Глава 16: Когда ты выигрываешь (2/2)

— Она сказала, что я флиртовала с Ником. Что он одержим мной, и твоя мать тоже так думает, — выпалила она. — Это она тебе сказала?

Он моргнул, переваривая услышанное.

— Нет, она этого не говорила.

— Ты тоже думаешь? — спросила она его почти в отчаянии. — Что я бегаю флиртовать с Клаусом?

— Нет, — сказал он ей. — Я так не думаю.

— Она сказала, что все мужчины.! — она замолчала. Елена не могла вспомнить, что Ребекка сказала или подразумевала, на самом деле. Она посмотрела на свои руки, которые были покрыты кровью. — Не имеет значения, что она сказала. Я знаю, что я сказала. И я заслужила, чтобы меня ударили.

Сначала Элайджа ничего не говорил, и Елена не могла смотреть на него. Затем он улегся на спину, подтянув под себя кожаный плащ, чтобы защититься от холодной земли. Он смотрел на ее, пока она возилась со своими пальцами, втирая засыхающую кровь в ладони.

— Я в это не верю, — честно сказал Элайджа.

— Я назвала ее шлюхой, — смело сказала она, взглянув на него: он удивился. Прежде чем это переросло в разочарование или ярость, она снова опустила глаза и добавила: — Если ты больше не захочешь проводить со мной время, я пойму.

Он ничего не сказал.

Кровь высохла на ее руках, скатываясь в шарики, когда он, наконец, прервал тишину:

— Тебе холодно?

Елена посмотрела на него, широко раскрыв глаза.

Он развязал шнурок на шее и расправил плащ, кивком головы указав ей сесть рядом с ним.

Елена не чувствовала уже конечностей, поэтому воспользовалась этим предложением. Она накрыла ноги мехом, который ей дал Элайджа, и прижалась к тёплому боку мужчины.

— Ребекка бывает жестока в своих словах, — сказал он наконец. — Вы двое с каждым днем становитесь все больше и больше сестрами. Хотя сейчас вы и были жестоки друг к другу, чего я не могу понять. То, что ты сказала, было несправедливо. Но ты не заслужила, чтобы тебя ударили. Она призналась мне, что первая начала драку.

— Я не помню.

— Как и положено в бою, — Элайджа пожал плечами. Он подождал, пока она украдкой взглянет на него, чтобы продолжить. — Сестры ссорятся. У вас все будет хорошо.

— А у нас с тобой? — быстро спросила она. Все ее чувства были в восторге от тепла его тела. Даже легкое прикосновение к нему заставляло ее кожу покалывать. — Будешь ли ты… Ты все еще хочешь… проводить со мной время?

Его улыбка была слабой.

— Да, — тихо сказал он.

Она не могла не улыбнуться ему в ответ.

— Хорошо, это то, что с нетерпением жду каждый день, — рассеянно сказала она, хотя и не собиралась этим делиться. Она почувствовала, как жар прилил к щекам и шеи и опустила глаза.

— Татия… — сказал он, а затем остановился. — Ты знаешь, как я нашел тебя сегодня?

— Я оставила следы.

— Нет, — сказал он, качая головой. — Нет, ты не оставила сломанных веток, а если и оставила, я их не видел. Нет, я нашел тебя сегодня, потому что посмотри, куда ты прибежала.

Елена подняла глаза. В темноте, обезумев от ярости и адреналина, она на самом деле не знала, куда бежит. Но, по-видимому, ноги сами ее принесли: это было то место, где они обычно тренировались. Укромный клочок земли, который был скрыт от посторонних глаз.

— Я… обожаю проводить с тобой время, — сказал он хрипло. — Я. Если бы это был последний день на этой земле, я бы с радостью посмотрел здесь на твою сияющую улыбку и встретил бы Рагнарек.

Она сглотнула. Вау. Это было… это было очень сильно. Что она могла на это сказать?

— Ты знал, что я приду сюда? — спросила Елена тихим, робким голосом.

— Я подозревал, — ответил он. — У меня была надежда.

— На что ты надеялся? — спросила она и посмотрела на него, согреваясь в свете факела.

Он едва моргнул, едва пошевелился, но произнес следующие слова:

— Что ты чувствовала то же, что и я, — признался Элайджа и судорожно вздохнул. — Что здесь ты чувствуешь себя в наибольшей безопасности и любимой.

Она облизнула губы.

Его взгляд скользнул вниз.

— Элайджа, — прошептала она. — Если ты не поцелуешь меня прямо сейчас, я…

Она не успела закончить угрозу, потому что он прижался к ее губам.

***</p>

Время — забавная штука. Она была в прошлом так много месяцев, и все же она многого не добилась, пока не поцеловала Элайджу, а затем не занялась с ним любовью.

Впустить его, позволить ему прикоснуться к ней, позволить ему согреть ее, поцеловать и вдохнуть ее?

Нетрудно, когда у него это так хорошо получалось.

Он был таким добрым и нежным, и боже, знал ли он, что делает с ее телом?

И каждый раз они с ним исследовали новые горизонты.

Однажды, когда он хотел залезть к ней под юбку в погожий денек, а у нее только что начались месячные, она не знала, как это объяснить. Елена была смущена, гадая, как он к этому относится или вообще, что известно викингам об этих днях.

Поэтому она просто сказала:

— Давай я тебе кое-что покажу, — толкнула его к дереву и встала на колени.

— Татия, — выдохнул он, сбитый с толку, когда она обнажила его член. — Что ты…

Она вобрала его в рот до самого основания, эффективно заставив замолчать. Елена плотнее сжала губы и обвела языком твердеющую длину, посасывая и втягивая щеки.

— Татия, — повторил он, прижимая руки к ушам. — Я только хотел… ах! Я только хотел… ты не должна… что…?

— Ты слишком много болтаешь, — сказала она, выпустив его члене с громким хлюпающим звуком. Она протянула к нему руки, а он к ней — свои. Его грудь часто вздымалась с каждым новым вдохом. Она поцеловала каждую из ладоней и затем чмокнула головку его члена. — Скажи мне то, что я хочу услышать. Скажи мне, что я доставляю тебе удовольствие. Скажи мне, что тебе нравятся мои губы. Скажи мне, что ты не хочешь, чтобы я останавливалась.

— Я… — он вздрогнул, когда она обхватила его член рукой и провела вдоль всей длины, заставляя его резко выдохнуть. — Я только хотел поцеловать тебя… мы же собирались прогуляться?

— Ты хочешь, чтобы я остановилась? — спросила она и остановила руку, сжав сочащуюся головку. — Я хочу, чтобы ты наполнил мой рот своим семенем. Но я могу остановиться.

Он тяжело сглотнул.

— Э-это не совсем то, что я сказал, но я… Та-татия…

Ее губы вновь сомкнулись вокруг его члена, и она начала опускаться ниже, помня о зубах и ища то, что заставило бы его дрожать или стонать. Ему особенно понравилось, когда Елена ласково пощекотала языком маленькую ямку на нижней стороне головки. Она взяла его руки и положила себе на голову, тогда Элайджа позволил себе погладить ее по волосам, запустив в них пальцы, массируя кожу головы. Ей потребовалось несколько минут, чтобы заставить его вцепиться в них и со стоном толкнуться бёдрами, изливаясь прямо в горло.

Дрожь его тела заставила Елену почувствовать себя сильной. Его руки, нежно поглаживающие ее лицо, вызывали у нее восхищение. После того, как он кончил ей в рот, она поцеловала его на бедро и посмотрела на него сквозь ресницы.

— Когда ты сможешь ходить, — пробормотала Елена, поднимая его брюки и затягивая пояс, прежде чем непослушные руки успели даже натянуть их. — Дай мне знать.

***</p>

Эрик сидел слева от нее, но он давно отказался от попыток завоевать ее, когда рядом была Ребекка, цветущая, свободная и явно наслаждающаяся его вниманием.

И Елена, хотя и была окружена людьми, думала о дрожащем стоне Элайджи, когда он наполнил ее рот спермой.

Должно быть, это отразилось в ее взгляде, которым она смотрела на него через пламя, потому что он внезапно озорно улыбнулся.

Она наклонила голову в сторону участка за своим домом, и он кивнул, наблюдая, как она встает и протискивается через людей, которые не обращали на неё внимание. Теперь почти никто не донимал ее расспросами, и Елена была благодарна и обеспокоена одновременно. Не испортила ли она все для Татии?

Услышав хруст листьев, она протянула руку в темноте и схватила его за рубашку, притянув к себе для поцелуя. Елена прижалась к нему всем телом, припав губами к его щеке, затем к изгибу челюсти. Ее пальцы лихорадочно перебирали ткань прямо над его сердцем, она пошла назад, пока не уперлась в стену.

— Я не могу перестать, — прошептала Елена, притягивая его к себе, — думать о тебе. Поцелуй меня. Мне нужен твой рот.

Она обхватила его лицо руками, его губы покрывали ее губы легкими, невесомыми поцелуями. Его руки, казавшиеся огромными в темноте, обхватили ее талию и осторожно сжали. На вкус он был как эль, как дым от костра. Но почему он был таким нежным? И нерешительным?

— Пожалуйста, поцелуй меня. Не заставляй меня умолять, — прошептала она, улыбаясь ему в подбородок. — Ты мне нужен.

Она прижалась к нему губами и счастливо вздохнула, когда его язык прошелся по ее нижней губе. Когда Елена погладила его скулы большими пальцами и вжалась в его бедра, потираясь о твердеющую длину, она почувствовала глубокие морщины вокруг его рта. Услышала низкий стон. Стон, который не принадлежал Элайдже.

И он был высоким. Слишком высоким.

Она лишь слегка оттолкнула его, и он отпрянул, отступив на несколько шагов назад, в полосу света, льющегося из-за угла.

Майкл.

Она в шоке прикрыла рот пальцами, и на секунду он замер, сбитый с толку, глядя на нее. Майкл несколько раз моргнул, сделал шаг вперед, затем сразу же отступил на два. Он тряхнул головой, как собака, а затем зашагал прочь, подняв плечи и опустив голову.

Елена побежала домой.

***</p>

— Достаточно ли я решительна для тебя? — она улыбнулась Элайдже, который подбежал к тому месту, где она ждала, флаг лениво свисал с ее пальцев. — Попытки предугадать мои действия отнимают у тебя много времени.

— Ты очень забавная, — выдохнул он и обхватил ее лицо. Они поцеловались, и она вздрогнула, когда поняла, что почувствовала вкус его отца. Она рефлекторно попыталась отстраниться. — Татия?

— М? — она опустила ресницы, пытаясь скрыть любые эмоции.

Элайджа отпустил ее, и она возненавидела то, что он был так осторожен с ней. Поэтому Елена обняла его, прижимаясь к нему, чтобы отвлечь от жуткого выражения лица, и провела по его длинным волосам.

— Я уже могу спросить, каким будет мой следующий урок? — пробормотала она, прижимаясь губами к его шее, ослабляя толстый шарф, который защищал его от пронизывающего ветра.

— Уничтожение, — пробормотал он. — Как только ты узнаешь своих врагов и поймешь их слабые стороны, ты сможешь уничтожить их.

— Хм, — коротко сказала она, вытаскивая шнурок на его тунике из аккуратной петли. — Звучит забавно.

— Татия?

— Да?

— Ты раздеваешь меня?

— Да, — просто сказала она и оставила засос на обнаженной ключице, затем, обнажив его грудь, поцеловала ее.

— Почему?

— Потому что я выиграла игру, — сказала она и отстранилась, чтобы взглянуть на него, с обожанием смотрящего на нее. Его губы были сжаты так, когда он сдерживал смех. — И ты мой приз.

— Я для тебя просто приз? — поддразнил он.

— Это преимущество быть твоим другом, — сказала она и скользнула руками в его брюки, потирая член длинными, нежными движениями.

— Разве я недостаточно хорошо доставил тебе удовольствие прошлой ночью? — пробормотал он, обхватив ладонями ее лицо. Он нежно поцеловал ее в губы и в обе щеки. — Разве я оставил тебя в нужде, моя бедная, милая Татия?

— Я думаю, — прошептала она. — Ты слишком много болтаешь. Тебе лучше снять свои ботинки, пока я вешаю свое платье где-нибудь в менее грязном месте. Твоя мать вчера так на меня посмотрела…

— Пожалуйста, не говори сейчас о моей матери, — быстро сказал он и поцеловал ее в губы, несмотря на смех.

Потребовалось меньше двух поцелуев, чтобы забыть Майкла.