perfection (2/2)

Запах крови неудачных и испорченных экспериментов въедается в его кожу так сильно, что теперь уже, кажется, никогда его не отмыть.

Это не страшно. Конечная цель слишком важна, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

— Я занят новым исследованием, прости, что перестал уделять нашему общению достаточно времени. Человеческие отношения все еще так сложны.

Альбедо подбирает фразы осторожно, знает в глубине души, что Итэр его одержимость им не одобрит. Снисходительная улыбка на его прошлые рисунки вряд ли повторится, когда он увидит то, к чему все пришло в итоге.

Итэр всегда ценил жизнь, даже искусственную. Даже дарованную лишь на время. Он его просто не поймет.

— Могу я помочь тебе как-то? Раньше… ты часто звал меня поучаствовать.

Альбедо вздрагивает. Эмоции все еще властны над ним, а физическая усталость от сотни бессонных ночей ослабевает защиту и вечную настороженность. Он просто ломается под взглядом этих всепрощающих звезд. Кажется, они уже все знают, все понимают и… принимают. Каким бы ни был Альбедо, что бы он ни сделал, Итэр никогда не отвернется от него.

На секунду он хочет довериться. Полностью, открыть все свои секреты, расплакаться, рассказав обо всем. Что просто… не может потерять его. Не хочет лишаться света, оставшись в темноте. Целую секунду он готов совершить ошибку.

А потом разум берет вверх. И он обнимает свое солнце крепко, прижимает к груди, слушая сердце. Целует в плечи и проглатывает горькие слезы. Через месяц Итэр уйдет навсегда.

Через месяц у него обязательно будет полноценная копия, еще один идеал. И Альбедо никогда не будет снова одинок.

Итэр проводит с ним целый вечер, рассказывает под ночным небом сотни историй о дальних мирах, что Альбедо никогда точно не увидит. Показывает на ладони звезды и смеется на вырвавшееся сравнение его самого с ними. Он с ним же засыпает, доверительно ложась на коленки, позволяя тонким пальцам вплестись в золотые пряди, распуская растрепанную косичку. Итэр доверяет ему так, как воин может доверить открытую спину только очень близкому человеку. Он кладет свою жизнь в его слабые ладони, не ставя условий и запретов. Словно Альбедо — самый светлый, самый добрый, самый достойный в этом мире человек.

Словно нет в нем ничего темного, что может навредить. С иронией в искривлённых губах Альбедо признает: Итэр ошибается и остается правым одновременно. Живому и настоящему ему ничего не угрожает.

Но в темноте лабораторных стен, что пропитались запахом крови и эхом болезненных криков, у него растет новый образец. Возможно, все такой же неидеальный и подлежащий уничтожению.

…

Прощаясь, он оставляет ему свое сердце. Целует в макушку, поднимаясь забавно на носочки, плачет и обещает, что всегда будет любить лишь его одного. Что там, в других мирах и других вселенных, его сердце будет принадлежать лишь одному далекому алхимику, что похитил все его чувства и стал тем единственным на века и на световые года.

Он обнимает его теплее, чем солнце Тейвата, омывает слезами чище, тем роса на рассвете, и уходит, растворяясь в утренней дымке. Альбедо держит звезду в своих объятиях еще мгновение, а просыпается уже с пустотой в руках.

Но он не плачет и не грустит, улыбается мягко и довольно, зная, что его путь наконец завершен. Исследование закончено, эксперимент удался. Осознание оседает теплом в груди, последним и самым главным подарком от Итэра.

Он его принял.

Он знал уже давно, а может даже всегда. И все равно принял. Все равно полюбил. Это помогает ему не сломаться, не сойти с ума окончательно. Хотя, может быть, Альбедо никогда не был нормальным.

…

Итэр любит просыпаться с ним вместе, еще на рассвете, пока весь Мондштат спит. Любит будить мягкими поцелуями в плечи и смеяться хриплым спросонья голосом на просьбы поспать еще совсем немного. Он щекочет его касаниями мягких подушечек пальцев и ловит смешинки губами, встречая тихий влюбленный вздох.

Иногда он готовит ему завтраки. Делает забавные солнышки из яичницы, а хлеб для тостов нарезает звездочками. Что-то в этом заставляет Альбедо улыбаться, довольно и влюбленно. Восхищаться простотой повседневной любви. Понимать, что смысл жизни наконец найден.

Возможно, учитель имела в виду нечто другое в своем вопросе. Не то чтобы теперь ему важно ее мнение.

Итэр помогает ему в исследованиях, сопровождает в дальние походы на Драконий Хребет, а порой сидит вместо него с Кли целый день, пока Альбедо не приходит к нему на помощь и не находит их двоих заснувшими в обнимку. С идентичными хвостиками, с цветными карандашами, разбросанными по полу. И конечно слишком милым парным сопением.

Итэр любит солнечный свет, чуть больше, чем лунный. Любит радовать его мелочами, любит его рисунки и любит Альбедо.

Любит обнимать его крепко-крепко, давая слушать свое настоящее сердце. Теплое, оно такое живое и родное, бьется в искусственной груди совсем правильно, как отлаженный часовой механизм. Напоминает Альбедо о последнем подарке, самом важном ингредиенте для создания настоящей звезды.

А еще Итэр любит подставлять ему свою шею, с золотой звездой в самом центре, которую Альбедо трепетно целует. Его идеальное создание прекрасное и нежное. Единственное, достойное жизни.

Единственное, что он никогда не уничтожит. И будет любить. Всегда.