Часть 4 (1/2)

Тарталья бежал по затопленной людьми улице, стараясь никого не задеть. В голове пролетает мысль о том, что день не удался: еще с утра он чувствовал, что случиться что-то плохое, поэтому ходил как на иголках.

Тем не менее — ближе к обеду — он успел зайти за другом в больницу и забыться в смехе, собственно, это его всегда спасало и спасает. Но сейчас напряжение вновь зашкаливало: лицо горело, руки потряхивало, тело неслось в нужном направлении, но вот голова находилась в прострации.

Мысли путались безостановочно, а жгучее чувство непонятной, но такой «любимой», вины начинали греть голову еще сильнее, отчего парень уже совсем не соображал, кто он, где находиться и куда бежит. Тевкр, его братец Тевкр. Такой светлый мальчишка, наделенный яркой улыбкой и ясными глазами, не заслужил быть искалеченным, даже по неосторожности или случайности. Хоть бы с ним было все в порядке, и он отделался лишь небольшими ушибами. Иначе Аякс не простит себе этого.

Несмотря на то, что рыжеволосый никак не мог — да и не смог бы — повлиять на ситуацию, он считал, что это все равно его вина: «Нужно было сегодня оставить его у себя, хотел же это сделать, я мог бы его сберечь!»

Но не смог, это лишь случайность, Тарталья.

Вихрем он залетает в больницу и тем же способом оказывается у стойки регистрации.

— Тевкр Тарталья. Где он? Где Те...? — запыхавшись произносит парень. Затем опирается на стол и туманным взглядом обводит зал.

— Молодой человек, спокойнее, вы кто для пациента? — девушка тут же стала вводить имя и фамилию в поисковик: работает она не первый год, знает, что чем быстрее это сделать, тем меньше криков на нее посыплется.

— Брат я, — пока медсестра вводила данные, Аякс нетерпеливо стучал по стойке. Но тут же, как произнесли: «Он в операционной, можете подождать его возле триста двадцать второго кабинета», парень мигом побежал туда.

Добежав до нужного кабинета, он увидел почти обескураженного, нервного воспитателя, что ходил взад-вперед от одного кабинета к другому, попутно прикусывая хожу на большом пальце.

На секунду Тарталья будто очутился в другом месте — ненадолго успокоился и забыл обо всем. Тот Мистер. Несмотря на то, что сейчас он выглядел так, будто постарел на все пятнадцать лет, его это ничуть не портило: длинные шоколадные волосы, что были зачесаны назад, приталенная черная рубашка и такие же черные брюки, что стройнили его — хотя куда уже стройнее — сверху рубашки на его плечах складками висел светлый пиджак с наименованием детского сада…светлый пиджак? С бурыми и достаточно заметными зоркому глазу каплями крови. Тут Тарталья и очнулся.

Непонятно, что на него нашло: то ли злость, копившаяся уже давно, вышла наружу, то ли очевидная тревожность за брата его так укусила, но он резкими шагами направился к воспитателю и схватил его за грудки.

— Вы как вообще следите за детьми? — крикнул парень.

Лицо мужчины сменилось с тревожного на хмурое: брови поползли вверх, глаза раскрылись еще пуще прежнего, а губы так и норовили сказать что-то гадкое, но тут же, как по щелчку, он глубоко вздохнул, прикрывая глаза и расслабляя лицо.

— Вы брат Тевкра, да? Давайте успокоимся, — тихо и уверенно сказал он, будто ничего не произошло. Затем медленно поднес руки к рукам Тартальи, что все еще были у него на рубашке, отсоединил их.

«Удивительно спокойный человек, мы не сойдемся, это точно», — тут же подумал парень и на секунду ему стало неловко за свое поведение, отчего он опустил глаза в пол. Но тут же понимая, что вообще-то по вине именно этого человека его брат сейчас находиться тут, снова поднял их вверх и уже с более опасным блеском.

— Успокоиться? Вы только что сами носились как угорелый, а теперь говорите «успокоиться»? Ну уж нет, что вы за работник такой, что за детьми не можете уследить? Почему мы должны переживать за них, когда они находятся в детском саду?

— Я замечательный работник, — не меняя тона произнес мужчина, отчего левый глаз Аякса задергался. Нет, ну посмотрите на него: его отчитывают, а он даже ухом не поведет! — Мне очень жаль, что так вышло. Сами должны понимать, за всеми детьми не уследишь: кто куда залезет, аж глаза в разные стороны разбегаются. А на мне еще тридцать человек. Не подумайте, я не жалуюсь, но все же, мне не все равно. Вы это и так поняли. Мне очень жаль, что так получилось, но будьте уверены: ваш брат сильный паренек, он все перетерпит.

— Не хотелось бы, чтоб он что-то вообще терпел, тем более в таком возрасте, — зашипел парень.

На этом их разговор и закончился. Настала тишина: каждый ушел в свой уголок; Тарталья сел прям рядом с кабинетом, чуть ли не прилипая к нему. А «Мистер» отошел чуть подальше к подоконнику, устремляя взгляд вдаль, дабы не «нервировать» брата Тевкра еще сильнее.

Конечно, мужчина не злился на него, ведь совершенно понимал причину такого негодования и агрессии в его сторону. Что же, он и так получит нагоняй от главного за это, не в первой, ну да ладно.

Когда мальчик сам залез на это чертово дерево, — почти на самую верхушку — его сердце чуть в пятки не ушло. Конечно же он побежал доставать его, но не тут-то было: еще не успев даже приблизиться к стволу, тот сразу, сквозь еловые ветки, кубарем полетел вниз. И тогда Мистер уже думал, что конец его работе, но мальчик лишь звонко рассмеялся и тут же отключился. Слава Богу, все закончилось не так, как это было с его сыном… Вспоминая все это, он лишь покачал головой и издал легкий смешок.

— Чего смешного? — тут же взъелся парень.

— Вспомнил кое-кого, — пожал лишь плечами тот.

Тарталья хотел сказать что-то еще, но его тут же прервали.

— Вы брат Тевкра? — яростный кивок головой, — что ж, с ним все будет в порядке, парень держится молодцом. Можете к нему зайти, но ненадолго.

Аякс тут же врывается в палату и подлетает к брату, обнимая его.

— Герой, как же ты меня испугал! Ты как?

— Эй, отпусти, задушишь, — смеясь, вырывается из объятий мальчишка. Когда его выпустили из объятий, он открывает одеяло и показывает свой гипс, гордо и как бы непринужденно, — я в порядке! Только вот на дерево почти залез, но слетел, а очень жаль.

— Лучше так не делай больше! Ты представляешь, как ты нас испугал, — повторяет слова, но он же так испугался, что совсем этого не замечает. В это время заходит «Мистер» и Тарталья тут же обращает на него внимание, — ты понимаешь, что твоего воспитателя могли посадить за это? Здорово, что ты такой храбрый и смелый, смог залезть на дерево, но все эти качества можно показать другими поступками, понимаешь? Не ценой своей жизни.

Тевкр тут же смотрит за спину своего брата и его лицо накрывает печаль, он опускает голову вниз и оттуда начинают исходить всхлипы, отчего тот удивленно поворачивается и выгибает бровь. «Не знал, что этот человек имеет такое влияние на моего брата. Он его ценит, так ведь?»

— Простите, Мистер Чжун Ли, братик, я больше так не буду, обещаю! — и снова залился слезами. От этого у Аякса сжалось сердце, и он стал гладить Тевкра по голове, что-то нашептывая.

Слева от него показалась фигура, которая также села напротив брата и стала гладить его по плечу.

— Не стоит плакать, герой, сожалениям нет места: что сделано, то сделано, назад не вернешь, но можешь сделать вывод, — голос такой мягкий, такой бархатистый, — твой брат прав, ты можешь продемонстрировать свои качества другим путем, но давай ты подумаешь об этом позже, хорошо? Ты наверняка устал, давай мы зайдем к тебе потом?

На это лишь мальчик кивнул, вытер слезы своими маленькими пальчиками и улыбнулся.