментировали, как мне повезло, что у меня такая красивая сестра.
— Теперь ты лжешь. Я вижу, как другие завидуют моим волосам, но не моему лицу. Спокойной ночи, Гарри, — она хихикнула и закатила глаза.
Гарри улыбнулся, когда она опустилась на кровать и устроилась поудобнее, стараясь не отпускать его руку.
— Спокойной ночи, Миона.
Гарри продолжал сидеть, держа ее за руку, и снова напевал, пока не услышал, как изменилось ее дыхание. Он смотрел на неё еще несколько минут, прежде чем медленно высвободить свои пальцы из ее ладони.
Гарри глянул на другие кровати, убедившись, что больше никто не проснулся. Затем он выскользнул из комнаты девочек и направился к лестнице. У него было подозрение, что ступени снова превратятся в горку, как только он ступит на них. Поэтому, вместо того чтобы рисковать своей шеей, он сел рядом с верхней ступенькой лестницы и двинулся вперед.
И он оказался прав.
Как только его ноги коснулись верхней ступеньки, лестница превратилась в горку, и через несколько мгновений он уже сидел на полу общей гостиной. Оглядевшись, он увидел Джинни, свернувшуюся калачиком на диване перед камином. Она была завернута в одеяло, из которого торчало только ее маленькое бледное личико.
— Эй, Джин.
Она подняла глаза с тлеющих углей.
— С Гермионой всё в порядке? Давно у нее не было такого, да?
— Да, — Гарри встал и направился к ней, садясь рядом, — у нее был плохой день, и это вернуло кошмары, — он подумал, стоит ли рассказывать Джинни обо всём, что ему известно. Гермиона не сказала, говорил директор с Джинни о дневнике или нет.
— Это был дневник, ведь так?
Хорошо, теперь ему известно, что Джинни всё знает.
— Да, ее принудили продолжать писать в нем. Из-за этого она начала думать о своих шрамах на руках и ногах, и… — Гарри замолчал, не желая делиться кошмарами Гермионы без ее разрешения.
Джинни не стала настаивать, а просто кивнула и снова уставилась на огонь. Они посидели так несколько минут, и у Гарри появилось неприятное ощущение, что девочка, возможно, не может заснуть по той же причине, по которой проснулась Гермиона. У Джинни просто не было брата, с которым у неё была почти ментальная связь.
Поэтому, прежде чем подумать об этом, Гарри протянул руку и нашел ее ладонь под одеялом, взял ее в свою, а затем начал напевать. Она подскочила от неожиданности, отвернувшись от огня, чтобы посмотреть на него. Гарри только мягко улыбнулся ей и продолжил напевать. Она внимательно смотрела ему в лицо, потом закрыла глаза и откинула голову на спинку дивана. Пока он наблюдал, плечи Джинни стали расслабляться, а большой палец начал двигаться, поглаживая тыльную сторону его ладони.
Сердце Гарри дрогнуло, и он почувствовал, что его дыхание участилось. Однако ещё через несколько минут Джинни остановилась и засопела. Гарри хотел встать, но ему было так тепло и уютно перед камином. Он протянул свободную руку и сдвинул одеяло так, чтобы оно накрыло их обоих. Затем он откинул голову назад и позволил себе задремать.
***</p>
Гермиона, как всегда, проснулась рано, но сегодня побила рекорд — последствия ночного кошмара. Она действительно была рада, что в прошлом году научилась накладывать заглушающие чары на свою кровать — на всякий случай. Солнце едва начало показываться из-за горизонта, когда она спустилась по лестнице в гостиную. Ей нравилось вставать первой в воскресенье утром. Иметь общую гостиную в своем полном распоряжении было просто прекрасно.
Но сегодня утром в гостиной Гермиона оказалась не одна. Ее брови поползли вверх, когда она в шоке уставилась на открывшуюся перед ней картину. Гарри и Джинни крепко спали на диване перед камином, в котором к этому моменту не осталось ничего, кроме тлеющих углей.
Гарри сидел, склонив голову набок, в углу, где подлокотник упирался в спинку кресла. Джинни прислонилась к нему, а их руки были переплетены и лежали поверх одеяла, которое они делили на двоих.
О, она ещё долго будет дразнить брата по этому поводу. То есть, как только будет убеждена, что братья Джинни об этом не узнают. Гермиона была почти уверена, что они будут счастливы, если Гарри и Джинни когда-нибудь начнут встречаться. Но только не сейчас. К тому же близнецы просто обожали находить повод подшутить над Гарри.
Гермиона шумно откашлялась, но парочка продолжала спать. Она закатила глаза и подошла к дивану. Наклонившись, она схватила один край одеяла и резко сорвала его с них обоих, снова шумно прочищая горло.