Глава 24: Кошмар (1/2)

Елена включила свет, едва сев в постели. Она услышала шум за дверью и тяжело сглотнула, нахмурившись.

— Элайджа?

Он открыл дверь, все еще в костюме, хотя верхняя пуговица его рубашки была расстегнута, а галстук развязан. Он прислонился плечом к косяку, наклонив к ней голову с мягкой улыбкой на лице.

— Елена?

Она была возбуждена, и она знала, что он видел ее насквозь, потому что его взгляд метнулся к ее ногам, хотя они были прикрыты одеялами.

Она не просила того, чего требовали гормоны.

— Мы можем поговорить?

— Тебе не надоело сегодня разговаривать?

Она сглотнула.

— Мне ещё есть что сказать.

Он, не торопясь, прошёл в комнату, рассматривая блестящее покрывало.

— Возможно, я устал слушать.

Она посмотрела на свои руки, лежащие на коленях, и снова начала колупать заусенцы.

— Ты имеешь на это полное право, — согласилась она. — Ты не обязан оставаться, если не хочешь, ты же знаешь. Я не сломаюсь, если ты будешь время от времени говорить мне «нет».

— Я всегда отвечу на твой зов, — сказал он и взял ее за руку, заставив ее прекратить причинять себе боль. Он прижался губами к свежей ране. Элайджа посмотрел на нее из-под ресниц, слегка прищурив глаза. — Хотя, получишь ли ты от меня то, что хочешь, я не могу сказать.

— Я хотела поговорить, — она пожала плечами и убрала руку. — Я хотела заснуть в твоих объятиях.

— На эту просьбу я скажу «нет», — тихо прошептал он.

— Все в порядке, — сказала она, уткнувшись в одеяло. — Я понимаю.

— Нет, ты не понимаешь, — сказал Элайджа и сел рядом с ней на кровать. Он терпеливо ждал, пока она посмотрит на него, прежде чем заговорить, нежно коснувшись рукой ее щеки. — Мои чувства к тебе сложны.

Она замерла.

— Ты собираешься заставить меня что-то забыть? — пробормотала Елена.

— Нет. По крайней мере… — он погладил ее по волосам. — Не сегодня.

Это не успокоило ее.

— Почему ты так поступил бы со мной?

— Чтобы все было проще, — он наклонил голову, глядя на нее. — Разве ты не думала об этом? Что было бы, если бы я придумал для нас другую историю? Ту, которая не осложнена временем, магией и обстоятельствами? Представь, если бы мы влюбились, когда я встретил тебя в Мистик-Фоллс?

— Мне очень нравится наша история, — обиженно ответила она.

— Хм. Хорошо. Я этого не сделаю, — он положил руку на колени. — Я часто думаю об этом. О том, как я заберу тебя у тебя ожерелье и создам новую историю любви, в которой не будет никаких убийств или страха.

— Я не… — она замолчала. Он говорил не о ее страхе. — Элайджа, я бы никогда не помешала тебе быть частью их жизни… ты ведь это знаешь, не так ли?

— Знаю ли я? — он поднял брови, глядя на нее. — Ты сбежала, Елена, ты скрывалась от меня несколько недель, и я даже не имел ни малейшего представления о том, где ты. Ты не связывалась со мной, чтобы сообщить, что они в безопасности. Я даже не знал, что есть еще один ребенок, пока ты не сказала мне, когда я нашёл тебя. Это нас ждёт, Елена? Такой будет наша семья? Я стану Майклом в твоей истории?

Она сосредоточилась на своем дыхании, пытаясь прочитать выражение его лица, но он смотрел на нее как на пустое место, и она боялась его больше, чем когда-либо в своей жизни. Ей снова захотелось убежать, и Елена заерзала, но Элайджа прижал ее к матрасу, подняв руки над головой.

Его галстук щекотал ее грудь, вес переместился на ее ноги, его идеально причесанные волосы были взъерошены. Его темные глаза, не моргая, смотрели на нее.

Она сжала губы и ничего не сказала.

Он наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Если бы я захотел, я мог бы сорвать это ожерелье с твоей шеи. Я мог бы внушить тебе вести себя прилично. Тебе бы это понравилось?

— Нет.

— Нет? Ты уверена? — он провел носом по ее горлу. — Я мог бы сделать так, чтобы тебе понравилось.

— Я не хочу этого.

— Ты так любила, когда тебя связывали, — протянул он, прикусывая ее горло. — И мне так нравилось видеть, как ты сопротивляешься. Не мог отвести от тебя глаз.

Она начала извиваться под ним, ее тело, более года тренированное ассоциировать Элайджу и ограничения с приятными чувствами, против ее воли наполнилось жаром. Она запрокинула голову, пытаясь избавиться от его обжигающего рта.

— Я мог бы заставить тебя хотеть этого, — продолжил он. — Я мог бы заставить тебя поцеловать меня так, как ты целовала моего отца. Раз ты так убеждена, что я слишком похож на Майкла. Возможно, мне стоит исполнить твоё желание.

— Я никогда, — сказала она, задыхаясь. — Никогда не хотела, чтобы ты стал своим отцом. Я испугалась, поэтому убежала. Но сейчас я здесь…

— Я мог бы часами держать тебя на грани оргазма, — он сорвал одеяло и целеустремленно положил руку ей между ног, двумя пальцами аккуратно потирая ее прямо над клитором через нижнее белье. — Я мог бы заставить тебя ждать, пока ты не сядешь на мой член.

— Прекрати, — пробормотала она. — Мне это не нравится. Ты…

— Неужели? — он вонзил зубы ей в горло и заставил ее закричать от боли. — Но ты так близка, дорогая, не так ли? Такая мокрая для меня. Всегда готовая. Конечно, я мог бы заставить тебя кончить, но что ты говорила? Разве ты не говорила, что хочешь, чтобы тебя трахнули как следует?

— Прекрати, — снова сказала она, более настойчиво пытаясь вырваться из его хватки. — Элайджа, прекрати.

— Тогда, возможно, я просто воспользуюсь тобой, — проворковал он, проводя языком по ее уху, обильно слюнявя его. Проворные пальцы сорвали нижнее белье и неожиданно проникли в неё, заставив ее тяжело вздохнуть и сжать бёдра в попытке остановить. — Похоже, тебе не очень нравится идея о том, чтобы я доставлял тебе удовольствие, несмотря на то, что с тебя практически капает, пока мы говорим.

— Элайджа, отстань от меня…

— Я тогда просто использую тебя как игрушку, — прорычал он, двигая пальцами. — Трахну тебя только ради собственного оргазма, тебе понравится?

— Нет, нет, нет! — она пнула его, но его улыбка стала только шире. — Отстань от меня, отстань от меня!

— Я сделаю так, чтобы тебе понравилось, — протянул он. — Использую тебя. Я заставлю тебя плакать, я заставлю тебя кричать, умолять меня. На самом деле, я хочу, чтобы ты закричала прямо сейчас. Кричи, Елена. Красиво и громко, давай, любимая.

Его лицо не было лицом Элайджи. Черты исказились. Она видела полные губы Клауса, изогнувшиеся в ужасной улыбке с ямочками. Затем его волосы изменились, глаза почернели, вены под ними вздулись, и он оскалился, демонстрируя острые гибридные клыки, с которых капал чёрный яд прямо ей на грудь.

Но тогда его лицо стало совсем не похоже на Элайджу или Клауса. Это был Майкл. Это он навис над ней с чёрными глазами. Елена знала, чего он хотел, потому что Эстер не было рядом, чтобы снять его «напряжение». Он пришел ради ее тела, а не только поцелуев. Майкл до боли впился в ее кожу, не давая двинуться.

— Отвали! — она сплюнула, не сдерживая горячие слёзы. Ее руки онемели. Он держал ее так крепко, что ее пальцы посинели от нарушения кровообращения. — Прекрати!

— Ты бежала, как от чудовища, — прорычал он, глядя на неё чёрными глазами. — Возможно, мне стоит играть свою роль.

Он вонзил зубы ей в горло, разрывая плоть.

В этот момент Элайджа пронёсся через всю комнату и взял ее за руку, помогая выбраться из кровати. Она схватилась за горло, пытаясь дышать, но он взял ее на руки и выпрыгнул вместе с ней в окно. Пара благополучно оказалась на ярко-зелёном поле, их окружало целое море цветов, сочная трава и журчащий ручеёк.

Елена посмотрела вниз и увидела, что на ней мягкое пастельное платье, ее живот плоский, а руки вернулись к обычному цвету. Дрожащими от страха руками она коснулась себя — мокрая, но, к счастью, не от крови. Покалывание от длинных когтей, вонзившихся в нее, утихло.

Она неуверенно посмотрела на Элайджу.

— Ты настоящий?

Он был в мягком кожаном жилете, руки в карманах, его длинные волосы, как и в прошлом, были аккуратно заправлены за уши. Это вызвало у нее такой приступ ностальгии, что у нее задрожали ноги, побуждая ее подбежать к нему.

— Твое сердце, — тихо сказал он. — Вышло из-под контроля. Будить тебя в темной комнате казалось плохой идеей.

Она судорожно вздохнула и убрала руку от себя, чувствуя, как внутри все пульсирует от напряжения.

— Во всех книгах говорится, — выдохнула она. — Что есть один гормон, который повышается, во время беременности, стресса и ночью… и… Это не доказано, что он вызывает странные кошмары, но все же они снятся, так что…

— По телефону ты сказала, что тебе снились ужасные сны.

— Да, но… не такие, — она прочистила горло, все ещё не веря, что кошмар закончился. — Они не всегда… про тебя, Клауса или Майкла.

— Я не верю, что ты и правда думаешь, что я или мой брат когда-нибудь заставим тебя пройти через то, что тебе только что приснилось, — сказал он. — Но меня не удивляет, что я тебе приснился.

— Ты не… — медленно начала она, глядя туда, откуда они спрыгнули, но дома там уже не было, только сочная трава и красивые цветы. — Обычно ты не снишься мне так. Я не знаю, что это было.

— Я долгое время был во снах, — сказал он. — На самом деле они не так уж сложны для понимания. Этот, например, хоть и вызывал тревогу, было нетрудно понять. Я напугал тебя и заставил встретиться с Клаусом, вот почему тебе это приснилось. Мой отец всегда был жестоким. Я полагаю, что твои демоны приняли его облик, потому что наши дети несут его кровь.

Она нахмурилась, пощупала свой плоский живот, уже скучая по его округлости.

— Сегодня ты меня не напугал.

— Я хотел испугать тебя, — тихо признался он и вытащил руки из карманов, чтобы лениво потеребить край своей туники. — Я хотел затащить тебя в машину. Но увидев твое лицо… Я не смог. Ожидание казалось лучшим вариантом. Хотя изначально я выбрал другую стратегию.

Она села напротив него, подтянув ноги к груди и положив голову на колени.