Рассказ первый (2/2)

— Но, Шепард, она не больна! — возмутилась азари.

— Вы полагаете? А как объяснить шепот, о котором она говорила, и внезапную перемену поведения, и желание убить нас? Я понимаю, вам сложно смириться с этим, но ваша мать шизофреничка, — сказал я, кладя руку на плечо ошеломленной Лиары, смотревшей на меня полными непонимания глазами. — Все будет хорошо. Надо только отволочь ее на «Нормандию», чтобы доктор Чаквас дала ей снотворное. Циклобарбитал, например. Отличная вещь, кстати. (прим. автора: наркотическое снотворное).

Оставив Лиару наедине с ее мыслями и лежащей в бессознательном состоянии Бенезией, я направился к Царице, чтобы обсудить наше с ней дальнейшее сотрудничество.

Интерлюдия 3.

Мако тяжело вздыхал и скрипел, когда я пытался проехать на нем поперек отвесной скалы. Эшли, сидевшая рядом, вцепилась мне в плечо и смотрела через небольшое окошко на открывавшийся из него вид: далеко внизу бурная река лизала серые камни, и воды ее были столь мутными, что даже у самой кромки берега нельзя было увидеть, насколько глубока эта река.

— Я сейчас чихну, — прогнусавил Кайден, зажимая нос рукой. Эшли медленно повернула голову в его сторону и, глядя на него с непроницаемым выражением лица и широко распахнутыми глазами, прошипела:

— Не смей.

Уильямс боялась, что любое движение может нарушить баланс, и тогда вездеход рухнет вниз столь стремительно, что она не успеет убить меня за криворукость.

— Но я больше не могу терпеть, ой, а-а-а… ых…

— Я вычленю имплантаты из твоей пустозвонной дурной башки голыми руками и засуну их тебе через глотку так далеко, что они будут звенеть у тебя в паху, пока ты барахтаешься внутри летящего вниз Мако и зовешь на помощь мамочку. Я достаточно ясно выразилась, лейтенант?

— Так точно, мэм, — ответил Кайден, обливаясь слезами.

Тут я не смог удержаться — уж слишком цветущая была планета, которую мы исследовали — и чихнул, ударившись при этом лбом о руль. Несколько минут Эш и Кайден молчали, косясь на меня, а когда я вырулил на горизонтальную поверхность, Уильямс схватила меня за шиворот, но, так и не успев ничего сказать, лишилась чувств. Кайден чихнул.

Часть 11. Вермайр.

Существует такая пословица: лишь двоим благородный уступает дорогу — Советнику и разъяренному крогану. Я знал, что наступит момент в моей нелегкой жизни, когда придется приложить все возможные и невозможные усилия для того, чтобы не пасть жертвой гнева Урднота Рекса. Но каждый шаг, сделанный мной в его сторону, становился все тяжелее, а количество мертвой рыбы в заливе росло. Казалось, дробовик Рекса аккумулировал его ярость и уничтожал всякое морское существо, находящееся поблизости, одним своим видом. Я вспомнил, как тело пыжака, застреленного Рексом во время недавней высадки на неисследованной планете, грациозно пролетело возле меня, как я вглядывался в скорченную гримасой боли мордашку, и представил, что на его месте могу оказаться я.

Голоса предательски молчали, предпочитая роль наблюдателей. Я был один на один с собой и своими собственными мыслями.

— Рекс, не мог бы ты на минутку прекратить истреблять местную фауну? Нам, кхм, нам надо поговорить, — сказал я, приблизившись к крогану.

Огромная, изуродованная шрамом голова обернулась ко мне, и я прочел в алых глазах Рекса готовность поделить на бесконечно малую функцию всякого, кто станет перечить ему.

— Шепард, если от генофага есть лекарство, его нельзя уничтожать.

— Я абсолютно солидарен с тобой, Рекс. Ты же знаешь, я тебе не враг.

— Правда? Мы сражаемся против Сарена. Он создал лекарство для моего народа, а вы хотите его уничтожить. Вот и скажите мне, где друг, а где враг?

Кроган сделал несколько шагов ко мне навстречу и встал вплотную, нависая надо мной, словно неприступная гора. Чувствуя, что моя система терморегуляции вот-вот сорвется, я попытался успокоиться и не подавать вида, что мне нехорошо.

— Каким-то образом, Шепард, вы всегда знаете все наперед. Вы считаете, что это не заметно, делаете вид, что у вас феноменальная интуиция, но вы неправы, полагая, что ваши компаньоны лишены наблюдательности. Так поведайте, что у вас на уме.

— И ты поверишь мне? — спросил я, ощущая прилив уверенности. Возможно, пролить свет на будущее кому-то еще не такая уж и плохая идея. Учитывая, что от этого зависит моя жизнь. «Будь осторожен в своих высказываниях», — посоветовала Джейн.

— Я попытаюсь, — процедил кроган.

— Послушай, Рекс, не нужно быть ясновидящим, чтобы понять, для чего Сарену лекарство от генофага. Ваша раса однажды уже была подчинена, и Сарен сделает это снова ради собственной выгоды. Ты этого хочешь для будущих поколений кроганов? Жизнь, созданная лишь для того, чтобы отдать ее служению Пожинателям?

— Нет, — ответил Рекс, не отводя взгляда от моего лица. Все тело ныло от напряжения.

— Тогда почему дуло твоего дробовика до сих пор упирается мне в ребра? — вежливо поинтересовался я и обернулся, чтобы поглядеть на Эшли, застывшую неподалеку в нелепой позе с пистолетом в руках. - Отставить, сержант! Это даже не смешно. Я отправился бы на корм рыбам раньше, чем вы сделали бы выстрел.

— Верно подмечено, — сказал Рекс, убирая оружие. — Вы хитрый паршивец, но убедительный. Надеюсь, у вас припасена пара тузов в скафандре, потому что в ваших руках будущее моей расы.

— Будущее всего мира в моих руках, Рекс, — добавил я вполголоса, — и — совершенно точно — пара тузов.

Несколько секунд Рекс пристально смотрел в мои глаза, а затем молча отошел в сторону, позволяя мне, наконец, свободно вздохнуть.

Часть 12. Блок разведения кроганов.

Едва бомбу установили, Эш сообщила, что их прижали возле зенитной башни. Нужно было забрать отряд Эшли, но кроме того, решить здесь и сейчас, как поступить, чтобы не делать выбор, стоявший перед моими альтер-версиями в той же ситуации. Оба они пошли разными путями, и обе спасенные жизни с их точки зрения стоили того, чтобы пойти на риск. Но в моей власти было спасти и Эшли, и Кайдена и укрепиться во мнении, что я могу изменить ход событий, в которых, казалось бы, нет иного пути.

— Урднот, Вакариан, ТʼСони, вы остаетесь с Аленко. Геты наверняка слетятся на бомбу, как пчелы на мед, так что приготовьте им теплый прием, — отдал я приказ. — Тали, вы со мной. Нужно как можно скорее забрать Уильямс и возвращаться обратно.

— Есть, капитан!

— Держите позиции, во что бы то ни стало. Если хоть один из вас погибнет, я скормлю его тело варренам, — пригрозил я и, убедившись, что компаньоны настроены на серьезный бой, направился к зенитной башне.

«Ты не только не сможешь спасти их обоих, ты еще и лишишься других отличных бойцов», — шептал едкий голос Джона.

«Марк, ты действительно рискуешь потерять намного больше, чем должно», — вторила ему Джейн.

«Я не стану игнорировать возможность избежать чьей-либо смерти. Я сделаю это и докажу вам обоим сейчас и в будущем, как много ошибок вы совершили», — мысленно ответил я, вкладывая в свои слова столько гнева, чтобы мои альтер-версии прониклись им и заткнулись до тех пор, пока все не закончится.

На половине пути к зенитке Кайден сообщил, что на их позиции высадились геты, но огневой мощи хватает, чтобы сдерживать атаку. Отряд Эшли также находился под плотным обстрелом, и я приказал им по возможности выдвигаться в мою сторону. Мы встретились у лифта. Едва его двери распахнулись, в меня и Тали со свистом полетели пули — геты были повсюду. Эшли тяжело ранили, но она еще стояла на ногах, другие члены ее отряда погибли в перестрелке. Поднявшись на верхний уровень блока, я заложил несколько мин в лифте, чтобы геты не могли последовать за нами этим путем, и бросился на выручку Кайдену.

Как только поднялись тяжелые ворота, отделявшие нас от остальной части команды, я с облегчением вздохнул, увидев, что мои друзья живы и практически целы. Рекса и Лиару сильно потрепало, но Кайден и Гаррус еще держались.

— Всем в укрытие, не лезьте на рожон! — приказал я, открывая подавляющий огонь по гетам.

Тут же яркая вспышка отбросила меня в сторону, но Рекс быстро сообразил и, схватив меня за руку, втащил за преграду, спасая от новых атак с воздуха.

«Сарен», — раздались в голове оба голоса одновременно, невозмутимые и в то же время полные горькой досады. Я подал отряду сигнал, чтобы они ждали дальнейших приказов и не высовывались.

— Вот мы и встретились лично, Шепард, — вместо приветствия сказал Сарен. — Забавно, геты считали наибольшей опасностью саларианцев. Вы провернули действительно впечатляющую диверсию, жаль только, что все это тщетно. Я не позволю вам разрушить все, чего я добился. Вам даже не понять, какова ставка.

— При всем уважении, Артериус, это вам не понять, какова ставка, — крикнул я. — Вы полагаете, что подчинение Пожинателям спасет нам жизни?

— Вы были на Иден Прайм, Шепард, вы единственный видели, на что способны Пожинатели. Так скажите мне, неужели вы готовы пожертвовать триллионами жизней, как это сделали протеане, ради бессмысленной борьбы? Вам ведь известно: никто и ничто не остановит Пожинателей.

— Мало одного видения, чтобы понять, что нас ждет. Ничто не в силах предвосхитить реальные факты, Сарен. Вы знаете только то, что дает вам Властелин. А он говорил вам, что потом становится с такими агентами, как вы? — поинтересовался я. Ответа не последовало, и я продолжил: — Почему мы не знаем ничего о прошлых циклах? Где хоть какие-то следы былого присутствия Пожинателей в нашей галактике? И почему Властелин один, где другие Пожинатели? Не закрадывалась ли в вашу голову мысль, что протеане все же смогли помешать им каким-то образом? А если это так… Вы слушаете? Если это так, то у нашего цикла есть реальный шанс на победу. И я знаю наверняка, что есть.

До моих ушей донесся издевательский смешок турианца. Где-то на задворках сознания Джон приказывал мне убить его, мешая свою речь с отборным ненормативным лексиконом, но мне удавалось отвлечься от него, обдумывая дальнейшие слова.

— Откуда вам знать, Шепард? — задал вопрос Сарен. — Кто вы такой, чтобы иметь хотя бы малейшее представление о целях Пожинателей?

— А вы, я так погляжу, по ним специалист? Ну, давайте, расскажите мне, зачем они из цикла в цикл уничтожают все более или менее развитые цивилизации, оставляя лишь те, которые живут в каменном веке. Не уверены, что можете дать верный ответ? А знаете, кто сможет? Их создатель.

— У Пожинателей нет… создателя, — несколько нетвердым голосом произнес Сарен, по его интонациям было заметно, что он сомневается.

— У всего есть создатель, Сарен. Не могли же они появиться из конгломерата звездной пыли и оформиться в летающих каракатиц? Вот сейчас мои слова должны навести вас на мысль, что способ уничтожить Пожинателей все же есть, раз существует кто-то, кто стоит за всем этим и наверняка имеет представление о том, где у этих машин кнопка «Выкл».

Я опустил свое оружие и, набравшись смелости, вышел из укрытия. Никто не проронил ни слова и не пошевелился. Сарен стоял в нескольких ярдах от меня, но не намеревался нападать. Он выглядел задумчивым и потерянным. Именно этого я и добивался.

— Ваш ученый, работавший над изучением влияния Властелина на разум, сообщил мне, что Властелин оставляет подчиненному волю ровно настолько, насколько ему это необходимо, чтобы агент не чувствовал себя ущемленным и использовал свои способности в полной мере, — продолжал я заговаривать зубы турианцу, медленно и ненавязчиво сокращая дистанцию между нами. — Вы нужны ему как полководец, но когда вы выполните свое предназначение, он уничтожит вас. Пока еще вам удается противиться внушению и пытаться самостоятельно искать ответы. Я вижу это по вашему чрезмерно напряженному лицу. Сделайте его проще, пожалуйста, — сказал я, заставив Сарена нахмуриться и забыть о своих размышлениях.

— Давайте облегчим друг другу жизнь, — сказал я и протянул Сарену руку, — мы оба добиваемся одной цели — мира между органикой и синтетикой, и я знаю, как это сделать.

То, что произошло дальше, заняло считанные мгновения: вместо рукопожатия турианец поднял свой пистолет на уровень моего лица, рефлекторно я быстрым ударом выбил его, и тогда Сарен схватил меня другой рукой за горло, подняв над землей так, что мне оставалось только беспомощно болтать ногами в воздухе. Позади закопошились мои компаньоны, но выстрелить они не могли, поскольку я закрывал собой Сарена. Пальцы бывшего Спектра крепко сдавливали сонные артерии, сознание неумолимо покидало меня. Я замахнулся и, концентрируя в кулаке всю темную энергию, какую мог в этот момент, ударил Сарена по лицу. Биотический взрыв отбросил нас друг от друга. Упав на спину, я попытался подняться как можно быстрее, но оступился и рухнул на колено.

— Не стрелять! — крикнул я своему отряду. — Он нужен мне живым!

Сарен тоже пытался прийти в себя и добраться до оружия, лежащего неподалеку, но я оказался проворнее и, приблизившись к нему, выбил из турианца дух ударом в чревное сплетение. Подняв с земли пистолет Сарена, я направил его на Спектра, но тот больше не двигался. Глубоко вздохнув, я обернулся к компаньонам.

— Он еще жив? — поинтересовался Гаррус.

— Конечно, я же сказал… — хотел было ответить я, но меня перебил Рекс.

— Так давайте прикончим его, — сказал он, подходя к лежащему без сознания турианцу и приставляя к его голове дробовик.

— Нет! — воскликнул я сорвавшимся от ужаса голосом. — Черт возьми, Урднот, он нужен мне живым. Я капитан, и мне решать, что делать с пленниками.

— Это глупо, Шепард. Совет пощадит его.

— Совет не узнает, что он схвачен.

— В каком смысле не узнает? Чего вы добиваетесь, капитан? — спросил Кайден.

— Мы должны изучить внушение Властелина. Вас удовлетворит такой ответ, лейтенант Аленко? — спросил я.

— Меня — нет, — ответил вместо Кайдена Рекс.

Я смерил крогана полным возмущения и гнева взглядом, но он априори не мог иметь какое-либо влияние на Рекса.

— Если я дам слово, что мы полетим на какую-нибудь пустынную планетку убить парочку-другую молотильщиков, ты обещаешь не трогать Сарена? — спросил я. Кроган отвел взгляд, размышляя над моим предложением. На его устрашающей физиономии попеременно возникли задумчивость, ярость, сомнение и снова задумчивость.

— Ладно, — сказал он наконец, поднимая Сарена за воротник и перебрасывая его через плечо, — так и быть, я продамся за пару дохлых молотильщиков.

— А как насчет нас? — возмутилась Лиара, складывая руки на груди.

— Рекс, я позволю тебе водить Мако, если ты будешь охранять Сарена! — продолжал я сыпать договорами.

— По рукам, Шепард, — отозвался кроган. Другие компаньоны разочарованно зацокали.

— Все, господа, торги окончены, устанавливаем бомбу и уходим, — сказал я, злорадно ухмыляясь.

Интерлюдия 4.

В зале для совещаний было тихо и прохладно. Только этого я и желал сейчас, сидя в одном из кресел и потирая онемевшие от перенесенного волнения руки, кожа которых казалась толстыми перчатками, натянутыми на кости и мышцы.

— Должен признать, капитан, я не верил в успех твоей затеи, — сказал Джон. Голос его был много тише, чем обычно, и необычайно спокоен.

— Я знаю, — ответил я и усмехнулся.

— И все же Сарена надо убить. Влияние Властелина на него слишком сильное, чтобы можно было попытаться завербовать его.

— Действительно, Марк, — подключилась к разговору Джейн. — Вся информация, которую он мог бы предоставить в твое распоряжение, уже и так известна тебе. Что толку держать его на корабле? Ты только подвергаешь опасности свою команду. Передай его Совету.

— Никакой пощады предателям, — прошипел Джон. — Он должен быть казнен.

— Прекратите спорить, — устало сказал я. — Меньше всего на свете сейчас я нуждаюсь в вашей ругани.

Я ощущал, как затылок и виски сдавливает невидимый обруч и растет напряжение в глазах — верные предвестники головной боли. Я надеялся, что теперь все будет проще, ведь я опережал Жнецов как минимум на шаг, но вместо этого, планируя дальнейшие действия, натыкался на препятствия, обойти которые казалось совершенно невозможным.

Раз за разом я попадал в тупик, начинал все заново, перепроверяя каждую деталь, строил новые пути, основываясь на том, что смог изменить до этого, но решения не было. Впереди только бесконечная стена от земли до самых дальних звезд, от горизонта до горизонта, и в моих силах лишь остановиться перед ней, предвосхищая столкновение.

— Мне нужна ваша помощь, а не бессмысленные рассуждения о том, кто из вас двоих прав, а кто дурак. Грядут перемены, которые вам неведомы, и мне придется сражаться вслепую. Так сделайте милость, настройтесь на адекватное суждение. Мне нужны ваши советы. Мне нужна ваша поддержка.

— Я помогу тебе, Марк, всем, чем смогу, — пообещала Джейн.

— И я. Даю свое слово, — добавил Джон.

— Да будет так.

Часть 13. Подготовка.

В кратчайшие сроки грузовой отсек «Нормандии» освободили от ящиков и других ненужных на данный момент предметов, чтобы обустроить в одной из его частей своего рода изолятор для Сарена. Изолятор этот представлял собой куб, созданный силовыми полями, которые поддерживались от нескольких дистанционных генераторов в разных укромных частях корабля на случай, если кто-то попытается отключить хотя бы один из них. О том, где они находятся, знали лишь Тали и Лиара. Сарена охранял один Рекс, но и этого было достаточно.

Когда я пришел проведать бывшего Спектра, он уже пришел в себя и теперь расхаживал внутри куба, изредка поглядывая в сторону Рекса или осторожно дотрагиваясь пальцами до сломанного мной носа, который немного опух и потемнел. Учитывая анатомию турианцев с их плотной жесткой кожей, будь на его месте человек, нос у него разнесло бы порядочно.

— Не желаете ли продолжить наш диалог, Артериус? — поинтересовался я, останавливаясь возле отделявшего меня от Сарена поля.

— Не особо, — ответил турианец, обдавая меня ледяным взглядом синтетических глаз.

— Отчего же так? Вы полагаете, я везу вас в Цитадель на слушание? Увольте! У меня другие планы.

— Вы так или иначе погибнете, потому что Властелин идет за вами по пятам, — ответил Сарен.

— Из-за вас? Сомнительно. Конечно, я лишил его лучшего агента и отбросил назад, но у него наверняка найдется, кем вас заменить. Иначе Властелин давно бы уже догнал «Нормандию» и смял как жестяную банку, что ему вполне под силу.

— Что вы задумали? — поинтересовался турианец.

— Уничтожить Властелина, а затем разобраться с остальными Жнецами, — ответил я, пожимая плечами, словно речь шла не о войне, которая затронет все расы во всех уголках галактики, а о прогулке до магазина с рыбками и хомячками.

— Ваша самонадеянность сыграет с вами дурную шутку, капитан, — сказал Сарен и отвернулся от меня, всем своим видом показывая, что не намерен больше общаться.

— Она уже сыграла ее с вами. Поразмышляйте на досуге о том, что я сказал вам на Вермайере, — бросил я в ответ и направился в Зал Совещаний.

Когда я вошел, все уже сидели на своих местах и ждали только моего появления. По лицам многих из моих соратников я понял, что они недовольны моим решением взять Сарена в плен, но кроме того им было невдомек, почему я хочу скрыть его поимку от Совета, и это посеяло сомнение в моей компетентности. Конечно, никто не говорил напрямую, что раздосадован результатом миссии на Вермайере, но это было очевидно.

— Я перейду сразу к делу, — сказал я, — становясь перед командой и закладывая руки за спину. — У нас на борту один из лучших агентов Властелина. Я не могу утверждать, насколько сильна связь между ними и может ли Жнец определить наше местоположение или даже понять, что Сарен еще жив. Во всяком случае, он не преследует нас. Властелин имеет определенную цель, которая находится на Иле. Наша задача сейчас — выяснить, что ему необходимо на этой планете и опередить его до того, как он найдет замену Сарену.

— Мы не уведомим Совет о том, что собираемся сделать? — спросила Эшли.

— Нет, — ответил я, качая головой, — если я скажу, что упустил Сарена, с вероятностью более высокой, чем мне хотелось бы, они отстранят меня и начнут подготовку к вторжению гетов, что неприемлемо, ведь тогда они упустят из виду Властелина.

— Мы можем убедить советников в том, что реальная опасность это Пожинатель, а не геты, — предложила Лиара. — У вас ведь есть видения, полученные от маяков.

— Маяки уничтожены, а видения для Совета не доказательство, это я узнал еще на первом слушании.

— Положим, эта тактика ясна, — сказал Гаррус. — Но почему мы не должны говорить им, напротив, о том, что Сарен пойман?

— Потому что в этом случае Совет и вовсе может расслабиться, решив, что без Сарена геты не станут вести наступательные действия. Того хуже — они свяжут мне руки, заставив осесть в Цитадели в качестве телохранителя, а это верное поражение, поскольку за то время, что мы потеряем, Властелин может обойти нас и нанести удар.

Я сделал небольшую паузу, чтобы дать компаньонам обдумать мои слова. Для меня было важно, чтобы они следовали за мной не потому, что я приказал им, а потому что они разделяют мое решение. Но, похоже, я зашел слишком далеко в своем стремлении сделать все как можно лучше и быстрее. Логика моих действий была малопонятна другим.

— Ваше недоверие к Совету вполне обосновано, если учитывать их прошлое отношение к вашим обвинениям против Сарена, — сказал Гаррус, — но почему вы так уверены, что их невозможно будет убедить в том, что атаки гетов спланированы Властелином, а не Сареном?

— Вы знаете это, потому что были со мной и видели то же, что и я. Совет же должен опираться на реальные факты. У нас нет доказательств существования Жнецов. Совет не станет рисковать флотилией, доверяя одним только словам новоиспеченного Спектра.

— Мы не сможем в одиночку провернуть это дело, — сказал Кайден.

— Мы должны, — ответил я, ударяя кулаком о ладонь. — Иного пути нет. Только мы можем предотвратить катастрофу, и я надеюсь на вашу поддержку.

Снова пауза, уже чуть более долгая, чем прежде, но я не собирался вынуждать кого-либо идти на миссию, которая может закончиться их гибелью, и позволил спутникам размышлять столько, сколько им было необходимо.

— Я с вами, капитан, куда бы вы ни пошли. Я обязана вам жизнью, — сказала Эшли, поднимаясь из кресла и вставая по стойке смирно.

— Как и я, капитан, — поддержал ее лейтенант Аленко. Я коротко кивнул, благодаря их за оказанную поддержку.

— И все мы, — добавила Тали, остальные были с ней солидарны.

Если бы Совет хоть на толику доверял мне так, как мои компаньоны… нет, мои друзья, мы уничтожили бы Властелина задолго до того, как власть его, черная опухоль с алыми прожилками, распространилась так далеко. Но человека судят по поступкам, а не словам, и я готов доказать Совету, что я прав.

Часть 14. Финальная битва.

Поросший бурной растительностью таинственный Ил встретил нас зловещей тишиной. Здесь я чувствовал необычайный покой и в то же время благоговейный трепет пред ликами безмолвных каменных статуй, стоявших во внутреннем дворе над Архивами. На какое-то время я и мои спутники забылись, растворились в древности этого места, потерянного цивилизацией. Хотя путь до ретранслятора предстоял неблизкий, а времени было немного, мы позволили себе насладиться природой Ила и протеанской архитектурой, потому что знали, что вряд ли снова вернемся сюда.

Когда мы достигли тоннелей, в которых некогда скрылись протеане в надежде спастись от Жатвы, ВИ Страж уже ждал нас. Увы, из нашего с ним диалога я не почерпнул практически ничего нового, и все, что мне оставалось — забрать программу Стража для контроля над хранителями Цитадели.

Все шло гладко. Но только до тех пор, пока мы не добрались до Канала, где встретили сопротивление в лице небольшого отряда гетов. Почти в тот же момент, когда я и мои компаньоны открыли по ним огонь, Джокер сообщил, что Цитадель подверглась нападению, а в Президуме вражеские лазутчики. Плюнув на помеху, я бросился к ретранслятору, Эшли и Гаррус бежали позади, прикрывая тыл.

«Как, черт возьми, кто-то смог проскользнуть мимо Нормандии?» — негодовал Джон.

«Кто-то очень хитрый и юркий, — сказала Джейн. — Нас застали врасплох. Нужно продумать новый план».

«План только один — бежать вперед, пока не повалишь на землю и не затопчешь врага, опередившего тебя», — сказал Джон.

Я был бы не столь солидарен с Джоном в другое время, но сейчас иного выбора не дано. Вскочив на всех парах в залитый ярким свечением ретранслятор, я тут же погрузился в быстрый поток голубых частиц, которые помчали меня к Цитадели, а до этого — несли кого-то еще.

Спустя считанные секунды я очутился на противоположной стороне коридора масс-ретранслятора. Удар о плитку был не из приятных, но руки-ноги, по ощущениям, остались целы, защищенные броней. Рядом повалились Гаррус и Эшли, им также не пришлось по вкусу это путешествие.

Я посмотрел вверх и с облегчением выдохнул: Цитадель была раскрыта, Властелина не видать, значит, у меня еще был шанс опередить его служку и не дать ему захватить контроль над станцией.

— Вперед, у нас мало времени, — сказал я, не без труда поднимаясь и направляясь к лифту.

— Шепард, — окликнул меня Гаррус, я обернулся. Турианец сидел на корточках рядом с Эшли, придерживающей ногу, согнутую под неестественным углом.

— Капитан, мне жаль, я подвела вас, — проговорила она и зажмурила глаза, борясь с болью.

— Если ты еще когда-нибудь такое скажешь, я тебя разжалую, — сурово сказал я, подходя к Уильямс и беря ее на руки.

— Оставьте, оставьте меня здесь, у меня есть оружие, и я все еще могу им пользоваться.

— Здесь опасно, мы поднимемся все вместе. Гаррус!

— Я следом за вами, капитан, ведите.

Путь до Зала Совета казался совершенно безопасным, словно и не было никакого нападения. Ни одного врага.

Выйдя из лифта, я осторожно опустил Эшли на пол и, достав из-за спины снайперскую винтовку, заблокировал ей двери, поскольку ничего другого под рукой не было.

— Гаррус, останься с Эш, я справлюсь сам.

— Я могу о себе позаботиться, капитан, — с нетерпением и гневом ответила сержант.

— Я знаю, Эшли, но мне действительно необходимо, чтобы вы оба находились здесь и нигде более. Это приказ.

— А если там засада? — сказал Гаррус, оглядываясь на видневшиеся на том конце зала высокие окна Башни Цитадели, через которые внутрь лился яркий свет.

— Тогда вам тем более надо остаться здесь.

— По-вашему, мы спрячемся в лифте, когда увидим, что вас окружили? — спросила Эшли. — Так вот я сидеть не стану, приползу на животе и голыми руками выверну наизнанку этих синтетических мерзавцев. — Уильямс нахмурилась и хотела было поменять положение на более удобное, но едва она попыталась это сделать, как тут же замерла от пронзившей ее боли и скривилась.

— В этом и заключался мой план: умереть и дать тебе отомстить за меня Властелину. Увы, я не смог придумать более изящного способа победить его, — сказал я и улыбнулся. Уильямс не нашла мою шутку забавной. — Как я и говорил, это приказ. — Смерив компаньонов жестким взглядом, я проверил наличие боеприпасов под рукой и направился вперед.

Добравшись до панели управления станцией, я снова осмотрелся, но ничто не вызывало у меня подозрения, а Джон и Джейн молчали, не смея отвлекать мой слух. Однако как только я вставил ОНД с программой Стража, позади раздался выстрел, и поясницу обожгло, словно раскаленным добела копьем, воткнутым в спину. От жгучей боли у меня невольно подкосились ноги. Упав на бок, я поспешил обернуться с вытянутым в руке пистолетом, но некто уже был в шаге от меня и ударом ноги выбил оружие из рук.

— Думаю, теперь вы жалеете, что оставили меня в живых, не так ли, Шепард? — раздался знакомый женский голос. Я поднял взгляд и нервно рассмеялся, увидев, что передо мной стоит Рана Таноптис. Я знал, что в будущем еще столкнусь с ней и даже услышу, что она убила нескольких гражданских на Тессии под влиянием Жнецов, но встретиться так скоро…

— Властелину не понравилось, что вы убили Сарена, — сообщила Рана, приближаясь к панели управления, но не спеша пользоваться ею. — Его интересует, зачем вы забрали его тело. Хотите покопаться в его останках, понять, как действует влияние Властелина на органических существ? Или желаете позаимствовать парочку модификаций для себя?

— Что с моими людьми? — процедил я сквозь зубы, не отводя взгляда от азари.

— Убиты, конечно. Правда, я не стала заниматься этим лично, но уверена, что геты с ними разобрались. Я ведь ученый, а не убийца. Моя ключевая задача — дать Властелину контроль над Цитаделью, а не ликвидировать всех, кто встанет у меня на пути. За это он позволит мне проводить над его рабами опыты. Кстати, насчет вас он тоже дал мне кое-какие указания. Но сначала мы дождемся самого Властелина, ладно?

— Только дотронься до панели, я тебя…

— «Я тебя» что? — переспросила Рана, наступая мне на руку с такой силой, что затрещали суставы. — Как бы ни везло вам до сего момента, вы все равно проиграли, Шепард. Печально, не так ли?

Азари усмехнулась и потянулась к панели, намереваясь закрыть Цитадель. Преодолевая боль, я приподнялся и, схватив ее за ноги, резким движением опрокинул на пол. У меня не хватало сил подняться, потому я лишь держал азари, надеясь, что Гаррус еще жив и спешит мне на выручку. Думать о ползущей позади него Эшли было слишком смешно для складывающейся ситуации. Впрочем, сейчас я был в том же положении.

— А ну пусти меня, грязный, мерзкий, отвратительный… Насилуют! — закричала Рана, колошматя меня кулаками по голове и лицу.

— Ну что вы, мисс, как вы могли предположить такое? Я всего лишь пытаюсь раздавить вас весом своего атлетически сложенного тела!

— Подонок! — выругалась азари, и внезапно меня отбросило в сторону биотическим ударом. Рана поднялась на ноги и, тяжело дыша, выставила вперед ладонь, вокруг которой искрилось голубоватое масс-поле. Невидимая рука схватила меня за горло и потянула вверх, но я не чувствовал удушья. Биотическая сила Раны значительно ослабла из-за влияния Жнеца, ей было не по силам долго удерживать меня, и она знала это. Потому, отбросив меня подальше, азари подбежала к лежащему неподалеку пистолету, который сама же выбила у меня из рук, и, подняв его, направила в мою сторону.

— Властелин приказал не убивать вас, — проговорила она, тяжело дыша, — но, похоже, у меня нет другого выбора.

— Постой, ну чего ты злишься? Нормально же общались. Присядь, давай обсудим это как взрослые разумные люди.

— Замолчите! Я наслышана о ваших сладких речах. Вам меня не заболтать. Я предана Властелину, и я одержу над вами победу!

Улыбка на губах азари стала безумной, глаза расширились от чувства превосходства, которое она ощущала, держа меня на прицеле.

— Попрощайтесь с жизнью, Шепард.

Раздался выстрел. Руки азари опустились, и пистолет выпал из них, а затем и она, опустив взгляд на пулевое отверстие в груди, рухнула ничком.

Я замотал головой, пытаясь понять, откуда стреляли, и вот стали слышны шаги на лестнице, ведущей к постаменту, и показалась гордо поднятая голова Вакариана. Турианец шел с винтовкой на плече, а позади него шествовали Тали и Рекс, поддерживавший Эшли за талию. Процессию замыкал… Сарен.

— Я рад вас видеть, правда, искренне рад, но не совсем понимаю, что делает здесь этот… — начал было я, но бывший Спектр перебил меня, уверенным шагом направляясь к главной панели.

— Если бы не моя связь с Властелином, ты был бы мертв, Шепард, — сказал он, пальцы его заиграли на клавишах.

— Что ты делаешь? — спросил я, чувствуя, как спирает дыхание от ужаса.

— То, что должен.

— Капитан! — раздалось по внутренней связи.

— Джокер, какого черта происходит, я же сказал вам оставаться на орбите Ила!

— Меня заставили прилететь за вами на Цитадель, — ответил Моро.

— Кто заставил? — спросил я, глядя на Сарена, который уже закончил свои манипуляции. В Зале Советов становилось все темнее и темнее — Цитадель закрывалась.

— Рекс заставил, сэр, — ответил Джокер голосом, полным сожаления. Его можно было понять. Не подчиниться Урдноту было нелегко. А вот кому подчинялся теперь сам Рекс, был тот еще вопрос.

«Черт возьми, Шепард, ты только что потерял всю команду из-за того, что взял Сарена на борт», — раздался голос Джейн. Джон молчал, очевидно, не желая повторяться или оскорблять меня.

— Властелин приближается к Цитадели, — сообщили кто-то по передатчику.

— Прикажете открыть огонь? — осведомился другой.

— Нет, — ответил Сарен. — Все под контролем. Сохраняйте свои позиции до дальнейшей команды.

— Кто это?

— Капитан Шепард, Спектр Совета, — ответил турианец. Он оглянулся и не без удовольствия заметил, как мое лицо покрывается багровыми пятнами от ярости. Я чувствовал себя настолько отвратительно, настолько глупо, что не мог произнести ни слова.

Рация продолжала разрываться от передач: «Он не успеет», «Успеет, ты только посмотри, с какой скоростью он движется!», «Отойдите все с его пути, отойдите все с его пути! Он разнесет вас в щепки!», «Не успеет…», «Уже близко», «Смотрите, смотрите!».

Стало совсем темно, только несколько источников освещения, работающих от аварийного генератора, давали хоть какой-то свет. И вдруг станция вздрогнула, словно столкнулась с чем-то огромным. На панели управления загорелся красный индикатор, сообщая, что возникли неполадки. Тали приблизилась к ней и стала быстро набирать команды. Гаррус помог мне подняться.

— Что происходит? — спросил я, стараясь вложить в голос как можно больше холодного спокойствия.

— Сейчас узнаете, — ответил Сарен. Казалось, на его изуродованном модификациями лице возникла улыбка, но тут же исчезла и он, отойдя подальше, напрягся всем телом. — Началось.

«Он не движется, — снова заговорил передатчик. — Кажется, его сдавило лопастями станции. Так точно, он в ловушке!».

Тогда-то я и сообразил, что произошло.

— Огонь! — приказал я Нормандии и обернулся к Сарену. Я понятия не имел, как спектру удалось рассчитать все так, чтобы поймать Жнеца точно в момент закрытия Цитадели, но ясно было одно — нельзя упускать этот момент. «Огонь из всех орудий!» — последовал еще один приказ — от адмирала Хаккета.

Станцию снова затрясло.

— Властелин прорвался внутрь, — сообщила Тали, — но потерял часть внешней обшивки. Похоже, он на пределе.

— Вам придется убить меня, Шепард, потому что Властелин воспользуется мной, чтобы расправиться с вами, — сказал Сарен, отходя подальше от меня и моих компаньонов. — Я сделал все, что мог, пока мой разум еще принадлежал мне, но теперь я не уверен, что Жнец не попытается завладеть им полностью.

— Я не стану вас убивать, — ответил я. — Боритесь, не дайте ему сделать это. Боритесь ради собственной жизни, вы нужны мне.

— Минуту назад вы думали, что я одурманил ваших друзей, чтобы захватить управление Цитаделью, — сказал Сарен и усмехнулся, его била мелкая дрожь, едва заметная глазу, но очевидная в его состоянии.

В тот момент, когда Властелин врезался в Башню Цитадели, она содрогнулась с такой мощью, что всех нас опрокинуло с мостика в атриум, располагавшийся под Залом Советов. К счастью, сама Башня практически не пострадала. Приподнявшись и оглядевшись, я увидел, что Сарен лежит неподалеку, придавленный трупом Раны Таноптис. Я попытался подползти к нему, чтобы проверить, жив ли он, но внезапно откуда-то сверху в него ударила алая молния, и его тело вместе с телом азари скрылось под россыпью искр. Тали хотела было приблизиться, чтобы оттащить турианца в сторону, но Рекс удержал ее за руку и очень кстати, поскольку азари вдруг ожила, раскрыв горящие ярким свечением глазницы, и поднялась в воздух. Ее останки прямо на наших глазах трансформировалось в нечто монструозное и ужасное: кожа и мышцы иссыхали, покрываясь черным струпом, и повисали на костях ветхими лоскутами; конечности росли, становясь неестественно длинными и вооружаясь острыми когтями; одежда на теле тлела, словно оно горело изнутри, и пламя это вырывалось через ноздри и глаза, вселяя смятение и ужас.

— Убейте это, — проговорил я охрипшим голосом, отползая подальше, потому что существо начало медленно приближаться ко мне, плывя по воздуху и перебирая по нему ступнями, словно делая несмелые шаги.

Отовсюду на него посыпались удары, пули метались по атриуму нескончаемым потоком, но существу все было нипочем. Одним биотическим ударом оно в мгновение разбросало всех атакующих по разным углам и снова потянулось ко мне.

Рекс бросился было молотить голыми руками то, чем стала азари, но она вдруг исчезла и в следующий момент появилась вновь прямо возле меня. Подняв мое безвольное тело одной рукой, чудовище раскрыло жуткую пасть и завизжало так, что у всех, кто стоял рядом, заложило уши и волосы встали дыбом.

Схватив существо за то, что раньше было прелестным личиком Таноптис, и закрыв ладонью рот, я наполнил руку темной энергией и тут же высвободил ее, надеясь, что этого может хватить. Голова азари взорвалась, разбрызгавшись по стенам и потолку осклизкими кусками плоти, а я снова упал прямо на травмированную поясницу и от невыносимой боли, сковавшей тело и рассудок, потерял сознание.

Эпилог 1.

Опираясь на костыль, я сделал шаг вперед и предстал перед Советом. Теперь, когда в него входил представитель человеческой расы, я чувствовал себя увереннее и знал, что меня поддержат. Впрочем, и без того я заручился неплохой поддержкой, когда пресек попытку Властелина захватить Цитадель, и в этом мне помогло немало отличных бойцов. Кое-кто из них теперь нуждался в поддержке с моей стороны.

— Мы рады, капитан Шепард, что вы поправились, — с искренней улыбкой сказала советник-азари. — Ваша служба неоценима, и то немногое, чем мы в силах вас отблагодарить, мы исполним.

— И первое, о чем вы попросили нас, едва придя в себя после тяжелого ранения, это амнистия для Сарена Артериуса, — продолжил Спаратус. — Я в вышей степени изумлен. Я единственный из советников полагал, что вы ликвидируете Сарена, едва он покажется на горизонте, даже не заикнувшись о возможности передать его Совету, но сейчас вы хотите, чтобы мы его оправдали? Люди очень странные существа, если не сказать иначе.

— Лично я нисколько не удивлен тому, что Шепард адекватно оценил способности Артериуса и дал ему второй шанс, — сказал советник-саларианец. — У капитана на все есть собственное мнение и для всего свое решение, пусть даже мы с ним будем не согласны. В этом мы убедились еще на первом слушании. Я говорил вам, Спаратус, а вы только закатывали глазенки. Вы до сих пор не вернули мне мои деньги.

— Тебе их не видать, Валерн, ты ставил на то, что капитан притащит Сарена в Цитадель, а не станет защищать его, — пробурчал турианец.

— Объясните, капитан, почему вы считаете, что бывший Спектр Сарен Артериус не должен быть осужден за предательство Совета и пособничество Пожинателям?

— Сарен один из первых узнал о маяке на Иден Прайм, но понимал, что видение, которое тот вызвал, не послужит веским доказательством того, что Цитадель находится под угрозой, как понимал и я, когда нашел его. — Я говорил спокойно и размеренно, глядя на Советников так, чтобы у них не промелькнуло и малейшего сомнения в верности моих слов. — Он изучал информацию о Властелине, искал его, и когда нашел, стал его агентом для того, чтобы иметь возможность саботировать планы Властелина. Но ему не было известно о влиянии, которое оказывает Пожинатель на органических существ, а когда осознал, что тот его контролирует, было слишком поздно. При всем желании, Артериус не мог сопротивляться. Однако когда мне удалось схватить Сарена, его связь с Властелином ненадолго истощилась. У Сарена появилась возможность снова вернуть себе собственный разум, и он воспользовался этим, чтобы помочь мне спасти Цитадель, хотя понимал, что у него будет мало времени, прежде чем Властелин снова обретет над ним власть.

— Откуда вы все это знаете, капитан? Как вы можете быть уверены, что все именно так и было? — спросил Валерн.

— Кое-что мне стало известно благодаря Ране Таноптис, она была нейроспециалистом, которого нанял Сарен, чтобы изучать влияние Властелина, кое-что рассказала матриарх Бенезия, когда пришла в себя. Я склонен верить ее словам, поскольку она нашла способ бороться с влиянием хотя бы временно, и прекрасно понимала то, о чем говорит.

— Судя по тому, что нас сообщили, матриарх в психиатрической лечебнице, — с недоверием сказал Спаратус.

— Я ее туда направил. Между прочим, там оказывают помощь не только поехавшим с жуткими шепчущими голосами в головах, но и тем, у кого синдром выгорания, например.

— Что такое синдром выгорания? — спросила Тевос.

— Это когда мне приходится рисковать своей жизнью ради спасения галактики, что очень напрягает мою нервную систему и сказывается на моем самочувствии. Я совсем мало стал кушать, посмотрите, как я исхудал. У меня стресс!

— Ужасно, — согласились советники, качая головами.

— Вы подтверждаете слова капитана Шепарда, Сарен? — обратился к турианцу Валерн. — Или вам есть, что возразить?

— Нет, мне нечего возразить, Советник. Это так мило с его стороны, я даже прослезился, слушая о своих заслугах, — ответил тот.

— Как-то подозрительно, — сказал Спаратус.

— Полно вам нудить! — запротестовал я. — В одной известной книге директор школы просто так дает любимому факультету баллы, чтобы он выиграл в ежегодном школьном соревновании факультетов! И никто не против совершенно.

— Достаточно убедительно.

— Вот да, когда я не знаю, какое решение принять, вспоминаю подобные ситуации в фильмах, — поддержала Тевос, и ее пальчики забегали по панели. — Кхм, решением Совета Сарен Артериус признается невиновным в совершенных им преступлениях, поскольку в этот период находился под ментальным влиянием Пожинателя, что доказано в ходе расследования. Но статус Спектра мы ему не вернем, это будет слишком жирно для старого хитрого турианца, забитого от гребней до пальцев ног синтетическими модификациями. На этом слушание объявляется закрытым.

Бурные аплодисменты прокатились по балконам Зала Советов, кто-то не смог перенести такого поворота событий и кричал, что отомстит за омраченную честь Альянса… или Пасьянса, я не расслышал до конца.

Я думал лишь о том, что теперь, когда были закончены последние штрихи, можно было перейти к следующему пункту моего плана, напротив которого размашистой рукой значилось «Цербер».

Конец первого рассказа.</p>