Глава 6. Туловище великана (1/2)
Щелкнув крышкой часов, Ламбертен приложил их к виску в тщетной попытке унять головную боль.
— … и устроили безобразную… чудовищную драку… — его голос рассыпался неровной дробью.
Китайчата с пузатой вазы на директорском камине приплясывали и норовили выпрыгнуть наружу из своего нарисованного мирка. Оседлавший соседние часы сатир ободряюще улыбался и вот-вот был готов ударить в литавры, которые сжимал в руках.
— Господин генеральный инспектор, неловко сказать, но нам пришлось разливать их водой. Иначе не могли разнять этих негодяев.
Вода стекала с одежды. Капли били в дубовый паркет с промежутками, равными ударам сердца. Наполеоне настолько одурел от этого гимна сокрушительной победы, что позволил себе стучать каблуком в такт.
Мальчишки с улицы Малерба тоже тогда все тянули и тянули свое «Наполеоне втюрился в Ванину», а он поднял с дороги камень и швырнул в толпу. В кого-то попал, к родителям потом приходили жаловаться. Но ни тогда, ни сейчас он не чувствовал сожаления. Вмазать по самодовольной морде Фелиппо оказалось так сладко, так хорошо, что он не смог отказать себе в удовольствии сделать это еще и еще раз, и лупил его, пока не прибежал Ламбертен с ведром воды. Наполеоне чувствовал себя свободным. Впервые в жизни.
Фелиппо на соседнем стуле шумно выдохнул через рот. Нос он зажимал мокрым, на глазах розовеющим носовым платком.
— А еще он меня укусил. Доктор полчаса не мог остановить кровь! — Лицо Ламбертена, и без того красное, пошло пятнами.
— Простите, месье Ламбертен. Вы меня держали, и я не понял, что это ваша рука. Я думал это его, — Наполеоне мотнул головой в сторону Филиппо, который глухо зарычав, начал медленно подниматься со стула. Д’Эстиенну пришлось силой усадить его обратно, с силой надавив на плечи.
Ты больше не красавчик, злорадно думал Наполеоне. Твой толстый нос похож на сливу, глаз заплыл, волосы торчат дыбом. И это чучело совсем недавно я считал похожим на ангела?
Вальпор заворочался в кресле. Наполеоне видел, что несмотря на вопли Ламбертена и драматические вздохи Фелиппо, ему смертельно все надоело и мечтает он только о том, чтобы они все убрались отсюда поскорее. Вальпор хочет выпить свой шоколад. Чашечка невесомого фарфора на краю стола дразнила ароматом. Наполеоне так и подмывало выпить ее залпом.
— Кадет Буонапарте, вы зачем напали на товарища? — Вальпор осторожно придвинул чашечку к себе.
— Он нанес мне оскорбление прямо на уроке перед всем классом.
В ответ на вопросительный взгляд Вальпора Фелиппо был вынужден прогнусавить в платок:
— Это правда, господин генеральный инспектор.
— Вот как? — Вальпор удивленно моргнул и, наконец, решился сделать глоток.
— Я дразнил Буонапарте, и он ударил меня.
Пористый нос Вальпора завис над чашечкой.
— Ну а дальше?
— Дальше я не помню, господин генеральный инспектор. Потерял голову. — пожал плечами Фелиппо.
— Вы понимаете, что совершили поступок, недостойный будущего офицера?
Покаянно вздохнув, Фелиппо кивнул. Торчащие дыбом курчавые вихры качнулись.
Эта внезапная кротость показалась Наполеоне подозрительной. Фелиппо ужасно взбесился из-за того, что его свалил с ног новичок младше на два года. И, конечно, в отместку он сильно намял ему бока. Наполеоне ожидал, что он начнет жаловаться или наврет с три короба, но Фелиппо со всем соглашался и признавал свою вину. Его левая рука с ободранными костяшками то разжималась, то снова сжималась в кулак. Это вносило в победные ритмы Наполеоне диссонанс.
— Ну а вы, Буонапарте?
— А я нет. — он вздернул подбородок и посмотрел Вальпору прямо в глаза, — Он оскорбил меня и генерала Паоли.
Ламбертен за его плечом фыркнул и опять защелкал крышкой часов.
Вальпор оживился и сделал еще глоток.
— Так спор был о политике?
— Я был неправ, господин генеральный инспектор, — снова кивнул Фелиппо, — А еще я думаю, мы должны обращаться с побежденными народами более милосердно. У Буонапарте солдаты, наверное, мать обидели или сестру, вот он и стал такой нервный.
Наполеоне подбросило на стуле. Секунда и его руки сомкнулись бы на горле негодяя, но Ламбертен успел ухватить его за фалды мундира и со всей силы дернуть назад. Обоих отбросило к камину. Ваза с китайчатами закачалась на каминной полке и едва не упала.
— А ну тихо! — рявкнул Вальпор, величественно поднимаясь с кресла.
Его утробный рев вызывал дрожь в конечностях и содрогание в животе. В комнате воцарилась гробовая тишина.
Вот это командный голос, с завистью подумал Наполеоне. Его секундной растерянностью воспользовался Ламбертен, который тут же отвесил ему подзатыльник и силой усадил обратно на стул.
— Еще один подобный инцидент, господа, и вас обоих ждет гауптвахта. Вам, молодой человек, — Вальпор перевел взгляд с Наполеоне на Фелиппо, — как вы сами правильно сказали, следует быть снисходительнее и побольше молчать. Ваш язык, как я погляжу, слишком остер. Для будущей карьеры это свойство вредное. Офицер должен думать о том, как победить на поле боя, а не о том, как побольнее уколоть противника в словесной дуэли. А вам, Буонапарте, советую поменьше говорить о Паоли. Обратите свои патриотические порывы на Францию, а не на Корсику.
Наполеоне молчал. Я тебя не боюсь, думал он, я никого больше не боюсь. И никогда не забуду о том, что я корсиканец. Но требовательное молчание давило и гнуло к земле. Щеку царапнул короткий взгляд Фелиппо. Сейчас время смолчать и уступить, догадался Наполеоне. Хотя бы ради того, чтобы выйти отсюда. Фелиппо с самого начала так и делал. Спасибо за подсказку.
— Я понял вас, господин генеральный инспектор, — Наполеоне сдался и отвел взгляд.
Хватка Ламбертена на плече сразу ослабла. Вальпор опустился в кресло и приласкал толстым пальцем изящно изогнутую ручку своей фарфоровой чашечки.
— Можете вернуться к занятиям. Но помните о моем предупреждении. Если мне станет известно хоть о малейшей ссоре, вам обоим несдобровать.
Из кабинета они вышли вместе, чуть соприкоснувшись локтями. Нить перемирия была натянута. Наполеоне урок усвоил. Просто больше никто никогда ничего не узнает, вот и все. Д’Эстиенн принялся кудахтать над Фелиппо, уговаривая его пойти к Мак-Маону. «Ах-ах, вы такой бледный!» Да-да, этот здоровяк, отъевшийся на дармовых королевских пирожных и курятине вот-вот рухнет в обморок, как барышня. К изумлению Наполеоне, Фелиппо состроил жалобную гримасу и со вздохом согласился отправиться к доктору. И это было скорее к лучшему. Сил на то, чтобы драться с ним снова у Наполеоне не осталось. Оставим до другого раза, сказал он себе. За намеки про матушку, он обязательно разобьет ему нос еще раз. Ламбертен подозрительно оглядел его с ног до головы и напоследок процедил:
— Я не настолько снисходителен, как инспектор Вальпор. Вы у меня на заметке с первого дня. К сожалению, телесных наказаний у нас нет, но поверьте, на гауптвахте вам не понравится. Я могу сделать так, что вы там жить будете.
Он потер укушенную руку и втолкнул Наполеоне в класс.
— Простите, профессор Дагле… — пролепетал он и сел на ближайшее свободное место, рядом с профессором Монжем.
Рябью прокатился по аудитории еле слышный шепоток. Любопытные взгляды требовательно заскребли затылок. Увы, как бы не хотелось Наполеоне на всю аудиторию заорать, что проклятый Фелиппо повержен, сделать это прямо сейчас не представлялось возможным. Сильно смущало соседство Монжа. Он никогда еще не сидел на лекции рядом с профессором. Наполеоне скосил глаза в его бумаги. С ума сойти! Взрослый, а все записывает. Интересно, зачем ему это нужно? Какие-то расчеты там у него и рисунки…
— Буонапарте, пожалуйте к доске, — строго сказал Дагле. Все же не понравилось ему, что Наполеоне явился к концу урока.
— Расскажите нам об островах Южной Атлантики и их роли в транзите товаров в Индийский океан.
Наполеоне поеживаясь вышел к доске. Грохочущее ощущение победы стихло. Его снова пробирал озноб, а влажные штаны неприятно липли к коленкам.
— Острова Южной Атлантики… — он шмыгнул носом и замер в раздумьях.
Дагле, чуть склонив голову на бок, ждал. В улыбчивых карих глазах на этот раз был только укор.
— Остров Буве! — выпалил Наполеоне, — Открыт капитаном Буве де Лозье в 1739 году!
— Хорошо, а обитаемые острова?
С мукой во взгляде Наполеоне изучал лепнину на потолке, как будто гипсовых завитках и был зашифрован правильный ответ. Ну у него же всегда была прекрасная память. Ему и зубрить ничего никогда не надо. Раз прочитал и готово — все знаешь. Что же там еще за острова в этой проклятой Атлантике?
На задних партах злорадно захихикали. Оказалось от натуги он задал последний вопрос вслух. Дагле постучал указкой по кафедре.
— Между прочим, — заметил он с усмешкой, — Атлантика вовсе не проклятое а довольно благословенное место, климат тамошних остров весьма мягок. Остров Буве это прекрасно, но давайте отправимся немного севернее.
— Давайте. — уныло кивнул Наполеоне, — Там еще есть… остров Вознесения… Это необитаемый остров… И еще…
Наполеоне незаметно скосил глаза на карту.
— Архипелаг Тристан-да-Кунья. Это самые удаленные от суши острова. Тоже необитаемые…
— Отлично! — взгляд Дагле смягчился, — Ну а что с транзитом в Индийский океан? Какой остров является стратегически важным пунктом?
Взгляд Наполеоне заметался по классу: де Фьенн показал ему язык, де Мази щурил близорукие глаза и пытался разобрать то, что было написано на карте, профессор Монж подавал ему какие-то знаки, но был замечен Дагле, который словно невзначай встал так, что совершенно его загородил. Наполеоне оставалось только молчать и промокать нос платком.
— Посмотрите на карту.
— Остров Святой Елены?
— Правильно. Что про него знаете?
— Ну… Святая Елена маленький остров. Открыт в 1502 году. До этого был необитаемым. Принадлежит Британской империи. Столица Джеймстаун. Происхождение. э-э… Вулканическое?
— Вы меня спрашиваете?
— Нет. Происхождение вулканическое, климат… Тропический. А растут там… древовидные маргаритки.
По аудитории опять рассыпались крохотные смешки.
— Буонапарте прав, — прервал веселье Дагле, — Это кустарники из семейства астровых. Сейчас, к сожалению, из-за вырубки лесов, они встречаются на острове очень редко. Ну довольно на сегодня. Наше время истекло. Вам Буонапарте пока ставлю тройку. Но с возможностью исправить, все-таки вы болели. Подучите про острова. Кстати, почему вы опоздали?
— Да он с Фелиппо подрался на фехтовании! — крикнул де Фьенн, как будто его кто спрашивал.
— Ясно. — Дагле поджал губы, голос сквозил разочарованием, — Ну что же, надеюсь в следующий раз вы отвлечетесь от драк и выучите урок. До свидания.