Глава двадцать первая, в которой Гектор дает много экспозиции, а на него возводят чудовищную напраслину (1/2)

Одиннадцатые сутки, опять-таки утро. Кабинет профессора ван Карни

Когда первый восторг от новых умений прошел, а наш герой покончил с едой и заторопился обратно в кабинет, к нему постепенно вернулась способность рассуждать здраво.

«Что мы имеем с демона? — задавался он вопросом. — С демона мы, главным образом, имеем способность размывать моральные барьеры и нравственные рамки, склоняя беззащитных жертв к саботажу работы организаций и прочему бесстыдству. Но ведь я и раньше мог вытворять нечто подобное! Взять хотя бы давешнюю методичку и ее гипнотические фразы… Не говоря уже о темной мане (она же Икс-энергия), которой я как лупану между глаз — мало не покажется!»

Он вернулся в кабинет — хвала Сатане, Одри еще не пришла! — плюхнулся в кресло и продолжил размышлять:

«С другой стороны, есть и серьезное отличие. Фраз в методичке немного, да и сила из них выветривается уже на второй-третий раз, так что книжонку эту следует оставить про запас, как последнюю линию обороны… которая, если будет на то воля моего шефа, никогда не пригодится. Темная мана же — мощная штука, но слишком приметная, нужно использовать ее по капельке. А этот «Пандемониум» и внезапная симпатия — инструменты что надо: незаметные, энергоэффективные, действующие исподволь… Идеально».

В дверь раздался требовательный стук. Блюдя авторитет преподавателя, Гектор сначала не спеша прошествовал к кофе-машине и набуровил себе полную чашку сладкого кофе со сливками, вернулся в кресло и только тогда милостиво констатировал:

— Не заперто!

Впрочем, с последним он несколько опоздал: своенравная наследница мегаимперии «Блэкберн Корп» уже стояла на пороге с извечным выражением усталой тоски на прекрасном личике. «Все спешит, — мысленно посетовал демонолог. — Все торопится. А куда спешит — сама не знает, не дает ответа… Ничего, скоро все ответы будут у меня, а девочка эта будет только послушно внимать и выполнять мои — совершенно пустяковые, конечно! — пожелания…»

— Господин ван Карни? — прервала розовые мечты нетерпеливая девушка, оставаясь покамест в счастливом неведении насчет своей скорой судьбы.

— Кто ж еще… — проворчал Гектор, прихлебывая сладкий кофе и жмурясь от удовольствия. Те, кто пьют его без сливок и сахара — несчастные, запутавшиеся люди. — Кто стучался в дверь моя — тот не понял… ничего в этой жизни. Отложим поэзию. Ты у нас Одри, правильно?

— Очень смешно… — пробурчала брюнетка, бухаясь в кресло напротив и неудержимо зевая. — Я, между прочим, хотя бы постучалась, а то Пенни рассказывала страшные истории, как она пришла на занятие — а вы лежите себе бездыханным на постели и только пускаете пену изо рта.

— Ничего не было, я буду все отрицать! — мгновенно среагировал Гектор. — Кстати, зевать в присутствии не менее сонного преподавателя я считаю делом порочным и глубоко безнравственным. Стыдно, Одри!

«А наша блондиночка-то уже начала привирать в частных беседах! — радостно подумал он при этом. — Хотя я даже не касался ее «Пандемониумом». Это славный признак».

— Что поделать, если по утрам всем нормальным людям хочется спать, — зевнула еще раз девушка. — Но научиться управлять окружающими, использовать их слабости против них самих мне хочется еще больше!

«Бедное наивное дитя…» — мысленно посочувствовал ей Гектор.

— Разумеется, и я непременно научу тебя азам сего высокого искусства… — сказал он вслух.

— «Азам»?

— Это означает «основам»…

— Я знаю, что это означает! — Одри нахмурилась. — Я просто думала, что мы успеем изучить все, что вы можете предложить… У нас ведь впереди целый семестр!

С полминуты Гектор задумчиво разглядывал потолок, которому определенно не помешал бы косметический ремонт и побелка. И когда чертов Тахион Локк отремонтирует своих големов?

— Это следует понимать так, что ты согласна на мою методику? Без оговорок и лишних вопросов?

— Если это действительно поможет мне в будущем, — уточнила девушка. — Мое слово, профессор.

— Славно! — решил Гектор и широко улыбнулся. — И небольшое дополнительное условие: время от времени ты будешь выполнять мои мелкие просьбы, абсолютно безобидные и несложные. Не обсуждая, не возмущаясь — просто выполнять. Это понятно?

— Но…

— «Мое слово» — ты, кажется, употребила именно это выражение?

Одри яростно засопела, корча недовольные гримаски.

— Да, господин ван Карни.

— Скажи, что тебе понятно.

Девушка метнула на демонолога взгляд утомленной продавщицы овощей в провинциальном ларьке, но возражать не стала, что тоже, видимо, являлось свидетельством работы пассивного умения «Гравитас»:

— Я буду приходить на занятия, внимательно слушать и без разговоров выполнять ваши просьбы… Но не любые! А в рамках разумного.

— Знала бы ты, как широки порой бывают эти рамки… — пробормотал Гектор. — Впрочем, заметано. Начнем с заданий. Сегодня твоя важная миссия будет заключаться в том, чтобы слушать. Само собой, не абы кого, а конкретно меня.

— Серьезно?

— А что?

— Просто уточнила… слушать, и все?

— И не перебивать. Справишься? Обещаешь?

— Очень сильно постараюсь, профессор… — Одри иронически хмыкнула и отпила из стоящего на столе стакана.

— Смотрите-ка, ты умеешь, оказывается, улыбаться! Это большое и редкое достоинство. Приступим, думаю — как ты считаешь?

Девушка отважно выдержала его взгляд. Гектор беззвучно зааплодировал.

— Молодец, держишься пока. А с другой стороны — вовсе никакой не молодец. Я тут зашел в деканат посмотреть на твою успеваемость, и буквально… как бы это помягче… опешил! Вот, я опешил!

Тоненькие эльфийские брови на породистом личике вопросительно взлетели вверх.

— Нет, — сказал Гектор, останавливаясь у окна, — формально там все вроде бы тип-топ: выступления на занятиях, отлично сданные рефераты и прочая фигня. Но неофициально преподаватели рассказывают чудовищные вещи…

«Что бы такого придумать? — задал себе риторический вопрос наш герой. Как и все предыдущие разы, он не продумал тактику даже на шаг вперед. — Ладно, для начала самое очевидное…»

— Они, бледнея и трясясь, рассказывают, что ты на каждом шагу буквально шантажируешь преподавательский состав — угрожаешь, что, если они поставят тебе низкий балл, ты пожалуешься родителям.

Одри, держась из последних сил, яростно покраснела. Гектор понял, что движется в правильном направлении.

— А поскольку они в том числе финансируют и нашу Академию, это фактически будет означать ее закрытие, — гробовым голосом государственного обвинителя сказал он, сурово глядя на воображаемых присяжных в углу кабинета. — Таким образом, выражаясь шершавым языком плаката, ты умышленно саботировала нормальную работу высшего учебного заведения с целью получения личной выгоды. Я ничего не упустил, госпожа Блэкберн?

— Ну, это уже полный бред, — буркнула смущенная Одри. — Можно подумать, ни до кого не дошло, что я бы не стала добиваться закрытия…

Гектор со значением поглядел на нее, приподняв левую бровь.

— Ну, там… может, разок упомянула про родителей… для красного словца…

Демонолог продолжал буравить девушку взглядом.

— Пару раз максимум… — уверенности в голосе Одри поубавилось.

— Ты обещала молчать, — мягко произнес Гектор.

— Я…

— Ты дала обещание не перебивать меня.

— Но ведь вы же…

— Наше занятие окончено, — Гектор отвернулся, заложив руки за спину, подошел к окну и уставился на царивший за ним солнечный день. Небо сияло лазурью, предвкушая скорую осеннюю прохладу, шумели кроны деревьев, и плыл колокольный звон, далекий и чистый.

Сзади донесся расстроенный шорох.

— Я просто хотела, чтобы вы знали, что я… не собиралась вас перебивать.

В голосе девушки слышалась уязвленная гордость. Гектор промолчал. На душе у него было легко и спокойно, как бывает у всякого, кто наконец-то видит свет, к которому стремился столько времени, и ни на что больше не оглядывается.

— …Я могу идти? — переспросила Одри, когда сообразила, что никаких дополнительных комментариев не последует.

— Можете, — разрешил Гектор. Шорох повторился, стукнула закрывшаяся дверь.

«Что ж, тёмная сторона и правда открывает путь к способностям, которые кое-кто считает… неестественными! — самодовольно размышлял демонолог, устраиваясь в кресле и принимаясь готовиться к неумолимо грядущей лекции. — Я мастерски обидел Одри именно так, как предполагал — и она ничем не смогла мне возразить! И не просто не смогла, а даже не захотела! Это может значить только одно: своенравная девчонка только что стала чуть более послушной!»

***</p>

Одиннадцатые сутки, утро, переходящее в день. Лекционная аудитория.

— Дратути, дорогие мои марсиане и прочие магические существа, — провозгласил Гектор, стоя за кафедрой. — Сегодня у нас в аудитории намечаются проблески демократии. В частности, я собираюсь поинтересоваться у вас, о чем мне рассказать на этой лекции.

Его слова вызвали некоторый всплеск активности: студентам нравится, когда их мнением интересуются. Чего они не знают, правда, так это того, что их мнение ни на секунду не влияет на тему лекции, которая иногда даже прописана в учебном плане, но куда чаще — возникает за десять секунд до этого в горячей голове Гектора ван Карни. Впрочем, так работает демократия по всей Солнечной системе, и в этом нет ничего необычного.

— Лично я предлагаю ни о чем не рассказывать! — выкрикнул с места какой-то похмельный фавн. — Просто посидеть, помолчать, подумать о делах наших скорбных…

— Лучше будет поговорить о том, как не называть нас марсианами, — предложила какая-то взъерошенная полуэльфка в очочках без стекол и пестрой футболке с надписью: «Смерть баблосу!»: в ней легко угадывался будущий филолог, который будет всю жизнь работать не по специальности. — Я вот, к примеру, ощущаю себя мышью-рокером с Проксимы Центавра…

— Можем поговорить о башмаках и сургуче, капусте, королях, — развил предыдущую мысль начитанный фавн. — И почему, как суп в котле, кипит вода в морях.

— Лучше об исчезнувших цивилизациях Земли, мне всегда нравилась эта тема, — пожала плечами розововолосая любимица Гектора со звучным именем Эарвен, и так уж сложилось, что именно об этом он мог сегодня рассказать много. Поэтому наш демонолог остановил прения и заявил:

— Что ж, последняя идея была вполне неплоха! Я имею в виду тему об исчезнувших цивилизациях, а не ересь про королей и капусту — рано вы начали отмечать конец недели, рано… В общем, запишите там у себя: «Кто жил на Земле до нынешних ребят, и куда они все потом делись».

— Зачем это нужно… — донесся безнадежный вздох откуда-то с задних парт. Гектор со значением воздел палец:

— Как сказал мудрец: «только сделав выводы из своего прошлого, можно начинать строить светлое будущее…» Или что-то в этом роде.

— И что же это был за мудрец? — поинтересовалась трудолюбивая Пенни, занеся световое перо над конспектом.

— Это я, — признался Гектор. — Поехали.

Он сделал паузу и устремил орлиный взгляд в дела минувших дней.

— Давным-давно… Так и запишите: «давным-давно, в нашей галактике…» Не? Никто не уловил референса? В общем, как вы наверняка знаете, современные люди — далеко не первая цивилизация, протирающая штаны на этом бело-голубом шарике. До них были и другие, совсем другие… Наше счастье, что мы живем в благословенный век, когда обитатели Земли существенно измельчали…

— Так что за «совсем другие»? — не выдержал давешний фавн. — Давайте уже подробности!

«Неплохо! — похвалил себя Гектор. — Я и правда сумел их заинтересовать! Похоже, приходить на пару подготовленным — здравая идея, кто бы мог подумать?»

— Первыми на планете, судя по всему, были асуры — как их называют индуисты, или асы — по скандинавской терминологии. Современная человеческая мифология описывает их натуральными богами, что, конечно, не соответствует действительности.

Информация, которую Гектор частью вытащил из скидубиэлевых книг, а частью — из собственной заживающей памяти, лилась размеренно и солидно, студенты прилежно записывали, и все это выглядело настолько мирно и правильно, что у нашего героя дрогнуло в том месте, где у людей расположено сердце. А ведь ему предстоит уничтожить весь этот академический распорядок. Обязательно предстоит. Но потом.

— Эти ребята были очень сильны, — продолжал он хладнокровно. — Возможно, что даже и посильнее демонов или ангелов. Энергетическая форма жизни, огромные размеры, контроль над материей… Доживи они до наших дней, ангельский штаб специальных операций сейчас бы все еще ломал голову над планами вторжения. Но, к счастью, этого не случилось, асы благополучно перессорились и частично перебили друг друга, частично же дождались появления второй цивилизации — атлантов. Эти были чуть меньше и жиже, зато их было куда больше…

Здесь память Гектора расщедрилась и выдала на удивление яркое воспоминание: война в Атлантиде, год от сотворения мира семьсот сорок второй. Алый рассвет, над горизонтом возникает величественная тень парящего колосса, затем другая, десятая… и нет им конца. Золотые эскадрильи тяжелых «Сигм» асов парят в небе подобно гигантским воздушным шарам и неспешно сбрасывают бомбы, начиненные отравленными смерчами и частичками сверхновых, на поля и предместья, а немного погодя и на обреченную столицу Атлантиды — город Уран.

Темные улицы освещаются вспышками синеватого пламени, и несколько минут Уран похож на завод, где идут сварочные работы. Вспыхивает и гаснет причудливая молния, пожирающая целые улицы и сады, видны разрушенные святыни и кумиры, покрытые сеточкой трещин мостовые, мертвые фигуры в нелепых разноцветных нарядах. Огромные круги расходятся в небе, искажая перспективу, и земля дрожит под тяжестью обломков… Армады «Сигм», громадных и блестяще-неуязвимых, медленно удаляются от развалин, в которые превратилась гордая столица Атлантиды. От былого величия не осталось и следа.

— Если кто-нибудь читал древнегреческие мифы, там борьбе богов и титанов посвящено очень много места, — проговорил Гектор внезапно пересохшим ртом. — Жаркое было времечко. Но в конце концов все решилось вполне приемлемо для нас — атланты с трудом перебили почти всех асов, но и сами понесли настолько жестокие потери, что частично деградировали. Тут-то им на смену…

— Я слышала версию, что ангелы и есть далекие потомки асов или атлантов, — раздался голосок синеволосой любительницы Инстафана. Как там ее? Диана? Дариана?

— Такая версия есть, но на экзамене лучше ею не делиться — нашим уважаемым руководителям не нравится идея происхождения с ничтожной и слабой Земли, — запустил Гектор очередной пробный шар. — Хотя так оно, вероятнее всего, и было… Итак, на смену атлантам пришла молодая и дерзкая смена — лемурийцы. Технологическая цивилизация, вероятно, имеющая уже мало общего с ангелами. Во время войны с атлантами, использовавшими старую добрую магию, они, что называется, доигрались.

В памяти снова ожили туманные образы из невероятной древности: астральная матрица засбоила, в ушах басовито зазвучали трубы предупреждения о ядерной атаке, и Гектор увидел вырывающиеся из-под океанской глади зеркальные туши ракет. Потом он взглянул на все с огромной высоты — в глаза бросились чужие очертания континентов — и тут ракеты поразили цели. Вскипели моря, застонала суша, распадаясь на жирных, злобно поблескивающих змей, которые устремились к невидимым небесам, откуда вскоре донесся угрожающий гул. Гигантские обломки с обращенными в пыль городами, жаркая красная магма и океанские воды смешались в одно целое, раздался чудовищный взрыв — и вместо упорядоченной Вселенной осталось только небо с узким кривым серпом луны.

— В результате титанических сдвигов в земной коре, вызванных бесконтрольным применением оружия массового поражения, — сказал Гектор как можно спокойнее, — оба древних материка — в Тихом и Атлантическом океанах соответственно — затонули вместе с их обитателями. На месте Пацифиды, например, сейчас находится Австралия и целая куча островов поменьше.

Он пошевелил бровями, пытаясь вызвать новые воспоминания, но с удивлением понял, что пуст, а мгновением позже осознал — почему.